57133 (Депортация "антисоветских элементов" из Молдавской ССР в 1941 году)

Депортация «антисоветских элементов» из молдавской ССР в 1941 году

В июне 1940 г. в состав СССР были включены Бессарабия и Северная Буковина. С объединением левобережной и правобережной Молдавии было ликвидировано искусственное деление страны и народа на две части, восстановлено государственное единство Молдовы, которая стала союзной республикой в составе Союза ССР.

Молдавская АССР, образованная в 1924 г. в составе Украинской ССР, к этому времени прошла этап социалистического строительства, в 30-е гг. здесь была осуществлена коллективизация, ее не миновали раскулачивание начала 30-х гг. и репрессии середины 30-х гг., главной мишенью которых стали руководители партийных, советских и хозяйственных органов, интеллигенция.

Присоединенные территории составляли 9/10 площади и там проживало около 90% населения вновь созданной республики. В основном это было сельское молдавское население, на селе проживало более 86% жителей. Хозяйственная направленность региона носила ярко выраженный аграрный характер, преобладали патриархальные формы хозяйства, т.к. более 2/3 крестьянских хозяйств были безземельными и малоземельными, 88,9% земли обрабатывалось вручную, 54% хозяйств не имели рабочего скота, 70,5% - коров, около 25% вообще не имели скота, 43,5% _- садов и виноградников. Таким образом, это были хозяйства разорившиеся или стоявшие на грани разорения. Крайней отсталостью характеризовался и культурный уровень населения - 2/3 жителей, в том числе 85% женщин, были неграмотными.

Соединение двух резко различных по своему политическому и общественному строю, разноуровневых по своей экономике и культуре частей в единое целое неизбежно не могло не породить многочисленных трудностей, которые усугублялись разгоравшейся второй мировой войной. Все это вело к ускоренной ломке сложившихся ранее на этих территориях экономической и политической систем. Такая ломка, а возникавшие в ее ходе проблемы и противоречия разрешались не только волевыми, административными методами, но и с помощью жестких репрессивных мер, не могла не привести к дестабилизации социальных отношений, к росту сопротивления отдельных групп населения, прежде всего таких, как бывшие фермеры, владельцы частной собственности, торговцы, часть интеллигенции, духовенства, а значит, к обострению классовых противоречий.

В молдавской историографии неоднократно отмечалось, что в освобожденной Бессарабии классово враждебные элементы не оказывали какого-либо серьезного открытого сопротивления «революционным мероприятиям Советской власти», но это не означало, будто они вообще отказывались от дальнейшей подрывной работы, делая ставку на различные скрытые формы антисоветских, политических и экономических диверсий. Классовая борьба в городах и селах Молдавии обострилась в процессе национализации предприятий и земли, ограничения землепользования кулацких хозяйств, но особенно после осуществления этих революционных акций.

«Враг, товарищи, хитер, он сам не сдается, а притаившись, нащупывает наши слабые места, а потом начинает действовать» _- отмечал первый секретарь ЦК КП(б) Молдавии П.Г.Бородин на партийном активе в сентябре 1940 г. На том же активе в выступлениях руководителей уездных комитетов не раз упоминалось о том, что начинает проявлять себя классовая борьба. Особенно же жестко ставил вопрос нарком внутренних дел Молдавии Н.А. Сазыкин, который предупреждал актив о том, что в республике остались профессиональные шпионы, убийцы, диверсанты, помещики, капиталисты, кулаки, торговцы, с которыми предстоит последовательная борьба.

Одним из основных направлений «советизации» Бессарабии было создание на территории республики репрессивного аппарата, сходного с тем, который уже существовал в других регионах. Его сотрудники чаще всего не знали местного языка, сложившихся обычаев и традиций, беря за образец общесоюзные нормы и указания центра.

Уже 9 июля 1940 г. Председатель СНК СССР В.М.Молотов подписал постановление «О работе военных трибуналов на территории Бессарабии и Северной Буковины», в котором этим органам разрешалось «принимать к своему рассмотрению дела о контрреволюционных преступлениях и бандитизме жителей Бессарабии и Северной Буковины с квалификацией преступлений по соответствующим статьям Уголовного кодекса Украинской ССР». Военным трибуналам разрешалось принимать к рассмотрению и дела о спекуляции товарами и продуктами на территории Бессарабии и Северной Буковины.

