Зона поражения (947225), страница 22

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 22)

Хе‑Хе посмотрел на меня:

– Берем?

Я озадаченно потер подбородок. Всякий новый, неизвестный науке артефакт – слишком большой риск. Невозможно предугадать, как он воздействует на организм, какие может причинить неприятности. И в то же время это огромный соблазн. Вполне возможно, дальнейшие исследования покажут, что эта штука не стоит ничего, что красная цена ей – горсть «стекловаты», что после очередного выброса все верхние уровни покрыты такими шарами, словно болото ряской. Но пока данный артефакт еще не исследован, пока остается реальная вероятность, что он невероятно ценен для науки, а еще лучше – для военных или мафии, за него отвалят весьма солидные деньги где угодно – от «Штей» до научного лагеря на Янтарном.

Кстати, надо проверить, артефакт ли это вообще. Новые виды аномалий появляются крайне редко, но это вполне возможно. Помню, сколько паники наделали в свое время внезапно возникшие птичьи карусели.

Я проверил радужную сферу датчиком аномалий, потом счетчиком Гейгера, потом обкидал болтами по всем правилам. Потом длинной палкой, которую нашел для меня Хе‑Хе, поводил в воздухе рядом со сферой и под ней, готовый в любую секунду выпустить палку из рук, если почувствую малейший рывок, покалывание, жар или хотя бы просто необъяснимое неудобство. Нет, все было в порядке: разумеется, ни на какой леске артефакт не висел и палку у меня из рук вырывать не собирался. Но то, что вокруг него не обнаружилось никаких искажающих и гравитационных полей, было в высшей степени странно.

Туристы стояли позади меня и разинув рты наблюдали за моими манипуляциями. Такого они еще не видели. Я тоже не видел, но ни к чему им об этом знать.

Хе‑Хе потерял герметичный контейнер в схватке с жаркой, поэтому я снял с пояса свой, отвинтил крышку, очень аккуратно подвел контейнер под артефакт и медленно поднял, чтобы радужное «яблоко» оказалось в ловушке, не коснувшись стенок. Когда это мне удалось, я закупорил герметичную металлическую тару – загадочная сфера тут же ударилась изнутри о крышку – и повесил ее на пояс. Контейнер слегка приподнялся в креплениях, стремясь взмыть в воздух. Ну, оно и неплохо – легче будет тащить.

Когда мы миновали уровень НИИ «Агропром» и двинулись к Янтарному озеру, я немного перевел дух. Возле внушительной гравитационной аномалии, в которую по невнимательности едва не влетел Стеценко, я подобрал несколько неплохих артефактов – «волчьи слезы», твердые черные капли антрацитового цвета, моментально согревающиеся в ладони, на ощупь похожие на речную гальку. Эти загадочные образования, напоминающие небольшие камни, обладают ценным свойством: предметы, рядом с которыми лежат такие артефакты, значительно теряют в весе. Одну из антрацитовых капель я сунул в кармашек своего рюкзака, другие раздал охотникам, посоветовав поступить так же: теперь мой рюкзак весил в несколько раз меньше. Хе‑Хе «волчьей слезы» не досталось, и он уныло вздохнул.

Вскоре лес кончился, и мы выбрались на бывшую пашню, теперь сплошь заросшую пижмой и молодыми деревцами. Вдали, за островками кустов, виднелась обширная водная гладь. К ней мы и направились.

Глава 8

ЯНТАРНОЕ ОЗЕРО

Мы поднялись на холм, и перед нами внезапно открылось Янтарное озеро – огромное зеркало небесно‑голубой воды, над которым медленно, но заметно для глаза раскручивался гигантский облачный жгут. В самом озере, почти касаясь поверхности воды крышами кабин, были выстроены рядами множество старых автомобилей – от военных джипов советского образца и грузовиков прошлого века до пассажирских автобусов и санитарных машин. Ровные ряды проржавевшей насквозь техники уходили в глубь озера и терялись в густой туманной дымке зеленоватого цвета, окутавшей середину озера. Зрелище было потрясающее и всегда производило очень сильное впечатление на каждого, кто видел его в первый раз.

Разумеется, охотники раскрыли рты. Альваро поспешно включил камеру.

– Хемуль! – произнес Донахью. – Почему машины в воде?

– Это бывшее автомобильное кладбище, – пояснил я. – Радиационный могильник. После первого взрыва на ЧАЭС в прошлом веке всю технику, которую использовали при ликвидации аварии и которую уже невозможно было дезактивировать, собрали в одно место и бросили. Сотни грузовиков, десятки русских джипов и пожарных машин, автобусы и автокраны, БТРы и «неотложки». Потом, после второго взрыва, почва здесь просела, в низине начала скапливаться вода из подземных источников, и могильник стал подводным.

– Вери бьютифл, – произнес Галлахер, приложив ладонь козырьком ко лбу и заинтересованно озирая окрестности.

– Красиво, – подтвердил я. – Красивый надгробный памятник. Привал, господа! Пикник с видом на озеро.

Самое время было перекусить. Неподалеку от нас лежало поваленное последним выбросом старое дерево, на котором мы и пристроились.

