20816-1 (588728), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Тем не менее участившееся упоминание ле X в надписях представляет несомненный интерес. Экономисты различают два вида денег: «средство обмена» и «деньги подсчета. Мы обычно считаем деньги средством обмена, переходящим из рук в руки. Однако гораздо большие суммы просто записываются на приход, как «деньги подсчета». Администрация такой империи, как западночжоуская, 6езусловно, нуждалась в таких «деньгах подсчета», а ле X, несомненно, обладали характеристиками, которые позволяли испольэовать их для этих целей. Мы знаем, что в последующем ле (уже в виде чистой денежной единицы, свободной, как и «фунт», от какой-либо спецификации) действительно стали «деньгами подсчета», в которых исчислялись даже курсы различных «национальных валют». Растущая популярность ле X при Западной Чжоу может, таким образом, свидетельствовать об упрощении системы подсчета с помощью данной единицы.
Вполне возможно, что в действительности все обстояло именно так, как рассказывается в «Цзо чжуань», но из этого зачастую делаются ошибочные выводы. Едва ли Чу когда-нибудь было вассалом Западной Чжоу, а даже если и было, то еще менее вероятно, что именно таков был общий объем его финансовой контрибуции. Посланники царств Ци и Чу вели, преследуя собственные цели, тонкие дипломатические маневры, и уж в их цели никак не входило достоверное изображение истории. Однако данные «Цзо чжуань» подтверждают один важный момент. Людям, жившим в эпоху Весен и Осеней, почему-то очень хотелось полагать, что прошлое было, в сущности, точно таким же, как и их время. Поэтому они часто подходили с мерками своего дня к западночжоуским событиям и принимали как само собой разумеющееся, что существовавшие при Западной Чжоу институты в точности походят на их собственные. Конечно, это не значит, что они не дают нам достоверной и ценной информации о более ранних временах — таких сведений немало. Но мы всегда должны проверять и оценивать их данные, как, впрочем, и любые другие.
Точно так же не вправе мы принимать на веру и свидетельства западночжоуских документов, по крайней мере если они не выглядят правдоподобно. «Ши цзин» сообщает, что Лю-гун, правнук основателя чжоуского дома, «собирал налоги с полей, чтобы обеспечить запас зерна». Возможно, так оно и было, но оценить достоверность подобных сведений чрезвычайно сложно.
Некоторые фргаменты «Шу цзина» позволяют сделать вывод, что у чжоусцев, сразу после завоевания, не существовало организованной системы налогообложения. Член правящего дома внушает вану, что если он будет вести себя надлежащим образом, то «все государства с почтением понесут дань». А вот что говорил Чэн-вану Чжоу-гун в связи с церемониями в честь основания новой столицы: «Вам надлежит тщательно записыватъ, кто из множества правителей (т. е. вассалов) платит дань, а кто нет». Очевидно, что в то.время утвержденной схемы получения налогов от вассалов еще не было, равно как не сложилась еще и развитая система их учета.
В «Ши цзине» описывается, как ханьский хоу преподнес чжоускому вану «шкуры леопардов, красных пантер и бело-коричневых медведей». «Шу цзин» также неоднократно отмечает подобные факты, правда, речь всегда идет об особых, торжественных случаях. Дважды дары выражены иероглифом би, тем же самым, что в древности означал «шелковая материя», а сегодня означает «деньги». Мы, конечно, не можем утверждать наверняка, составляли ли «добровольные пожертвования» даже в самом начале правления династии весь объем доходов, получаемых чжоуским правителем от своих вассалов, но в период сразу после завоевания так вполне могло быть. Ведь после покорения Шан казна вана и так должна была ломиться от захваченной добычи, поэтому правитель мог и не нуждаться в дополнительных доходах. А удельные князья, в свою очередь, перед которыми стояла задача утвердиться и организовать жизнь в провинции, едва ли имели так уж много излишков.
Однако чжоусцы не упустили из виду очевидный источник пополнения казны, а именно — покоренных шанцев. Чжоу-гун, обращаясь к шанцам через несколько лет после завоевания с упреками в непокорности, говорил: «Что касается требуемых налогов и разных поборов, больших и малых, то среди вас нет никого, кто бы не мог следовать закону». Словом «налог» здесь переведен иероглиф фу. Его левую часть составляет элемент «каури», а правую — «военный». О происхождении этого иероглифа мы можем только догадываться. Лежит ли в его основе идея, что налоги взыскиваются под угрозой применения силы, или же что они собираются преимущественно на военные нужды, мы не знаем. Но каково бы ни было происхождение иероглифа фу, вскоре он стал очень распространенным термином. Согласно «Цзо чжуань», в 484 г. до н. э. Конфуций говорил, что относительно земельных налогов (фу) «установления Чжоу-гуна по-прежнему существуют».
