75316-1 (736292), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Авторитетный американский философ Эрих Фромм отмечает, что гуманизм является отличительной чертой марксизма. Однако учение Маркса о гуманизме было подвергнуто грубой фальсификации. Русские коммунисты, пишет Фромм, - “присвоили себе марксову теорию и пытались убедить весь мир в том, что они в этой теории являются последователями Маркса. Хотя, в действительности все было как раз наоборот”.⁸[8]

История возникновения, становления и развития гуманистической доктрины демонстрирует многранность идеи гуманизма. При всем разнообразии интерпретаций феномена гуманизма его главными составляющими всегда были следующие аспекты: признание человека наивысшей ценностью, уважение человеческого достоинства, поддержание слабых, униженных и социально незащищенных, филантропия и благородство. Сюда же следует отнести терпимость к инакомыслию, культ свободы и творчества.

Все творческое наследие Маркса посвящено социальному бытию человека, его истории, его проблемам. “Коммунизм - это гуманизм” - пишет он.

С учетом Марксовых определений гуманизм - это стратегия тотального осмысления бытия человека с позиций человеколюбия. С учетом всех этих аспектов человек только тогда сможет достойно относиться к себе, когда будет достойно относиться к окружающей среде, понимаемой в широком смысле. В частности мы должны осторожно и бережно относиться ко всякой жизни, ко всем формам жизни. В противном случае гуманизм не может быть состоятельным.

Все перечисленные факты широко известны. В этом плане совершенно не понятны рассуждения некоторых журналистов о , якобы, "никому не нужности "Капитала". Об этом пишут в частности соавторы С. Платонова В. Криворотов и С. Чернышев в книге "После коммунизма. Второе пришествие". По их мнению "не было задачи, которая бы решалась написанием этой книги", "она никому не была нужна"⁹[9] - демагогически заявляют они. Эти господа-борзописцы настолько далеки от предмета, о котором пытаются говорить, что возражать им нет ни малейшей необходимости. В книге они повторили то, что уже однажды было опубликовано ранее в “Литературной газете”.

К сожалению у Маркса есть много противоречивых (не в диалектическом смысле) определений и понятий. И многие из них некоторым философам ХХ века представляются устаревшими. Они хотели бы их уточнить или усилить. До сих пор делаются попытки уточнить понятие "свобода" . Все эти попытки только смешны, и свидетельствуют о непонимании сути.

Нельзя не отметить, что сегодня появились такие философские работы, для авторов которых рамки диалектики представляются явно “узкими”. Почему, вопрошают они, кроме диалектики не может быть, например, “триалектики” или вообще “n-алектики”? И действительно, а почему?

Таким исследователям можно ответить следующим образом. В любом n-арном отношении в качестве ведущей составляющей всегда выступает бинарное отношение, являющееся наиболее существенным. Значение же других отношений в этот же момент - второстепенно и не может быть определяющим. Поэтому каждому, кто пожелает искать “триалектику”, трудно желать успеха. Пусть он побродит по пустым комнатам фантастического замка, в которых ему могут встретиться только приведения. И если он будет достаточно настойчив, то обязательно придет к тому камину, вокруг которого давно собрались люди.

Неоднократно приходилось слышать мнение о том, что теория относительности Эйнштейна, якобы, опровергает материальность мира. Чепуха все это. В этом мнении желания соригинальничать несравненно больше, чем образованности и здравого смысла.

В 1990 году в Москве издательством “Политическая литература” был издан словарь “Современная западная социология”, в котором нет имени Маркса. Трудно согласиться с тем, что современным западным социологам Маркс не известен, и что его труды не имеют для них значения. Если каким-либо образом из социологии (западной или незападной) изъять Марксово понятие “субъект социальных отношений” (не говоря о других понятиях), то она утратит статус науки. Неужели авторы словаря (доктора философских наук) этого не знают ? В аннотации они пишут, что в словаре опубликованы статьи, “освещающие вклад наиболее известных ученых в развитие социологии”. К числу последних Маркс, вероятно, не относится. Трудно об этом читать без внутреннего протеста.¹⁰[10]

В настоящее время появились учебники по философии (и соответствующие примеры можно привести), в которых бытие человека и общества рассматривается вне контекста диалектики. Такой подход характерен для многих учений, возникших в древности. Но после Гегеля, создавшего диалектический метод, и тем более после Маркса утвердился принцип: философия без диалектики - это не философия.

Во многих своих утверждениях Карл Маркс прав, как никто другой. Рабовладельческий строй, феодальный, капиталистический, социалистический - вот сформулированная им последовательность общественно-экономических формаций, в которой правильно отражена логика истории, и от которой никуда уйти невозможно. Конечно же, многое зависит от смыслового содержания этих понятий. И если их уточнить, если уточнить понятие здравого смысла по отношению к каждому из них, чем собственно и занимается наука, то всевозможные факты неопределенности и двусмысленности будут устранены. Именно этой проблеме и посвящено настоящее исследование.

