138135 (593937), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Что касается сходств, то одним из первых можно указать то, что старообрядчество и в России и в Удмуртии появилось примерно в одно и то же время - в XVII веке.
Старообрядчество в Удмуртии никогда не представляло из себя единого целого. Как и во всей России, оно распадалось на ряд течений, «толков» и «согласий».
Как и у старообрядцев всей России, исходным пунктом вероучения у поповцев и беспоповцев Удмуртии являлось положение о том, что со времени церковных реформ Никона все иерархи и иереи, все христиане русской церкви переменили свою веру, согласившись с изменениями в обрядах и богослужебных книгах, предложенными патриархом. Это позволило многим поповцам и всем беспоповцам утверждать, что, начиная с того времени, в русской церкви «царствует антихрист», да и не только в церкви, но и по всему свету. Он-то, этот антихрист, и истребил благодать священства, которая, покинув церковь, взлетела на небо.15
Что касается богослужений, то они полностью схожи в России и Удмуртии. Богослужения представляли из себя индивидуальные и общественные молитвословия и разного рода службы, которые совершались по различным поводам. Общественные богослужения проводились редко, обычно в один из воскресных дней и по праздникам, которые отмечала и православная церковь.
Общественное богослужение совершалось в частных домах, которые по своему внешнему виду ничем не отличались от прочих.
Все новшества, введенные патриархом Никоном, показались большей части русского народа отступлением от «старой веры», принципы которой были завещаны Стоглавым собором (1551 г.). Народ начинал протестовать и местами эти протесты выражались в очень резкой форме. Протестовало против нововведений и население в Удмуртии. И выражали они свое недовольство не только через отказ от официального православия, но и через открытую борьбу с дворянским государством.
В России приверженцам «старой веры» просто не давали «поднять головы», на них были обрушены репрессии, в результате которых им приходилось либо мириться с нововведениями, либо покидать свои «насиженные места».16 Если же говорит об Удмуртии, то здесь достаточно долгое время не обращали должного внимания на распространение «старой веры» и на то, что старообрядцев на территории современной Удмуртской Республики становится все больше и больше. В первой же трети XIX века старообрядчество на данной территории усилилось настолько, что это вызвало беспокойство даже в столице России. И только тогда, когда старообрядческое движение приняло достаточно большие размеры, правительство начало принимать меры по тому, чтобы вернуть «раскольников» в лоно православной церкви и этими мерами, как и в России были репрессии. Но не смотря на это, и в России и в Удмуртии численность старообрядцев продолжала расти быстрыми темпами.17
Таким образом, из всего выше изложенного можно сделать вывод, что между старообрядчеством России и Удмуртии существуют как сходства, так и различия. Сходства: время возникновения старообрядчества, вероучения, проведение богослужений, различных обрядов и праздников. Если же говорить о различиях, то выявляется одно важное различие: если в России на распространение приверженцев «старой веры» власти сразу обратили внимание и обрушили на них репрессии и гонения, то в Удмуртии достаточно долгое время на них просто не обращали внимание, что привело к резкому росту старообрядцев, которое со временем остановить было уже нельзя.
1.3. Старообрядческие толки распространенные в Удмуртии
По данным энциклопедии Удмуртской Республики (Иж. 2000) и издания Е.Ф.Шумилова Христианство в Удмуртии на территории Удмуртии, существовали в прошлом и сохранились поныне следующие толки:
Беглопоповщина. Первоначальная форма раскола. Приверженцы ее переманивали священников «никониан», которые оставались «беглыми попами». В 1846 году многие беглопоповцы подчинились белокриницкой иерархии. Главным центром беглопоповцев стала Камбарка, где в 1910 году ими был выстроен молельный дом. Оставшиеся в начале XX века жили в 29 селах Сарапульского уезда (2130 человек), а в 1946 году в 72 селах 6 районов УАССР (2200 человек). К 1972 году растворились среди других православных.18
Единоверие учреждено царским Указом 1800года по представлению Московского митрополита Платона. Это направление занимало середину между старообрядчеством и господствующей Церковью, которая стремилась вербовать из староверов «униатов». Еще в 1979 году казанский архиепископ Авросий предоставил старообрядцам церковь и определил туда иерея с дозволением свершать службу по старопечатным книгам. Казной были возведены храмы в Ижевске (1842 год), Сарапуле (1848 год), в с. Перевозное (1870 год), Воткинске (1895 год), с. Осипинцы (1904 год). С 1896 года в Сарапуле действовало особое благочиние единоверцев. После 1917 года они называли себя также «ревнителями древлего благочестия патриаршей церкви». Суть единоверия – в создании переходной ступени от старообрядчества к единой вере с новообрядцами, реформированной Церковью. Количество перешедших из «раскола» в единоверие показывало эффективность работы противораскольничьих миссионеров. За 1843 год таких перешедших по Вятской епархии было 138 человек.19
Белокриницкая иерархия зародилась в 1846 году. Имела строгую иерархию священства, в быту их называли «австрийцами» по монастырю на территории Австро-Венгрии, в Буковине, возле села Белая Криница. В 1850 году по всей Вятской губернии было 13234 последователей, а в 1870 году в Малмыжском, Сарапульском и Глазовском уездах – 9882. Больше, чем в любом другом городе губернии, их было в Сарапуле. Купцы построили там полулегальные часовни и молельные дома. С конца XIX века имелась казанско-вятская епископская кафедра, одна из 18 по Белокриницкой иерархии.
