Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 9)

Грузия как никогда почувствовала угрозу своей государственной безопасности со стороны пограничных исламских государств. Не могли не тревожить ее и союзнические отношения талибов с чеченскими повстанцами. Все это происходило на фоне роста фундаменталистских устремлений радикалов Пакистана и Афганистана, целью которых являлось взорвать постсоветское пространство Центральной Азии и пробить коридор через Туркмению в Азербайджан, Дагестан, Грузию, Чечню. Подобная перспектива возможной цепной реакции, представлялась руководству Грузии гораздо большим злом, чем российское присутствие. Об этом свидетельствуют некоторые косвенные данные и, в частности, усилившиеся в контакты между Грузией и Россией. Возможно, в ходе этих консультаций Грузии в очередной раз были обещаны гарантии в отношении Абхазии при условии того, что Тбилиси не будет противиться российскому военному присутствию в регионе и останется в зоне влияния России. Не исключено, что этими предварительными договоренностями вызван по сути дела отказ грузинской стороны вести в последнее время переговоры с Абхазией при западном посредничестве.

С течением времени Шеварднадзе проявлял все больше несдержанности в адрес международных организаций, в отношениях с которыми на первый план он выдвинул вопрос об Абхазии. Эта тема и недовольство прозвучали в его выступлении на саммите тысячелетия ООН.

3.2 Отставка Э. Шеварнадзе и изменения в политике Грузии

После распада социалистического лагеря понятие евроатлантической безопасности расширилось как в географическом, так и в смысловом отношении. От обороны и геостратегии акценты перешли к проблемам демократизации Восточной и Центральной Европы, к новым региональным и глобальным опасностям, таким, как распространение оружия массового поражения, организованная преступность, терроризм, наркоторговля. В 90-ых годах одной из главных тем безопасности на европейском континенте стали этноконфликты, которые расчленяли общества, связанные когда-то тоталитарной системой, но одновременно и подталкивали Восток и Запад – в первую очередь, Россию, с одной стороны, и США и Евросоюз, с другой – к дальнейшему взаимопониманию и сотрудничеству. Взаимная заинтересованность бывших противников в борьбе с этническими неурядицами и в сотрудничестве в деле демократизации посткоммунистического мира исходила из того, что и Россия, и все остальные постсоветские страны (этноконфликты прямо угрожали целостности и существованию многих из них) нуждались в финансовой помощи Запада, а Запад, в свою очередь, полностью осознавал, что хаос на восточной периферии не менее опасен, чем существовавшая там во время холодной войны тоталитарная и враждебная стабильность. Но парадокс в том, что страхи и соображения времен холодной войны до сих пор еще не до конца покинули общественно-политическую мысль евроатлантического пространства или тяготеющих к нему восточноевропейских и евразийских регионов. С одной стороны, представления о конкурентных национальных интересах, стереотипы малых и больших игроков, среди которых особое место занимало и занимает неизжитое недоверие между Россией и США, видоизменились, но не исчезли. Политики, и особенно военные РФ до сих пор с явной неприязнью относятся к расширению НАТО на Восток. Если Россия и перестала в последнее время реагировать на это болезненно, то это еще не значит, что интеграция с Западом должна идти на условиях Запада, а тем более Соединенных Штатов, или что НАТО окончательно стало близким России альянсом. Скорее всего, в силу ряда причин российская элита умерила свою неприязнь, надеясь на будущий реванш и/или на противоречия среди самих участников альянса. Тем более, что российско-американское взаимопонимание, наступившее после террористического акта 11 сентября 2001 г. и на фоне последующей операции США в Афганистане, стало охладевать. Явно обрадовавшись расколу среди НАТОвских союзников по вопросу операции в Ираке, Россия тоже осудила насильственное свержение режима Хусейна. В вопросе восстановления российской военной базы в Кыргызстане тоже наблюдается новый виток конкуренции с США, растущая неприязнь к американскому присутствию в Центральной Азии⁹⁶.

Уже далеко не новость, что постсоветские элиты, в которых весомую роль играют старая коммунистическая номенклатура, бывшие красные директора, бывшие и нынешние сотрудники спецслужб и люди, приближенные к профессиональным криминалам, часто лишь стараются изобразить демократию, а на деле используют приватизацию в целях личного обогащения, присваивают западную помощь и превращаются в олигархов. Что касается постсоветских этноконфликтов, которые не дают покоя как Западу, так и непосредственно евразийским элитам, то они разжигаются и подогреваются не только отдельными экстремистами или агентами "третьих сил" – конкурирующие общества и элитные группы постсоветских стран пронизывают этноцентризм, непримиримость, неумение идти на компромисс и культ силы. Грузинское, чеченское, российское, абхазское, осетинское, армянское, азербайджанское и другие посткоммунистические этнические общества в целом отличает стремление одержать победу над соперником в играх с нулевой суммой. В этой борьбе, которая идет как между республиками, так и внутри них, стороны стараются заручиться помощью извне.