Самым большим вкладом Маркса в науку является его диалектический материализм, хотя сам этот термин найти в его произведениях не удалось. Коллизии истории могут преподносить любые сюрпризы, однако реальный мир от этого не перестанет быть материальным. Подлинно научное мировоззрение может быть только диалектическим и никаким иным. Можно не признавать этот факт, можно верить в Бога, но любая подлинная наука как воплощение здравого смысла может быть только диалектико-материалистической. В этом нас убеждают практика и развивающаяся наука.

Даже религия вынуждена отразить явления диалектики в своих трактатах. Например, бытие Христа, описанное в “Евангелие”, диалектично, т. е. оно противоречиво с необходимостью, поскольку таковым является бытие вообще. Таковыми являются и его заповеди. (Подчеркнем, что все это совершенно независимо от вопроса о существовании Бога.) Одно только это свидетельствует о том, что фактор диалектичности имеет всеобщую значимость. Вероятно, каждый с этим согласится, однако далеко не каждый это осознает.

Диалектика и естествознание - вот тема, которая по широте охвата явлений сопоставима только с бесконечно разбегающейся вселенной. Видимо, некоторые ученые могут возразить: “Причем здесь философия, если каждая наука развивается совершенно независимо”?

Этот вопрос не требует каких-либо усилий. Многие ученые отечественные и зарубежные пренебрежительно относятся к философии. Причина здесь одна: они не отличают диалектику от марксизма-ленинизма, огульно отождествляя философию с пустопорожней болтовней. Есть, конечно, для этого основания. Однако, вернемся к сути.

Бытие противоречиво, и никуда от этого не деться. Любая наука, поскольку она ориентирована на отражение реальности, в конечном итоге обязательно обнаруживает противоречия бытия, отражает их, становясь диалектической. Всякая попытка устранить или обойти противоречия обречена на неудачу. Об этом свидетельствует история науки, причем самые убедительные примеры относятся к истории новейшего времени. Забегая вперед, заметим, что есть только одна возможность - необходимо, познав противоречие, познав все его стороны, примириться с ними, воспринимая его как факт, как неустранимое обстоятельство.

Рассмотрим вкратце некоторые известные факты, установленные наукой. Многие вопросы естествознания были решены в плане двойственности, которая в сущности является диалектической. Ученые не всегда видят философские аспекты в результатах своего труда, но это не умаляет значимости философии.

Например, большой вклад в познание законов микромира связан с идеей двойственности (или “дополнительности” в терминологии Нильса Бора). Квантовая физика обрела особую глубину и адекватность действительности после того, как понятие дуализма частиц и волн стало привычным для ученых. На этой основе удалось доказать тождественность двух описаний атомных объектов - волнового и корпускулярного. ¹¹[11]

Вековой спор между Ньютоном и Гюйгенсом, казалось, был завершен. Тем не менее, в ХХ столетии после знаменитых открытий в квантовой механике этот спор возник вновь. К величайшему удивлению философов-диалектиков Альберт Эйнштейн и Нильс Бор никак не могли прийти к согласию по вопросу структуры физического пространства. Первый утверждал, что пространство является непрерывным, второй - что оно является дискретным. Таким образом, два величайших деятеля науки продемонстрировали отсутствие представления о диалектике.

Другой пример. Математика на протяжении тысячелетий в основном развивается, решая две следующие проблемы: поиск единого логического основания и борьба с противоречиями. Созданная в начале ХХ столетия Георгом Кантором теория множеств по его замыслу должна была составить фундамент всей математической науки. Математика стала более строгой и в большей степени стала удовлетворять принципу научной принципиальности. Всему миру известна крылатая фраза Давида Гильберта: “Никто не может изгнать нас из рая, который создал нам Кантор”. Но этот “рай” оказался полон противоречий и парадоксов. Отбросить эту теорию оказалось совершенно невозможно, поскольку она теснейшим образом связана с основами математики. Ее проблемы – это проблемы всей математики и всего мироздания. Не без огорчения Гильберт пишет: “Подумайте: в математике – этом образце достоверности и истинности – образование понятий и ход умозаключений, как их всякий изучает, преподает и применяет, приводят к нелепостям. Где же искать надежность и истинность, если даже само математическое мышление дает осечку !”¹²[12]. Это было сказано в 1925 году.

