Ангелы и Демоны (947203), страница 26
Текст из файла (страница 26)
- Чтобы продемонстрировать силу, - высказался другой слушатель.
- Нет. Более яркого проявления слабости, чем террор, в мире не существует.
- Чтобы вызвать страх, - произнес чей-то голос.
- Именно. Это исчерпывающий ответ. Говоря простым языком, цель терроризма - вызвать страх и ужас. Эти чувства подтачивают силы врага изнутри... вызывают волнение в массах. А теперь запишите... "Терроризм не есть проявление ярости. Терроризм - политическое оружие. Когда люди видят, что их правительство бессильно, они утрачивают веру в своих лидеров".
Утрачивают веру...
Так вот, значит, для чего вся эта затея? Лэнгдона мучил вопрос, как отреагируют христиане всего мира, увидев, что их кардиналы валяются на улице, словно дохлые собаки. Если вера не смогла защитить высших священнослужителей от происков сатаны, то на что же надеяться им - простым смертным? Лэнгдону казалось, что в его голове стучит тяжелый молот... а какие-то негромкие голоса распевают военный гимн.
"Вера тебя не спасет... Тебя спасут медицина и надувные мешки в автомобиле. Бог тебя не защитит... Тебя сможет защитить только разум. Только просвещение... Верь лишь в то, что приносит ощутимые результаты. Сколько лет прошло с тех пор, когда кто-то расхаживал по воде аки посуху? В наше время чудеса способна творить только наука... компьютеры, вакцины, космические станции... а теперь даже и божественное чудо творения. Вещество из ничего получено в лаборатории... Кому нужен этот Бог? Никому! Наука - вот наше божество!"
В ушах Лэнгдона зазвучал голос убийцы. Полночь... Математическая прогрессия смерти... невинные агнцы, возложенные на алтарь науки.
Затем навязчивые голоса вдруг исчезли. Призраки разбежались так, как разбегается толпа при звуках первого выстрела.
Роберт Лэнгдон вскочил на ноги настолько резко, что его стул откинулся назад и со стуком свалился на пол.
Виттория и камерарий едва не подпрыгнули от неожиданности.
- Как я мог этого не увидеть? - прошептал Лэнгдон словно завороженный. - Ведь это было совершенно очевидно...
- Не увидеть что? - спросила Виттория.
Не ответив на вопрос девушки, Лэнгдон повернулся к священнику и сказал:
- Святой отец, в течение трех лет я бомбардировал кабинет его преосвященства просьбами открыть для меня доступ к архивам Ватикана. И семь раз я получил отказ.
- Простите, мистер Лэнгдон, но боюсь, что сейчас не время выступать с подобными жалобами.
- Мне нужен немедленный доступ в архивы. Это касается четырех исчезнувших кардиналов. Не исключено, что я смогу узнать те места, где их собираются убить.
Виттория бросила на него изумленный, непонимающий взгляд.
Камерарий явно растерялся и выглядел так, словно стал мишенью какой-то грубой шутки.
- Не могу поверить в то, что подобная информация содержится в наших архивах.
- Не стану обещать, что добуду нужные сведения вовремя, но если вы допустите меня...
- Мистер Лэнгдон, через четыре минуты я обязан появиться в Сикстинской капелле. А архив расположен в противоположном конце Ватикана.
- Вы ведь не шутите? - спросила Виттория, заглядывая Лэнгдону в глаза. Казалось, в их глубине она хотела увидеть, насколько серьезны его намерения.
- Сейчас не время для шуток! - бросил Лэнгдон.
- Святой отец, - сказала Виттория, оборачиваясь к камерарию, - если имеется хотя бы малейший шанс... узнать, где намечены убийства, мы могли бы устроить там засады и...
- Но при чем здесь архивы? - недоуменно спросил клирик. - Каким образом в них может оказаться подобная информация?
- На объяснение уйдет гораздо больше времени, чем у нас есть. Но если я прав, эта информация поможет нам схватить ассасина.
