159008 (599044), страница 22

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 22)

Однако факты из истории науки свидетельствуют о бес­почвенности скоропалительного отторжения «сумасшедших идей и гипотез». Так, например, идеи Н. Бора о принципе до­полнительности считали «дикими и фантастичными», выска­зываясь о них так: «Если этот абсурд, который только что опубликовал Бор, верен, то можно вообще бросать карьеру физика». «Выбросить всю физику на свалку и самим отправ­ляться туда же». Процесс возникновения термодинамики со­провождался фразами типа: «Бред под видом науки». Такая за­щитная реакция классической науки по-своему понятна, это своего рода иммунный барьер. И каждая вновь возникшая идея проходит тщательную и строгую проверку на приживаемость.

Аналогом такого «анормального» знания может считаться и научный романтизм Гёте, размышлявшего о протофеномене, этаком зримо явленном законе. Расшатать рамки строгой научной рациональности помогли и интуитивизм А. Пуанка­ре, и теория неявного, личностного знания М. Полани, и ме­тодологический анархизм П. Фейерабенда. Постепенно отно­шение к девиантным формам познавательной деятельности несколько изменилось, они стали уживаться с научными концепциями, так как из и анализа методологи надеялись извлечь серьезные положительные результаты - некое методологи­ческое приращение к традиционализму.

Вместе с тем сама ситуация такой уживчивости, которая могла быть охарактеризована словами формулы терпимости: «Оставьте расти все вместе, и то и другое до жатвы», - приве­ла к релятивности научного познания. Расширение сферы методологических интересов послужило обоснованию равно­правного гносеологического статуса таких ранее контрадикторных противоположностей, как астрономия и астрология, тра­диционная и нетрадиционная медицина. И если, согласно ус­тановкам XX в., астрология считалась недостойной внимания лженаукой, то в XX в. критика подобных наукообразований осуществлялась более корректно. Так, Карл Поппер считал, что астрологию нельзя квалифицировать как науку, потому что она не ориентируется на принцип фальсификации: «аст­рология излишне подчеркивает положительные свидетельства и игнорирует контрпримеры». Испокон веков она придержи­вается определенных постулативных положений, что, впро­чем, не так уж чуждо и науке.

Отсутствие фалъсифицируемости в астрологии, как это ут­верждает Поппер, опровергает Эдвард Джеймс. Он считает, что в ходе исторического развития ее содержание не остава­лось неизменным, и достаточно видное место занимала про­цедура фальсификации. Громкие сенсации по поводу несбыв­шихся гороскопов - что это, если не своеобразное действие принципа фальсификации? Известная сентенция «звезды не лгут» может быть истолкована как методологическое требова­ние опытной проверки астрологических построений, в том числе и как процедура фальсификации. Тогда понятно, что ошибаются астрологи, а звезды не лгут.

В другом, признающем астрологию подходе выдвигались принятые с точки зрения традиционалистики аргументы, ис­ходя из которых ее появление было связано с потребностями общественной практики и материальными интересами, как-то: успешное проведение охоты, занятие земледелием и скотоводством. Все это, безусловно, подчинялось ритмам звездного неба. Ритмы звездных взаимодействий, их влияние на процессы на Земле было общим импульсом развития как астрологии, так и астрономии и космологии. Астрология со­вершенствовала и свой математический аппарат, уточняла технику исчислений. А когда потребовалось освоить техни­ку гороскопа, астрологи стали применять точнейшие триго­нометрические вычисления. (Заметим, что в Риме астроло­гов называли математиками.)

Самое последнее обновление или подтверждение научно­го статуса астрологии связано с интересными размышлениями космистов, и в частности с концепцией Л. Гуми­лева, связывающей ритмы человеческой истории с ритмами космической активности в «ближнем космосе». Подобные идеи содержатся и в теории А. Чижевского.

Помимо всех естественнонаучных доводов, астрология удовлетворяла и еще одну древнейшую человеческую потреб­ность, самую большую слабость человека - знать свою судь­бу. Она облекала сам способ удовлетворения этой потребно­сти в достаточно строгую научную форму, осуществляя сбор данных, проведение исчислений, формулировку соответствий.

