70944-1 (669879), страница 2
Текст из файла (страница 2)
В 1939 г. в польской военной промышленности было занято свыше 32 тыс. человек. Она в общем удовлетворяла потребность в стрелковом оружии и пулеметах, а частично также в минометах и боеприпасах к винтовкам. Артиллерийские орудия также производились в Польше, но только в очень ограниченном количестве. Так как наиболее жгучей была проблема вооружения армии зенитным и противотанковым оружием, то у шведской фирмы "Бофорс" была куплена лицензия на производство 37-мм противотанковых и 40-мм зенитных орудий и начато их производство. Выпускалась и бронированная техника, а именно небольшие бронеавтомобили ТК и ТКС, а также скопированные с английского "Виккерса" легкие танки типа 7 ТР и бронемашины "Урсус". В небольших количествах изготовлялись также тягачи, грузовики и мотоциклы. Авиационная промышленность производила различные типы самолетов, но лишь немногие из них соответствовали тогдашнему мировому уровню. Таким требованиям отучал производившийся в 1938 г. бомбардировщик "Лос", а вот производство современных истребителей "Ястржаб" и "Сокол" должно было начаться соответвенно только в 1940 и 1941 гг. Мобилизационные возможности военной промышленности были еще незначительны. В соответствии с докладом штабных офицеров военные потребности могли быть покрыты следующим образом: в припасах для личного огнестрельного оружия - на 50%, в пулеметах - на 45, артиллерии - на 70, в боеприпасах для артиллерии - на 40, в боеприпасах для зенитных орудий - на 30%20.
В середине 30-х годов развитие немецких вооружений заставило польскую сторону оказаться от своих наступательных планов. События 1938 г. еще больше ухудшили стратегическое положение Польши. Аншлюс Австрии, а позже чехословатский кризис вызвали в Варшаве беспокойство. Политическое и военное руководство не верило во французское вмешательство в защиту Чехословакии, оно сомневалось также в действительной воле ее южного соседа к сопротивлению - соседа, с которым Польша, как мы знаем, не была связана непосредственным союзом и к которому она выдвигала территориальные претензии, касавшиеся Тешинской Силезии. Беспокойство вызывала также возможность прохода Красной Армии через польскую территорию с целью оказания помощи, Чехословакии; Польша отказалась дать на это согласие и демонстративно провела в Волыни военные маневры21.
Так как один из принципов польской внешней политики состоял в том что бы в случае войны не оказаться во враждебном Франции лагере, то в случае французского вмешательства в защиту Чехословакии, несомненно, последовала бы немедленная переориентация польской политики. Мюнхенское соглашение от 29 сентября 1938 г., означавшее капитуляцию перед требованиями Гитлера, вызвало в Варшаве замешательство. Было принято решение вынудить Чехословакию передать Польше ту территорию, на которую она претендовала и которая, как опасались, по крайней мере частично могли бы отойти к "рейху". По этому поводу 1 октября 1938 г. Польша направила Чехословакии ультиматум, который был принят пражским правительством. В течение первой декады октября 1938 г. спорная область была захвачена войсками "Отдельной оперативной группы Силезия", которая к 21 сентября была сосредоточена на польско-чехословацкой границе22.
Мюнхенская капитуляция исключила из рядов потенциальных противников "третьего рейха" большую и хорошо вооруженную чехословацкую армию. После проведенной в конце сентября 1938 г. мобилизации Чехословакия поставила под ружье 1250 тыс. человек, из них 972 479 человек было развернуто в первом эшелоне. Она выставила 36 тыс. грузовиков, 78 900 лошадей и 32 тыс. повозок. Чехословацкие вооруженные силы после мобилизации включали в себя 4 армии, 14 корпусов, 34 дивизии и 4 "скупины" (группы) пехоты, 4 мобильные дивизии (танковая + кавалерийская бригады), а также 138 батальонов крепостных гарнизонов, не входивших в состав дивизий, 7 авиационных эскадр, насчитывавших 55 эскадрилий (13 бомбардировочных, 21 истребительную и 21 разведывательную эскадрильи) и 1514 самолетов, из них 568 машин первого эшелона23. Мюнхенская капитуляция означала для этих столь значительных сил утрату дорогостоящих укреплений линий обороны и сделала невозможным; эффективное сопротивление. Подписанный Гитлером 18 января план "Юго-Восток"24 и его реализация 15 марта 1939 г. означали дальнейшее чрезвычайно большое усиление потенциала "рейха", который без борьбы захватил все чехословацкое вооружение. Польша, которая еще с октября 1938 г. испытывала давление Германии по данцигскому вопросу, теперь находилась под угрозой и со стороны южной границы, до сих пор относительно безопасной.