Камерарий, судя по его виду, очень хотел поверить словам американца и почему-то не мог.
- Но в этих архивах хранятся величайшие тайны христианства. Сокровища, на которые даже я не имею права взглянуть.
- Мне это известно.
- Пользоваться архивами можно, лишь имея письменное разрешение главного хранителя или Библиотечного совета Ватикана.
- Или прямое согласие папы, - добавил Лэнгдон. - Об этом сказано во всех отказах, которые направил мне ваш главный хранитель.
Камерарий кивнул, подтверждая слова американца.
- Не хочу показаться чрезмерно настойчивым, - продолжал Лэнгдон, - но если я не ошибаюсь, то папское разрешение исходит именно из этого кабинета. И, как нам всем известно, в настоящее время вы являетесь его хозяином. Учитывая обстоятельства...
Камерарий извлек из кармана сутаны часы и посмотрел на циферблат.
- Мистер Лэнгдон, для того чтобы спасти церковь, я в буквальном смысле слова готов пожертвовать своей жизнью.
По выражению глаз прелата Лэнгдон понял, что тот говорит правду.
- Вы действительно уверены, что этот документ хранится в наших архивах? И вы действительно верите в то, что он способен помочь нам установить, где расположены эти четыре церкви?
- Если бы я не был в этом уверен, то не стал бы столько раз просить разрешения на доступ в архивы. Италия слишком далека от Соединенных Штатов, чтобы лететь туда без уверенности его получить. Подобные вещи чересчур обременительны для скромного профессорского жалованья. Документ этот является старинной...
- Умоляю... - прервал его камерарий. - Простите меня, но мой мозг уже отказывается воспринимать какие-либо дополнительные сведения. Вам известно, где находится секретный архив?
- Около ворот Святой Анны, - почему-то волнуясь, ответил Лэнгдон.
- Впечатляюще! - заметил камерарий. - Большинство ученых полагают, что в архивы ведет потайная дверь за троном Святого Петра.
- Весьма распространенное заблуждение в научных кругах. Та дверь ведет в Archivio della Reverenda di Fabbrica di S. Pietro <Архив строительной конгрегации - учреждения, созданного папой Юлием II в 1506 г. Для строительства новой ватиканской базилики.>, - ответил Лэнгдон.
- Обычно всех посетителей архива сопровождает ассистент библиотекаря, но сейчас в архивах никого нет. Таким образом, вы получаете от меня карт-бланш. Учтите, что даже кардиналы не имеют права входить в архив без сопровождения.
- Заверяю вас, что буду обращаться с вашими сокровищами предельно осторожно. Главный хранитель даже не заподозрит, что я побывал в его владениях.
Где-то высоко над их головами зазвонили колокола собора Святого Петра. Камерарий еще раз взглянул на свои карманные часы.
- Мне пора, - сказал он. А затем после недолгой паузы добавил, глядя в глаза Лэнгдона: - Я распоряжусь, чтобы у архива вас встретил один из швейцарских гвардейцев. Я верю вам, мистер Лэнгдон. Отправляйтесь.
Лэнгдон был настолько взволнован, что некоторое время не мог говорить. А молодой служитель церкви, казалось, напротив, вновь обрел душевное равновесие. Камерарий был так спокоен, что это даже пугало. Протянув руку, он крепко сжал плечо Лэнгдона и произнес решительно:
- Желаю вам обрести то, что вы ищете. И как можно скорее.
Глава 46
Секретные архивы Ватикана расположены на возвышении в самом дальнем конце двора Борджиа за воротами Святой Анны. Архивы насчитывают 20 000 единиц хранения, среди которых, по слухам, имеются такие сокровища, как пропавшие дневники Леонардо да Винчи и не увидевшие свет варианты Священного Писания. Лэнгдон энергично шагал по пустынной виа делла Фондаменто в направлении архива. Он не мог до конца поверить в то, что получил доступ в это заповедное место. Виттория шла рядом с американцем, без труда выдерживая взятый им темп. Ее пахнущие миндалем волосы развевались на легком ветру, и Лэнгдон с удовольствием впитывал этот запах, чувствуя, как мысли, помимо воли, уводят его куда-то в далекое прошлое.
