3790-1 (616138), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Другие эмоции, видимо, также имеют свою степень соотносимости со всесодержащим логосным основанием мира. И все они, кроме этого, являются неким отражением сущностного состояния человеческой личности, ее "эмоциональным портретом".
О том, что в таком "эмоциональном портрете", как на экране, отражаются проявления глубинных духовных процессов, свидетельствует, в частности, факт тесной "сцепленности" различных характеристик "антилогосной" музыки. Так, дисгармоничное отклонение обертонов в голосе рок исполнителей всегда сочетается с другими деструктивными составляющими этого феномена - бедным мелодическим рисунком, отсутствием во временной структуре такой музыки пропорции золотое сечение и, наконец, с его весьма специфической смысловой окраской.
Здесь уместно вспомнить, что, согласно святоотеческим представлениям, одна из форм таинственного явления в мир Логоса связана со смыслом, заключенным в книгах Священного Писания, где "незримые энергии Его сокрыты под покровом символов" (Епифанович, 1915, с. 108). Сопоставив смысл, заключенный в текстах "антилогосных" форм музыки с эталоном Священного Писания, можно без труда понять, что дисгармоничность, бытийная ущемленность распространяется и на смысловую составляющую этого феномена. Можно, видимо, говорить о разных гранях (гармонической, эмоциональной, смысловой) проявления сущностного состояния человеческой личности, его установки.
Эта присущая современной психологической мысли категория (Узнадзе, 1961; Шерозия, 1969; 1973), по-видимому, соотносится с принципиально непознаваемой (если следовать взглядам св. Григория Нисского), сущностью человека, отражая ее состояние, ее модус, в то время как психические функции личности и ее творческое выражение можно назвать "сферой личностных энергий" человека.
Весьма примечательно то, что человек, как правило, способен адекватно воспринимать лишь ту музыку, которая соответствует сущностной ориентации его личности, его установке.Так, ценители классической музыки, в большей своей части, с пренебрежением относятся к музыкальной поп-культуре. С другой стороны, "воспитанные на рок-музыке через некоторое время обретают неспособность к восприятию классики" (Дунаев, 1988, с. 165), от которой у них (по их же признанию) "сразу же начинает болеть голова" (Дунаев, 1988, с. 166). В психологической литературе, посвященной проблеме установки, можно прочесть: "отрицание многими современниками музыки ХХ века в значительной мере определяется отсутствием у них фиксированных установок, соответствующих новым гармоническим системам" (Кечхуашвили, 1978, с. 571).
Все это свидетельствует о том, что установка человека, независимо от того, занимается ли он музыкальным творчеством, или нет, всегда неким образом ориентирована относительно внутреннего содержания музыки, за которым, как было показано выше, находится и определенный метафизический план "логосного-антилогосного".
Конечно, такая одномерная оценка не исчерпывает всего содержания как музыкального феномена, так и человеческой личности. Но, в то же время, ее применение не следует считать и чем-то чисто формальным. В основе ее лежит соответствие разных, внешне не связанных категорий (в частности, параметров музыки) одному и тому же вполне реальному метафизическому плану. В логосно-ориентированной музыке тесная "сцепленность" ее параметров (каждый из них так же можно считать логосно-ориентированным) указывает на соответствующую ориентацию установки человека, творящего эту музыку. Эта логосно-ориентированная установка способна порождать и соответствующие творческие энергии, воплощающиеся в музыкальных звуках.
В то же время, на основании объективно выявляемых в последние десятилетия изменений, можно утверждать о постепенной переориентации музыкального творчества от логосного полюса к "антилогосному". Эту переориентацию можно оценить по разным критериям. Здесь и исчезновение из структуры музыкальных произведений пропорции золотое сечение (Васютинский, 1990, с. 189; Розенов, 1982, с. 155), и тенденции изменения реакции на музыку растений из положительной в отрицательную (Дубров, 1990, с. 16), и указанный выше феномен дисгармонизации обертонов певческого голоса, и "смысловой разлад" в содержании песенных форм современной музыки.
Все эти "антилогосные" тенденции можно, безусловно, считать проявлением в сфере "личностных энергий" человека сущностных изменений его духовного содержания, его установки. Весьма интересен внутренний смысл этого явления: почему вообще возможна подобная "демонизация" музыки, при которой ярко выраженная устремленность человечества к прекрасному, столь свойственная периоду классического искусства, через несколько поколений способна обратиться в свою противоположность?
