106965 (616179), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Сменяя растянутое вступление в первом ритурнеле, тема соло представлена доминантой. Модуляции в этом месте никогда не встречались в более ранних концертах Дуссека.
Стефан Линдеман, анализируя концерт Op. 70 ми бемоль мажор Яна Ладислава Дуссека так пишет об этом приеме: "… это абсолютная симфонической экспозиция, которая не предполагает ожидание вступления сольного инструмента, и … не остается ничего более существенного для фортепиано, чем вступить, когда придет его время…"
Звук концерта богат и безупречен. Экспансивное соло наполнено образными формами. Мощные контр-темы врываются как вызов лирической смелости. Медленное движение абсолютно элегантно, наделено шармом рококо, сопровождается декоративной пышностью.
Темп концерта – умеренное аллегретто – предписание играть не торопясь.
Характерным для концертов Дуссека в использовании тематического материала является то, что солист участвует в каждой партии концерта. Тем самым он дополняет основную тему второстепенной.
Как и в концерте соль-минор, своем первом произведении этого жанра в концерте ми-бемоль мажор Op 70 Дуссек, делает попытку обозначить, разграничить индивидуальности миров оркестра и солиста, причем главная партия здесь слабо разграничена.
Как будто обеспокоенный типичными для концертного жанра чрезмерными схемами повторения материала, при которых все соло и тутти тематики в обязательном порядке повторяются снова и снова, Дусек значительно сократил и изменил в процессе развития темы концерта ми-бемоль мажор Op 70 все повторения, тем самым, сократив партии тутти и соло до сравнительно краткого изложения.
Перед приближением финальных аккордов в конце повторения, солист вводит обманчивую развязку в отступлении – удлиненный заключительный пассаж перед началом третьего риторнелло. Этот пассаж для заключительной партии абсолютно нов – он не встречался в экспозиции концерта. И если разобрать оркестр в финале на партии, можно заметить, что партии солиста явно вклинены в третье риторнелло. Этот редкий прием прослеживается так же в некоторых концертах Дуссека, написанных ранее.
Это очень энергичное и наполненное красок произведение. Между тем требует превосходного исполнения, необходимо исключить спешку. Иначе концерт будет звучать жестко, резко.
Концерт ми-бемоль мажор Op 70 был одним из последних произведений мастера, и он должен был звучать эффектно, являя собой типичное для своего жанра произведение, которое объединяло Дуссека с современниками – Гумелем, Филдом, Вебером и Крамером, личностями, которых мы по сей день знаем, как неоромантиков. Поэтому концерт по праву можно считать классическим.
Концерты Дуссека не были столь революционны по сравнению с его сонатами и другими фортепианными произведениями, но эти творения полностью отражали его внутренний мир, который приверженец классического и раннего романтического стилей мог сам в себе отлично познать.
Дуссек в отличие от Бетховена, кажется, никогда не развивал свою музыку за рамки классического стиля. При этом его фортепианные концерты, не до такой степени вдохновенные как, например, у Бетховена, показывают его как отличного мастера фортепианной техники, блестящего виртуоза (он был признан первым исполнителем, который поставил фортепиано боком к публике, чтобы было видно его руки во время игры). Он искусно использовал весь клавишный ряд фортепиано c целью добиться привлекательности, импрессивности и многогранности музыки.
Оркестровый аккомпанемент, опять же не такой восхитительный как у Бетховена, в равной степени замечательно построен, с филигранными фортепианными вплетениями между вспышками тутти.
Очевидно, и сам Дуссек был менее доволен своим оркестровым стилем, чем стилем соло фортепианных произведений (большая часть его произведений была написана для фортепиано, однако он сочинил так же оперу, литургию и кантату). Дусек был больше известен как исполнитель, чем как композитор, но его концерты и большей частью сонаты были очень значительны как вклад в национальную музыкальную сокровищницу. Его концерты конструктивны и приятны, хотя они не могут дать слушателю полного представления о значимости Дуссека для мировой сокровищницы музыкального искусства.
3. Сонатное творчество Яна Ладислава Дуссека
Сонатная форма из всех классических форм инструментальной музыки последних трех столетий - наиболее действенная, яркая и драматургически цельная.
Процесс зарождения сонатной формы оказался показательным по установлению нового тематизма, по кристаллизации в нем характерных признаков художественного образа, по качественной закономерности. Не случайно классический вид сонатной формы возник вместе с классическим стилем.
