38926 (607572), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Очень редко журналисту удается поставить точку в обсуждении проблемы. Важно, что проблемное интервью способствует формированию общественного мнения по обсуждаемому вопросу, выявляет практические аспекты, призывает к практическим действиям.
Интервью – расследование. Оно проводиться с целью глубинного изучения какого-либо события или проблемы. Предмет исследования может быть сложен и противоречив. Поэтому очень важно уделить должное внимание постановке целей и предварительной работе с материалами, изучить все письменные источники и устные свидетельства, хорошо продумать стратегию проведения беседы. Самым важным звеном здесь являются вопросы. Также имеют большое значение невербальные формы общения и умение слушать. В интервью – расследовании могут быть задействованы несколько персонажей с разными темпераментами и социальными ролями. К каждому из них должен быть найден индивидуальный подход.
Сатирическое интервью. В.Н. Горохов выделял и такие разновидности интервью, как сатирическое и юмористическое интервью: «Развивая традиции горьковского сатирического цикла «Мои интервью», некоторые современные публицисты также используют эту разновидность жанра в обличительных целях». Жанр сатирического интервью позволяет обнажить факты, которые незаинтересованный в интервью собеседник пытается скрыть или исказить. При подготовке подобных интервью журналист должен проявить особую активность, находчивость и тактичность.
Юмористическое интервью. Интересной формой подачи материала являются юмористические интервью. Несколько лет назад накануне одного из первомайских праздников в «Вечерней Москве» были напечатаны «Весенние интервью» с популярными артистами: Михаилом Жаровым, Марией Мироновой, Юрием Никулиным и др., которые поделились своими предпраздничными раздумьями. Сделанные в веселой манере, с юмором, иллюстрированные выразительными портретными фотоснимками, предпраздничные интервью с любыми артистами были тепло встречены читателями. В настоящее время этот вид не выделяется современными исследователями, хотя он встречается в СМИ.
Портретное интервью направлено на личность собеседника с целью раскрыть какую-то ее грань для читателя. В таком диалоге виден автор, его умение вызвать собеседника на откровенный разговор. В процессе подготовки к интервью строится сценарный план – намечаются основные вехи разговора. Но в процессе беседы могут возникать самые неожиданные вопросы. В таком интервью преобладает разговорная речь. Нужно быть готовым к некоторым казусам при интервью, ориентированном на личность. Как журналист может быть уверен, что он лучше знает, какую проблему его герой хочет обсудить? Если собеседник считает нужным говорить о любви (может быть, это смысл всей его жизни), как интервьюер будет навязывать ему разговоры о политике? Собеседник просто не будет на них отвечать и правильно сделает. Журналисту не следует открыто посягать на личность собеседника, а надо стараться его расположить к себе. Может быть, то, что он расскажет в откровенной беседе, никогда и нигде не освещалось, и тогда материал имеет шанс стать сенсацией. В любом случае нужно дать собеседнику возможность выговориться. Следует помнить о том, что журналисту нужно рассказать о личности интервьюируемого, а не выдать ряд его мнений на темы, его не интересующие. Чаще всего интервью со звездой – это интервью – портрет.
1.7 Техника проведения интервью со звездой
Каждому журналисту приходится выступать в роли интервьюера, расспрашивать людей, вести беседы, без которых редко обходится подготовка материала. И каждому журналисту хотелось бы услышать о себе подобное словам Платона: «Ты, Сократ, прекрасно спрашиваешь, а тем, кто хорошо спрашивает, мне и отвечать приятно».
Должен ли журналист готовиться к интервью со знаменитостью и если должен, то каким образом? Следует помнить, что подготовка и проведение интервью лишь кажутся легкими задачами: задал вопрос, получил ответ, записал на бумагу или диктофон, все готово. В журналистской практике происходят и незапланированные интервью, без подготовки. Однако, такие интервью бывают успешными только в том случае, если журналист обладает высоким интеллектом и имеет некоторый опыт. (Как известно, сам по себе метод интервью относится не к теоретическим, а к эмпирическим методам). Подготовка к интервью складывается из следующих моментов:
1) Определение цели интервью или характера необходимых сведений.
2) Изучение темы интервью.
3) Изучение собеседника (если журналист отправляется на интервью со звездой, то он должен обладать максимальным количеством знаний о жизни этого человека).