Весной 1905 года Святейший Синод узаконил права этих и всех других старообрядцев. На территории Удмуртии сформировалось 10 приходов, в 1920 году добавилось еще 7, но затем все были разогнаны, храмы разрушены, иереи репрессированы. Еще в 1950-е гг. приверженцы иерархии из Удмуртии по давней традиции подразделяли себя порой на окружников и противоокружников. Иерархия ныне существует под названием Русская Православная Старообрядческая Церковь, имея до 5000 активных прихожан в Удмуртской Республике. В 1998 году в Ижевске восстановлен на новом месте храм Покрова Богородицы, уничтоженный в 1937 году.20
Беспоповство – одно из основных направлений в старообрядчестве. Существует на территории Удмуртии с XVII века, главным образом в глухих местностях. На Ижевский и Воткинский заводы занесено в начале XIX века из Пермской губернии. Первым «расколоучителем» воткинцев стал мастер Я. Гайдуров. В 1844 году было 73 его последователя, а в 1890 – 155 человек. Среди ижевцев они известны как «рябинники», «рябиновцы» (название связано с пристрастием к нательным крестам из рябины). Вокруг села Кулига и Карсовай Глазовского уезда (ныне Кезский и Балезинский районы) пермские «расколоучители» с 1832 года активно вербовали нестойких прихожан «никонианских», «синодальных» храмов. Еще к XVII веку на территории Глазовского уезда действовали тайные скиты. Один их последних с 25 монахами – «расколоучителями» возник в 1850 году близ границы с Пермской губернией, разогнан в 1880 году. В 1870 году беспоповцами являлись 21100 жителей Елабужского, Сарапульского, Глазовского и Малмыжского уездов. Это старообрядческое направление было представлено в Удмуртии пятью толками: поморцы (даниловцы); филипповцы (рябиновцы); федосеевцы, часовенники (часовенные); бегуны (истино православные христиане – странствующие). Толки иногда распадались на согласия, например, поморцы делились еще на демовцев и максимовцев.21
Враждебным православию являлось «старое русское сектантство», в том числе духоборы, иоанниты, хлысты, скопцы и трезвенники в XIX – начале XX века имелись на уровне единичных малолюдных групп. К 1865 году в Сарапульском уезде действовали также немоляки и молокане. Обе группы относились к «духовным христианам», отвергавшим духовенство и многие обряды, а также утверждавшим о воплощении Святого Духа в живых людях. Часть последователей всех перечисленных выше толков и согласий к концу XX века растворились среди «австрийцев» и протестантов.
Таким образом, на территорию Удмуртии поток русских старообрядцев, укрывающихся от церковных гонений, пришел только в конце XVII – начале XVIII веков. И шел он в основном по Каме и Вятке, поэтому староверы селились в основном на севере Удмуртии и на юге – В Сарапульском уезде. Любопытно, что старообрядцами становились не только русские, но и удмурты – в 1911 году.22
1.4. Проблемы современного старообрядчества Удмуртии
В настоящее время старообрядчество переживает не самые лучшие годы. Это находит свое выражение в:
сокращении численности старообрядческих общин,
отходе от церкви молодежи,
ослаблении фанатизма и замкнутости,
нарушении традиционных запретов,
изменении некоторых религиозных представлений, характерных для старообрядцев в прошлом.
За последние годы стала наблюдаться тенденция к спаду религиозной активности старообрядчества. Этот спад нашел свое выражение в снижении посещаемости верующими молитвенных собраний, уменьшении числа совершаемых обрядов. Старообрядчество в целом переживает в настоящее время состояние глубокого кризиса.