Но есть еще одна проблема в отношениях евроатлантического мира и постсоветских стран, стремящихся к нему разными темпами. Как уже было сказано, с одной стороны Россия, сама заявлявшая о евроатлантическом приоритете своей политики, ревниво относится к подобным шагам партнеров по СНГ, которых она по инерции считает младшими. С другой стороны, Запад не совсем един как в плане выработки реакции на российскую ревность, так и в деле определения приоритетов в отношениях с постсоветскими странами, определения географических рамок зоны своих интересов. Разногласия многих стран ЕС и США по поводу ближневосточной политики добавили сложности в этом деле и дали пищу предположениям о развале НАТО.

Таков общий фон, который определяет взаимоотношения Грузии с евроатлантической архитектурой безопасности. Более того, на данном этапе Грузия оказалась в эпицентре сложного процесса Запад-Восток. Эта постсоветская страна становится на данном этапе одной из основных лабораторий, в которых должно выясниться, сможет ли постсоветский мир в ближайшем будущем найти силы и эффективно использовать внутренние и внешние возможности чтобы: а) нейтрализовать остаточное имперское мышление Москвы по отношению к бывшим союзным республикам; б) справиться с социальными, внутриполитическими пороками и выйти на путь демократических преобразований не на словах, а на деле; в) разрешить этнические конфликты – хотя бы перевести их в цивилизованное русло взаимных уступок. По разным причинам, Россия особенно болезненно относится к потере своего исключительного влияния именно в Грузии, а США выказывают особую заинтересованность грузинским сектором безопасности и обороны. ЕС более внимателен к Украине и Молдове, как к странам, территориально более близким к Европе. Но именно от процессов на Южном Кавказе, а особенно в Грузии, которая первая из южнокавказских стран стала членом Совета Европы, зависит: будет ли Европа расширяться к востоку от Черного моря или надолго застрянет у его западных берегов. Как раз сейчас Евросоюз, выполняя решение Европарламента от февраля 2002 г., разрабатывает стратегию ЕС на Кавказе.

С одной стороны, есть обнадеживающие факторы, указывающие, что решение "грузинского вопроса" в смысле полной интеграции страны в евроатлантическую архитектуру безопасности – не безнадежное дело. Грузия не раз заявляла о своем евроатлантическом выборе. Как уже было указано, в 1999 г. Грузия настояла на закрытии двух российских военных баз на ее территории и о дальнейших переговорах по двум остальным и выходит из договора о коллективной безопасности стран СНГ, возглавляемого Россией. В 2002 г. тогдашний президент Грузии заявил на Пражском саммите НАТО, что страна будет стремиться к присоединению к альянсу.

Однако интеграция Грузии и Западных стран находится под большим вопросом в связи с последними событиями в Грузии. А именно – отставкой президента Э. Шеварнадзе. Остановимся на этом подробнее.

22 ноября 2003 года в 16:15 по московскому времени сторонники оппозиции ворвались на первое заседание нового парламента Грузии, открытое Эдуардом Шеварнадзе и потребовали его отставки. Эдуард Шеварднадзе в сопровождении телохранителей срочно покинул заседание. Он вышел на улицу, где, в кольце личной охраны, обратился к собравшимся. Президент Грузии сказал, что уйдет в отставку только конституционным путем. После заявления Шеварнадзе покинул место событий.

Сторонники Саакашвили установили контроль над залом заседаний парламента. За пределами парламента не менее десяти тысяч сторонников радикальной оппозиции митингуют по соседству с участниками проправительственного митинга, организованного сторонниками лидера Аджарии Аслана Абашидзе. Противников разделяют подразделения спецназа. К зданию парламента подъехали грузовые машины, чтобы перекрыть проходы к нему. Как сообщает "Эхо Москвы" со ссылкой на представителей силовых структур Грузии, спецназ окажется не в силах сдержать массовые столкновения, в случае их начала.

"Группировка российских войск в Закавказье не вмешивается в события, происходящие в Тбилиси, и считает их внутренним делом республики Грузия", - заявил представитель пресс-службы Минобороны РФ.

