Андрей Левицкий – Выбор оружия (947232), страница 8

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 8)

- В смысле? - не понял он.

Я помолчал, пытаясь сформулировать обрывочные мысли во что-то более связное.

- Медведь с чего-то взял, что поле артефактов именно в этом районе. Все здесь облазал вместе с Рваным и Турком. Помнишь, когда он без них как-то вернулся и сказал, что сгинули? Вон там, возле башни, они и сгинули.

- Ну и откуда ты это понял? - спросил он.

- Оттуда, что я грузовик вспомнил.

- Какой? Тот, что… А! - чуть не выкрикнул напарник. - Медведь на военном грузовике разъезжал, ну точно! Еще когда с теми двумя был…

- Вот. Я уже потом это сообразил. Значит, допустим, они к башне приехали, оттуда полезла эта штука и Турка с Рваным съела. Растворила то есть. Возле колес там кости лежали, правильно? А Медведь спасся - он же всегда везучий сукин сын был. Видно, им такая же паника овладела, как и нами, и он с перепугу грузовик бросил, пешком убежал. Наверное, напарники его рядом с машиной были, а он отошел куда-то… Получается, их сожрало, его нет. Грузовика лишился, но узнал про башню, секрет ее. Как про контролера узнал на пароме, а сам ему при этом не попался… Ну точно! - вдруг понял я. - Кристальные колючки!

Никита секунду глядел на меня, потом и до него дошло.

- Это когда Медведь у нас две штуки купил?

- Правильно, те, что мы возле Темной долины добыли. Колючки на поясе и помогли ему не попасть под влияние контролера, вот в чем дело. Почему он контролера не убил - не знаю, но, в общем, оставил тварь живой.

- Ну ладно, и к чему ты это все ведешь?

- Сам пока не знаю, надо подумать еще. Ты не лупай на меня глазами, а под ноги гляди. Что-то оно ненормально здесь…

- Чего ненормального? - спросил он, оборачиваясь.

- Ну ты сам не видишь? Болото от берега начинается, от воды. Там оно должно быть более топкое, нет? Дальше - суше становиться. А тут что? Наоборот…

- Вправду, - согласился он, сообразив наконец, о чем я говорю. - Странное дело.

Если поначалу земля под нами просто прогибалась, то теперь остающиеся позади следы тут же заполнялись грязной жижей. Дойдя до бетонных плит, уложенных «лесенкой» почти в человеческий рост высотой, мы остановились. Впереди высилась башня необычной формы, на верхушке виднелась радарная тарелка; по сторонам были угрюмые строения, не то бараки, не то склады армейские, между ними росли черные безлистые деревья. И все это - посреди натурального болота, не чета тому, по которому мы сейчас шли, - с тинистыми заводями между кочек и бочажков, с низкой осокой, растущей прямо из воды, с островками блеклой зелени.

, - Ух… - Пригоршня поежился, оглядывая все это. - Тускло как, а? Пожрать нам, что ли?

- А.у тебя есть?! - обрадовался я.

- А то!

- Так что ж ты молчишь?

- Да где тут расположиться? И потом, Медведь близко…

- Поесть все равно надо. Давай наверх залезем и спрячемся там, - предложил я. - Поедим быстро, а заодно местность осмотрим.

С этими словами я стал взбираться на неровно уложенные плиты, шагая по ним, как по ступеням, и Никита полез следом. Мы улеглись на животы, чтоб не маячить, так что снизу нас было не разглядеть. Напарник расстегнул куртку-я увидел небольшой контейнер на его ремне справа и сумочку-кенгуру слева. Дзинькнув «молнией», он достал запаянный в пленку «малый спецпаек ограниченного миротворческого контингента».

- Вот что у меня вместо боеприпасов, - пояснил он, по привычке ножом вскрывая пакет, хотя я его учил, что там сбоку есть специальная полоска серебристая, которую надорвать надо. -

Это был европейский сухой паек: аккуратно нарезанный хлеб, брикетики спрессованной мясной стружки, крабовые палочки, четыре пакета фруктового желе, пара банок саморазогревающегося куриного бульона, что-то еще в цветастых обертках и упаковка жвачки. Я аж губами причмокнул: хорошо! В Зону чаще попадали украинские наборы, которые были гораздо хуже, - то хлеб в них заплесневелый, то сушеная рыба позеленела от старости. А такое, как Пригоршня достал, выдавали солдатам ооновских войск. Вообще украинских военных на Кордоне было немного, все больше российские да европейские, хотя последние никуда старались не лезть, сидели по своим базам и лагерям, обнесенным, будто тюрьма, колючей проволокой и оградой с пулеметными гнездами через каждые двадцать метров. Пригоршня позже меня в эти места попал, и когда я ему объяснял, что здесь по периметру в основном западные да еще российские вояки, удивлялся очень. Спросил:

- А че, украинцев совсем нет?

