59806 (611147), страница 3

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 3)

В общем, позиции лидеров и теоретиков россий­ской социал-демократии, несмотря на отдельные ого­ворки и временные, едва заметные колебания по отно­шению к терроризму, в 1901—1904 годах были более бескомпромиссны, чем когда-либо прежде или впос­ледствии. Антитеррористическая кампания на страни­цах «Искры» и других печатных органов российской (и иногда германской) социал-демократии, то обостря­ясь, то несколько затухая, была постоянным фактором идейной борьбы в русском революционном движении. Аргументы, выдвигаемые против терроризма, в общем, варьировались незначительно и поскольку повторять одно и то же было не с руки, то полемика временами выливалась в уличение идейных противников в исто­рических неточностях или сокрытии тех или иных фактов от международной социалистической общест­венности.

Раскол российской социал-демократии на больше­виков и меньшевиков не привел, по крайней мере на первых порах, к сколько-нибудь существенным рас­хождениям в вопросе о терроризме, и позиция обеих фракций оставалась солидарной. Вряд ли кто-нибудь протестовал бы против подготовленной Лениным ко II съезду РСДРП, но так и не голосовавшейся, резо­люции о терроре, суммирующей главные идеи, выска­зывавшиеся на страницах «ортодоксальных» партий­ных органов по этому вопросу.

Революция 1905 года, поставившая для социал-де­мократов в порядок дня вопросы о вооруженном вос­стании и других способах насильственного сверже­ния существующего строя, привела и к существенно­му изменению подходов к проблеме терроризма. Диктовалось это и вполне реальными успехами эсе­ров на террористическом поприще, явно, в период политической нестабильности, расшатывавшими устои режима, и настроениями «рядовых» революци­онной армии. Они стремительно радикализировались и временами действия боевых дружин и им по­добных вооруженных формирований большевиков, меньшевиков или эсеров мало чем отличались друг от друга. Отсюда естественным было желание скоор­динировать действия различных революционных партий, что предполагало учет взаимных интересов и более лояльное отношение к истинным или мнимым теоретическим заблуждениям партнеров по революци­онной борьбе.

Особенно разительной выглядела эволюция Плеха­нова. Собственно, его оценки терроризма изменились столь стремительно, что слово эволюция вряд ли аде­кватно характеризует быстроту перемены его взглядов. Статья Плеханова «Врозь идти, вместе бить!», опубли­кованная в «Искре» в начале февраля 1905 года, была настоящим боевым манифестом. В ней он писал, что социал-демократия от­стаивает те средства борьбы, которые считает целесо­образными в данный момент и этим определяется ис­пользование ею насильственных действий, когда это соответствует конкретным обстоятельствам; во-вто­рых, «российские социал-демократы никогда не могли выработать в себе особого пристрастия к «законнос­ти», так как сама обстановка самодержавного государ­ства постоянно внушала им мысль о неизбежности во­оруженной борьбы с царизмом. Великие исторические вопросы, подчеркивал Плеханов, разрешаются в ко­нечном счете огнем и мечом, «критикой посредством оружия».

Терроризм был для Плеханова составной частью этой «Критики оружием», применимой в условиях вос­стания или непосредственно предшествующих восста­нию.

Идея о новой роли терроризма в новых условиях, о необходимости соглашения с партией социалистов-ре­волюционеров, которая ранее подвергалась им только критике, была высказана Лениным в статье «О боевом соглашении для восстания», вышедшей, как и плеха­новская «Врозь идти, вместе бить!», в феврале 1905 года. Статья Ленина была откликом на призыв «Рево­люционной России» (№ 58) к «боевому единению» и слиянию терроризма и массового движения. Разумеет­ся, Ленин сопровождал идею о возможном соглаше­нии множеством оговорок и традиционной критикой эсеровской тактики. Формальное соглашение с эсерами большевики, также как и их братья-враги меньшевики, не заключи­ли, несмотря на заявленное стремление; однако то, чего не сделали на бумаге партийные лидеры, нередко осуществляли на деле революционеры-практики «на местах»; более того, революционная «боевая» практика социал-демократов зачастую ничем не отличалась от эсеровской и даже анархистской. Действия боевых дружин или отдельных боевиков-социал-демократов выражались в тех же нападениях на тюрьмы и поли­цейские участки, убийствах агентов полиции и наибо­лее ненавистных представителей администрации и ка­рательных органов и даже чем-то особенно «прови­нившихся» директоров заводов и инженеров.

Без всяких формальных соглашений боевики и «техники» различных партий сотрудничали друг с дру­гом; возможно, наиболее разительный пример такого сотрудничества, это то, что бомбы, которыми макси­малисты взорвали дачу П. А. Столыпина, были изготов­лены в динамитной мастерской большевистской Бое­вой технической группы.

