12771 (761433), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Однако прибытие на родину вовсе не открыло молодому ученому радужных перспектив. В университете в Упсале по-прежнему царил его давний недруг Розен, и устроиться туда Линней не смог. Князю ботаников снова не хватало средств на жизнь, так что о женитьбе нечего было и думать. Он отправился в Стокгольм. Снова никому не известный, нищий молодой доктор искал себе врачебную практику. "Пошли мне небо, первого больного. Готов лечить за ничтожную плату. Пусть только этот пациент скажет обо мне своим знакомым: это хороший врач, обратитесь к нему", – так думал Линней. Успех в чужой стране, успех повсюду еще не залог благополучия на родине. В Линнее можно было увидеть пример истинного патриотизма, готовности служить отечеству вплоть до самоотречения. Наконец Линнею улыбнулось счастье, и он нашел первого пациента, а затем еще, и еще. Постепенно слава о нем, как об искусном лекаре, разнеслась по столице, составив ему обширную практику и материальное благополучие. Вот только о ботанике пришлось пока забыть. Но и тогда Господь ему послал (в который раз!) высокого покровителя – председателя сейма и известного мецената графа Тессина. Для начала он устроил Карла на высокооплачиваемую должность адмиралтейского врача, а потом медицинскую кафедру в Упсальском университете. Одновременно с этими событиями происходило и учреждение шведской академии наук: Линней стал ее первым президентом.
Признательность Тессину, как и другим своим покровителям, Линней пронес через всю жизнь. "Несомненно, я обязан Господу Богу и графу Тессину всем своим счастьем", - писал он. И это была не лесть, а слова, идущие из глубины сердца. Когда Тессин попал в немилость у шведского короля и был сослан, князь ботаников продолжал писать ему такие же восторженные письма и даже посвятил ему свой труд.
С тех пор как Линней поселился в Упсале, его жизнь стала непрерывным восхождением к мировой славе. Во-первых, он проявил себя блестящим педагогом. Уже первая лекция "О необходимости путешествий по отечеству" 25 октября 1741 года в Упсальском университете произвела огромное впечатление на слушателей. Обычно вступительная речь профессора перед началом курса содержала в себе какой-либо отвлеченный философский вопрос, который лектор растягивал на целую лекцию. А Линней говорил о будущих исследованиях самих студентов. Его слушателям предстояла яркая, полная захватывающего интереса жизнь исследователя родной земли. Помимо чтения лекций он проводил для своих студентов загородные ботанические экскурсии. Одни искали минералы, другие исследовали водную растительность, третьи изучали птиц. Дома ученики обрабатывали собранные материалы, определяли их, составляли коллекции. Эти занятия были настолько популярны, что студенты с восторгом стремились на них, ведь ничего подобного до Линнеуса в Упсале не было. Число учащихся у него скоро достигло 20-25% от общего числа студентов в университете. В 1759 году их было 1500 человек, тогда как обычно количество не превышало 500. Ни до, ни после Линнея Упсальский университет не имел стольких слушателей. Стали появляться и иностранные студенты, приехавшие послушать знаменитого профессора. Под его руководством был реорганизован ботанический сад при университете. Один из биографов знаменитого ученого писал: "ботанический сад достиг необыкновенных размеров и богатства, сделался истинной столицей всемирной флоры... Из Лондона, Парижа, Петербурга, Мадрида и почти всех германских дворов ему присылали знаки отличия. Князья наук, знаменитейшие ученые мира добивались чести сделаться его друзьями".
В тот период своей жизни Линней так писал о себе: "у него есть дело, для которого он рожден, он имеет деньги, у него есть любимая жена, прекрасные дети и славное имя". В 1753 году король дал Карлу дворянский титул, и Линней изменил написание своей фамилии на аристократичный манер: фон Линне. Наконец он мог полностью оставить врачебную практику и целиком посвятить себя ботанике.
Возможно ли классифицировать растения по одному – двум признакам? Ведь вся система Линнеуса построена на основании одного только органа растения – цветка. А корень, стебель, лист? Достаточно взглянуть на лист дуба, чтобы узнать это растение, а цветки его как раз малозаметны. А сколько растений имеют совершенно одинаковые цветки по числу тычинок, но различные по всем другим своим свойствам? Неужели их следует поместить в один класс? Эти вопросы смущали многих современников Линнея. Сам создатель системы лучше других понимал ее искусственность, но считал, что "искусственные системы необходимы, если нет естественной". Линней искал естественные классы и порядки, то есть такие группировки растений, которые были созданы Творцом. Линней говорил, что не признаки определяют род, а род признаки. Для него найти естественную систему означало понять и отразить план Творца, проникнуть в божественный замысел.
