56324 (762698)
Текст из файла
Измена И. Мазепы и политика русского правительства на Гетманщине
Кочегаров К. А.
События 1708 г. на Украине, несмотря на трехсотлетнюю давность, до сих пор привлекают внимание не только историков, но и политиков, писателей и общественных деятелей. Оценки и мнения, касающиеся перехода И.С. Мазепы на сторону шведов и последующих событий, не только различаются, но и порой диаметрально противоположны. Задача данной статьи — осветить первые шаги русского правительства в отношении Украины последовавшие сразу после этого события, когда решался вопрос: пойдет или нет украинское общество за своим гетманом?
В 1708 г. Северная война вступила в свою кульминационную фазу. В сентябре шведские войска двинулись на Украину. Несмотря на разгром 28 сентября корпуса генерала Левенгаупта при Лесной, исход решающего столкновения между русской и шведской армией был далеко не предопределен и должен был решиться на просторах Малороссии. Карл XII около середины сентября окончательно решил наступать на Украину и двинул передовые отряды к Стародубу. Русское командование вовсе не собиралось отдавать украинские земли врагу. Б.П. Шереметев со своим войском занял Почеп, послав часть его в Стародуб, который по его распоряжению был дополнительно укреплен, и в Погар. Затем, ввиду приближения неприятеля, отряды из Погара были стянуты в Стародуб, гарнизон которого был усилен (планировалось, что туда придут также казацкие полки). Командующему стародубским гарнизоном полковнику И.С. Феленгейму Шереметев приказал «чинит отпор неприятелю до последней меры». Когда тот стал жаловаться, что стародубская крепость «зело слаба», Шереметев велел «сколько возможно крепить» (1). Кроме того, в Новгород-Северский был послан полк Григория Чернышева с поручением укрепить город. Позднее ему в помощь был направлен Бутырский полк (2).
Б.П. Шереметев издал универсалы, увещевая украинцев не покидать свои селения перед приближением русских войск, и заверяя, что русским солдатам запрещено под страхом смертной казни чинить «обиды и разорения» местным жителям, а за все продовольствие, привезенное в русский лагерь будут заплачены деньги (3). Он приставил к конным и пехотным частям специальных офицеров, чьей задачей было не допустить со стороны войск каких-либо насилий над местными жителями. Всех виновных в подобных проступках было наказано «для постраху иным казнить смертию» (4). Эта линия находила подтверждение и в приказах отдельным командирам, что подтверждает серьезность намерений русского командования. Так, направленному 19 сентября с батальоном в Стародуб полковнику Астафьеву Б.П. Шереметев приказал «в пути иметь осмотрение, дабы обывателем нашего народа (выделено мной. — К.К.) никакие обиды не чинили и хлебов не толочили, сие запретит под смертию» (5). Непонятно, на основании каких данных Т.Г. Таирова-Яковлева делает вывод, что Украина «решением Петра обрекалась на превращение в «выжженный край» (6).
Население Малороссии встретило шведов враждебно, хотя русские солдаты и офицеры, несмотря на запреты, порой не самым лучшим образом вели себя в отношении местных жителей (7). 24 октября Петр в письме к Ф.А. Апраксину отмечал: «…неприятель был у Стародуба и всяко трудился своею обыкновенною прелестию, но Малороссийский народ так твердо с помощию Божиею стоит, чево болше ненадобно от них требовать (выделено мной. — К.К.)». Всех шведских офицеров, приезжавших с письмами Карла XII в Стародуб и другие города, украинцы «сковав», отправляли к гетману Ивану Мазепе (8). В тот же день Б.П. Шереметеву было направлено указание: в случае если шведы перейдут Десну — усилить гарнизоны наиболее «знатных» украинских городов (9). К переправе на Десне было велено идти и войску Мазепы. Однако А.Д. Меншиков в своем рапорте Петру от 21 октября считал, что на казаков особенно надеяться не стоит, поскольку те, которых светлейший видел «в великом страху от неприятеля и из домов своих совсем убравшись, кой-куда врознь розезжаются». В Чернигове Меншикову удалось обнаружить лишь 150 казаков черниговского полка — «и те ис последних, а ис старшин почитай никого не видим, а которой и появитца, да того ж часу спешит со двора, чтоб убратца и бежать» (10).