На обед у нас были мясные консервы Мартина в саморазогревающихся банках Альваро. Консервы в самом деле оказались хороши, врать не буду. На крышках было специальное кольцо, как на банках с «пепси‑колой», за которое полагалось тянуть. Подавалось кольцо с трудом, но если как следует рвануть, раздавалось противное громкое шипение, крышка сворачивалась в сторону, а сама банка секунд за сорок нагревалась до такой степени, что ее невозможно было удержать в руке. Внутри банки, как снова пустился в объяснения переводчик Миша, между двойными стенками, в техническом вакууме находится тонкий слой смеси железного порошка, активированного угля, двуокиси марганца, поваренной соли и специальных элементов, которая, вступая в реакцию с атмосферным кислородом при открытии банки, образует… после чего я ткнул пальцем в его банку и заметил, что привал будет недолгим, потому неплохо бы сначала пожрать, а потом разговоры разговаривать.

Впрочем, гнать своих туристов по‑спецназовски, марш‑бросок на двадцать пять километров при полной боевой выкладке, я не собирался, поэтому все успели выскрести свои банки до дна, перекурить и сходить по‑маленькому. Сэм попытался еще спуститься к воде и сполоснуть руки, но Хе‑Хе через Мишу пояснил ему, что этого делать ни в коем случае не следует: радиация. Сэм проверил прибрежную воду встроенным в ПДА дозиметром и, несмотря на то, что фон оказался в пределах нормы, все же не стал рисковать и вытер испачканные жиром руки носовым платком.

Велев закопать банки и спрятав свою ложку в рюкзак, я в очередной раз поднялся на гребень холма и оглядел окрестности. Похоже, наш неожиданный рывок с выключенными ПДА через минные поля аномалий все‑таки сбил преследователей со следа – по нашу душу так никто и не явился. А может быть, никто нас с самого начала и не преследовал. Ладно, береженого Хозяева Зоны берегут.

– Хемуль! – Донахью вдруг привстал с поваленного дерева, тыча пальцем в сторону озера. – Человек! Что он делает?

Метрах в ста от берега к центру озера медленно, спотыкаясь, черпая армейскими ботинками воду, брел по крышам автобусов сутулый бродяга в камуфляже и желтой бандане. С такого расстояния затопленных машин у него под ногами видно уже не было, и казалось, что он идет по воде, словно Иисус.

– Не человек это, – проворчал Хе‑Хе. – Оболочка одна…

Словно подтверждая слова моего напарника, зомби вдруг ступил мимо крыши и с головой провалился под воду.

– Это из тех несчастных, кого зомбировал контролер? – поинтересовался Сэм.

– Нет, – произнес я. – Контролеры не любят Янтарное озеро, здесь негде прятаться. Тех сталкеров, которые пытаются прорваться в сектора повышенной аномальной активности на другом берегу озера, берет под контроль что‑то неизвестное. Какое‑то существо или мощная аномалия, может быть, до сих пор работающая установка пси‑контроля, которую здесь вроде бы когда‑то испытывали. Люди уходят к центру озера, и больше о них ничего не известно. Возможно, они просто тонут. Ходят слухи, что там, в середине озера, пространственная дыра, и зомби попадают в другой мир, где неведомые существа используют их как рабочую силу в каменоломнях, чтобы добывать мрамор для своих храмов. Недостатка в рабочей силе нет, потому что всегда находится множество желающих пощупать тот берег – там настоящие россыпи редких и ценных артефактов. Однако возвращается оттуда один из десяти, а с хабаром так и вовсе только половина вернувшихся. На том берегу существуют места, где напряженность пси‑поля такова, что мозги у людей закипают в черепных коробках. Поступали оттуда через ПДА совершенно дикие некрологи. Большинство же ребят просто бесследно исчезло.

– Спутник не видит эту зону, – проговорил Альва‑ро, разглядывая свой электронный планшет. – Очень плотный туман, сквозь который не проникают ни тепловые лучи, ни радиосигналы.

– Именно, – сказал я.

Галлахер не отрывал взгляда от барахтающегося между затопленных автобусов зомби. Наконец камуфлированному удалось снова встать на ноги, и он опять зашагал к центру озера – размеренно, неторопливо, механически. Сэм подтащил к себе за ремень «хопфул», который стоял, прислоненный к поваленному дереву у ног хозяина, снял его с предохранителя и старательно прицелился.

Я довольно невежливо отпихнул его ствол ладонью в сторону.

– На зомби мы охотиться не будем, – холодно процедил я. – Переведи, Миша.

– Это почему? – удивился Галлахер, и я понял его даже без перевода. На это моего английского хватало.

– Потому что! Лицензия закончилась, – отрезал я. – Все, хватит прохлаждаться, господа туристы! И так потеряли массу времени.