Разграничение (демаркация) науки и вненаучных форм знания всегда осуществлялось с привлечением критериев на­учности. Однако убеждение в необходимости их четкости, строгости и однозначности было свойственно науке XX в. Затем начались разногласия по вопросу значимости тех или иных критериев науки. К середине 70-х гг. XX в. позиция, провозглашающая возможность однозначного, раз и навсег­да устанавливаемого критерия или меры идентификации под­линной науки рассматривалась как анахронизм. Возникла точка зрения, согласно которой понятие научности не следу­ет связывать с каким-либо одним критерием или набором критериев. Критерии носят либеральный характер, а границы научности задаются социокультурными параметрами. Наука постоянно развивается, и формулировка указанных критериев должна отвечать этой ситуации постоянного динамизма и изменчивости. Динамика развития с неизбежностью разрушает классические каноны. Важно отметить, что осознание потери научными репрезентациями своего привилегированного мес­та уравнивает науку в ее отношении к реальности с другими подходами. Она уже не та единственная и уникальная магис­траль притока информации, не всегда оснащенная самыми инновационными и модернизирующими приборами и при­способлениями .

В последнее время статус эзотерических знаний достаточ­но укрепился. Крайне негативное отношение к девиантному знанию (как к околонаучному, фарсовому перевертышу на­уки) сменилось позицией терпимости, а иногда и упования­ми, подпитываемыми, как это ни парадоксально, диалекти­ческим видением мира, что в конце концов наука сможет объяснять кажущиеся ныне сверхъестественными явления, и в связи с найденным причинным объяснением они переста­нут быть таковыми. Произойдет развенчание сверхъестественного.

Соотношение эзотеризма и науки. Ключевой идеей для эзотеризма является существование двух реальностей, одна из которых имеет совершенный идеальный характер (что в тер­минах эзотерики означает существование на тонких уровнях), другая выражает стремление человека пройти путь совершен­ствования и изменить и себя, и Космос. Отсюда два видимых вектора эзотеризма. Один указывает на идею сверхчеловека, человека с расширенным сознанием и выдающимися способ­ностями. Другой - на идею преображения жизни, аналогич­но той, которая опредмечена холиазмической формулой «царствия Божьего на Земле».

И если рациональное научное знание, как правило, неэмоционально и безличностно объективно, то в эзотерической традиции приобщение к тайному знанию невозможно без ис­пользования механизмов эмоциональных переживаний, и в ча­стности без посылов, ориентированных на свет, добро и бла­гость в мыслях, словах и поступках - в случае приобщения к белой магии, и на прямо противоположные установки - в случае черной магии.

Эзотерические представления реализуют две основные цели: во-первых, познавательную, направленную на изучение фактов, лежащих за пределами обычного опыта; во-вторых, властную, или кибер-цель, связанную с управлением процессами внешнего мира. Если научное знание, начиная с нового вре­мени, всегда оказывается в центре интеллектуальных притя­жений, то положение эзотеризма в разные исторические эпо­хи было неодинаковым. Он то оттесняется на периферию, то продвигается на авансцену духовных изысканий.

Когда говорят о науке, то отмечают в первую очередь ее системность. Однако подобное же свойство можно обнару­жить и в современных эзотерических учениях. Многие иссле­дователи уверены, что так называемое «лунное» знание представляет собой целую систему знаний, такую же сложную, как современная физика, чьи предположения иногда оказывают­ся на стыке вероятного и невероятного.

Ориентироваться в сложном здании герметической фило­софии непросто. Есть существенные разногласия в понима­нии значения употребляемых понятий и терминов. Так, Е. Варшавский предлагает следующую их иерархию⁰. Эзотерическое знание делится на четыре вида. Во-первых, знание оккультных сил, пробуждаемых в природе посредством определенных ритуалов и обрядов. Во-вторых, знание каббалы, тентрического культа и часто колдовства. В-третьих, зна­ние мистических сил, пребывающих в звуке (эфир), в мантрах (напевах, заклинаниях, заговорах, зависящих от ритмов и ме­лодий). Другими словами - знание законов вибрации и магическое действие, основанное на знании типов энергий природы и их взаимодействия. В-четвертых, это знание Души, истинной мудрости Востока, предполагающей изуче­ние герметизма.

Можно встретиться с подразделением всех оккультных наук на экзотерические ы эзотерические. Первые изучают внешнюю форму явлений природы; вторые исследуют внут­реннюю сущность. Здесь достаточно очевидным аналогом служат существующие в науке эмпирический и теоретический уровни исследования.