Захват Праги, провозглашение немецкого протектората в Словакии, взятие Клайпеды и поставленные в резкой форме требования в данцигском вопросе и по вопросу экстерриториальных коммуникаций и связей через Померанский "коридор" побудили польское правительство к принятию ряда превентивных воеенных мер. Уже 21 марта, сразу же после переговоров Риббентропа с Липским был издан ряд приказов о мобилизации, которые были выполнены в течении ближайших дней. Так, армейские инспектора взяли на себя командование своими армиями и направились в места их дислокации. Армейские штабы укомплектованы почти по полным штатам военного времени. Инспектор противовоздушной обороны государства генерал Ян Заяц был назначен командующим военно-воздушными силами и противовоздушной обороной. Все расположенные вблизи границы гарнизоны были усилены благодаря призыву на учения военнослужащих запаса. Частично была введена в действие предусмотренная на случай войны сеть обеспечения связи между главнокомандованием и командующими армиями, военно-морским флотом и военными (корпусными) округами.
В связи со слухами о выходе немецкого флота к Данцигу (большая эскадра немецких военных судов прошла мимо него по пути в Клайпеду) военно-морскому флоту был отдан приказ об осуществлении постоянного наблюдения, о занятии исходного положения для боевых действий и усилении гарнизона на Вестерплятте. Пограничная охрана была подчинена особым армейским штабам, которым были выделены также соответствующие карты, боеприпасы, колючая проволока и материалы для сооружения препятствий и укреплений. 22 марта армии "Краков" было придано несколько батальонов пограничной охраны, чтобы закрыть пути, ведущие через Карпаты; усилены были и кавалерийские части армии "Лодзь"25.
На следующий день была предпринята "открытая" мобилизация в военном округе 9-го корпуса (Брест-на-Буге) и "черная" мобилизация в военном округе 1-го корпуса (Варшава), благодаря чему были доведены до штатной численности военного времени четыре пехотные дивизии, одна кавалерийская бригада и ряд частей, не входивших в состав дивизий. Часть этих формирований была передана особым армейским штабам, прочие остались в качестве резерва главного командования на территории, где проходила мобилизация. Таким образом было осуществлено прикрытие важнейших направлений, на которых не было гарнизонов в мирное время26. В общем в результате частичной мобилизации численность польских вооруженных сил была доведена примерно до 350 тыс. чело-кек27. Вскоре после этого польско-германские отношения еще больше обострились, когда 26 марта Липский отверг немецкие требования. 31 марта премьер-министр Чемберлен предоставил Польше гарантии, а 3 апреля Бек направился в Лондон, где между Польшей и Великобританией был заключен союзный договор о взаимопомощи28. Франция тоже подтвердила союзническую верность Польше. В тот же день в Германии была подписана директива на подготовку к осуществлению плана под условным наименованием "Вайс" ("Белый")29.
С конца февраля 1939 г. польский Генеральный штаб активизировал работу над планом "3". После взятия Чехии и Моравии немецкими войсками в него были внесены поправки, вытекающие из изменившейся оперативной обстановки. Затем он был представлен на утверждение главнокомандующего30. В общем и целом правильно были предусмотрены как районы сосредоточения, так и направления наступления немецких войск. Силы, которыми мог располагать "третий рейх" оценивались в 100-120 дивизий, из которых 70-80 легких, моторизованных и танковых дивизий должны были напасть на Польшу. Численность немецких военно-воздушных сил оценивалась примерно в 3500 боевых самолетов, из которых большинство должно было быть направлено на польский фронт31.
