Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

25 сентября 1913 года в Киеве над М. Бейлисом начался судебный процесс, который привлёк внимание всей страны. П. Милюков считал, что в этом судебном деле «воплотилась вся неправда режима, всё его насилие над личностью». Революционные партии грозили всеобщей забастовкой в случае осуждения Бейлиса. Совершенно неожиданно из-за дела об убийстве общество оказалось чуть ли не на грани революции.

Весьма необычным для крупного города, каким был Киев, оказался подбор присяжных заседателей. В их число не попал ни один интеллигент, а некоторые были малограмотными. Писатель Владимир Короленко, бывший на суде, описывал их так: «Пять деревенских кафтанов, несколько шевелюр, подстриженных на лбу, на одно лицо, точно писец с картины Репина “Запорожцы”. Несколько сюртуков, порой довольно мешковатых. Лица то серьёзные и внимательные, то равнодушные, двое не редко “отсутствуют”. Семь крестьян, три мещанина, два мелких чиновника».

Черносотенцы надеялись, что такой состав присяжных признает М. Бейлиса виновным. 30 октября заседатели удалились на совещание. Всеобщее напряжение дошло до высшей отметки. В случае осуждения в Киеве ожидали погрома и вообще непредсказуемых беспорядков по всей стране. В этой предгрозовой атмосфере вердикт присяжных произвёл впечатление удара молнии: «Невиновен!».

В. Короленко вспоминал: «Около шести часов разносится молнией известие, что Бейлис оправдан. Виднеются многочисленные кучки народа, поздравляющие друг друга. Русские и евреи сливаются в общей радости. Кошмары тускнеют. Исключительность состава присяжных ещё подчёркивает значение оправдания».

Сам Мендель Бейлис позднее эмигрировал в Америку, где и скончался в 1934 году.

треляли в черносотенцев и в других городах; например, в Одессе в демонстрантов бросали бомбы, причём подорвался и погиб один из бросавших, анархист Яков Брейтман. Порой вспыхивали уличные схватки между революционерами и черносотенцами. Такие происшествия почти везде перерастали в погромы, направленные против «интеллигентов и инородцев», главным образом евреев.

Кое-где демонстранты просто разбивали камнями витрины магазинов и окна домов, принадлежащих евреям. Но чаще всего это сопровождалось и грабежом: толпа врывалась в дома, выбрасывала на улицу имущество. Любая попытка самозащиты вызывала возмущение толпы и влекла за собой многочисленные жертвы.

Говорили, что покарать «крамольников» разрешил сам царь. В Томске имел место следующий характерный случай. Шествие приблизилось к магазину, и один из демонстрантов громко спросил у царского портрета: «Разрешаете громить, Ваше величество?». «Разрешаю», — отвечал человек, нёсший портрет…

В. Шульгин так описывал картину погрома:

«Это была улица, по которой прошёлся “погром”.

— Что это? Почему она белая?…

— Пух… Пух из перин.

Страшная улица… Обезображенные жалкие еврейские халупы… Все окна выбиты… Местами выбиты и рамы… Точно ослепшие все эти лачуги. Между ними, безглазыми, в пуху и в грязи — вся жалкая рухлядь этих домов, перекалеченная, переломанная… Стулья, диваны, матрацы, кровати, занавески, тряпьё… полувдавленные в грязь, разбитые тарелки… — всё, что было в этих хибарках, искромсанное, затоптанное ногами…».

В течение двух недель после манифеста уличные беспорядки произошли более чем в ста городах. По данным историка С. Степанова, погибло 1622, ранено было 3544 человека. В число жертв попали как евреи, так и русские «смутьяны» — студенты, интеллигенты. Из тех погибших и раненых, чья национальность известна, евреи составляли 50%, русские и другие славяне — около 44%.

«Союз русского народа»

В октябре 1905 года черносотенное движение впервые переросло в массовое и распространилось по всей стране. В ноябре возникла самая крупная черносотенная организация — «Союз русского народа» (СРН). Вышел первый номер её газеты «Русское знамя».

Вскоре отделения СРН образовались по всей стране. Кое-где крестьяне вступали в союз целыми деревнями. Руководители союза утверждали, что он резко отличается от любой политической партии. Если партия защищает сословные, классовые интересы, то РСН выражает интересы всех сословий и классов русского общества.

