117518 (765707), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Утверждая, что изменения в масштабах политической жизни, масштабов общественной деятельности и формах коммуникации не обеспечили решения проблемы повышения гражданской компетентности, я отнюдь не имею в виду, что все прежние институты должны быть заменены на что-то другое. Я скорее утверждаю, что прежние методы следует дополнить новыми институтами и технологиями.
В ряду многообещающих возможностей я в первую очередь отметил бы идею о передаче полномочий более мелким единицам в рамках более крупных. Говоря о последствиях увеличения масштабов политической жизни, мы должны различать территориальное расширение этих масштабов с точки зрения возникающих объективных проблем (источники загрязнения окружающей среды, например), - и расширения масштабов территориальной компетентности правительств, которые должны эти проблемы решать. Первая сторона этого вопроса во многом оправдывает вторую. Но из этого вовсе не следует, что единое территориальное правительство всегда должно обладать полномочиями для решения всех этих проблем. В ряде случаев предпочтительно передать некоторые полномочия малым местным органам управления (11). Выше я уже говорил о некоторых тенденциях, возникших в последние десятилетия, к децентрализации власти и механизмов правления. Выбор между юрисдикцией правительства высшего и низшего уровней всегда предполагает сделку между конкурирующими ценностями: автономией, этнической или исторической самоидентификацией, чувством сообщества и солидарности, прямым выходом на избранных лидеров, консенсусом по основным политическим вопросам и т.д. Позиции по этим вопросам могут быть проявлены различными способами: через официальные референдумы, пассивное сопротивление, обструкции и саботаж, сознательное вхождение в более крупную политическую единицу, насильственный или мирный выход и т.д. Простые граждане, однако, далеко не всегда в состоянии оценить ситуацию, выработать свою позицию и высказать суждения по поводу этих сделок. Одно из средств самовыражения для них - гражданская ассамблея.
Многие исследователи высказывали мнение о том, что ассамблеи случайно отобранных граждан, занятые осмыслением, оценкой событий и выработкой рекомендаций, могут стать важным институтом гражданского участия и средством повышения гражданской компетентности своих членов. Более того, подобные ассамблеи могут выступать в роли суррогатов, заслуживающих доверия, для подавляющего большинства граждан, которые не могут принять прямого участия в ее работе.
Ассамблеи граждан, отобранных наугад, не должны подменять собой законные органы власти. Вместо этого они могли бы служить источником той информации о позиции простых граждан, которую не могут предоставить опросы общественного мнения - суждения, сознательно вырабатываемые хорошо информированными гражданами при содействии экспертов. Хотя, насколько мне известно, ничего подобного этому пока еще не было создано, в течение нескольких лет Нэд Кросби (Ned Crosby) в Джефферсон-центре за новые демократические процессы штата Миннесота проводил эксперименты с "гражданским жюри" для вынесения оценок по программам кандидатов не только на общенациональных выборах, но и программ органов управления штатов и местного самоуправления (12). Число граждан, отобранных наугад для "гражданских жюри", всегда очень невелико (обычно около 12 человек). Недавно Кросби предложил сформировать "гражданские жюри" в округах из членов палаты представителей, обладающих значительной властью при распределении местных бюджетов.
Другую разновидность гражданской ассамблеи предложил Джеймс Фишкин (James Fishkin). Предлагаемая им модель может не подойти для других стран, зато американской специфике она соответствует идеально. Наугад отобранная (из различных общественных слоев) группа, состоящая примерно из 600 граждан, собирается в январе года президентских выборов, до того, как официально начинается президентская кампания, и в течение трех дней знакомится с кандидатами от демократической и республиканской партий на пост президента (13). Представители граждан в течение этих трех дней задают вопросы и осмысляют ответы с помощью экспертов. Результатом их работы становятся внутренние выборы этой группы для выражения их отношения к политике кандидатов. По мысли Фишкина, суть этой кампании сводится к тому, чтобы предоставить американцам позицию простых граждан, выработанную в ходе дискуссий и размышлений. Результаты этого голосования могут служить противовесом как данным опросов общественного мнения, в ходе которых граждане дают спонтанные и непродуманные ответы, так и практически случайному результату предварительных выборов.
Сейчас самое время не только проанализировать опыт созданных ранее гражданских ассамблей, но и вплотную заняться дальнейшей разработкой этой модели (14).