Из композиционных свойств других музыкальных форм сонатная форма вобрала в себя принципы, присущие основным законам движения, - контраст, сквозное развитие и репризность. Схема сонатной формы приблизительно однотипна. Она складывается из:
1)Экспозиции - основных видов контрастных противопоставлений, возникающих в материале (тематизме), тональном плане;
2) Разработки - места развития и доведения контраста до высшей фазы своего противопоставления, вплоть до вызревания нового качества в материале, в способах развертывания материала, в драматургии движения тональных планов;
3) Репризы - момента разрешения накопившегося энергетического заряда и противоречий, отстранения предшествующих форм развития и одновременно возвращение к исходному, но с перерождением материала как следующей фазы движения тематизма и преобразование его в новое качество.
Три момента - тематизм, развитие, тональный план - показатели композиции. Все они играют основополагающую роль в сонатной форме.
Три фазы развития в сонатной форме - экспозиция, разработка, реприза - вехи в драматургии: они указывают на ступень, стадию драматургического развертывания образа, идеи.
Старинная сонатная форма. Предыстория сонатной формы - в недрах полифонической музыки, в ее различных жанрах: увертюрах, прелюдиях, аллемандах, курантах, жигах, концертах, и, наконец, сонатах. Предыстория сонатной формы - и в различных формах полифонической музыки: в непрерывном развитии одночастных форм; в логике движения и сопоставления тональностей и в материале старинных двухчастных форм; в тематизме и рациональной композиции фуги; наконец, в непосредственной предшественнице - в старинной сонатной форме.
Необычайно важными этапами были открытия И. С, Баха, обнаружившего в процессе становления многих полифонических жанров и форм ростки новых гомофонных форм и жанров, и Доменико Скарлатти, отрабатывавшего в бесчисленных упражнениях (Exercises) новый тематизм, новые структуры, новую форму - сонатную.
Стержень композиции сонатной формы - в движении тональностей. Собственно на тональном развитии и покоилась первоначально логика сопоставления контрастов, развитие и торможение движения. Костяк тонального движения схематически может быть выражен формулой Т -Д в первой части и Д Т - во второй (Т - основная тональность; Д - побочная). Такой путь логического разворота произведения надолго утвердился в предклассическом построении сонатной формы, названной старинной и состоящей из двух разделов: экспозиции и репризы (2 часть старинной сонатной формы можно назвать "разработкой - репризой".
Весь материал, изложенный в экспозиции в основной тональности, получил название Главной партии, а материал, изложенный в побочной тональности, соответственно назвали Побочной партией. Следование тональностей в репризе обратное, но название партий было закреплено и за материалом. Материал Главной партии, таким образом, транспонировался в побочную тональность, а побочной - в главную. Выбор побочной тональности ограничивался Д тональностью или параллельным мажором к минору, что безусловно диктовалось функциональным гармоническим мышлением, уже утвержденным в стилях 18 века.
Сопоставление двух тональных центров отвечает интуитивно найденному в музыке логическому противопоставлению тезиса и антитезы. Оно составляет содержание первой фазы становления музыкальной формы - ее экспозицию.
Вторая фаза формы - реприза - представляет собой обратное соотношение "антитеза - тезис", отраженное тональным планом Д - Т и типом изложения материала. Начальный материал Главной партии экспозиции попадает в репризе в новые тональные условия, подвергается тональному развитию, становится неустойчивым (антитеза). Второй материал - из Побочной партии экспозиции - наоборот, оказывается в условиях тональной устойчивости(главная тональность) и выступает в функции общего итога, синтеза, заключения.
Сонаты Яна Ладислава Дуссека – это захватывающие, завораживающие, пленяющие произведения, которые содержат предзнаменование психологических форм. Они представляют собой тщательно продуманные, разработанные и изложенные фортепианные труды мастера. Поверхностно они кажутся схожими с ранними фортепианными сонатами Людвига Ван Бетховена, но, вслушавшись более внимательно можно сделать вывод, что в произведениях Дуссека звучит собственный уникальный эстетический голос, аналогов которому до него не было.
Соната Яна Ладислава Дуссека Elegie Harmonique, написанная им в 1806 году, заслуживает отдельного внимания.