Мы направились вдоль береговой линии к научному лагерю, который располагался километрах в двух к востоку. В принципе, он нам был сегодня ни к чему, с экипировкой у нас пока все обстояло нормально, но мне нужно было как можно скорее избавиться от странного артефакта, который я взял на Агропроме. Что‑то мне подсказывало, что с Нестандарта можно будет неплохо за него слупить, а двое суток таскать по Зоне незнакомую штуку, пусть даже и в герметичном контейнере, – удовольствие маленькое. Только Черный Сталкер знает, что она излучает. Заодно узнаю, как сегодня обстоят дела с псевдогигантами. Активность этих тварей имела какие‑то периодические колебания, от них на Янтарном озере то неделями не было продыху, а то их неделями не было ни слышно ни видно.

В этот раз с дичью на маршруте вообще оказалось плохо. Обычно я добирался до Янтарного озера, израсходовав пару рожков патронов. Сегодня же на сталкер‑ской тропе было мертво, на глаза попадались лишь вездесущие собаки, не решавшиеся нападать на большой отряд двуногих, да мелькала время от времени в отдалении осторожная псевдоплоть, ни одну из которых мы так и не сумели выследить. Создавалось ощущение, что последний выброс, который я переждал в подвале с ныне уже покойными отмычками Кислым, Обоймой и Китайцем, угнетающе подействовал на зверье Зоны. Так происходило всегда, однако обычно уже через сутки после выброса твари словно обретали второе дыхание; пик их агрессивности приходился на третьи‑четвертые сутки. Однако теперь пауза что‑то затянулась. Мутанты отсиживались по своим норам и лежбищам, не желая выходить на охоту в радиационные джунгли.

Впрочем, нет. Я вспомнил Собачью деревню. Не все зверье подавленно отсиживалось по норам. Я задумчиво покусал нижнюю губу. Беспокойство и гиперактивность одних животных, депрессия и стремление забиться поглубже других – все это напоминало поведение зверей перед каким‑нибудь масштабным катаклизмом вроде землетрясения или цунами. И чем больше я думал об этом, тем меньше мне это нравилось.

Хотя поведение мутантов Зоны невозможно оценивать обычными мерками. То, что для обычных животных – долина смерти, для мутантов – самая подходящая среда обитания. Наверное, мне не следовало давать волю своему разыгравшемуся воображению.

Однако ощущение, что над нами занесена гигантская мухобойка, никак не желало исчезать. А инстинктам своим я привык верить. Если бы уровень Агропрома не был закрыт наглухо, я бы немедленно развернул через него свою группу обратно к Периметру, и плевать на то, что в этом случае я потеряю большую часть заработка. Голова на плечах дороже денег, потому что с головой денег я раздобуду в любом случае, а вот вторую голову, если потеряю первую, куплю вряд ли. Однако я лично убедился, что Агропром сегодня непроходим, а возвращаться назад по своим собственным следам меня не заставил бы даже Черный Сталкер.

Впрочем, ничто не мешает мне после научного лагеря описать дугу на востоке и выйти в Темную долину, а оттуда до Свалки уже рукой подать. Пожалуй, так и надо сделать.

Если только в Темной долине не дожидается где‑нибудь в засаде потерявший нас отряд преследователей.

Сталкерская тропа, по которой мы двигались, была проложена по достаточно безопасным местам, она старательно огибала постоянные скопления аномалий, однако в любой момент на нее могла выползти какая‑нибудь свежая дрянь. Приходилось держать ухо востро.

Вскоре мы выбрались к научному Лагерю. Он представлял собой два десятка металлических кунгов, ангаров, передвижных лабораторий и разборных домиков, в беспорядке разбросанных на лугу, огороженном плотным забором из колючей проволоки. Ученые расположились тут давно и капитально. Несмотря на пару шумных происшествий, когда псевдогиганты едва не сравняли их лагерь с землей, они по‑прежнему располагались в этом не самом безопасном месте на границе с закрытыми секторами, в полевых условиях исследуя феномены, артефакты и проявления Зоны. Большую часть материалов они переправляли на вертолетах за Периметр, в расположенный под Запорожьем Институт Исследования Аномальной Чернобыльской Зоны, для более углубленного изучения, однако некоторые анализы и исследования приходилось проводить на месте, поскольку часть артефактов за пределами аномального поля Зоны утрачивали свои свойства, а многие мутировавшие организмы умирали и разлагались до полужидкого состояния в течение нескольких часов.

Ломиться всей толпой в хорошо охраняемый лагерь не стоило. Ученые и находящиеся при них военные сталкеры, конечно, неплохо ладят с вольными бродягами, но лучше их не провоцировать без причины. Вряд ли за ворота без помех впустят семерых вооруженных до зубов подозрительных типов. Я собирался войти в лагерь один, сдать обнаруженный на Агропроме артефакт Нестандарту, быстренько получить причитающиеся деньги – за мной, кстати, еще висел с прошлого раза небольшой должок за приобретенный общевойсковой защитный комплект, – и вернуться к ведомым, уложившись в четверть часа. Я уже открыл рот, чтобы скомандовать своей группе привал в ближайшей лощине, однако Хе‑Хе, не отрываясь от бинокля, в который он рассматривал лагерь ученых, настороженно произнес:

– Что‑то не так.

Характеристики

Список файлов книги