В настоящее время уже с точностью можно сказать, что старообрядчество количественно уменьшилось. Хотя сейчас староверов по самым оптимистичным подсчетам насчитывается всего от миллиона до четырех.23
Заметно сократилось количество беспоповских согласий и толков. Под угрозой исчезновения даже такое некогда значительное беспоповское согласие, как филипповцы. В прошлом старообрядческие города Богородск (ныне Ногинск), Сухиничи, Ворсма, Василев (Ныне калов), Ковров вовсе не имеют действующих древлеправославных храмов. Немногочисленные оставшиеся верными «Старой Вере» старушки молятся по домам. Весьма сократилось древлеправославие в целых исторических областях – Поморье, Карелии, Боровской округе, на Дону и на Тереке. Нет действующих храмов и в Иванове и Туле, города с некогда значительным, хоть, возможно преобладающим, старообрядческим населением.24
По статистике каждый год исчезает один из малоизвестных толков какого-нибудь из старообрядческих согласий.
Ю.М. Ивонин в своем труде «Христианство в Удмуртии: история и современность» отмечает, что существенно сократилось староверие среди карел, коми-зырян, комипермяков и некоторых других, некогда склонных к «старой вере» народов.
Не обошел этот процесс и Удмуртов. Численность старообрядцев значительно сократилась. Но о начавшемся спаде религиозной активности старообрядческого населения в республике можно говорить лишь с конца 1950-х и начала 1960-х годов.
Исследования в Удмуртской республике показали, что в половом и возрастном отношении старообрядцы Удмуртии почти не отличаются от православных верующих. Их основную массу составляют пожилые люди, в своем абсолютном большинстве – женщины. Молодые люди в возрасте от 16 до 24 лет встречаются как исключение.
Следует заметить, что отход от «старой веры» молодежи осознают и сам руководители старообрядческих общин. Об этом заговорили давно, в конце 50-х годов.
Еще совсем недавно весьма показательным для характеристики старообрядцев в Удмуртии являлся тот факт, что среди них очень мало людей со средним и неполным средним образованием. Староверы в своей основной массе являются неграмотными и имели образование в объеме 1 – 4 классов. Но в последнее время данная характеристика отодвигается на второй план.
Одним из наиболее существенных признаков распада старообрядчества является отход от религии молодежи. Молодое поколение, выросшее и воспитанное в старообрядческих семьях, решительно порывает с религией. Нередко даже дети священников и наставников становятся неверующим. Религиозность среди юношей и молодых мужчин встречается лишь в качестве исключения. Среди девушек и молодых женщин считаю себя верующими лишь небольшая часть.
Характерно, что сами верующие не строят иллюзий относительно будущности старообрядчества. Они единодушно признают, что молодежь почти полностью отошла от религии и что на моления ходят одни старики и старухи.
Как и у православных верующих, религиозная активность проявляется главным образом во время крупных праздников – пасхи, рождества, крещения. В обычные дни богослужение посещает лишь небольшая часть членов религиозной общины.
Если в XIX веке староверы все еще славились своим «начетничеством», практически поголовной грамотностью, то нынешние успехи старообрядцев в духовном просвещении в общем-то невелики. Духовных учителей и вождей, подобных братьям Денисовым или Арсению Уральскому не видно вовсе. Хотя следует заметить, что некоторый недостаток христианского образования, учености, среди нынешних старообрядцев отчасти восполняется «внешними», так называемыми светскими учениями, такими как Б. Успенский, Е. Юхименко, Е. Агеева, А. Муравьев, Е. Данилко и других самоотверженно проповедывающими древнерусскую церковную старину и, по существу саму Старую Веру в академических кругах и вообще среди интеллигенции.25
Еще сравнительно недавно, в первые годы Советской власти характерной чертой старообрядчества являлось строгое соблюдение всех религиозных правил и обрядов. В настоящее время многие старообрядцы, считая себя верующими, не соблюдают элементарных религиозных предписаний. Среди современных верующих трудно найти людей, соблюдающих посты, разве только среди пожилых женщин. Многие верующие не посещают регулярно богослужения и даже не молятся.
Серьезные изменения претерпели и религиозные представления верующих. Как уже упоминалось выше, у части старообрядцев (преимущественно молодежи) от всего религиозного комплекса сохранилось только вера в бога.
Существует мнение, что старообрядчество представляет собой необычайно консервативное религиозное направление, которое мало изменилось со времени своего появления.
Возникновению подобного взгляда немало способствовали сами старообрядцы, которые всячески подчеркивали свою приверженность к «древнему благочестию», к русской старине, решительно выступая против всевозможных новшеств и нововведений, против западноевропейских (как, впрочем, и вообще любых) заимствований.26