Соната была посвящена памяти принца Луи Фердинанда Прусского, погибшего незадолго до этого в одном из сражений с армией Наполеона. Соната пронизана чувством такой неподдельной тоски, смятения, да что там, самой искренней любви, что невольно возникал интерес к человеку, вызвавшему эти чувства. Удивительный факт - Луи Фердинанд, племянник знаменитого Фридриха Великого, был замечательным пианистом и даже композитором. Он фанатично любил музыку и мог отдаваться этому занятию часами. Сам Бетховен отмечал его способности в игре на фортепиано и посвятил ему свой 3-ий фортепианный концерт. С Дуссеком, устроившемся к нему на службу в 1804 году в качестве неоплачиваемого капельмейстера они нашли родственные души. Об этом сохранилось свидетельство композитора и скрипача Людвига Шпора в 1805 году останавливавшегося в королевском дворце: "Нередко меня и Дуссека будили в шесть часов утра и провожали, еще в халатах и тапочках, в салон, где принц уже сидел за фортепиано. Поскольку было очень жарко, его одежда была еще более легкой - просто нижнее белье. Мы начинали разыгрываться и репетировать произведения, которые предполагалось исполнять на вечерних встречах. Зачастую это продолжалось, благодаря энтузиазму принца, до тех пор, пока салон не заполнялся придворными, увешанными орденами и медалями…"
Но вскоре принц погиб … И, Дуссек, потрясенный этим событием, под впечатлением тяжелой тоски от потери друга написал сонату Elegie Harmonique. Первые же звуки смятенных шагов этой звучащей сонаты в басу приковывают внимание. Гармония в пассажах напоминают скорее Вагнера (отдаленно, но все же), медленное вступление постепенно перерастает в быстрый легкий бег восьмыми, потом шестнадцатыми, смятение нарастает, спотыкаясь, набирая напряженность и вдруг прорывается прекрасной мелодией переливающихся колокольчиков…
В разработке далее вновь все те же взбирающиеся пассажи…, но разрядились уже не "колокольчиками", а еще более прекрасной мелодией, поражающей до глубины души...
Здесь четко чувствуется один к одному тот самый мелодический пленявший оборот М.И. Глинки, в вариациях на романс "Соловей" А. Алябьева, но написанных много позже. Возможно, было тут влияние, или просто оба пришли независимо к одному и тому же.
Отрывок из вариации М.И. Глинки на романс А. Алябьева "Соловей"
Свою сонату op 35 Дуссек посвятил Габриель Плейель. Наиболее известным из этого опуса является № 3 до минор, в котором особенно хорошо отражены черты неоромантической интенсивности и напряженности. Проглядывается даже один пассаж в экспозиции аллегро который кажется так похожим на пассаж из первой части сонаты Моцарта до минор. Произведение Дуссека наполнено чарующей энергией и оригинальностью, поворотами и вращениями, всем тем, что способно надолго удерживать внимание слушателя.
Несмотря на то, что лучшими произведениями Я.Л. Дуссека являются сольные фортепианные сонаты, его сонаты для исполнения в четыре руки заслуживают не меньшего внимания.
К примеру, соната для исполнения в четыре руки до мажор op.32 – является мастерским произведением и одной из лучших сонат композитора в этом жанре. Она является уникальной в использовании всей клавиатуры фортепиано и делает эффективным использование фортепианного созвучия.
Соната состоит из трех частей. Ее особенность в том, что она очень хорошо показывает склонность Я.Л. Дуссека к часто встречающимся небольшим модуляциям.
Первая часть начинается длинным вступлением, которое по стилю является симфоническим. Вступление заканчивается доминирующим продолжением Molto Allegro.
Частые модуляции встречаются в основной теме экспозиции, в развитии и в заключении.
Одна длинная модуляция во вступлении многократно сменяет тональности каждые два такта в следующей последовательности: соль-бемоль, ля-бемоль, ре-бемоль, си-бемоль, ля-бемоль, си-бемоль, соль-бемоль, ми-бемоль и ля-бемоль. Это передвижение характеризует Яна Ладислава Дуссека как первоклассного мастера развития темы.
Вторая часть характеризуется интересными диалогами между обоими инструментами. Она представлена в трехчастной форме и так же включает в себя необычные модуляции.
Последняя часть сонаты - очень яркое и оживленное рондо. Она как будто исполнена в стиле чешского народного танца, с многократными ударениями. Эта часть сонаты показывает талант Дуссека в развитии мотива и его использовании в различных вариациях.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