Польский план носил оборонительный характер. Намечалось защищать те части, которые были незаменимы для ведения войны, и при этом нанести противнику как можно больший урон, не позволить ему разбить себя до начала наступательных действий союзников. Главная линия обороны должна была пройти через Бибрзу, Нарву, Вислу до впадения в нее Брды, через Бромберг, Верхнюю Варту, через Силезию до Белица и Сайбуша. Первый удар должны были принять на себя части армий первого эшелона, еще раньше приведенные в полную боевую готовность. Они должны были прикрыть остальные части, из которых состоял резерв главнокомандующего. А на юге линия обороны должна была лить вдоль Карпат.
Учитывая соотношение сил между между "третьим рейхом" и Польшей, а также почти полное окружение страны враждебными соседями, осуществление польского плана обороны не имело никаких видов на успех. Польский Генеральный осознавал это32, поскольку имел довольно точную информацию о существующем положении от польской военной разведки. Разведке удалось определить расположение 80% крупных частей немецких сухопутных войск и военно-воздушных сил. На основе этих сведений о сосредоточении войск противника были определены главные направления его наступления33. Несмотря на это, генеральный инспектор польских вооруженных сил до середины августа не был полностью убежден в том, что немецкое вторжение действительно состоится.
Как отметил в своем дневнике вице-премьер Эугениуш Квятковский, маршал Рыдзь-Смиглы во время состоявшегося 11 августа в Варшавском замке совещания заявил, что из источников, которыми располагают военные, стало известно, что в Германии проходит частичная мобилизация, и что он считает необходимым укрепить военную мощь Польши. Он утверждал также, что ему был прислан конкретный план нападения на Польшу с указанием германских дивизий и германских оперативных планов. Однако он считал, что эти материалы и документы были специально подброшены ему, чтобы ввести его в заблуждение34. Как мы видим, информация польской разведки не была правильно оценена и считалась сомнительной.
Польша переоценила также добрую волю и роль своих западноевропейских союзников. В мае 1939 г. в Париже состоялись польско-французские военные переговоры, на которых договорились, что в случае немецкого нападения на Польшу Франция большой частью своих вооруженных сил предпримет наступательные действия против Германии35. Между тем с самого начала генерал Гамелен не очень серьезно воспринимал эти обещания. 4 апреля и позже, 4 мая французские и британские штабы, согласовывая совместную акцию, решили что они смогут развернуть наступление только против Италии, а против Германии в первые недели войны смогут предпринять только ограниченные наступательные действия. Крупное наступление на Германию на Западном фронте, по их мнению, стало бы возможным лишь в отдаленном будущем при активной помощи США. Что касается союза с Польшей и Румынией, то тогда же было констатировано, что такие союзы имели ценность только в том случае, если бы эти государства получили помощь от Советского Союза и если бы таким образом был создан постоянный и прочный Восточный фронт36. Хотя польское правительство и польское военное главнокомандование в любом случае были полны решимости оказать "рейху" активное сопротивление, все же необоснованная вера в действительную помощь союзников играла важную роль в принятии политических решений в 1939 г. и поддерживала в польской общественности волю к борьбе.
