Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 20)

Дело в том, что бурный, беспрецедентный, но своим темпам и размаху научно-технический прогресс является одной из наибо­лее очевидных реальностей нашего времени. Наука колоссально повышает производительность общественного труда, расширяет масштабы производства. Она добилась ни с чем не сравнимых результатов в овладении силами природы. Именно на науку опи­рается сложный механизм современного развития, так что страна, которая не в состоянии обеспечить достаточно высокие темпы на­учно-технического прогресса и использования его результатов в самых разных сферах общественной жизни, обрекает себя на состояние отсталости и зависимое, подчиненное положение в мире.

Вместе с тем наука выдвигает перед человечеством немало новых проблем и альтернатив. Еще в недавнем прошлом было принято безудержно восхвалять научно-технический прогресс как чуть ли не единственную опору общего прогресса человечества. Такова точка зрения сциентизма, то есть представления о науке, особенно о естествознании, как о высшей, даже абсолютной со­циальной ценности.

Сегодня многими столь же безоглядно отрицается гуманисти­ческая сущность развития науки. Распространилось убеждение в том, что цели и устремления науки и общества в наши дни раз­делены и пришли в неустранимые противоречия, что этические нормы современной науки едва ли не противоположны обще­человеческим социально-этическим и гуманистическим нормам и принципам, а научный поиск давно вышел из-под морального контроля и сократовский постулат «знание и добродетель не­разрывны» уже списан в исторический архив.

И надо сказать, что противники сциентизма апеллируют к впол­не конкретному опыту современности. Можно ли, вопрошают они, говорить о социально-нравственной роли науки, когда ее дости­жения используются для создания чудовищных средств массового уничтожения, в то время как ежегодно множество людей умирает от голода? Можно ли говорить об общечеловеческой нравствен­ности ученого, если чем глубже он проникает в тайны природы, чем честнее относится к своей деятельности, тем большую уг­розу для человечества таят в себе ее результаты? Разве можно говорить о благе науки для человечества, если ее достижения нередко используются для создания таких средств и техноло­гий, которые ведут к отчуждению, подавлению, оглуплению человеческой личности, разрушению природной среды обитания человека?

Научно-технический прогресс не только обостряет многие из существующих противоречий современного общественного разви­тия, но и порождает новые. Более того, его негативные проявле­ния могут привести к катастрофическим последствиям для судеб всего человечества. Сегодня уже не только произведения писате­лей-фантастов, авторов антиутопий, но и многие реальные собы­тия предупреждают нас о том, какое ужасное будущее ждет людей в обществе, для которого научно-технический прогресс выступает как самоцель, лишается «человеческого измерения».

Значит ли это, однако, что следует согласиться с антисциентизмом, с призывами остановить развитие науки и техники? Отнюдь нет. Если мы сегодня отчетливо убеждаемся в том, что знание далеко не всегда ведет к добродетели, то отсюда никоим образом не вытекает, будто путем к добродетели является неве­жество. Ж. Ж. Руссо идеализировал неиспорченного цивилизацией человека первобытного общества, который жил якобы в согласии с самим собой и с природой. Подобная идеализация патриархаль­ных устоев прошлого характерна и для многих современных про­тивников научно-технического прогресса. Туман, который засти­лает их взор, обращенный в прошлое, увы, не позволяет им увидеть тех тягот, лишений, да и просто гнусностей, коих вполне хватало в патриархальной жизни. «Критика науки» игнорирует это.

При всей противоположности позиции сциентизма и антисциентизма заключают в себе и нечто общее. Сциентизму свойст­венно слепое преклонение перед наукой; враждебность антисциентизма по отношению к науке также замешена на слепом, без­отчетном страхе перед ней. Чего не хватает обеим этим позициям и что так необходимо сегодня не только ученому, но и каждому человеку, со всех сторон окруженному порождениями научно-технического прогресса,— это, прежде всего рационального отно­шения к науке и научному мышлению.

Научно-технический прогресс, как таковой, подобно любому историческому развитию, необратим, и всякие заклинания по этому поводу не в состоянии его остановить. Единственное, что они могут породить, — это накопление и закрепление отсталости, слабо развитости в обществе, где такие заклинания приобретают вес. Но это никоим образом не значит, что людям остается лишь безропотно подчиняться развитию науки и техники, по возможно­сти приспосабливаясь к его негативным последствиям. Конкретные направления научно-технического прогресса, научно-технические проекты и решения, затрагивающие интересы и ныне живущих, и будущих поколений, — вот что требует широкого, гласного, демократического и вместе с тем компетентного обсуждения, вот что люди могут принимать либо отвергать своим волеизъявлением.