Однако поражения вооруженных выступлений в декабре 1905 года привели к значительному «пониже­нию тона» публицистики лидеров российской социал-демократии умеренного, меньшевистского толка. Наи- более отчетливо это сформулировал Плеханов в известной фразе по поводу вооруженных восстаний в Москве, Ростове и других городах: «Не надо было и браться за оружие». Он признал ошибочной и рискованной при данных условиях ту игру, «которая называется вооруженным восстанием». Естественно, что сам собой снимался и вопрос о применении террора, как элемента, сопутствующего восстанию; Плеханов просто перестает о нем упоминать.

Несомненно, самым последовательным и решительным сторонником боевых действий среди партийных идеологов был В.И.Ленин. Это определялось как его революционным темпераментом (невольно вспоминается высказывание П.Б.Струве об идейных оппонентах Ленина среди социал-демократии: «Меньшевики — это те же большевики, только в полбутылках») так и тем, что он, возможно, чувствовал настроения радикальной части рабочих, студентов и других «рядовых революции» среди городского населения лучше, чем кто-либо другой.

Оценка Лениным ситуации оказалась, как извест­но, ошибочной. Осенью 1906 года революция шла на спад, а «боевизм» все больше вырождался в анархизм или кое-что похуже. Впрочем, это было заметно уже во время Стокгольмского съезда; «некоторые делега­ты, — вспоминал Алексинский, — привезли с собой в Стокгольм тревожные вести об отношениях между местными комитетами партии и "боевыми дружина­ми", которые создавались во время местных восстаний и после них. Вместо того, чтобы "во имя партийной дисциплины" подчиняться местным комитетам пар­тии, "боевики" обнаруживали склонность к "независи­мости" и совершали действия, за которые партийные комитеты не всегда могли и хотели взять на себя ответственность. Были слухи о том, что "боевики" шли на добывание материальных средств с оружием в руках».

Поэтому вполне логичным было то, что Ленин, убедившись в тщетности надежд на восстание и в связи с этим не видевший уже большого проку в тер­роризме, как его подготовительном элементе и состав­ной части «боевых действий», вновь возвращается к скептическим, а чаще тотально отрицательным оцен­кам индивидуального террора. Этому, конечно, кроме «общих» соображений, способствовала и катастрофа, постигшая эсеров¹⁴.

Заключение

Таким образом, исходя из всего вышесказанного, можно подвести определенные итоги. Нельзя говорить, о каких-либо абсолютных партийных приоритетах в террористической деятельности. Большинство террористических актов были стихийными, несанкционированными центральными комитетами, и «самая знаменитая террористическая» партия эсеров не исключение. Единственно, ее акты отличались важностью персон, на которых они были направлены. Также материал показывает, что ни одна радикальная партия в определенной степени и в определенное время не была чужда терроризму. Терроризм начала XX века породил массу совершенно различных типов террористических деятелей, от террориста-анархиста до интеллигента, трезво оценивающего эффект террористического акта.

Список использованной литературы

Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000.

Городницкий Р. А. Егор Сазонов: мировоззрение и психология эсера-террориста // Отечественная история. 1995. № 5.

Гусев К. В. Рыцари террора. М., 1992.

История политических партий России. М., 1994.

Леонов М. И. Партия социалистов-революционеров в 1905 – 1907 гг. М., 1997.

Морозов К. Н. Партия социалистов-революционеров в 1907 – 1914 гг. М., 1998.

Павлов Д. Б. Эсеры-максималисты в первой российской революции. М., 1989.

Тютюкин С. В., Шелохаев В. В. Марксисты и русская революция. М., 1996.

Николаевский Б. И. История одного предателя: террористы и политическая полиция. М., 1991.

1 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000. С. 7.

2 История политических партий России. М., 1994. С. 395.

3 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000. С. 314.

4 Гусев К. В. Рыцари террора. М., 1992. С. 314.

5 История политических партий России. М., 1994. С. 134.

6 История политических партий России. М., 1994. С. 139.

7 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000. С. 354.

8 Городницкий Р. А. Егор Сазонов: мировоззрение и психология эсера-террориста // Отечественная история. 1995. № 5. С. 75.

9 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000. С. 180.

10 Николаевский Б. И. История одного предателя: террористы и политическая полиция. М., 1991.

11 Павлов Д. Б. Эсеры-максималисты в первой российской революции. – М., Изд-во ВЗПИ, 1989. С. 154.

12 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000. С. 193.

13 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX – начало XX в.) М., 2000. С. 203.

14 Тютюкин С. В., Шелохаев В. В. Марксисты и русская революция. М., 1996. С. 135.

Характеристики

Список файлов курсовой работы