- Вы скажете мне, что мы собираемся искать? - спросила Виттория.
- Небольшую книжку, написанную парнем по имени Галилей.
- Похоже, вы не намерены зря тратить время, - несколько удивленно произнесла девушка. - И что же написано в этой книге?
- В ней должно находиться нечто такое, что называют il segno.
- Знак?
- Знак, ключ, сигнал, указание... в зависимости от перевода.
- Указание на что?
- На местонахождение тайного убежища. Во времена Галилея иллюминаты должны были остерегаться Ватикана, и поэтому они устраивали свои собрания в одном сверхсекретном месте. Иллюминаты называли его Храм Света.
- Довольно нагло с их стороны величать храмом логово сатанистов.
- Во времена Галилея братство "Иллюминати" отнюдь не было сборищем сатанистов. Это были ученые люди, преклонявшиеся перед просвещением. А их убежище служило лишь местом, где они могли собираться и свободно обсуждать вопросы, поставленные под запрет Ватиканом. Хотя мы точно знаем, что такое убежище существовало, его никто до сих пор не нашел.
- Похоже, иллюминаты умели хранить свои тайны.
- Совершенно верно. Они так и не открыли свое убежище никому из посторонних. Такая секретность защищала их, но в то же время являлась преградой для набора новых членов.
- Рост братства "Иллюминати" был затруднен отсутствием соответствующей рекламы, - перевела на современный язык проблему древнего ордена Виттория, легко двигаясь рядом с быстро идущим американцем.
- Да, если хотите. Слухи о созданном Галилеем сообществе начали циркулировать где-то в тридцатых годах семнадцатого века, и многие ученые мужи из разных стран Европы совершали тайные паломничества в Рим в надежде вступить в братство "Иллюминати". Им не терпелось взглянуть в телескоп Галилея и услышать идеи великого мыслителя. Но к сожалению, по прибытии в Рим ученые не знали, куда идти или к кому обращаться. Иллюминаты нуждались в притоке свежей крови, но они не могли позволить себе открыть местонахождение своего храма.
- Похоже, они попали в situazione senza soluzione <Безвыходное положение (ит.).>, - заметила Виттория.
- Именно. В заколдованный круг, как говорится.
- И что же они предприняли, чтобы этот круг разорвать?
- Не забывайте, что это были ученые. Они всесторонне изучили проблему и нашли решение. Блестящее решение, надо сказать. Иллюминаты создали нечто вроде весьма хитроумной карты, указывающей путь к их убежищу.
Виттория настолько изумилась, что даже замедлила шаг.
- Карты? - не скрывая удивления, переспросила она. - Мне это кажется весьма опрометчивым поступком. Если бы копия карты попала в чужие руки, то...
- Этого произойти не могло, - прервал ее Лэнгдон. - Никаких копий просто не существовало. Эта карта не изображалась на бумаге. Ее размеры были огромны. Это была своего рода тропа с вехами по всему городу.
- Нечто вроде стрелок на тротуаре? - спросила Виттория, еще более замедляя шаг.
- В некотором смысле да. Но знаки, ведущие к убежищу братства, были несколько более замысловатыми. Карта состояла из символов, размещенных в общественных местах города и в то же время невидимых постороннему взгляду. Первый знак указывал путь к следующему, тот к очередному и так далее вплоть до самого убежища братства "Иллюминати".
- По-моему, это очень похоже на игру в поиски клада, - сказала девушка, подняв на него вопросительный взгляд.
- В некотором роде именно так, - усмехнулся Лэнгдон. - Путь просвещения - так иллюминаты называли эту тропу. Каждый, кто желал встать в ряды братства, должен был пройти ее от начала до конца. Это являлось своего рода испытанием.