10 июля 1940 г. в письме на имя Молотова нарком внутренних дел СССР Л.П.Берия писал, что в связи с возвращением Бессарабии и передачей СССР северной части Буковины для охраны местных тюрем, обслуживания областных судов и военных трибуналов, «конвоирования заключенных по плановым маршрутам и по железным дорогам эшелонными конвоями» необходимо увеличить численность конвойных войск НКВД. Для этого наркомат просил решения Совнаркома о значительном увеличении численности конвойных войск НКВД на 1910 чел. для формирования одного полка и одного отдельного батальона, о досрочном проведении очередного воинского призыва - более 1,6 тыс. чел. на покрытие дополнительно установленной численности конвойных войск НКВД. Для решения этой проблемы Комитет обороны, Экономический совет при СНК, Наркомфин СССР выделяли дополнительные кредиты по смете войск НКВД на оплату и содержание войск, а также вооружение, автотранспорт, военно-хозяйственное, санитарное имущество и продовольствие. Постановление по этому поводу подписал зам.председателя СНК СССР Н.А.Булганин.

Одним из проявлений ужесточения режима являлся рост числа лиц, содержавшихся в тюрьмах. В конце 1940 г. в тюрьмах, непосредственно подчиненных НКВД Молдавии, находилось 2,6 тыс. чел. (при лимите мест содержания _- 1520), в 1941 г. их число возросло до 4 тыс. чел.

Сразу же после присоединения Бессарабии и Северной Буковины к СССР, т. е. осенью 1940 г., начало практиковаться формально добровольное, фактически же принудительное, но не носившее открыто политической окраски, переселение бессарабских рабочих и, главным образом, крестьян, часть из которых были безработными, в восточные и северные районы - на Урал, в том числе в Молотовскую (ныне Пермскую) область для работы на шахтах, входивших в систему Наркомата угольной промышленности.

Документы Государственного архива Пермской области свидетельствуют об условиях труда и быта, направленных на самые тяжелые работы в забоях почти 2,5 тыс.бессарабцев.

Как неоднократно отмечалось в постановлениях Бюро Молотовского обкома партии, относящихся к ноябрю 1940 _- январю 1941 г., на предприятиях 29-го стройтреста, «Кизел-шахтострой», «Кизелуголь» бытовые и производственные условия были крайне неудовлетворительными. Неприспособленные к тяжелым шахтным работам, не имевшие специальности, плохо устроенные в бытовом отношении рабочие не выполняли норм выработки, допускали нарушения трудовой дисциплины, прогулы, неоднократно были случаи производственного травматизма и обморожения. Чаще всего это объяснялось слабой политической работой, влиянием отсталых и непролетарских элементов.

Вывод из этого положения делался в основном один - усиливались репрессии и наказания. По тресту № 29 до 20% рабочих были отданы под суд. На шахте имени Володарского из 107 рабочих под суд попал 61 чел., из них к тюремному заключению приговорили 16 чел., на шахте 33-33/бис за один день 28 декабря 1940 г. было отдано под суд сразу 22 чел., на шахте имени Ленина из 166 чел. были привлечены к судебной ответственности 128, причем З9 из них осуждены к тюремному заключению. На шахте № 6 к судебной ответственности было привлечено 52 чел., из них 26 попали на принудительные работы и 7 - в тюрьму.

Тогда же начали практиковаться аресты и выселение «ненадежных» элементов в отдаленные районы страны, с помещением в лагеря и на спецпоселение. Об общем числе людей, высланных из Молдавии в 1940 - начале 1941 гг., к сожалению, можно судить по неполным, а иногда и косвенным данным. По сообщению органов НКГБ Молдавии, только с июня 1940 по январь 1941 г. в Кишиневе было выявлено более 100 классово-враждебных лиц, которые подозревались в антисоветской подрывной деятельности. Известно также, что 26 ноября 1940 г. Особым совещанием было осуждено к содержанию в исправительно-трудовых лагерях сроком от 5 до 10 лет около 200 чел.

Зимой 1940-1941 гг. аресты и репрессии стали более массовыми. Выездная сессия Военного трибунала Одесского военного округа на закрытых судебных заседаниях, «тройки» на местах выносили суровые приговоры. Только на основании наветов, подозрений, неосторожно брошенной фразы люди брались под стражу. Известно, что значительное число семей, высланных в это время из Молдавии, было размещено в Алтайском крае. Не случайно также, что в документах МВД СССР начала 50-х гг. указываются в числе спецпоселенцев не только выселенные из Молдавии в 1941 г., но и выселенные в 1940 г. Этот пункт обозначается следующим образом: «Из Молдавии в 1940-1941 гг.» или «выселенных из Молдавии в 19401941 годах».