Через некоторое время, однако, в черносотенном движении сложились два различных направления. Одно направление в первую очередь защищало привилегии дворянства, землевладельцев. Это направление возглавляли Владимир Пуришкевич и Николай Марков. Последний как-то раз удачно сравнил весь класс помещиков с вымирающими зубрами. В защите этих «зубров» от вымирания он видел свою основную задачу.

Другое направление во главе с Александром Дубровиным было ближе к низам общества, охватывало часть крестьянства. В его лозунгах часто своеобразно отражались крестьянские требования. Например, А. Дубровин резко выступал против уничтожения общины в ходе столыпинской реформы.

Характерным выразителем этого течения черносотенства являлся проповедник из Царицына иеромонах Илиодор (в миру — Сергей Труфанов). Илиодор входил в «Союз русского народа». В страстных и зажигательных проповедях он призывал бороться с богачами, чиновниками и интеллигентами.

Проповеди монаха привлекали толпы жителей заводских посёлков под Царицыном, — замечал историк С. Степанов. — Он говорил с ними на понятном им языке и о понятных им вещах. Вообще события в Царицыне чем-то напоминали народные движения XVII-XVIII веков. Среди народа распространялись слухи, что Илиодор – побочный брат Николая II. Около храма было водружено огромное чучело дракона с надписью: «Гидра революции». По окончании проповеди Илиодор отсекал голову гидре.

Во II Государственной думе

На выборах в I Государственную думу черносотенцы не получили ни одного мандата. Сами они объясняли это тем, что почти не участвовали в предвыборной борьбе. А. Дубровин так говорил о Думе: «Как верный монархист, я не имею права своим участием санкционировать существование этого сборища, посягающего на неограниченные права монарха».

Во II Государственной думе было около 16 крайне правых депутатов. Самым заметным и ярким из них считался В. Пуришкевич. Советский историк Семён Любош так описывал его: «Совершенно голый череп, рыжая бородка и необыкновенная вертлявость. При этом крикливый голос и вызывающая манера говорить. У Пуришкевича именно тон делал всю музыку. Самые обыкновенные фразы приобретали в его устах необыкновенно оскорбительный характер. Так как совершенное бессилие Думы выяснилось очень скоро, то перманентные выходки Пуришкевича в глазах большой публики оживляли парламентскую безнадёжность». В Таврический дворец специально приходили «полюбоваться на Пуришкевича».

Осуждая «крамольную» Думу, В. Пуришкевич тем не менее ценил свой депутатский мандат. Когда прошёл слух, что его собираются сделать губернатором, Пуришкевич сказал по этому поводу: «Из попов в дьяконы не идут. Дурак я был бы променять положение депутата и товарища председателя СРН на положение казённого чиновника».

Все черносотенцы горячо выступали за роспуск II Государственной думы, в которой преобладали левые. Иеромонах Илиодор даже говорил, что в левую часть Думы надо бы бросить бомбу.

Н

Террористы-черносотенцы

Революционный террор народовольцев и эсеров в России начала XX века не вызывал ни у кого удивления. Но совершенно новым и неожиданным явлением 1906-1907 годов оказался «черносотенный индивидуальный террор».

Первым и самым известным покушением черносотенцев стало покушение на видного кадета Михаила Герценштейна. Он был убит в июле 1906 года. Решение об этом убийстве было принято руководством «Союза русского народа» во главе с А. Дубровиным.

Депутат от кадетской партии профессор М. Герценштейн был председателем земельной комиссии в I Думе. Ему приходилось выдерживать суровую критику и справа, и слева. Например, социалист Алексей Пешехонов с негодованием называл Герценштейна «идеологом помещичьего хозяйства и отъявленным буржуем». Справа, со стороны дворян-монархистов, критика звучала ещё более резко.

иколай II не раз принимал А. Дубровина и высоко ценил его выступления против Государственной думы. 3 июня 1907 года она, наконец, была распущена царским указом. На следующий день Николай совершил поразивший всех шаг: он направил А. Дубровину телеграмму, в которой говорилось: «Да будет же мне “Союз русского народа” надёжной опорой служа для всех и во всём примером законности и порядка».

М. Герценштейн своими острыми выступлениями вызывал особенную враждебность дворян. Однажды, выступая в Думе, Михаил Яковлевич спросил, обращаясь к правым депутатам: «Неужели господам дворянам более нравится то стихийное, что уже с такой силой прорывается повсюду? Неужели планомерной и необходимой государственной реформе вы предпочитаете «иллюминации», которые теперь вам устраивают в виде поджогов ваших скирд и усадеб?». Писатель Владимир Короленко вспоминал об этом выступлении: «Да, это была правда. Но, во-первых, она была слишком горька, а во-вторых, это говорил Герценштейн, человек с типично еврейским лицом и насмешливой манерой. Трудно представить ту бурю гнева, которая разразилась при этих словах на правых скамьях. Слышался буквально какой-то рёв. Над головами поднимались сжатые кулаки, прорывались ругательства, к оратору кидались с угрозами, между тем, как на левой стороне ему аплодировали». Особенное негодование правых вызвало пущенное М. Герценштейном словечко «иллюминации».