Не подлежит сомнению, что измена Мазепы для Петра I и его приближенных оказалась полной неожиданностью, хотя некоторые украинские историки без достаточных оснований отрицают этот факт (11). Получив известия от А.Д. Меншикова о «нечаянном никогда злом случае измены гетманской» Петр I 27 октября прежде всего приказал ему помешать находившимся у Десны казацким полкам переправляться через реку «по прелести гетманской», послав туда несколько полков драгун. «А полковником и старшине вели, сколько возможно ласково призывать (выделено мной. — К.К.)» — формулировал царь другую задачу, приглашая их на избрание нового гетмана (12). Как видно первая реакция русского царя, воспринявшего произошедшее с «великим удивлением», несмотря на то, что Меншиков не сомневался, что Мазепа «совершенно изменил» (13), была весьма далека от намерения принять жесткие меры по устрашению казачества и расправе с возможными сторонниками Мазепы. В тот же день царем был издан манифест к малороссийскому народу и Войску Запорожскому, в котором вообще констатировалось, что гетман «безвестно пропал, и сомневаемся мы того для, не по факциям ли каким неприятелским». Поэтому Петр приглашал в свой лагерь всю старшину пока что «для советов», и лишь только в случае, если обнаружится «конечная неверность» Мазепы — для выборов нового гетмана (14). Все это свидетельствует скорее о некоторой неуверенности и сомнениях, которые охватили русского царя, который все еще не мог окончательно поверить в измену человека, которого он считал одним из своих ближайших сторонников, нежели о стремительных и решительных действиях Петра по усмирению «антимосковского восстания на Украине».
Только 28 октября Петр, уже окончательно убедившись, что Мазепа перешел на сторону Карла XII, издал новый манифест к населению Украины с соответствующими призывами (он был разослан по Украине в копиях (15)). Между прочим в манифесте содержались обвинения Мазепы в намерении «Малороссийскую землю поработить по-прежнему под владение Полское и церкви Божии и святыя монастыри отдать во унию» (16). Эти обвинения впоследствии неоднократно повторялись и в других царских документах, обращенных к населению Украины. При рассмотрении этой сентенции царского манифеста необходимо принять во внимание, что конец XVII — начало XVIII вв. — время активного утверждения унии на украинских землях Речи Посполитой. И хотя шведский король был протестантом, Петр считал, что Украина попадет не столько под его протекцию, сколько под протекцию его польского союзника Станислава Лещинского (с которым у Мазепы также были контакты (17), о которых русское командование получало информацию еще до перехода гетмана на сторону шведов (18)). А это, в глазах русского царя автоматически означало усиление на Украине позиций унии и католичества. Такие взгляды вполне соответствовали и настроениям украинского населения, когда малейшая активизация политики Речи Посполитой в отношении Украины, немедленно вызывала толки о намерении поляков искоренить православную веру. Подчас такие идеи, будоражившие казацкое общество, не имели под собой реальных оснований. В эпоху, когда религиозные лозунги тесно переплетались с политическими, а порой и подменяли их, такие вышеприведенные обвинения в адрес Мазепы вовсе не кажутся такими надуманными, как это может представляться с позиций сегодняшнего дня. Стоит отметить, что Петр I не скрывал перед украинским обществом, что Мазепа под протекцией шведского короля или Станислава Лещинского хотел стать «самовластным князем» (19). Царь был уверен, что малороссияне считают именно его своим законным монархом и не поддержат стремления Мазепы не только к смене верховного правителя, но и к усилении его личной власти на Украине, к фактической независимости.
В некоторых экземплярах царских манифестов так же объявлялось об отмене «оранд» — откупов на производство и продажу вина, дегтя, табаку, которые шли ранее на содержание гетманских компанейцев и сердюков, и которые давали в распоряжение Мазепы значительные средства (20). Теперь когда гетман бежал, Петр, учитывая, что российская казна все равно не получала с аренд ни копейки денег, счел возможным отменить их, тем самым укрепив позиции русского правительства на Украине. Стоит отметить, что аренды, вызывавшие недовольство украинского населения уже отменялись русским правительством в 1687 г., после свержения Самойловича. Никакой непосредственной заинтересованности в них у царской власти не было, но вскоре они были введены вновь, по просьбе Мазепы. Кстати говоря, отмена аренд не имела такого уж однозначно положительного значения, как кажется на первый взгляд. Среди арендаторов — украинских мещан и купцов это вызвало замешательство и недовольство, тогда как простой народ поддержал этот шаг. Об этом киевский воевода Д.М. Голицын 11 ноября писал начальнику Посольского приказа Г.И. Головкину, информируя его, что «у иных многие есть прежние жалованные грамоты, которые противны оным указам, дабы рандам быть, и с теми поехали к государю киевской войт и протчие просить, что б их вновь изволил подписать». Голицын рекомендовал не подписывать этих грамот, чтобы не всколыхнуть волну народного недовольства (21). Однако тем самым русское правительство рисковало утратить поддержку богатой верхушки украинских городов.