Осознать внутренний смысл этого явления, видимо, невозможно, если не привлечь к этому традиционные христианские представления о падшем характере человеческой природы. В этом состоянии, как свидетельствует святоотеческая традиция, высшие силы и способности человека находятся в неком извращенном состоянии. Святитель Игнатий Брянчанинов писал по этому поводу, что природные свойства человека, находящегося в состоянии грехопадения таковы, что любое развитие его способностей сопряжено с опасностью развития и углубления его падшего состояния, опасностью подчинения человека "антилогосному", демоническому началу (1905, с. 45). Свет падшего человеческого естества, по словам св. Игнатия, впоследствии обращается во тьму (1905, с. 45). Именно это обращение и наблюдается в ходе "эволюции" музыкального творчества от "логосно ориентированных" форм к "антилогосным". Подобная "антилогосная" музыка самим фактом своего существования свидетельствует о падшем характере человеческой природы, о несовершенстве "природного добра" человека. С этим "природным добром" можно соотнести логосно-ориентированную музыку. Но такая музыка не имеет четкой границы, отделяющей ее от "антилогосных" музыкальных форм. В частности, это проявляется в возможности существования разной степени положительной реакции растений на музыку, в отсутствии всякой реакции, и, наконец, в отрицательной реакции (Дубров, 1990, с. 16).
В христианской антропологии представления о падшем характере человека органически дополняют учение о наличии в нем образа и подобия Божия. При этом, представления об образе и подобии Божием в человеке являются чем-то более первичным и более фундаментальным. Они же и гораздо легче выявляются из закономерностей музыкального творчества. Но из этого вовсе не следует второстепенность и малозначимость представлений о состоянии грехопадения человеческого рода. Они имеют не меньшее практическое значение, и их игнорирование, безусловно, способно вызвать дезориентацию человека в его личной и общественной жизни.
Характерно, что наиболее глобальные политические потрясения уходящего ХХ столетия были тесно сопряжены с утерей той или иной стороны указанных антропологических воззрений.
Так, установление в начале столетия тоталитарного строя в России происходило на фоне распространения материалистических взглядов, в рамках которых не было места представлениям об образе и подобии Божием в человеке. Человек, при таком подходе, фактически приравнивался к природному бытию, жизнь которого определяется не свободой - атрибутом образа Божия, а строгими причинно-следственными связями. Научно-технические достижения, при этом, как легко можно понять, являлись стимулом веры не только в безграничные возможности научно-технического прогресса, но и веры в безграничные возможности социальных преобразований: для этого, как могло показаться, необходимо лишь достаточно глубоко вникнуть в сущность социальных законов. Именно на подобном мировоззренческом фоне и могло возникнуть преклонение перед "гениальным вождем", принявшим на себя ответственность за правильное понимание основ общественной жизни и призвавшим народ к смелой реализации его социальных планов.
Аналогичный культ вождя возник и в середине ХХ столетия в Германии. Однако, в отличии от России, мировоззренческим фоном этого культа был уже не материализм, предполагавший обязательное наличие "передового" наукообразного учения, а лжемистицизм, произраставший на почве игнорирования представлений и падшем характере человеческой природы и приводивший к слепой вере в феноменальные возможности "харизматического" фюрера. Конечно, в обоих случаях основным движущим фактором установления тоталитарной системы являлся фактор внушения - вторжение в психическую сферу посторонней идеи без активного контроля над этим процессом разума человека.
Но в случае "харизматического тоталитаризма" внушающий фактор выступал в более открытом виде, без маскировки псевдонаучными учениями. То, что здесь выступало в качестве "теоретической платформы" - было связано с оккультизмом, магией, тайными тибетскими учениями и прочей лжемистикой (Пруссаков, 1992; Повель, Бержье, 1992). Развитие на основании этих учений скрытых возможностей падшей человеческой природы приводили к тому подчинению человека демоническому началу, о котором предостерегал в свое время св. Игнатий Брянчанинов. Именно это демоническое начало и можно увидеть в плодах деятельности вождей Третьего рейха.
Подобные оккультные увлечения нацистов, видимо, имели и определенную практическою сторону, связанную с умелым манипулированием настроением масс (Пруссаков, 1992, с. 183). Характерно, что этот оккультный инструмент как раз и смог эффективно действовать в Германии после периода широкого расцвета там различных оккультных и парапсихологических увлечений. Вот как описывали духовную атмосферу того времени очевидцы: "В этот период невиданной экономической и политической неопределенности процветали гипноз, месмеризм, ясновидение и всевозможные разновидности оккультизма... Гипнотизеры и ясновидцы получили в свое распоряжение огромные концертные залы. Вряд ли было хоть одно эстрадное представление без телепатического сеанса. Огромные плакаты и газетные объявления зазывали: "Самый значительный парапсихолог", "Тысячеглазая женщина", "Величайшее достижение в оккультизме: она знает все!" и т.д. и т.п. Правда и шарлатанство - никто не различал, но публика и пресса буквально разрывались от восторга" (там же, с. 183).