Боевики из черносотенного «Союза русского народа» решили убить ненавистного «председателя от жидов», как они прозвали Герценштейна. После роспуска Думы М. Герценштейн с другими депутатами находился в Финляндии. Туда отправились и боевики-черносотенцы. 18 июля 1906 года, когда Михаил Яковлевич прогуливался с семьёй, его застрелили из засады. Одна из двух выпущенных пуль ранила в руку его маленькую дочь. Убийство М. Герценштейна стало самым известным из терактов черносотенцев.

Следующее покушение А. Дубровин решил организовать на бывшего премьер-министра Сергея Витте. 29 января 1907 года его истопник обнаружил в печи ящик, подвешенный на спускающейся из печной трубы длинной верёвке. В ящике оказалась «адская машина» с часовым механизмом. Такое же устройство нашли и в соседней трубе.

Начальник столичной охранки А. Герасимов тотчас прибыл на место происшествия. Он вспоминал: «Механизм часов был испорчен, почему взрыв вообще не мог произойти. Для меня достаточно было беглого взгляда на эту «адскую машину», чтобы понять, что это не дело рук революционеров. Так грубо и неумело могли провести дело только дружинники СРН». Однако ни арестов, ни судов по этому делу так и не было. Впрочем, С. Витте постарался отплатить А. Дубровину в своих воспоминаниях. В них он не раз называл лидера СРН «мазуриком», «каторжником», «лейб-кабатчиком» и т.п.

Организатором покушения на С. Витте выступил черносотенец и тайный сотрудник полиции А. Казанцев. В качестве исполнителей он выбрал двух революционно настроенных, но весьма простодушных рабочих – В. Фёдорова и А. Степанова. Им он назвал себя членом партии эсеров-максималистов.

После неудачи в деле Витте террористы отправились в Москву, где Казанцев заявил, что необходимо казнить «изменника», укравшего партийные деньги. В. Фёдоров застрелил этого человека – редактора «Русских ведомостей» кадета Григория Иоллоса. После этого убийства рабочие, несмотря на свою наивность, заподозрили неладное. Они допытывались, почему А. Казанцев не может говорить, как революционные агитаторы. «Тут я немного понял, - рассказывал В. Фёдоров, - что, видится, вместо максималистов попал к чёрной сотне». Наконец рабочие обнаружили у своего руководителя списки членов «Союза русского народа».

В мае террористы отправились в лес на окраине Петербурга, чтобы зарядить динамитные бомбы. Когда А. Казанцев занялся начинкой бомб, В. Фёдоров подошёл к нему сзади и кинжалом убил его. Вскоре после этого В. Фёдоров уехал за границу и опубликовал подробный рассказ об этом деле.

В III и IV Государственных думах

В III государственной думе крайне правые получили около 45 мест. Ряды депутатов-черносотенцев пополнились ещё одним ярким лидером – членом курского СРН Николаем Марковым. По внешнему облику он очень напоминал Петра I, и его быстро окрестили Медным всадником. Руководитель кадетов Павел Милюков называл Маркова «стоеросовым помещиком-дворянином».

Состав III Государственной думы был гораздо более правым, чем во II Думе. Большие преимущества на выборах получили помещики. Это в конечном итоге привело к расколу среди черносотенцев. До сих пор они могли единым фронтом выступать против «революционной» Думы. Теперь их взгляды на Думу резко разошлись.

«Дубровинское» направление категорически отрицало необходимость такого учреждения. Народу не нужен парламент, в котором заседают помещики и «денежные мешки», считал А. Дубровин. Это новая перегородка, отделяющая государя от народа. Такая позиция во многом отражала точку зрения простонародья.

Вожди «дворянского» направления черносотенства думали иначе. Их отношение ясно выразил в 1910 году Н. Марков: «Можно быть недовольным третьей, четвёртой Думой, двадцатой, разгоните их, выберите настоящую, русскую, но как учреждение Государственная дума необходима: без этого России не существовать».

Характеристики

Список файлов реферата