29 и 30 октября Петр I направил отдельные письма казацким полковникам и духовенству. В них царь призывал их сохранять верность монаршему престолу, «обнадеживал» своею «милостью» и приглашал на выборы нового гетмана в Глухов (22). Милости не замедлили последовать. Вскоре многие из сохранившей верность Петру старшины получили новые имения, подтвердительные грамоты на владения старыми и должности. В их числе — черниговский полковник П.Л. Полуботок (получил маетности бывшего гадячского полковника Михаила Василевича и другие имения), нежинский — Л.Я. Жураховский (стал действительным полковником вместо наказного), переяславский — Стефан Томара (села в Переяславском полку), прилуцкий — Иван Нос (назначен полковником вместо ушедшего с Мазепой Дмитрия Горленко) (23) и др. В письмах к соратникам Петр, несколько даже идеализируя ситуацию, утверждал, что «здешней народ со слезами Богу жалуютца на онаго (Мазепу. — К.К.) и неописанно злобствуют» (24); «сей край (Украина. — К.К.) как был, так есть» (25); «проклятой Мазепа, кроме себя, худа никому не принес [ибо народом имени ево слышать не хотят]» (26). 30 октября появилась грамота, предназначенная оплоту казацких вольностей — казакам Запорожской Сечи и кошевому атаману Константину Гордиенко. Сечевикам припоминалось, что ранее Мазепа, постоянно пытавшийся подчинить низовое войско своей власти доносил на них в Москву «ложные свои клеветы будто вы нам не верны», что он умышленно задержал запорожских посланцев на пути в русскую столицу, ехавших за царским жалованьем. Царь, не сомневаясь в верной службе казаков Запорожской Сечи, заверял их в своей «милости» (27).
Издавались царские манифесты и населению украинских городов — известен экземпляр, адресованный мещанам и казакам города Почепа. Петр призывал их «служить вам нам, великому государю, попрежнему при прежних вольностях своих непоколебимо» (28). Уже 5 ноября царь получил челобитные из Прилук, Лубен, Лохвицы, Новгород-Северского, из Миргородского и Прилуцкого полков с подтверждением населения в своей верности. По справедливому замечанию Н.И. Костомарова, челобитные пришли в т.ч. и оттуда, где в тот момент не было русских войск, «следовательно, нельзя признавать их только действием страха» (29). Стоит добавить, что вряд ли они были вызваны известиями о взятии Батурина — слишком мало времени прошло, чтобы известие об этом широко распространилось к моменту составления челобитных. Они, по всей вероятности, были реакцией на царские манифесты от 29 и 30 октября.
1 ноября появился указ «всему Войску Запорожскому» в котором Петр заявлял о готовности подтвердить все «волности, все права и привили», которыми украинское казачество пользовалось со времени перехода под «высокодержавную руку» царя Алексея Михайловича в 1654 г., а также о намерении защитить Украину от «нападения всех неприятелей» (30). Одновременно появился и указ старшине, «ушедшей с Мазепой к шведам». В нем повторялась уже неоднократно озвученная в официальных документах за подписью Петра версия, что старшина была уведена Мазепой к шведам «обманом». Казаки, ушедшие с Мазепой, призывались возвращаться в русский стан «без всякого опасения», поскольку царь отрицал наличие за ними, как завлеченными обманом в шведский лагерь, какой-либо вины. Срок на возвращение давался месяц, в противном случае Петр обещал сослать членов их семей, имения отобрать в пользу «верных», а самих — если кто будет пойман «смертью без пощады» (31). Оба эти указа были обнародованы, т.е. публично зачитаны старшине и казакам 6 ноября в Глухове при избрании нового гетмана, которым стал Иван Скоропадский. Тогда же был произведен обряд гражданской казни над чучелом Мазепы, изменившего, по выражению Г.И. Головкина «своему суврену (так. — К.К.) без всякой далной причины к разорению сего народу». По свидетельству Головкина Мазепа «в сем народе (украинцах. — К.К.) нималого приступу не имеет, ибо все состоят весма твердо и при ево царском величестве и привозят повседневно от неприятелей многих полонянников. И ис тех малых казаков, которых он, изменник Мазепа, к неприятелю обманом завез, купами паки к нам приходят сами» (32). 12 ноября, в день присяги нового гетмана представителями малороссийского духовенства была объявлена анафема Мазепе (33). Не стоит переоценивать политическое значение этого события. Проклятие бывшему гетману было произнесено, когда в целом было уже ясно, что украинское общество не поддержало его.
Характерно, что только 3 ноября Петр спохватился (по собственному выражению, ему «припало на ум»), что у ушедших с Мазепой генерального писаря Ф. Орлика, управляющего Мазепы Цурки, старосты Шептаковской волости Быстрицкого остались семьи в Прилуках. В письме А.Д. Меншикову царь приказывал «взять их за караулом» (34).
Характеристики
Тип файла документ
Документы такого типа открываются такими программами, как Microsoft Office Word на компьютерах Windows, Apple Pages на компьютерах Mac, Open Office - бесплатная альтернатива на различных платформах, в том числе Linux. Наиболее простым и современным решением будут Google документы, так как открываются онлайн без скачивания прямо в браузере на любой платформе. Существуют российские качественные аналоги, например от Яндекса.
Будьте внимательны на мобильных устройствах, так как там используются упрощённый функционал даже в официальном приложении от Microsoft, поэтому для просмотра скачивайте PDF-версию. А если нужно редактировать файл, то используйте оригинальный файл.
Файлы такого типа обычно разбиты на страницы, а текст может быть форматированным (жирный, курсив, выбор шрифта, таблицы и т.п.), а также в него можно добавлять изображения. Формат идеально подходит для рефератов, докладов и РПЗ курсовых проектов, которые необходимо распечатать. Кстати перед печатью также сохраняйте файл в PDF, так как принтер может начудить со шрифтами.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
