133292 (593903), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Так, уже в начальной стадии развития врачебной этики рабовладельческой формации (догиппократовский период) формируются общие требования к подготовке и деятельности врача, к его личности, внешнему и внутреннему облику. В данных концепциях содержались основные предписания к его поведению, отношению к больным, согласно которым врач должен был обладать высокими моральными и физическими качествами, быть сострадательным, терпеливым и спокойным, никогда не терять самообладания [54, с. 161].

В работе А.Л. Гройсмана описывалось, что в период становления медицины также уделялось большое внимание отбору будущих врачей и методам их психологической и нравственной подготовки. При этом обязательно учитывались возраст, состояние здоровья, память и необходимые нравственные качества: скромность, благочестие, целомудрие. Важнейшей обязанностью учителя наряду с профессиональным обучением было воспитание у учащихся чувства любви к истине, смирения и справедливости. Желавший стать врачом должен был избавиться от всякого рода страстей: ненависти, корыстолюбия, хитрости и т. д., а также важным считалось соблюдение врачебной тайны: врач не должен был не только разглашать сведения о больном, но и высказывать сомнения относительно его выздоровления. Чтобы завоевать полное доверие больного, врач обязан был «свято чтить семейные тайны» [22, с. 210].

Величайший врач древности Гиппократ был первым, кто попытался систематизировать правила медицинской этики на основании многовекового опыта медицины. В своей знаменитой "Клятве", в книгах "О враче" и "О благоприличном поведении", "Об искусстве", в "Афоризмах", написанных около двух с половиной тысяч лет тому назад он создал кодекс моральных норм, обязательных для тех, кто на всю жизнь избрал врачевание своей профессией. В основе этики Гиппократа лежит идея уважения к больному, пациенту, обязательность требования, чтобы всякое лечение не причиняло ему вреда. Известнейшей заповедью этики Гиппократа является его запрет разглашать врачебную тайну. Кодекс профессиональной медицинской этики, сложившийся в Древней Греции две с половиной тысячи лет тому назад в так называемой школе Гиппократа на острове Кос, может быть сведен к четырем этическим императивам:

1. исцелить;

2. не навреди;

3. принцип равного отношения к пациентам вне зависимости от их возраста, пола, материального положения («принцип справедливости»);

4. принцип абсолютного приоритета жизни (восприятие жизни больного как высшей ценности) [90, с.111].

Своеобразным мостом от античной к современной европейской медицине оказалось наследие великих арабских врачей. В отношении многих из них как нельзя лучше подходит знаменитая мысль Гиппократа, что врач-философ подобен богу. Прежде всего, это Авиценна который перенес в Европу высокую культуру Востока. "Канон врачебной науки" Авиценны - это энциклопедия научных знаний по общей и частной патологии, значение которых сохранялось в течение многих столетий в известном смысле, вплоть до первой половины XIX века. Авиценна подчеркивал, что врач, кроме всего прочего, должен обладать даром красноречия, вообще слово врача он ставил рядом со словом поэта. Авиценна, в частности, придавал большое значение необходимости успокоить больного, снять чувство страха, поднять его настроение [54, с. 184].

Наиболее четко принципы врачебной этики были изложены врачом – целителем Парацельсом. В отличие от модели Гиппократа, когда врач завоевывает социальное доверие пациента, в модели Парацельса основное значение приобретает патернализм - эмоциональный и духовный контакт врача с пациентом, на основе которого и строится весь лечебный процесс. Вся сущность отношений врача и пациента определяется благодеянием врача, благо в свою очередь имеет божественное происхождение, ибо всякое Благо исходит свыше, от Бога [90, с. 264 – 265].

Подобное глубокое гуманистическое понимание роли медицины в укреплении здоровья человека сохраняется и до сих пор, так М.М. Абдуллаева подчеркивает важность некоторых способностей и умений врача, которыми должен руководствоваться в своей практической деятельности каждый, это:

• необходимость внушать больному уверенность в его выздоровлении;

• использовать индивидуальный подход к заболевшему с учетом его характерологических способностей, среди них не допускать чрезмерных реакций, правильно реагировать на различные жизненные ситуации [1, с. 32].