В этой ситуации Правительство Республики Южная Осетия обеспокоеное создавшейся обстановкой в Грузии, призвало население республики сохранять спокойствие, а во избежание эксцессов, временно воздержаться от поездок в Грузию. Об этом говорится в распространенном, 24 ноября, обращении правительства Южной Осетии к народу.

Правительство Южной Осетии, выразило серьезную обеспокоенность и считает, что дестабилизационные процессы в Грузии могут отразиться на обстановке на всем Кавказском регионе. Руководство Южной Осетии приняло меры по сохранению стабильности и безопасности на территории республики. «Соответствующие структуры правительства и российских миротворческих сил не допустят осложнения обстановки в Южной Осетии», - говорится в обращении. В Южной Осетии выражают надежду на то, что «прогрессивные силы Грузии и международного сообщества примут необходимые меры для нормализации ситуации».

По поводу политической подоплеки произошедших событий высказываются различные версии, так, например, сам Эдуард Шеварднадзе считает американского финансиста Джорджа Сороса одним из главных виновников событий, в результате которых к власти в Грузии пришли другие политические силы. Эту точку зрения разделяет и канадская газета Globe & Mail, которая полагает, что отправить Эдуарда Шеварнадзе в отставку грузинской оппозиции помог именно американский миллиардер.

Как пишет газета, еще в феврале на деньги его института "Открытое общество" один из активистов оппозиции был отправлен в Сербию – для встречи с членами движения "Отпор" и изучения их опыта организации уличных демонстраций. Летом несколько человек из "Отпора", на деньги всё того же "Открытого общества", прилетели в Грузию и провели трехдневный семинар для студентов. Тема занятий – как совершить "бархатную революцию"⁹⁷. Всё это вполне согласуется с заявлениями самого Шеварнадзе. Он заявил западным журналистам, что некие зарубежные организации пытались применить к Грузии югославский сценарий свержения Слободана Милошевича.

Со стороны России 8 января 2004начата акция выдачи паспортов жителям Абхазии. На получение российского гражданства подали заявления более 85% жителей Абхазии. Они и получат российские паспорта нового образца. Российская сторона организовала процесс таким образом, что за паспортами граждан России жителям Абхазии не нужно ехать в Сочи. Они могут получить документы по месту жительства в Абхазии

В ответ на обвинения грузинской стороны в попытке присоединения Абхазии к России, о чем шли разговоры и ранее, президент России В. Путин заявил: "Никакой массовой паспортизации в Абхазии нет, есть массовая подача заявлений о получении российского гражданства" -, уточнив, что в 1993-1994 годах в Россию въехало 1 млн. грузин, из которых 650 тысяч получили гражданство РФ. "Почему в таком случае мы должны отказывать жителям Абхазии?" - отметил Владимир Путин⁹⁸. Наряду с принятием нового Закона о гражданстве, которым устанавливается достаточно жесткий порядок получения российского гражданства иностранными гражданами, к которым относятся и жители Абхазии, это выглядит несколько странно.

Все эти факторы позволяют говорить об изменении обстановки в регионе, однако, пока не будет четко выявлена позиция нового грузинского руководства во главе с президентом М. Саакашвили, говорить об окончательной переориентации Грузии на отношения С Россией пока рано.

Заключение

Проанализировав роль международного сообщества в урегулировании грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов, можно сделать некоторые выводы. Деятельность международных организаций, хотя и неоднократно подвергалась критике с обеих сторон, все же носит конструктивный характер. Абхазия и Южная Осетия обвиняют ООН и СБСЕ в попустительстве силовым акциям со стороны Грузии и пытаются апеллировать к праву наций на самоопределение. В Грузии же напротив, часто критикуют международные организации за поддержку сепаратизма и отсутствие конкретных действий. При этом грузинская сторона ссылается на нормы международного права, которые направлены на сохранение территориальной целостности государств в их зафиксированных официально границах. Надо сказать, что до сих пор международное сообщество, руководствуясь именно этими нормами не признает ни Абхазию, ни Южную Осетию в качестве самостоятельных государств.

Международные организации стараются играть роль некоего «третейского судьи», сохранять объективную позицию и не склоняться слишком явно ни на одну из сторон. Надо сказать, что такая роль для России, которая длительное время единственная осуществляла военное присутствие в регионе, вряд ли возможна, так как Россия имеет в Грузии слишком явно выраженные геополитические интересы.

Характеристики

Список файлов ВКР