- Но если церковь так хотела обнаружить иллюминатов, то почему она не направила по ней своих агентов? - спросила Виттория.
- Ватикан не мог этого сделать, - ответил Лэнгдон. - Тропа была хорошо замаскирована. Это была головоломка, сконструированная таким образом, что лишь немногие люди могли обнаружить вехи и понять, где находится Храм Света. Братство "Иллюминати" рассматривало эту тропу не только как средство защиты, но и как своего рода интеллектуальный тест. Это был способ сделать так, чтобы лишь самые светлые умы появлялись на пороге храма. Если хотите, это было первым шагом посвящения в иллюминаты.
- Не могу с этим согласиться, - сказала девушка. - В начале семнадцатого века самыми образованными людьми в мире были служители церкви. Если эти вехи были размещены в общественных местах, в Ватикане наверняка имелись люди, способные расшифровать их значение.
- Естественно, - согласился Лэнгдон, - но только в том случае, если им вообще было известно об их существовании. Но в Ватикане о вехах ничего не знали. Иллюминаты создали такие указатели, что, даже глядя на них, клирики ничего не замечали. Братство "Иллюминати" использовало метод, определяемый в науке, изучающей символы, термином "диссимуляция", или по-другому - сокрытие.
- Камуфляж.
- Вы знакомы с этим термином? - изумился Лэнгдон.
- Dissimulazione. Или "мимикрия". Лучший способ защиты в природе. Попробуйте-ка обнаружить рыбу-трубу, плавающую вертикально в колыхающихся водорослях.
- Именно этой идеей и воспользовались иллюминаты. Они создали знаки, которые совершенно не выделялись на общем фоне Древнего Рима. Использовать амбиграммы или научную символику иллюминаты не могли, поскольку это сразу же бросилось бы в глаза. Поэтому братство призвало художников из числа своих членов - тех безымянных гениев, которые создали амбиграмматический символ "ILLUMINATI", - и поручило им изваять четыре скульптуры.
- Скульптуры "Иллюминати"?
- Да. Изваяния, отвечающие двум жестким требованиям. Во-первых, они не должны были выделяться среди других произведений искусства... Ватикан не должен был даже подозревать, что эти шедевры есть дело рук братства "Иллюминати".
- Религиозное искусство, - подхватила Виттория.
Лэнгдон утвердительно кивнул и, чувствуя необыкновенное возбуждение, заговорил быстрее:
- Второе требование состояло в том, чтобы каждая из скульптур отвечала определенной, четко обозначенной теме. Изваяния должны были прославлять один из четырех основных элементов природы.
- Почему только четырех? - удивилась Виттория. - Ведь элементов больше сотни.
- Но только не в начале семнадцатого века, - сказал Лэнгдон. - Алхимики считали, что вся вселенная состоит из четырех элементов, или "стихий", если хотите. Это земля, огонь, воздух и вода.
Лэнгдон знал, что первые изображения креста были не чем иным, как символом четырех стихий. Четыре конца креста обозначали землю, огонь, воздух и воду. Кроме креста, в истории существовали десятки иных символических изображений земли, огня, воздуха и воды. Циклы жизни по Пифагору, китайский хонфан, мужские и женские рудименты Юнга, квадранты Зодиака... Даже мусульмане обожествляли четыре древних элемента, хотя в исламе они были известны как "квадраты, облака, молнии и волны". Но что производило на Лэнгдона самое большое впечатление, что всегда вгоняло его в дрожь, так это современное четырехчленное деление мистических степеней масонства на пути к Абсолютной Инициации. Эти степени именовались: Земля, Воздух, Огонь и Вода.
Виттория казалась озадаченной.
- Значит, этот художник-иллюминат создал четыре произведения искусства, которые лишь казались религиозными, а на самом деле обозначали землю, воздух, огонь и воду?
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