В эпоху Просвещения врачебная этика получила сильный импульс к своему дальнейшему развитию. Она оформляется как система развернутых конкретных моральных обязанностей врача, регулирующих его профессиональную деятельность. Важную роль при этом сыграли труды английского философа и правоведа И. Бентама, который первым ввел термин «деонтология», обозначающий у него философскую теорию нравственности в целом [104, с. 226].

В настоящее время в медицине деонтология понимается как учение о долге, наука о моральном, эстетическом, и интеллектуальном облике человека, посвятившего себя благородному делу – заботе о здоровье человека, о том, каковы должны быть взаимоотношения между медиками, больными и их родственниками, а также между коллегами в медицинском коллективе и целыми учреждениями, участвующими в борьбе за жизнь и здоровье людей [59, с. 57].

В России идеи гуманизма в медицине были широко распространены. Еще первые русские клиницисты С.Г. Зыбелин, М.Я. Мудров, И.Е. Дядьковский писали о проблемах врачебного долга и обязанностях врача. Н.И. Пирогов, В.А. Манассеин, С.П. Боткин и многие другие выдающиеся медики XIX века выступали в студенческих аудиториях с лекциями о нравственном облике врача, о том, как он должен работать, какие обязанности накладывает на него профессия.

По мнению И.В. Мохиной, русским клиницистам удалось обосновать основные принципы индивидуального подхода к больным, как в научном, так и в морально-психологическом плане. Эти принципы лежат в основе всего отечественного медицинского образования [62, с. 18].

Исходя из основных положений медицины, деонтологии деятельности врача и психологии К.К. Платоновым была предпринята эмпирическая типология личности врача, в основу которой положена степень совпадения функций, соответствующих статусу врача, с его реальными личностно-характерологическими особенностями. В зависимости от направленности личности автор определил три типа врачей-специалистов:

• врач, ориентированный на разнообразные ценности;

• врач, для которого ориентация на профессиональные, морально-этические ценности носит внешний, формальный характер;

• врач, дезориентированный в отношении личностных ценностей, в силу низкого духовного и нравственного уровня.

Также им была предпринята попытка определения направленности личности врачей исходя из их индивидуально-психологических характеристик:

• врач, ориентированный на разнообразные ценности;

• врач, для которого ориентация на профессиональные, морально-этические ценности носит внешний, формальный характер;

• врач, дезориентированный в отношении личностных ценностей, в силу низкого духовного и нравственного уровня.

Предложенная К.К. Платоновым типология личности врача основана на преобладавшем в советской психологии периода 70-х годов методологическом принципе исследования и оценки личности как носителя определенных морально-этических норм, активность которой определяется ее социально-идеологической направленностью. В целом, следует отметить, что его работа была первой научной попыткой исследовать специфику психологических особенностей врача как субъекта профессиональной деятельности с позиций личностного подхода [71, с. 172 – 176].

И.И. Косарев подчеркивает, что подвиг, самопожертвование, служение долгу расценивались в отечественной медицине как норма поведения врача [46, с. 36]. С.Л. Соловьева также подчеркивает, что к специфическому содержанию профессиональной врачебной деятельности добавляется характерная для России особенность, связанная с тем, что врач вынужден выполнять профессиональные обязанности не только находясь на работе, в отведенном для этого месте, в отведенное для этого время, но практически всегда и везде, где окружающие информированы о его профессиональной принадлежности. При этом к наиболее профессионально значимым психологическим качествам врача относятся следующие его свойства: коммуникативная компетентность, аффилиация, эмоциональная стабильность, способность к эмпатии, сенситивность отвержению и уверенность в себе [88, с. 28].

Таким образом, на протяжении многих веков и по сей день, профессия врача остается самой почитаемой и необходимой. Между тем, она предъявляет к медицинскому работнику свод этических принципов и требований, так как на нем лежит огромная ответственность за жизнь и охрану здоровья людей. А это, в свою очередь, подразумевает под собой наличие у врача определенных индивидуально-психологических особенностей, таких как сострадание, терпение и спокойствие, умение найти правильный подход к каждому больному.