Система Линнея, простая и изящная, вызвала громадный интерес к исследованию и описанию растений. Благодаря ему за несколько десятилетий число известных видов увеличилось с 7 до 100 тысяч. Он сам открыл и описал около 1500 ботанических видов.
Стоит сказать, что система Линнея таила в себе еще один подводный камень. В те времена заявлять о существовании и четко определять пол у растений считалось аморальным. Да еще строить на его основании классификацию казалось в высшей степени неприличным. Даже в 70х годах 19 столетия в лекциях по ботанике на врачебных женских курсах в Петербурге научный термин тайнобрачные (относящийся к растениям, не имеющим цветков) был исключен из программы как безнравственный. На лекции про систему Линнея девушек вообще не пускали.
Кроме того, великому шведу принадлежит блестящая реформа ботанического языка. Во-первых, Карл Линней создал научный язык ботаники как таковой. Изучив огромное количество книг, он отобрал наиболее удачные термины, отбросил их менее удачные синонимы, уточнил формулировки, и таким образом создал ботаническую терминологию. Во-вторых, обычно Линнею приписывают создание бинарной номенклатуры. Удобство этого подхода заключается в том, что не нужно придумывать множества имен для вновь и вновь открываемых растений. Надо дать названия родам, а их во много раз меньше, чем видов. А внутри одного рода можно разграничить виды, используя одни и те же прилагательные: красный, большой, ползучий, обыкновенный. Реально идея двойного названия для растений – родового и видового - не принадлежит Линнею: первая попытка была сделана более чем за 100 лет до него. Однако Линней последовательно применял этот принцип во всех своих работах и дал подобные названия всем известным ему растениям. Причем он не стал придумывать их все, а выбрал многие у других авторов и предложил свои. Как всегда исключительная начитанность и редкая память вместе с тонким чутьем помогли ему взять наиболее подходящие названия. Эти названия используются повсеместно и поныне. При составлении новых названий Линней руководствовался не только ботаническими признаками. Он называл растения в честь своих коллег, благодетелей и недругов. Например, французский ученый Ж. Л. Бюффон решительно отвергал реформы Линнея. В ответ Карл назвал "в честь" Бюффона ядовитое растение - бюффонию и серую жабу (по латыни Bufo bufo сокращенный вариант фамилии оппонента).
Значительным трудом Линнея являлись "Виды растений" Он задумал его еще будучи студентом Лундского университета. Уже тогда ему было ясно, насколько важно выделить виды, отграничив их от разновидностей (подвидов). До тех пор, пока ученые складывают в общую кучу виды, разновидности и еще более мелкие группы, нет систематики растений и систематики животных. Присмотритесь к любому современному определителю растений, мы очень часто можем увидеть около названия вида латинскую букву L. Это значит, что вид установлен Линнеем.
Значительные работы Линнея издавались каждый год: "Философия ботаники", "Флора Швеции", "Фауна Швеции", "Календарь флоры".
Иногда говорят, что Линней сам ничего нового не открыл, а только собрал и завершил исследования других. Верно, что Линней имел немало талантливых предшественников. Но это он вывел науку из критического положения, в котором она оказалась, создал науку ботанику на месте бывшего хаоса. Он провел огромную реформу в ботаническом языке, определил роды и виды растений, а также многих животных. Написал несколько больших учебников по ботанике, и кроме всего этого оставил значительный вклад в медицине, минералогии, геологии, палеонтологии, пробирном деле (химии). Он отобрал все правильное, сделанное другими учеными и подвел этим итог ранее добытым научным знаниям.
Сам Линней охотно говорил о том, что им сделано в науке. Он чувствовал себя первым систематиком своего времени, считая, что никто не превзошел его. Порой он и вел себя соответствующе, вызывая неприятие современников. Время его жизни подходило к концу. Весной 1774 года с ним случился первый удар, а через 4 года второй, ставший для князя ботаников смертельным. Его похоронили в Упсальском соборе, огромная толпа учеников, друзей и ученых шла за гробом почившего.
Судьба Линнея во многом напоминает судьбу современных российских ученых. Многим из них сейчас нет возможности работать в России: последние 15 лет полного обнищания научных центров привели к тому, что уже не осталось ни людей, ни оборудования. Покинуть ли Отечество ради того, чтоб стать ученым? Ответом на этот вопрос и может стать история жизни князя ботаников Карла Линнея.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