Всмотревшись в окружающую нас действительность, можно предположить, что в дальнейшем все нарастающими возможностями для своего возникновения будут обладать тоталитарные системы второго типа - опирающиеся не на материалистическое наукообразие, а на неприкрытый лжемистицизм. В этих системах суггестивный (внушающий) фактор выступает в наиболее неприкрытом виде, а подчинение личности общепризнанному "харизматическому" авторитету достигает своих крайних пределов. Возможность такого подчинения, безусловно, свидетельствует о затемнении в человеке образа Божия, важнейшими свойствами которого являются разум и свобода воли.
Сходные процессы характерны и для различных видов лжемистической и парапсихологической практики, прежде всего - для гипноза и кодирования. С одной стороны здесь выступает некий "духовный лидер", медиум, с другой - инертная и внушаемая масса, фактически лишенная основных свойств образа Божия - свободного и осознанного отношения к жизни. Впрочем, даже безобидная, на первый взгляд, астрология практически призывает человека к тому же. Ведь основные свойства человеческой личности - разум и свобода воли, ставятся, в рамках этого учения, в подчиненное положение относительно местонахождения небесных светил.
Широкое распространение в последнее время всех этих лжемистических течений, безусловно, вызывает сущностные изменения в содержании личности современного человека, в его установке. Человек становится менее разумным и более внушаем. Характерно, что аналогичные изменения вносит в содержание личности и рок-музыка. Здесь так же гипертрофирован суггестивный фактор, который реализуется через ярко выраженный ритмический рисунок, сопровождающийся характерной пластической жестикуляцией исполнителя (Набок, 1983, с.31), а также через повышенную громкость звучания и характерное световое сопровождение этой музыки.
Выявляемая в спектре голоса рок-солистов тембральные изменения, в частности, дисгармоничное отклонение обертонов так же свидетельствует о суггестивном характере этой музыки. Ведь все передаваемые через такой дисгармоничный голос отрицательные эмоции рок-исполнителя,- гнев, недовольство, агрессивность, зло (Морозов и др., 1995, с. 150-155), фактически направлены на подавление личности слушателя, на подчинение его воли воле исполнителя.
Аналогичное подчинение должно быть свойственно и другим формам суггестивного воздействия на человека. В этом плане значительный интерес представляет исследование спектральных характеристик голоса различных "целителей" и "экстрасенсов", деятельность которых связана с фактором внушения, фактором подавления личности. Определенный интерес представляет также и исследование спектра голоса различных политических "вождей" в период становления тоталитарной системы. Впрочем, можно ожидать, что и у рядовых дикторов, работающих над внедрением в сознание масс ложных мировоззренческих установок, тембральные характеристики голоса будут обладать существенной долей дисгармоничности, свидетельствующей о преобладании здесь суггестивного начала. Кстати, по данным профессора В.П.Морозова, существенная дисгармоничность голоса наблюдается у дикторов Российского радио с начала девяностых годов.
Возвращаясь к проблеме рок музыки, можно предположить, что ее широкое распространение в современном мире так же способствует повышению внушаемости масс, и тем самым подготавливает почву для "харизматического" тоталитаризма. В результате комплексного воздействия такой музыки, как показывают исследования, у человека постепенно развивается "паралич мысленного процесса" (Дубров, 1988, с.160), на фоне которого, по признанию самих же музыкантов, они обретают способность "управлять мыслью и волей людей" и "дирижировать миром" (там же, с. 160). За счет агрессивно-навязчивой внешней формы в такой "антилогосной" музыке, безусловно, компенсируется недостаток внутреннего содержания, недостаток гармонии. Нечто подобное мы встречаем и в принципах организации любого тоталитарнго государства, а также и любой тоталитарной секты. В основу существования данных образований всегда закладываются ложные идеалы и ложные идеи. Они не выдерживают никакой серьезной критики и поэтому всегда нуждаются в поддержке дополнительными искусственными методами, направленными на создание духовной атмосферы искусственно вызванного единодушия, в которой только и возможно эффективное внушение. Эти методы могут включать в себя и физическое устранение инакомыслящих: ведь самим своим присутствием эти люди могут резко снизить суггестивный эффект.
Внутренний смысл подобных явлений раскрыл в свое время св. Дионисий Ареопагит: "зло возникает не от силы, но от слабости" (1994, с. 185), "его причина в бессилии,- во всех злых делах и явлениях мы видим прежде всего немощь" (Флоровский, 1992б, с. 111).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