- Почти. Откуда им взяться? - ответил я: тогда. - Ну какая тут армия? Три генерала да рядовой, который им дачи строит? Потому тут наши все больше…

- «Наши», - передразнил он. - Москаль хренов. Тут теперь все - «наше» и все мы - «наши».

Я отрезал:

- А ты молчи, хохол, от тебя вообще пользы никакой, только сало на печи жрать умеешь.

Но в действительности у нас с ним на национальной почве трений не возникало, потому что Никита тогда правду сказал: Зона иначе равняет, по твоим истинным достоинствам и недостаткам, а не по тому, какого ты роду-племени. Тем паче обычно и не разберешь, кто украинец, а кто нет, потому что все на русском говорят одинаково, разве что у местных иногда легкий акцент бывает, «шокают» они и «гыкают».

В общем, хорошо, что у него заграничный паек оказался. Съели мы его быстро, после чего напарник открыл упаковку жвачки.

- Слушай, Химик, а ты разглядел, что это тогда из башни поперло? - спросил он.

- Нет.

- Но хоть думаешь что-нибудь?

- Думаю, это аномалия была, - сказал я.

- Чего? Какая аномалия, ты что несешь? Она ж двигалась и нас преследовала.

- Откуда знаешь, что преследовала? Может, ты ее просто включил, когда ту дверь открыл, и она сработала, расширяться стала, а после назад втянулась? Ну или проснулась… Ну, живая она.

Он застыл, не донеся до рта пакетик с желе.

- Да как же - «живая»? Аномалии не живые! Они… это… Я насмешливо глядел на него.

- Они такие…

- Какие?

- Ну, такой феномен, - неопределенно закончил Пригоршня.

- Ага. И вдруг та, что в башне пряталась, - живой феномен? Такой энергетический организм.

- Разумная аномалия? - не поверил он.

- Не обязательно разумная. Амебы, если в микроскоп смотреть, тоже разумными кажутся. Может, что-то вроде псевдоплоти…

Во время еды мы по очереди приподнимались, глядели по сторонам, но никакого движения ни разу не засекли, лишь вдалеке птицы иногда перелетали с дерева на дерево. Стояла тишина, только ворона каркала где-то - равномерно, тоскливо. Утро, а солнца не видно, свинцовая пелена затянула небо. За строениями висел густой пепельный туман. Зябко, влажно; дух от болота шел тяжелый и какой-то осенний, холодный.

Доев, я взял весло и полез вниз, но на середине остановился и спросил:

- Посмотри еще раз, ничего интересного не видно? Он достал бинокль, осмотрелся и тоже стал спускаться,

глянув на ПДА.

- Не. Тихо, как тогда, возле башни. Давай радар обойдем и посмотрим в бараках? И за ними? Отсюда я не вижу, что там дальше. Может, конец этой базы, а может, и еще у них что-то построено. Надо Медведя наконец найти.

- Надо, - согласился я.

* * *

Обойдя башню, мы встали под ней.

- Не, не радар это, - объявил напарник.

- Ясное дело.

- Ты глянь, тут их четыре, тарелки эти, в разные стороны направлены. И потом, они ж решетчатые вон, на радарах не такие. Странная какая-то штука, я таких никогда не видел. И ты послушай - она ж работает!

Вслед за ним я прижался ухом к железной стенке башни и различил гудение: возможно, где-то в глубине постройки работал трансформатор. Я предположил:

- От кабелей каких-то подпитано подземных.

- Ну и что это, Химик? Ты ж ученый у нас, вот и объясняй.

Я пожал плечами.

- Понятия не имею. Хотя постройка интересная, конечно. Ладно, идем.

Дальше тянулось настоящее болото, и я решил, что пойду первым, поскольку у меня было весло, которым можно тыкать перед собой, чтоб не уйти ненароком в трясину по уши.

Через некоторое время я сказал:

- Слушай, куда мы вообще после этого дела собирались? К Курильщику назад, так? А ну посмотри, в каком он отсюда направлении.

Часы Пригоршни, в отличие от моих, остались целы, а там кроме обычного циферблата со стрелками еще и компас. Он поглядел и нахмурился.

- О! Это еще что за чертовщина?