Во вновь образованных республиках создавались и специальные структуры, призванные укрепить позиции общесоюзных органов, установить постоянный контроль за формированием и деятельностью республиканских государственных структур. Одной из таких структур стал институт уполномоченных ЦК ВКП(б) и СНК СССР, утвержденный постановлением этих органов от 25 апреля 1941 г., действовавший до июля 1941 г.

Решением ЦК ВКП(б) от 7 мая 1941 г. Уполномоченным ЦК ВКП(б) и СНК СССР по МССР был назначен С.А.Гоглидзе*. Именно Гоглидзе в мае 1941 г. направил на имя И.В.Сталина письмо-просьбу, в которой говорилось: «В бывшей Бессарабии вело работу большое количество различных буржуазных организаций и партий. После воссоединения Бессарабии с Советским Союзом виднейшие руководители контрреволюционных организаций и партий бежали в Румынию. В настоящее время остатки различных партий и организаций при активной поддержке румынских разведывательных органов активизировали свою антисоветскую деятельность. Базой для их контрреволюционной деятельности являются: актив различных буржуазных партий, бывшие люди, помещики, офицеры белой армии, крупные домовладельцы и торговцы и различные антисоветские элементы».

К партийным структурам, продолжавшим действовать наиболее активно, Гоглидзе относил существовавшие до 1940 г. «Железную гвардию», Национал-христианскую или кузистскую партию, национал-либералов и национал-царанистов, которые сохраняли свой актив и пытались «организовать нелегальную работу». В письме называлось также примерное число предназначенного для выселения контингента: крупные торговцы - 1948 чел., актив румынских политических партий _- 980 чел., примари (волостные старшины) _- 652, крупные домовладельцы - 411, помещики - 137, а также офицеры белой, царской и румынской армий, полицейские и жандармы.

«В связи с изложенным, - продолжал Гоглидзе, - Наркомату Государственной Безопасности Молдавии дано указание произвести аресты, в первую очередь лиц, развернувших активную контрреволюционную работу, весь остальной контрреволюционный элемент, находящийся на учете - взять в активную агентурную разработку. Учитывая, что румынские разведывательные органы широко развернули шпионскую контрреволюционную деятельность и в своей работе опираются, главным образом, на контрреволюционный элемент, прошу ЦК ВКП(б) разрешить Наркомату Госбезопасности Молдавии произвести выселение в другие области Советского Союза 5000 чел. вместе с их семьями... Материалы в Наркомате Государственной Безопасности Молдавии на перечисленные категории подготовлены».

Прежде всего, обращает на себя внимание, что письмо Гоглидзе открыто и последовательно нагнетает драматизм положения в Бессарабии, где «бывшие люди» (т.е. люди, переведенные огульно в категорию классовых врагов) - бывший актив различных буржуазных партий, помещики, офицеры белой армии, крупные домовладельцы и торговцы обвиняются в активизации антисоветской деятельности прорумынской ориентации.

Причина подрывной деятельности здесь как бы переносилась в соседнюю Румынию, квалифицировалась как внешний, мешающий успешному социалистическому строительству, фактор. Поэтому в центр сообщалось, что Уполномоченным ЦК ВКП(б) и СНК СССР Гоглидзе дано указание Наркомату Государственной Безопасности Молдавии произвести аресты лиц, развернувших активную контрреволюционную работу, остальные контрреволюционные элементы взять в активную агентурную разработку, а также высказывалась просьба разрешить НКГБ Молдавии выселить из Молдавии 5 тыс. чел. вместе с их семьями.

Просьба Гоглидзе о выселении из Молдавии «враждебных элементов» была направлена в центр тогда, когда все основные материалы уже были подготовлены, механизм органов НКВД и НКГБ в центре и на местах активно работал над осуществлением операции.

Какой же документ лег в основу окончательного решения о выселении из Молдавии? Ответ удалось найти после длительных поисков в архивах.

21 мая 1941 г. за подписью Л.Берия всем начальникам управлений НКВД восточных и северных областей была направлена секретная шифртелеграмма о том, что согласно решению Правительства в эти области из западных областей СССР направляются на поселение на 20 лет члены семей, главы которых репрессированы или находятся на нелегальном положении. Их предписывалось расселить по районам области, края, исключая областные центры на расстоянии не ближе 10 км от железной дороги.

В данной шифртелеграмме Берия ссылается на «решение Правительства». В ряде других документов по поводу выселения дается другая формулировка: «Выселение проведено по распоряжению товарища Берия от 14/У1-1941 года, данного в соответствии с указанием правительства». Публикатор документа В.Н.Земсков отметил, что в материалах НКВД упоминаний о каком-то конкретном постановлении ЦК ВКП(б) или СНК СССР, санкционировавшем эту акцию, найти не удалось.