Возникает вопрос, были ли польские правящие и военные круги, учитывая приближающийся глобальный конфликт, проинформированы о подготавливавшейся в 1939 г. переориентации советской внешней политики по отношению к Германии, западным державам, Польше и другим государствам Восточной Европы. Частичный ответ на этот вопрос мы можем найти в меморандуме полковника Людвика Садовского, обобщившего работу 2-го отдела Генерального штаба. Этот меморандум был подготовлен по распоряжению созданной во Франции при правительстве генерала Владислава Сикорского комиссии, которая должна была расследовать причины поражения Польши в 1939 г.37 Расследование проводилось на основе опросов и сообщений 190 сотрудников польской разведки. Той же самой проблемы касается написанный после войны подробный отчет начальника Генерального штаба польской армии генерала Вацлава Стахевича.38 Согласно приведенным здесь источникам и данным, изменение позиции Советского Союза явилось для 2-го отдела большой неожиданностью. Польский Генеральный штаб, как и министр иностранных дел Бек, предполагал, что германо-советское соглашение абсолютно невозможно из-за глубоких идеологических противоречий, существовавших между двумя политическими системами. В начале 1939 г. 2-й отдел обновил свое прежнее исследование высоко оценивавшейся им Красной Армии39. В Варшаве в общем не верили в активное выступление Советского Союза против Германии уже в первые недели войны. Считалось, что он будет сохранять благожелательный нейтралитет, что подтверждали многочисленные заявления представителей советского правительства40.
Против таких опенок (в том числе и первого заместителя начальника 2-го отдела полковника Йозефа Эиглихта)41 говорили поступившие сообщения о заседании Политбюро Центрального комитета в Москве, на котором, как указывалось, выступили сторонники соглашения с Германией. Руководитель самостоятельного отдела "Россия" (капитан Ниезбрзыцкий) рассматривал это, однако, как советскую дезинформацию, 2-му отделу Генерального штаба сообщили также что Великобритания и Франция стремятся отравить атмосферу германо-советских отношений. Озадачивало отсутствие антисоветских акцентов в речи Гитлера, произнесенной им по поводу спуска на воду броненосного крейсера "Бисмарк", а также заявление Молотова на 3-й сессии Верховного Совета (летом 1939 г.) о восстановлении торговых отношений с Германией. Разведка пограничной охраны в июне того же года информировала о выгрузке военной техники с немецких судов в Ленинграде. И наконец, польский военный атташе в Берлине в июне 1939 г. сообщил о высказываниях генерала Боденшатца, рекомендовавшего Польше принять предложения Гитлера, поскольку отказ от них мог бы иметь фатальные последствия, так как Германия уже длительное время ведет переговоры с Советским Союзом, которые, по слухам, успешно продвигаются вперед42. Это заявление было сделано Боденшатцем еще 30 апреля и было направлено французскому военно-воздушному атташе в Берлине капитану Паулю Штелину43. Однако 2-й отдел отнесся к этому сообщению с пренебрежением как к еще одной попытке оказать влияние на позицию Польши и подтолкнуть ее к уступкам.
Вплоть до самого начала войны органы польской тактической и стратегической разведки в Советском Союзе ничего не сообщали о каких-либо особенных передвижениях советских вооруженных сил в направлении польской границы. Лишь 1-5 сентября такие сообщения стали поступать в довольно больших количествах, но к ним относились как к нормальной советской реакции на начало войны. 12 сентября польский военный атташе в Париже прислал выдержку из коммюнике французского 2-го отдела, содержавшую агентурные данные о том, что Советская Россия якобы предпримет действия, направленные против Польши и Румынии. Несмотря на это, советская акция 17 сентября, как однозначно указывают все приведенные выше источники, явилась полной неожиданностью для польских военных и правительственных кругов, которые находились тогда вблизи румынской границы и еще намеревались защищать так называемый "румынский плацдарм".
Учитывая такое положение, правительство, а также главнокомандующий маршал Эдуард Рыдзь-Смиглы и его Генеральный штаб решили перейти румынскую границу, чтобы направиться во Францию и там вместе с западными союзниками продолжать борьбу. Однако румынское правительство сорвало эти намерения и интернировало в Румынии как членов польского правительства, так и маршала Польши вместе с его штабом. Оперативный план "Запад", подвергшийся в 1936-1939 гг. многочисленным модификациям и не разработанный в своих деталях до конца, не вышел за рамки первой, вступительной фазы польско-германской войны.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