4) Предварительное обдумывание техники беседы, составление вопросов.
В психологии, для которой общение, так же как и в журналистике, составляет основу профессиональной деятельности, есть такое понятие – «квадрат успеха». Квадрат – есть прямоугольник, у которого все стороны равны. Так и общение будет успешным, если интервьюер одинаково хорошо подготовится по всем четырем пунктам.
Определяя цель интервью, надо прояснить для себя некоторые моменты. Для чего нужно встретиться с этим человеком? Почему мнение именно этого человека вам необходимо? Можно ли считать собеседника экспертом в той или иной области?
Что касается тематики интервью, здесь закономерность такова: чем больше журналист будет знать о проблеме беседы, тем увереннее он будет себя чувствовать во время беседы, тем с большим уважением отнесется к нему его собеседник. А иногда хорошая подготовка журналиста может стать решающим фактором для согласия собеседника на встречу и интервью. Готовясь к встрече, журналист, прежде всего, определяется в источниках информации, связанных с данной темой. Это может быть специальная литература, справочники, публикации в прессе, данные статистики, специалисты, которые могут проконсультировать. Особенно важна предварительная работа по предмету интервью в ситуации конфликтного общения. Часто журналисты в процессе подготовки к интервью проводят даже собственное журналистское расследование.
Следующая сторона подготовки к интервью – предварительное изучение собеседника. Опытные журналисты придают таким сведениям большое значение. Они стараются как можно больше узнать о личности собеседника, его характере, привычках, отношении к журналистам, и в частности к тому СМИ, для которого берется интервью. Все эти сведения помогут, во-первых, договориться об интервью, а во-вторых, успешно составить партитуру интервью и эффективно провести беседу. Ведь звезды – чаще всего капризные люди.
И последняя, четвертая, сторона предварительной подготовки к интервью – это продумывание хода беседы, техники интервью, составление вопросов. Каждый журналист готовится по-своему: кто-то только намечает «узловые пункты» будущего разговора. Кто-то составляет перечень вопросов, которые он хотел бы задать. В пользу предварительной формулировки вопросов высказывается автор пособия по журналистскому интервьюированию и журналист Хью Шервуд:
«Я считаю, что этот способ обладает несколькими преимуществами. Во-первых, он дает уверенность, что я не забуду ни одной проблемы, которые должен осветить. Во-вторых, он облегчает мне возможность удерживать интервью в рамках темы. Потому что в девяти интервью из десяти происходит неизбежное. Интервьюируемый отвечает на первые пять или шесть вопросов по порядку, а когда ему задают седьмой вопрос, он каким-то образом ухитряется ответить вместо этого на двадцать седьмой.
Тогда немедленно возникает проблема: задавать ли ему двадцать восьмой вопрос или вернуться к восьмому? Здесь нет простого ответа. Но если у интервьюера есть заранее написанный список вопросов, тогда ему проще перескакивать вслед за интервьюируемым туда-сюда, как тому хочется, и потом вновь ввести его в русло последовательности… Список вопросов дает интервьюеру структуру, к которой он может возвратиться в любой момент, когда почувствует необходимость.
Есть, однако, и третья, и более тонкая, причина для написания заранее ваших вопросов. Это прекрасное доказательство для человека, которого вы интервьюируете, что вы побеспокоились о том, чтобы подготовиться к интервью. В этом также содержится тонкий намек интервьюируемому, что, если вы постарались обдумать вопросы, которые задаете, он тоже должен потрудиться над обдумыванием своих ответов.
Если вам нужна еще одна причина для подготовки интервью заранее, запомните, что, если вы не знаете точно, о чем вы хотите спросить, всегда есть опасность, что вы истощите свой запас вопросов. Это очень удручающая картина».
Когда подготовительный этап к интервью закончен, следующий шаг – договориться о месте и времени интервью. Интервьюеру предстоит телефонный разговор. Следует заранее продумывать схему и содержание разговора по телефону с будущим интервьюируемым. Прежде всего, необходимо аргументировать свой интерес к собеседнику или какой-либо теме. Не надо вдаваться в подробности, особенно в первом разговоре, лучше оставить их для беседы. Нужно попытаться заинтересовать собеседника. При телефонном разговоре журналисту необходимо быть настойчивым, умело пробиваться через «заслон секретарши». Никогда нельзя соглашаться на формулировку: «Мы вам перезвоним…».