1. Специфика взаимоотношений больного и врача

Выполнение профессиональных обязанностей во врачебной деятельности по утверждениям С.Л. Соловьева требует «вхождения» в ситуацию болезни и ее переживания больным. Болезнь ситуация неопределенности и ожидания с дефицитом информации и непрогнозируемым исходом, первой эмоциональной реакцией на которую является страх, та пускающий, в свою очередь, целый спектр эмоционально-негативных переживаний отчаяние, безнадежность, депрессия, печаль. В этой ситуации находится больной, в эту ситуацию «входит» врач, чтобы, пусть временно, разделить ее с пациентом [88, с. 10]. Именно поэтому рассмотрение специфики взаимоотношений больного и врача и их основных положений даст наиболее полную картину представлений об основных составляющих психологического портрета врача, что позволит наиболее эффективно построить и скорректировать оптимальный процесс лечения пациентов.

Так, Н.А. Магазаник различает два типа взаимоотношений в диаде «врач – больной»:

1. авторитарный – директивной позиции врача, являющегося для пациента компетентным руководителем, занимающим активную позицию (принцип доминирования), а больной является ведомой, сравнительно малоактивной личностью. Такие взаимоотношения иногда целесообразны, ибо облегчают некоторые психотерапевтические акции врача, особенно если нужен авторитет для их проведения и повышенная вера в чудодейственность психокоррекционных воздействий (гипносуггестия, эффект плацебо) и другие. В то же время такое доминирование врача над пациентом, которое обычно предпочитают незрелые личности и истероидные акцентуаты, приводит к пассивности больного и препятствует вырабатыванию активного противодействия болезни;

2. другой вариант взаимоотношений в системе «врач-больной» предпочтительный для лиц, стремящихся к максимально возможному проявлению активности, основан на так называемом «принципе партнерства». При этой позиции врач стремится к партнерскому взаимодействию с больным, основанном на уважении личности пациента и пробуждении его активности, а главное к сочувственно - сопереживательному (эмпатическому) отношению к нему. Активирующиеся при этом механизмы подражания и идентификации с врачом позволяют лучше усвоить лечебные установки врача [56, с. 77].

В.А. Ташлыков рекомендует на первом нормальном этапе психотерапевтического контакта преимущественно акцентуирование принципа сотрудничества, а по мере укрепления доверия пациента врач может переходить к более директивному стилю руководства поведением больного с целью достижения адъективной переделки личностных отношений. Выбор того или иного стиля обусловлен типом больного, различают:

• Гармоничный. Трезвая оценка своего состояния без склонности преувеличивать его тяжесть и без оснований видеть все в мрачном свете, но и без недооценки тяжести болезни. Стремление во всем активно содействовать успеху лечению. Нежелание обременять других тяготами ухода за собой. В случае неблагоприятного прогноза в смысле инвалидизации – переключение интересов на те области жизни, которые остаются доступными больному. При неблагоприятном прогнозе – сосредоточение внимания, интересов на судьбе близких, своего дела.

• Тревожный. Непрерывное беспокойство и мнительность в отношении неблагоприятного течения болезни, возможных осложнений, неэффективности и даже опасности лечения. Поиск новых способов лечения, жажда дополнительной информации о болезни, вероятных осложнениях, методах терапии, непрерывный поиск авторитетов.

• Ипохондрический. Сосредоточение на субъективных болезненных и иных неприятных ощущениях. Стремление постоянно рассказывать о них окружающим. На их основе преувеличение действительных и выискивание несуществующих болезней и страданий. Преувеличение побочного действия лекарств. Сочетание желания лечиться и неверие в успех, требований тщательного обследования и боязни вреда и болезненности процедур. Пациент с ипохондрическим типом реагирования склонен к эгоцентризму.

• Меланхолический. Удрученность болезнью, неверие в выздоровление, в возможное улучшение, в эффект лечения. Активные депрессивные высказывания вплоть до суицидных мыслей. Пессимистический взгляд на все вокруг. Неверие в успех лечения даже при благоприятных объективных данных.

• Апатический. Полное безразличие к своей судьбе, к исходу болезни, к результатам лечения. Пассивное подчинение процедурам и лечению при настойчивом побуждении со стороны. Утрата интереса ко всему, что ранее волновало.