Этим и определяется сегодня социальная ответственность ученого. Опыт истории убедил нас, что знание — это сила, что наука открывает человеку источники невиданного могущества и власти над природой. Мы знаем, что последствия научно-технического прогресса бывают очень серьезными и далеко не всегда благоприят­ными для людей. Поэтому, действуя с сознанием своей социальной ответственности, ученый должен стремиться к тому, чтобы предви­деть возможные нежелательные эффекты, которые потенциально заложены в результатах его исследований. Ведь он благодаря своим профессиональным знаниям подготовлен к такому предвиде­нию лучше и в состоянии сделать это раньше, чем кто-либо другой. Наряду с этим социально ответственная позиция ученого предпо­лагает, чтобы он максимально широко и в доступных формах оповещал общественность о возможных нежелательных эффектах, о том, как их можно избежать, ликвидировать или минимизиро­вать. Только те научно-технические решения, которые приняты на основе достаточно полной информации, можно считать в наше вре­мя социально и морально оправданными. Вес это показывает, сколь велика роль ученых в современном мире. Ибо как раз они обладают теми знаниями и квалификацией, которые необходимы ныне не только для ускорения научно-технического прогресса, но и для того, чтобы направлять этот прогресс на благо человека и общества.

Вопрос №33 Метод и методология. Классификация методов научного познания

Теоретическую основу всех форм методологического исследова­ния научного познания в целом составляет материалистическая диалектика, выступающая как логика, теория познания и общая методология научного исследования. Это — философско-гносеоло­гический уровень анализа науки. Его специфика заключается в том, что научное познание рассматривается здесь в качестве элемента более широкой системы — познавательной деятельности в ее отношении к объективному миру, в ее включенности в прак­тически-преобразовательную деятельность человека. Теория позна­ния — не просто общая наука о познании, это философское учение о природе познания.

Гносеология выступает как теоретическое основание различных специально-научных форм методологического анализа, тех его уровней, где исследование научного познания осуществляется уже нефилософскими средствами. Она показывает, что, только понимая познание как формирование и развитие идеального плана чело­веческой практически-преобразующей деятельности, можно анали­зировать коренные свойства познавательного процесса, сущность знания вообще и его различных форм, в том числе и научного знания. Вместе с тем в настоящее время не только само научное познание, но и его философско-гносеологическую проблематику невозможно анализировать, не привлекая материал из более специальных разделов методологии науки. Скажем, философский анализ проблемы истины в науке предполагает рассмотрение средств и методов эмпирического обоснования научного знания, специфических особенностей и форм активности субъекта научного познания, роли и статуса теоретических идеализированных конст­рукций и пр.

Любая форма исследования научного знания (даже если она ориентирована непосредственно на внутренние проблемы специальной науки) потенциально содержит в себе зародыши фи­лософской проблематики. Она неявно опирается на предпосылки, которые при их осознании и превращении в предмет анализа, в конечном счете, предполагают определенные философские по­зиции.

Законы и категории материалистической диалектики как учения о наиболее общих, принципиальных чертах развития всех форм бытия также выступают в качестве итога, суммы, вывода истории познания мира. Эти законы и категории, будучи отра­жением объективных свойств развития, мира во всем его многообра­зии, вместе с тем ориентируют и направляют научное познание. Тем самым материалистическая диалектика выступает как фило­софская методология науки. Современная наука изучает объекты, которые по преимуществу являются сложными системами, при­чем среди них основное место начинают занимать системы, спо­собные к саморазвитию. Поэтому материалистическая диалек­тика как наиболее полное и всестороннее учение о развитии представляет собой и наиболее адекватную философско-методологическую базу для научных дисциплин, изучающих объекты та­кого рода.

Одна из основных задач методологического анализа заклю­чается в выявлении и изучении методов познавательной деятель­ности, осуществляемой в науке, в определении возможностей и пределов применимости каждого из них. В своей познава­тельной деятельности, в том числе и в научной, люди осознанно или неосознанно используют самые разнообразные методы. Ясно, что осознанное применение методов, основанное на понимании их возможностей и границ, делает, при прочих равных усло­виях, деятельность человека более рациональной и более эф­фективной.

Методологический анализ процесса научного познания по­зволяет выделить два типа приемов и методов исследования. Во-первых, приемы и методы, присущие человеческому познанию в целом, на базе которых строится как научное, так и обыденное знание. К ним можно отнести анализ и синтез, индукцию и дедук­цию, абстрагирование и обобщение и т. д. Назовем их условно обще логическими методами. Во-вторых, существуют особые при­емы, характерные только для научного познания,— научные мето­ды исследования. Последние, в свою очередь, можно подразделить на две основные группы: методы построения эмпирического зна­ния и методы построения теоретического знания.