На протяжении десятков лет после создания теории множеств математики вели борьбу с парадоксами не сознавая, что противоречия в рассуждениях отражают необходимые противоречия бытия. Ученые пытались “исключить противоречия”, “обойти их”, “запретить”, “создать непротиворечивые конструкции” и даже “изменить логику”. Однако – все тщетно. Традиционный подход обнаружил полнейшую бесплодность.

Рассмотрим только один пример. Известно, что множество всех действительных чисел является замкнутым, поскольку содержит все предельные точки. Но вместе с этим оно является открытым, так как его можно представить как объединение счетного множества окрестностей. Очевидно, здесь все трудности порождены бесконечностью. Для ограниченного множества этого противоречия не существует.

Успехи математики велики, но ни одна из подобных проблем не решена до сих пор, несмотря на то, что над ними трудились лучшие умы человечества.¹³[13] Знаменитая теорема Курта Геделя о неполноте утверждает, что в любой логически непротиворечивой системе существуют утверждения, которые не могут быть ни доказаны, ни опровергнуты. И в частности утверждение о непротиворечивости. Из этого следует, что доказательство непротиворечивости представляет собой логически неразрешимую проблему, что вполне естественно с точки зрения диалектической логики.

Эти и другие положения математики достаточно очевидны с позиций марксовой диалектики. И ни о каких “единых основаниях математики” не может быть и речи. В будущем, видимо, придется смириться с противоречиями в математике. От традиций, вероятно, придется отступить.

Попытка Давида Гильберта построить систему математического знания на единых логических основах вполне закономерно закончилась полной неудачей. С точки зрения философии этот результат вполне был ожидаем.

Другой не менее знаменитый математик (и философ !) Бертран Рассел задался целью построить математическую систему, лишенную антиномий. Он создал, так называемую, теорию типов, в которой рядом “запретов” попытался устранить противоречия. Система была создана в 1902 году, привлекла всеобщее внимание, но оказалась чрезвычайно искусственной и никаких проблем в сущности не разрешила.

Рассел в “Принципах математики” подробно изложил логическую сущность открытого им парадокса. Он справедливо отмечает, что противоречия порождаются не какой-либо логической системой или философией. Но вместе с этим пишет, что они “выскакивают прямо из здравого смысла и могут быть разрешены только отказом от некоторых допущений здравого смысла. Только философия Гегеля, - добавляет Рассел, - которая вскормлена на противоречиях, может оставаться индиффирентной, потому что она находит подобные проблемы всюду”¹⁴[14].

Из этого следует, что Рассел знаком с диалектикой Гегеля, однако он ее не приемлет. Без преувеличения можно сказать, что его мнение (его отношение к парадоксам) является господствующим и в настоящее время. Выражение “разрешить противоречие” туманно, не имеет точного смысла и предполагают только тщетную попытку устранить антиномию каким-либо (любым) способом. Данный подход, очевидно, перспективы не имеет.

В современной математике большую роль играет аксиома выбора. Ее анализ приводит к появлению бесконечного количества тонких вопросов, порождающих множество ее вариантов, на котором не существует отношения предпочтения. По свидетельству Анри Лебега при ее обсуждении математики не пользуются языком логики¹⁵[15]. То есть собственно математическая аргументация исчерпана. Она утратила смысл или, по крайней мере, ее явно недостаточно. Разногласия по поводу аксиомы выбора продолжаются уже почти столетие. Очевидно, здесь большее значение имеет мировоззренческий философский аспект. Но математики не решаются обратиться к философии, и поэтому обсуждение аксиомы выбора до сих пор остается безрезультатным.

В теории множеств количество аксиом стремится к бесконечности, что ведет к неопределенности и утрате ощущения достоверности.

Итак, величайшие умы и величайшие гении человечества такие, как Давид Гильберт и Бертран Рассел, потерпели величайшее фиаско, которое может быть осознано только в философском контексте.

Нельзя не обратить внимание на то, что во второй половине ХХ столетия количество публикаций на тему “борьбы с противоречиями в математике” заметно уменьшилось. Проблема явно перешла в разряд “неразрешимых”.

Еще пример. В биологии каждая клетка организма представляет автономную систему (т. е. независимую), однако вне организма она существовать не может. Данное противоречие уже давно не удивляет биологов.

Еще пример. В физических теориях большое значение имеет идея симметрии. В рамках этой идеи достигнуты крупные результаты. Но после каждого такого результата обнаруживается новое нарушение симметрии. Во имя ее спасения “изобретается” новая теория, в чем и состоит очередное достижение¹⁶[16]. Но затем снова обнаруживается нарушение и так далее. Осознание этих явлений возможно только с позиций диалектики. Но поскольку философские аспекты продолжают оставаться чем-то “не совсем научным”, проблема симметрии остается непонятой до сего дня.

Характеристики

Список файлов реферата