Другая важная задача - обеспечение большей доступности аналитической информации. Нельзя рассчитывать, что решение этой задачи возьмут на себя политические партии, кандидаты от этих партий или масс-медиа. Но с помощью средств современной телекоммуникации, знания и выводы исследователей и специалистов могут быть доведены до широких масс населения. Это крайне сложная задача, однако она позволит напрямую познакомить граждан с выводами экспертов и будет способствовать выработке у них потребности в дальнейших знаниях и здоровой доли скептицизма. Каждая модель должна быть безусловно увязана с потребностями и возможностями конкретной страны (15). Одним из возможных решений, особенно удобных при работе с информацией, требующей высокого уровня технических знаний, могло бы быть избрание гражданскими ассамблеями экспертов, которым ассамблея доверила бы право выступать от своего имени. Таким образом, ассамблея в лице данного эксперта выступала бы в роли "вызывающего доверие суррогата".
Многие исследователи и один из кандидатов на пост президента США (Росс Перо (Ross Perot)) предлагали использовать возможности современных телекоммуникационных технологий для обеспечения гражданского участия в представительных демократических органах через прямое включение граждан в обсуждение и голосование по спорным вопросам, обсуждаемым в законодательном порядке (16). В случае реализации этого предложения, однако, возникнут дополнительные сложности: современная демократия будет еще больше проникнута духом плебисцитов в ущерб сознательной обдуманной политике (17). Многие исследователи рассматривают возможности использования телевизионных систем двусторонней связи как средства обсуждения, вынесения суждений и прямой связи между гражданами и официальными лицами, а также гражданами между собой (18). Эта возможность также заслуживает самого тщательного изучения и отработки.
Развитие чувства сопричастности
Как было показано выше, огромные масштабы и разнообразие вариантов в современном обществе мешают выработке чувства сознательной сопричастности к тем неизвестным нам ближним, которые и составляют понятие "сограждане". Гражданская добродетель - необходимое условие достижения общественного блага - зачастую требует кантианского альтруизма: исполнения категорического императива через четкое осознание воли Божьей. Но если гражданские добродетели будут требовать такого чистого альтруизма, не поддержанного сознательным чувством сопричастности, их шансы проникнуть в массовое сознание современных демократических стран равны нулю.
Особенно сложно испытать чувство сопричастности к другим, если последние кажутся непонятными и пугающими. Поэтому люди, воспитанные в сравнительно гомогенных странах, теряют чувство сопричастности и, напротив, испытывают опасение за свои демократические права и права человека, если сталкиваются с резким ростом в своей среде числа лиц другого этнического или расового происхождения. Эта проблема, которая не снималась с повестки дня политической жизни Соединенных Штатов с момента их образования и явилась точкой роста их демократического потенциала, на сегодня встала и перед европейскими демократиями (в результате роста иммиграции и, как следствие этого, этнодемографических перемен). Весьма вероятно, что в дальнейшем эта проблема приобретет там еще большую остроту. Более того, она может превратиться в центральную проблему демократических государств следующего столетия.
В этой связи встает вопрос: можно ли, и если можно, то как способствовать развитию чувства сопричастности у граждан? Решающая роль в этой области принадлежит учебным заведениям и средствам массовой информации. Но, хотя мы и призываем уделять больше внимания этой проблеме, ответа на вопрос, каким образом она может быть разрешена, у нас пока нет. Если конфликты на этнической и расовой почве будут учащаться и разрастаться (что сегодня представляется весьма вероятным) как в странах с традиционными демократическими режимами, так и в новообразованных демократических государствах, этот вопрос станет одним из наиболее острых и потребует немедленных действий.
На этой ноте я хотел бы закончить. Мои рассуждения здесь не следует рассматривать как четко сформулированные предложения: я слишком хорошо понимаю, что они требуют дополнительной проверки и разработки. Без сомнения, есть и другие подходы к описанной проблематике, многие из которых могут оказаться более эффективными, чем те, которые я коротко описал здесь. Моей задачей было не дать рецепт разрешения проблемы гражданской компетентности, а скорее заострить эту проблему как требующую смелого научного подхода и практических экспериментов на уровне государственных институтов.
Список литературы
1. Мои соображения по этому поводу изложены в работе "Democracy and Its Critics" (New Haven: Yale University Press, 1989).
2. Понятия "интересы" и "блага" можно разграничить, но в этой работе я этого делать не буду.
3. Эти вопросы подробно рассмотрены в моей работе "Dilemmas of Pluralist Democracy: The Public Good of Which Public?" in Peter Koslowski, ed., Individual Liberty and Democratic Decision-making (Tubingen: J.C.B. Mohr, 1987).