Обще логические методы познания

Для того «чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования». Поэтому последующее изучение предмета связано с конкретизацией общего представления о нем. Познание постепенно, шаг за шагом, раскрывает внутренние существенные признаки предмета, связи его элементов и их взаимодействие друг с другом. Для того чтобы осуществить эти шаги, необходимо целостный предмет расчленить (мысленно или практически) на составляющие части, а затем изучить их, выделяя свойства и при­знаки, прослеживая связи и отношения, а также выявляя их роль в системе целого. После того как эта познавательная задача реше­на, части вновь можно объединить в единый предмет и составить себе конкретно-общее представление, то есть такое представление, которое опирается на глубокое знание внутренней природы пред­мета. Эта цель достигается с помощью таких операций, как анализ и синтез.

• Анализ — это расчленение целостного предмета на составляю­щие части (стороны, признаки, свойства или отношения) с целью их всестороннего изучения.

• Синтез — это соединение ранее выделенных частей (сторон, признаков, свойств или отношений) предмета в единое целое.

Объективной предпосылкой этих познавательных операций является структурность материальных объектов, способность их элементов к перегруппировке, объединению и разъединению.

Анализ и синтез являются наиболее элементарными и просты­ми приемами познания, которые лежат в самом фундаменте че­ловеческого мышления. Вместе с тем они являются и наиболее универсальными приемами, характерными для всех его уровней и форм.

Еще один общелогический прием познания — абстрагирование. Абстрагирование — это особый прием мышления, который заклю­чается в отвлечении от ряда свойств и отношений изучаемого явления с одновременным выделением интересующих нас свойств и отношений. Результатом абстрагирующей деятельности мышле­ния является образование различного рода абстракций, которыми являются как отдельно взятые понятия и категории, так и их системы.

• Индукцией называется такой метод исследования и способ рассуждения, в котором общий вывод строится на основе частных посылок.

• Дедукция — это способ рассуждения, посредством кото­рого из общих посылок с необходимостью следует заключение частного характера.

Основой индукции являются опыт, эксперимент и наблюдение, в ходе которых собираются отдельные факты. Затем, изучая эти факты, анализируя их, мы устанавливаем общие и повторяющиеся черты ряда явлений, входящих в определенный класс. На этой основе строится индуктивное умозаключение, в качестве посылок которого выступают суждения о единичных объектах и явлениях с указанием их повторяющегося признака, и суждение о классе, включающем данные объекты и явления. В качестве вывода по­лучают суждение, в котором признак приписывается всему классу. Так, например, изучая свойства воды, спиртов, жидких масел, устанавливают, что все они обладают свойством упругости. Зная, что вода, спирты, жидкие масла принадлежат к классу жидкостей, делают вывод, что жидкости упруги.

Дедукция отличается от индукции прямо противоположным хо­дом движения мысли. В дедукции, как это видно из определения, опираясь на общее знание, делают вывод частного характера. Одной из посылок дедукции обязательно является общее суждение. Если оно получено в результате индуктивного рассуждения, тогда дедукция дополняет индукцию, расширяя объем нашего знания.

Но особенно большое познавательное значение дедукции прояв­ляется в том случае, когда в качестве общей посылки выступает не просто индуктивное обобщение, а какое-то гипотетическое предположение, например новая научная идея. В этом случае де­дукция является отправной точкой зарождения новой теорети­ческой системы. Созданное таким путем теоретическое знание предопределяет дальнейший ход эмпирических исследований и направляет построение новых индуктивных обобщений.

Аналогия — это такой прием познания, при котором на основе сходства объектов в одних признаках заключают об их сходстве и в других признаках. Так, при изучении природы света были установлены такие явления, как дифракция и интерференция. Эти же свойства ранее были обнаружены у звука и вытекали из его волновой природы. На основе этого сходства X. Гюйгенс заклю­чил, что и свет имеет волновую природу. Подобным же образом Луи де Бройль, предположив определенное сходство между ча­стицами вещества и полем, пришел к заключению о волновой природе частиц вещества.

Умозаключения по аналогии, понимаемые предельно широко, как перенос информации об одних объектах на другие, составляют гносеологическую основу моделирования.

Моделирование — это изучение объекта (оригинала) путем создания и исследования его копии (модели), замещающей ори­гинал с определенных сторон, интересующих познание.

Модель всегда соответствует объекту — оригиналу — в тех свойствах, которые подлежат изучению, но в то же время отлича­ется от него по ряду других признаков, что делает модель удоб­ной для исследования интересующего нас объекта.

Характеристики

Список файлов реферата