• Неврастенический. Поведение по типу «раздражительной слабости». Вспышки раздражения, особенно при болях, при неприятных ощущениях, при неудачах лечения, при неблагоприятных данных обследования. Раздражение нередко выливается на первого попавшегося и завершается нередко раскаянием и слезами. Непереносимость болевых ощущений. Нетерпеливость. Неспособность ждать облегчения. В последующем – раскаяние за беспокойство и несдержанность.

• Обсессивно – фобический. Тревожная мнительность, прежде всего, касается опасений не реальных, а маловероятных осложнений болезни, неудач лечения, а также возможных (но малообоснованных) неудач в жизни, работе, семейной ситуации в связи с болезнью. Воображаемые опасности в связи с болезнью волнуют более, чем реальные. Защитой от тревоги становится приметы и ритуалы.

• Сенситивный. Чрезмерная озабоченность неблагоприятным впечатлением, которое могут произвести на окружающих сведения о своей болезни. Опасения, что окружающие станут избегать, считать неполноценным, пренебрежительно относиться, распускать сплетни или неблагоприятные сведения о причине и природе болезни. Боязнь стать обузой для своих близких и неблагожелательного отношения с их стороны в связи с этим.

• Эгоцентрический. «Уход в болезнь», выставление напоказ близким и окружающим своих страданий и переживаний с целью полностью завладеть их вниманием. Требование исключительной заботы – все должны забыть и бросить все и заботиться только о больном. Разговоры окружающих быстро переводятся «на себя». В других людях, также требующих внимания и заботы, видят только «конкурентов» и относятся к ним неприязненно.

• Эйфорический. Необоснованно повышенное настроение, нередко наигранное. Пренебрежение, легкомысленное отношение к болезни и лечению. Надежда на то, что «само все обойдется». Желание получить от жизни все, несмотря на болезнь. Легкость нарушения режима, хотя эти нарушения могут неблагоприятно сказаться на течении болезни.

• Анозогнозический. Активное отбрасывание мыслей о болезни, о возможных ее последствиях. Непризнание себя больным. Отрицание очевидного в проявлениях болезни, приписывание их случайным обстоятельствам или другим несерьезным заболеваниям. Отказ от обследования и лечения. Желание «обойтись своими средствами».

• Эргопатический. «Уход от болезни в работу». Даже при тяжести болезни и страданиях стараются, во что бы то ни стало продолжать работу. Трудятся с ожесточением, с еще большим рвением, чем до болезни, стараются лечиться и подвергаться обследования так, чтобы это оставляло возможность продолжения работы.

• Паранойяльный. Уверенность в том, что болезнь является результатом чьего-то злого умысла. Крайняя подозрительность к лекарствам и процедурам. Стремление приписывать возможные осложнения лечения или побочные действия лекарств халатности или злому умыслу врачей и персонала [94, с. 62 – 74].

Помимо слов, И.Я. Макшанов указывает на эффективность использования невербальных форм коммуникации и психокоррекции, которые «растопляют» напряженность и недоверчивость больных. В то же время надо видеть, что некоторая группа пациентов отвергает сопереживающий тип поведения врача. Как правило, эти больные с тревожно – мнительной или педантичной акцентуацией, ожидающие от врача точного диагностического заключения, вследствие чего они ориентированы на «эмоционально – нейтральный» тип взаимоотношений больше, чем на эпатирующий. Взаимоотношения между больным и врачом зависят не только от индивидуальных особенностей больного, его психики, но и от личности и поведения медицинского работника, его общей и профессиональной культуры, соблюдения принципов этики и деонтологии [58, с. 93].

С.Л. Соловьева выделяет следующие базовые коммуникационные навыки взаимоотношений «врач – пациент», которые относятся к числу главных навыков, которые позволяют создавать эффективные партнерские взаимоотношения. Тренировка этих навыков должна иметь своей целью достижения базового уровня компетентности в следующих областях:

• Адекватное вещественное окружение – необходимость в создании адекватного вещественного окружения определяется тем, что это увеличивает степень уединенности, комфорта и внимания к пациенту. Небольшие детали, такие, как оформление места, где сидит собеседник, так, чтобы это не было травмирующим и не увеличивало бы дистанцию, либо наличие штор, что создает чувство уединенности, будут способствовать более успешному результату интервью;