Интервью по телефону нежелательны (особенно, если собеседник – нервный человек), к ним прибегают лишь для оперативного отклика, когда эксперт вне досягаемости (за городом, за океаном и т.д.) или когда человек хорошо знаком, его характер, стиль общения достаточно изучены. Чаще всего беседа происходит с глазу на глаз, и поэтому выбор места и времени играет важную роль. Место не должно сковывать собеседника, а время должно его устраивать.
Но вот все оговорено, и через какое-то время должна начаться беседа… Интервью состоит из нескольких фаз или этапов. Во-первых, это начальная стадия, вход в беседу, установление контакта. Вторая стадия интервью – это собственно сам разговор, сама беседа журналиста с интервьюируемым (звезда, политический деятель, известный человек). И последняя, завершающая стадия, – это выход из беседы.
2. Применение техники интервью в российской и региональной прессе
2.1 Журнал «Огонек»
Инна Чурикова: «Земфира мне меня напоминает». О девочке из «Тиля» и стриптизе.
Перед нами интервью – портрет. Оно разбито на подзаголовки. Это удачная находка, так как текст довольно объемный и читатель может потерять интерес к чтению.
Это было в далеком 1974-м. В Ленкоме, после репетиции спектакля «Тиль», столкнулся с необыкновенно скромной и юной особой, которая бережно, как мадонна, держащая двух грудных детей, несла две электрогитары. Остановилась и, пропуская меня, с ужасно стеснительной улыбкой и восторженными заоблачными глазами сказала мне, совершенно незнакомому человеку: «Здравствуйте». – «Здравствуйте», – машинально ответил я, приняв ее не то за уборщицу, не то за кроткую костюмершу, помогающую музыкантам из «Аракса» убирать со сцены инструменты после репетиции. Уж больно неброско и даже бедно была она одета. Впрочем, длинное блеклое платье очень соответствовало моде того времени. Встречу эту я запомнил, как теперь оказывается, навсегда.
Захожу как-то в комнатку, где репетировал «Аракс». Захожу, а там вовсю пьют пиво. И с ними та самая «уборщица», что помогала носить гитары. Знакомят: «Это Инна». Я и предположить не мог, что эта Инна особенная…
Представляют меня: «Наш поэт. Авангардист!» А она: «Да-а-а??? Ух ты!!!» Ну, и глаза во все лицо сделала. А потом медленно, чуть задыхаясь, сказала, раскачивая головой: «Оч-чинь приятно…» И улыбнулась.
Девочка из романтического и легендарного спектакля о Тиле Уленшпигеле. Девушка в длинном платье из небесно-синего ситца…
С того дня я стал здороваться с нею только с благоговением и только на «Вы». Еще бы! Она с космической скоростью превращалась из лучшей киноактрисы нашумевших фильмов «Начало» и «В огне брода нет» в современное чудо русского театра.
После той встречи остался в памяти только один ее рассказ. А началось все с того, что Шах (Шахназаров – руководитель «Аракса») предложил, чтобы я зачитал свою поэму «Стриптиз». «А у нас, когда мы были студентками, тоже был… свой стриптиз, – неожиданно сказала Инна. – Мы с девчонками в общежитии, когда веселились, дурачились и сходили с ума… на столах… задирая платья по самое некуда!!!»
…Кстати, то бедное блеклое платье, в котором я ее увидел впервые, оказалось одеянием Неле, в которую Она всякий раз воплощалась, выходя на сцену в спектакле «Тиль»… А здоровалась Она (как потом выяснилось) так стеснительно и восторженно… со всеми!
Частые встречи и разговоры в 74-м, 75-м, 76-м и 77-м… сменились полосой сплошного невидения. И вот, как говорится, спустя четверть века мы встретились снова.
Лид представляет собой очень субъективный рассказ автора. Такой лид больше соответствует жанру очерка, где авторская точка зрения очень важна. Здесь же она выглядит неуместно, тем более что речь дальше пойдет о другом. В данном случае лид не предваряет интервью, а является отдельным повествованием, лирическим отступлением. Создается впечатление, что журналист демонстрирует читателю свою причастность к интервьюируемому. Также лид необоснованно затянут.