- Что там? - спросил я, делая шаг к нему. Напарник показал часы. Слева на циферблате был небольшой ободок с тонкой стрелкой компаса, и она равномерно кружилась, будто кто-то медленно водил вокруг запястья магнитом.

- Так… - Это мне окончательно не понравилось, и я замер, прислушиваясь к ощущениям, но не чувствуя ничего особенного: ни холодка под ложечкой или мелкой внутренней дрожи, ни озноба, испарины, ничего, что обычно сопровождало приближение аномалии или начало каких-то бурных событий. Этой способностью меня, как я думаю, наградил отец. Он сам из Вологды, потом попал в этот район, женился на местной, живущей неподалеку от Кордона (с другой стороны, конечно, но все равно - в довольно опасном районе, когда-то попавшем под радиоактивное заражение), и вскоре после этого я родился. Матери почти совсем не помню, она рано очень умерла, а была, по словам отца, женщиной странной, молчаливой и отрешенной. Я не совсем уверен, может, это мне привиделось по малолетству, а может, и правда, но с детства в памяти осталась одна картина: мать, еще совсем молодая, почти девчонка, коротко стриженная и с запавшими глазами, сидит на стуле перед столом без клеенки, уставившись на стакан, который стоит на середине столешницы. Не моргая глядит на него - и вдруг он начинает ползти, медленно, чуть дрожа, сдвигается сам собой, пока не доползает до края, и тогда падает, разбивается, а мать сидит в той же позе, будто ничего этого не замечая. Когда она умерла, за мной приглядывала старуха-соседка, а отец то появлялся, то вновь надолго исчезал в Зоне. С детства меня окружали «разряженные» артефакты… Может, отсюда мои способности? Или от матери? В конце концов меня в интернат сдали, а после отец оплатил учебу в институте, потому что у меня интерес к химии проснулся. Ну а потом сгинул он, я тогда на последнем курсе учился. Выбирай жизнь. Выбирай будущее. Выбирай карьеру. Выбирай семью, стиральную машину, удобный диван и друзей. Я выбрал другое - Зону. Узнав, что произошло, институт бросил и пришел сюда. Собирался его найти, хотя мне и говорили, что нереально это, но главная причина в другом была: тянула меня Зона к себе, звала - неслышно, но настойчиво.

- И как тебе это? - спросил Пригоршня.

- Как… Хреново до невозможности, что компас ничего не показывает. Блин, куда же мы забрели, а?

- Не знаю. Что-то мне не по себе, - откликнулся он, поежившись.

С кроны дерева, растущего между бараками, шумно взлетела ворона и каркнула - громко, пронзительно, будто выругалась в сердцах. Никита наклонился, схватил камень и швырнул в нее, но, естественно, недобросил.

- Чеши отсюда! - выкрикнул он.

- Ты не психуй, - посоветовал я. - В Зоне это до добра никого еще не доводило.

Он покачал головой, насупленно глядя перед собой, потом сказал:

- Ладно, идем дальше. Может, в бараках оружием разживемся каким? А то с этим… - Напарник помахал разряженным пистолетом. - Я не чувствовал себя таким голым с тех пор, как в последний раз мылся.

Я пошел, цевьем весла проверяя путь, широко шагая с кочек на травяные островки и опять на кочки. Пригоршня, тихо сопя, топал сзади. Он чуть не налетел на меня, когда я резко остановился.

- Ты чего?

- Гляди… - Я присел на корточки.

Впереди было подобие кратера, конус с бетонными стенками, метров на двадцать утопленный в землю. Вода здесь становилась прозрачней, и я видел уходящую в глубину лестницу, тоже бетонную, - поначалу вполне отчетливо, а дальше она исчезала из виду, скрытая островками пены, неподвижной взвесью крупных грязевых хлопьев и какими-то желто-зелеными травянистыми сгустками, висящими в тоще воды на разной глубине. Примерно в десятке шагов под ногами на широкой ступени лежало тело в военной форме, рядом - каска. Лица мы не разглядели, но заметили чуть ниже оружие, которое мертвец держал за ремешок. Не то ружье, не то автомат, мне такое не встречалось. А дальше, едва различимая в наполнявшей нижнюю часть амфитеатра полутьме, просматривалась лежащая на боку массивная прямоугольная платформа с узкими гусеницами, необычной формы башней, откуда торчал короткий ствол.

- Слушай, да это же пушка! - сказал Пригоршня. - Ну точно! Пушка на гусеницах. Самоходная.

- Никогда раньше такого оружия не видел.

- А солдатика того, может, Медведь и завалил? - предположил напарник.

Характеристики

Список файлов книги