• Приветствие пациентов – будет способствовать сохранению чувства собственного достоинства, и поощрять их к участию в беседе. Использование имени пациента уместно, когда он знаком врачу, при этом врач подает соответствующий сигнал о том, что он узнал собеседника;

• Активное слушание – включает использование как вербальных (словесных), так и невербальных коммуникационных приемов. Врач должен отчетливо сигнализировать о том, что все его внимание сосредоточено на пациенте и делать это взглядом, путем посылки сигналов, обозначающих, что информация принимается, и контакт должен быть продолжен таких, как кивание головой, фразы типа «верно», «понимаю» и т. д. Желание активно слушать лучше всего демонстрировать также путем использования открытых вопросов, что подталкивает собеседника к более полным ответам;

• Эмпатия, уважение, заинтересованность, теплота и поддержка – эти составные части являются сердцевиной интерперсональных навыков. Их нельзя с легкостью подделать, и если врачи лишены этого, то таких врачей нельзя быстро научить тому, как выполняв эти вещи способом, который бы позволил их развивать. Данный раздел является скорее областью не навыков или умений, а отношения. Тем не менее, врачам следует подавать ясные сигналы, говорящие об их заинтересованности в восприятии проблемы пациента и того, какое влияние эта проблема оказывает на их собственную жизнь, беспокоит ли она их, в чем состоят их надежды и ожидания;

• Язык – врачи должны также постоянно контролировать степень сложности языка, который они используют для своих объяснений, в частности, объяснении диагноза и причин, которые привели к болезни, а также предложения по поводу лечения и причин, на которых основываются эти предложения;

• Взаимоотношение сотрудничества – важно, чтобы пациент мог чувствовать, что врач ясно понимает его нужды и готов к тому, чтобы работать вместе с пациентом для их удовлетворения. Это произойдет в том случае, если план лечения является результатом тщательного объяснения возникших мнений и полного осознания нужд пациента, что ведет к информированному обсуждению условий данною плана;

• Закрытое интервью – в дополнение к навыкам создания вещественной обстановки, начала и продолжения интервью, столь же важным является и способ его завершения. Врач должен подать ясный сигнал о том, что интервью движется к своему завершению, обычно путем суммирования того, что было сказано, и того, что в ходе его обсуждалось;

• Навыки сбора информации – главная, решающая часть взаимоотношений врача и больного состоит в способности извлечения информации у пациента. Основными навыками, необходимыми для облегчения процесса сбора информации, являются те, которые помогают облегчить вовлечение пациента в медицинское интервью способом, позволяющим врачу добиться правильной постановки диагноза симптомов или проблем пациента;

• Молчание – необходимо научиться правильному использованию молчания как способа вдохновить пациента высказаться как можно более полно, затронуть сложные темы и вспомнить важные сведения;

• Управление потоком информации – хотя предоставление пациентам возможности для свободного общения и является важным, но в то же время студента надо научить способности сохранять контроль над интервью в своих руках путем тактичного направления содержания беседы в сторону диагностики проблемы;

• Суммирование – так как за время консультации может быть получено большое количество сведений, студент должен научиться суммировать главные данные, возникшие в ходе консультации, о» также должен убедиться в том, что понимание этою разделяется с ним его пациентом [88, с. 26 – 32].

По мнению Н.Д. Лакосиной и Г.К. Ушакова основная ответственность за характер этих взаимоотношений, столь важных для успешного лечения, всегда ложится на медицинского работника. Он обязан, строя свои взаимоотношения с больным, учитывать особенности его личности, переживания. Так, диагностический процесс для врача начинается уже с момента появления больного: его внешнего вида, походки, особенностей речи и тому подобное. Однако нельзя забывать, что и больной с первых мгновений оценивает врача. Разница в том, что, если врач видит каждого пациента фоне бесконечной вереницы больных, то для больного врач – человек необычный, уникальный, которому он вверяет свое благополучие, а то и жизнь. Поэтому он пытливо и с особым пристрастием изучает врача. Создающееся у него впечатление является фундаментом будущего психотерапевтического влияния [52, с. 84 – 85].

Характеристики

Список файлов ВКР