Противостояние спиритизма и оккультизма. Согласно су­ществующему взгляду, теории, в которых признавалось вме­шательство высших духовных существ, получили название спиритических. Спиритизм основывается на древнеегипет­ском веровании в существование сверхъестественного мира нематериальных духов. Его сторонники верят и в существова­ние душ умерших. Связь с миром духов оказывается привиле­гией жрецов, способы этой связи составляют большую тайну. В настоящее время человека, способного к спиритическим контактам, называют медиумом. Спиритизм рассматривают в его двух ветвях: американской и европейской (прежде всего немецкой). Спириты объясняют свой успех тем, что их учение является протестом против естественнонаучного материализ­ма, господствующего над мышлением. Спиритуалист верит в невидимые таинственные миры, заполненные существами, ис­тинная природа которых представляет неразгаданную загадку.

Концепции, в которых истинной причиной происходяще­го принимались неизвестные природные силы, назывались оккультизмом. Под понятием «оккультизм» следует подразуме­вать общее название учений, признающих существование скрытых сил в человеке и Космосе, но доступных для пони­мания особо посвященных, т. е. людей, прошедших обряд посвящения и получивших специальную биопсихоэнергетическую подготовку. В последнее время эти два родственных по истоку направления вступили в открытую борьбу. Для оккультных наук важным вопросом оказалась проблема, где искать источник сил, проявление которых наблюдается в магических операциях? Искать ли его в живой или неживой природе? Чем он является по природе - физическим или психическим яв­лением и процессом? И когда современные физика и химия замолкают, не в силах объяснить те или иные феномены, мож­но расслышать негромкие голоса оккультных наук, выступа­ющих от имени еще непознанных природных сил.

Попытки доказательства оккультных явлений предпри­нимались и прежде, подобную задачу, в частности, поставил известный химик Вильяме Крукс и пришел к аналогичным результатам. Другой химик, Карл Рейхенбах, обратил внимание на факт северного сияния и предположил, что такое световое явление должно происходить всюду, где есть магнитные полюса. Сенситивы, наиболее чувствительные люди, фиксировали сияние у полюсов больших магнитов, ощущали температуру и даже притягивались к ним. Рейхенбах сде­лал вывод, что сияние испускают не только магниты, но и всякий предмет, выставленный ранее на солнечный свет, а также кристаллы и человеческое тело. Силу, производящую свечение, он назвал одом. Исходящий от людей од (по Рейсенбаху - биод) отчасти совпадает, таким образом, с психи­ческой силой современных оккультистов. Однако «в то вре­мя как психическую силу надо считать связанной непременно с людьми или во всяком случае с животными, предполо­женная од-сил а встречается повсюду в природе» ⁰. Тем не менее в контексте спиритических опытов проблема фотографирования и материализации духов – одна из наиболее полемических в связи с многочисленными обманами, зафиксированными самими же свидетелями. Считается, что до сих пор нет и не имеется еще ни одного положительного и бесспорного доказательства подлинности спиритизма.

Плюралистичность эзотеризма. Традиционная наука реа­лизует достаточно строгую форму организованности. Научное знание выступает в виде логически упорядоченной схемы. Эзотеризм изначально плюралистичен. Он как бы призван отразить индивидуальные различия в путях ищущих, где каж­дый имеет право на свое собственное, отличное от другого мировосприятие. Кстати, греческий аналог термина «эзоте­ризм» означает «внутреннее», «закрытое» Иногда его сторон­ники объединяются в некие общества и группы, однако пред­полагать их монолитное единство было бы просчетом. По сути своей эзотеризм как поиск и построение идеальной реально­сти и осмысление личного пути совершенствования есть сво­еобразная ниша интеллигибельной свободы или свободы умо­постижения, где каждый имеет право на духовное творчество, самостоятельное волеизъявление, не стесненное нормой запре­та социально-идеологического характера. Если бы этот фено­мен не существовал, его как сферу личного трансцендентного поиска, где каждый, пытаясь выразить свою обеспокоенность современным состоянием мира и человечества, стремится отыскать способы его личного преодоления, следовало бы образовать. Можно сказать, что это сфера человеческой ду­ховной самодеятельности аналогична существующей в искус­стве. Есть профессионалы, а есть множество самодеятельных недипломированных самородков, по-своему исполняющих собственный танец, поющих свою песню. Отсюда и пестрота, разномастность и неодинаковость «репертуара». Запретить это невозможно, отрежиссировать невероятно сложно, а объяснить легко.

Разве не прав человек в своем желании, отбросив гнет чи­сто материальных проблем, думать о проблемах космической значимости, тем более что они сопряжены со стремлением к совершенствованию? Разве виновен он в том, что в нем про­является его антропософичность - устремленность к боже­ственному совершенству и всемогуществу?

Характеристики

Список файлов книги