4. Мне кажется, что данная проблема искусственно усложнена. Традиционным разрешением ее в демократических странах всегда служил принцип власти большинства. Значение принципа "власть большинства" совершенно не ясно; существует множество его противоречивых интерпретаций, и наиболее демократические страны модифицировали этот принцип на практике применительно, скорее, к процессам, направленным на достижение согласия, чем к принципу власти большинства.
5. См., например, Jose Ortega y Gassette, The Revolt of the Masses (London: Allen and Unwin, 1961 [1930]).
6. См., например, Sydney Verba, Norman H. Nie, and Jae-on Kim, Participation and Political Equality: A Seven-Nation Comparison (Cambridge: Cambridge University Press, 1978), Table 3.2, "Political Participation in Seven Countries", 58-59.
7. Я не могу найти эмпирического описания, которое подходило бы для институтов и процессов в демократических странах в целом. Давая это краткое и безусловно неполное описание, я использовал обстоятельный анализ ряда соответствующих аспектов электорального поведения в Соединенных Штатах Вениамина Пейджа (Benjamin I. Page): Choices and Echoes in Presidential Elections: Rational Man and Electoral Democracy (Chicago: University of Chicago Press, 1978); и широкий сравнительный анализ Алана Вэра (Alan Ware) Citizens, Parties, and the State: A Reappraisal (Princeton: Princeton University Press, 1987).
8. Ian Budge и Richard I. Hofferbert совместно с Hans-Dieter Klingemann, Francois Petry, Torbjorn Bergman, Hans Keman и Kaare Strom только что завершили систематическое изучение партийных мандатов и правительственных действий в 13 демократических государствах послевоенного периода; предварительный неопубликованный результат этого исследования был любезно предоставлен мне авторами для изучения. Из их анализа предвыборных программ всех партий, влиявших на формирование правительств в этих 13 странах в послевоенный период, следует, что, придя к власти, партии обычно выполняют свои предвыборные обязательства. John D. Huber и G. Bingham Powell, Jr. находят значительное соответствие между предпочтениями граждан на выборах и объявленной позицией правительственных партий и влиятельных коалиций в 38 правительствах в 12 странах в конце 70-х - начале 80-х годов. Однако, в многопартийных системах, где равновесие между местами в парламенте и количеством поданных голосов весьма значительно, это соотношение выражено ярче, чем в системах с мажоритарным контролем, в которых обычно выигрывает одна партия или партийная коалиция (напр., Австралия. "Bringing About Correspondence Between Citizens and Policy-Makers: A Test of Two Visions of Liberal Democracy" (Доклад представлен в 1992 году на ежегодном заседании Мидвестской ассоциации общественных наук, Чикаго, Иллинойс, апрель, 1992)).
9. Вопросы, рассмотренные в этой главе, подробно изложены в моей работе Dilemmas of Pluralist Democracy (New Haven: Yale University Press, 1982), 143-48.
10. О падении роли политических партий и усилении роли "политического предпринимательства" в Соединенных Штатах написано много работ. Среди них Alan Ehrenhalt, The United States of Ambition: Politicians, Power, and the Pursuit of Office (New York: Times Books, 1991). Странно, но факт: в ходе выборов в конгресс при выборе между кандидатами с хорошо известным политическим прошлым и неизвестным кандидатом чаще выбирают первого.
11. Эту задачу мог бы решить рынок, но для более чистого анализа давайте предположим, что рынок не обеспечивает адекватного решения.
12. В работе "Citizen Juries as a Basic Democratic Reform" (предоставленной для конференции "Конкурирующие теории постлиберальной демократии", University of Texas at Austin, 8-10 February 1991). Нэд Кросби (Ned Crosby) указывает на то, что "идея, очень близкая к идее "гражданских жюри", была высказана Питером Диенэлем (Peter Dienel) в 1969 году." "В 1970 году, когда я писал свою работу, в которой предполагал, что "возрождение этого древнего демократического института (отбора представителей по жребию) для работы в качестве консультативного органа при избранных представителях гигантской полиархии - мэрах крупных городов, губернаторах штатов, сенаторах и даже президенте", я еще не был знаком с работами Диенэля After the Revolution? (New Haven: Yale University Press, 1970), 149; или в 1985 г., когда я продолжал разработку этого тезиса, где данная ассамблея называлась "minipopulus".
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