О пустоте и душе русской
– Что у нас нового? Да все как обычно. Живем, работаем, играем, репетиции, съемки, обсуждаем: кто и что сделал… Вот Глеб фильм снял про венценосную семью Романовых. Правда, сама я в нем не снималась.
Основная часть интервью начинается с ответа на общий вопрос: «Что у вас нового?», который журналист в тексте не привел. Такой вопрос не всегда предполагает развернутый ответ, так как не является конкретным. Интервьюируемый в данном случае отвечает размыто, вспоминая, что нового произошло. Кроме того, в этом случае из лида следует то, что автор не виделся с собеседником несколько лет и такой вопрос может подразумевать ответ: «что нового произошло за эти несколько лет».
Интервьюируемый упоминает о новом фильме. Интервьюер задает дополнительный провокационный вопрос, которым льстит собеседнику. Он вызывает подобный ответ у интервьюируемого. Однако, в своем ответе собеседник уходит в сторону, рассказывая подробности личной жизни. Журналист его не останавливает, так как собеседник может закрыться.
– Если верить рейтингам, народ фильм на кассетах хорошо покупает. В этом, говорят, и ваша заслуга. Во всяком случае ваше имя в титрах точно играет какую-то роль…
– Ну, это уж слишком… Я, конечно, с сыном как могла помогала Глебу выстраивать диалоги и какие-то сцены, но то, что он взял меня и Ваню в соавторы сценария, это только его решение. Я не претендовала на это. Пыталась даже отговорить Глeбa. Но последнее слово было за ним. Около десяти лет семейной жизни отдано этому фильму. Только Глеб знает, как мы всей семьей переживали бyмaжнo-бюpoкpaтические и денежные муки рождения этого фильма. Глеб еще и поэтому решил, что он вправе назвать нас своими соавторами… Знаете, если мной и Ваней этому фильму отданы десять лет жизни, то самим Глебом – чуть ли не вся жизнь. Он еще маленьким мальчиком проникся этой темой. Он в детстве жил в том городе, где расстреляли царя и его невинных детей. Как-то, гуляя с бабушкой, а случилось это, когда Глеб еще не ходил в школу, – он шел мимо дома Ипатьевых и вдруг услышал чьи-то жуткие слова о случившемся страшном кровопролитии, услышал, как страшно убивали здесь беззащитных детей только за то, что их отцом был царь. И Глеб на всю жизнь заболел той трагедией. Носил в себе. И когда пришло время, когда это стало безопасным, в годы перестройки, заразил этим и нас с Ваней. И мы загорелись помогать ему. Он хотел, чтобы этот фильм воспринимался как общее покаяние за то, что наши предки сделали с царем и его детьми… Я уверена, Глебу удалось разгадать главную тайну царя. До сих пор о характере Николая судили в основном по его дневникам. А дневники у него какие-то невыразительные. Бездарные дневники. Он совершенно не умел писать так, чтобы это передавало его «я». И величайшая удача Глеба, что ему удалось обнаружить этот «недостаток» царя и… сделать вывод, что Николаю II удавалось быть самим собой только в одиночестве. На людях он не умел быть самим собой. А был он исключительно интеллигентный, исключительно мягкий человек. И то, что происходило как бы от его имени, в действительности не было отражением его «я»… Глеб пытался показать это еще в фильме «Мать» по роману Горького, которого преступно искажали в советские времена, а сейчас вообще исказили до неузнаваемости. Сделали из по-настоящему великого писателя какого-то основоположника соцреализма. И тем самым оттолкнули от него большого читателя. А Горький – это ведь гений! Не меньше… чем Чехов… гений! Они, так сказать, поднимают нас на одну гору, но с разных сторон. Вот так… Только, мне кажется, я не смогла вам самое главное высказать, потому что мы так неожиданно заговорили об этом. Смогла сказать только то и только так, как это сразу пришло в голову. И вот я боюсь, что вы теперь можете это не так, как надо, отразить. Мне этот разговор как-то не нравится. Выходит какая-то глупость: я и фильм… тогда как этот фильм не мой, а Глеба. И потом, я боюсь, чтобы вас не захлестнуло косноязычие, чтобы не получилось что-то невнятное… А фильм вы, кстати, смотрели?
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