Однако нам почти ничего не известно о налогообложении простых людей в период Западной Чжоу. Мы даже не знаем, взимались ли с них вообще какие-либо налоги, или же население земель, находившихся во владений удельных князей, платило подати в какой-то иной форме. Вероятно — хотя даже об этом мы не можем говорить наверняка — что налоги в чжоускую казну шли не напрямую от населения государства, а преимущественно от удельных правителей -вассалов.
В нашей информации о системе налогообложения при Западной Чжоу уже через короткий срок после воцарения династии возникает большой пробел. Источники вновь заговорят об этом уже ближе к концу интересующего нас периода, правда, теперь и в «Ши цзине», и в надписях на бронзе сведений о налогах намного больше. И в источниках перед нами предстает система налогообложения столь высокоразвитая и воспринимаемая людьми того времени как само собой разумеющееся, что становится очевидно — машина поставления доходов в казну совершенствовалась в течение долгого времени и, по-видимому, уже с начального периода правления династии.
Если верить Карлгрену, в одной из песен «Ши цзина», датируемой около 800 г. до н. э., говорится, что правитель вновь созданного царства «разделил поля на участки... и определил размеры налогов» Буквально речь идет о том, что он разделил и зарегистрировал участки земли. Однако регистрация не обязательно влечет за собой взимание налогов.» В надписи на бронзе, также датируемой около 800 г. до н .э., чжоуский ван поручает Мао-гуну взять в свои руки контроль за деятельностью чиновников и приказывает, в числе прочего, «установить большие и малые налоги (фу)». Правитель также предупреждает его не угнетать народ и не искать личного обогащения при сборе налогов. Таким образом, можно сделать вывод о том, что к описываемому времени институты налогообложения, как и финансового администрирования, уже имели какую-то историю.
В другой надписи, датируемой примерно тем же временем, правитель назначает некоего чиновника ответственным за снабжение территории, в которую входили прилегающие к восточной столице земли, а также владения «южных варваров хуай». Чжоуский ван говорит, что эти варвары долгое время были его данниками, поставляли товары и выполняли трудовые повинности, и если они откажутся делать это впредь, то будут наказаны. Согласно некоторым интерпретациям, правитель поручает также чиновнику собирать налоги, дабы обеспечить снабжение данной территории, но данный пункт весьма спорен. В ряде моментов можно усмотреть также намеки на налогообложение торговли, но они настолько трудны для понимания, что лучше не делать из них выводов
Вели ли чжоуские власти тщательный подсчет поступлений в казну и проверяли ли их? В «Чжоу ли», как и следовало ожидать, описывается высокобюрократизированное государственное учреждение, занимающееся сбором и регистрацией дани, налогов и подарков, хранением товаров и ценностей и их надлежащим распределением. Над многочисленными чиновниками, исполняющими каждый свои функции, надзирают Великий Казначей и трое других казначеев. Кроме того, есть еще и Ведающий расчетами, который, вместе со своими подчиненными, сверяет приход и расход; в его ведомстве есть копия каждого документа. Он подводит годовой, месячный и даже ежедневный баланс. На нем также лежат и некоторые другие функции, связанные с управлением. «Так он полностью осведомлен относительно дел во всех государствах четырех частей света. Свои суждения он доносит до сведения правителя и Великого Хранителя, которые возвышают и понижают соответственно».
Есть также обширная и даже слишком высокоразвитая финансовая администрация. Многие ученые высказывают сомнения, что она действительно существовала в западночжоуские времена, и их сомнения оправданны. Даже названия постов и имена самых главных чиновников не упоминаются в источниках того времени. В то же время нет сомнений, что уже на очень раннем этапе своей истории китайцы разрабатывали методики как управления финансами, так и девизии бухгалтерских счетов. «Хань Фэй-цзы» сообщает, что около 300 г. до н. э. чиновники проводили все время, «дни и ночи», за проверкой отчетов о поступлений в государственные закрома зерна и других продуктов. А спустя столетие один честный чиновник из царства Вэй поплатился должностью после того, как подал свой годовой отчет, и произошло это потому, что продажные чиновники при дворе не любили его; по-видимому, хотя прямо об этом в тексте и не сказано, они предвзято «проверили» его работу. И тогда он попросил дать ему возможность «исправиться», сроком на один год. Он обложил народ жестокими поборами и преподнес несколько подарков чиновникам. Через год, когда он вновь подал свой отчет, правитель поздравил его. Чиновник подал в отставку в знак протеста.
Из всех западночжоуских источников применительно к вопросу о финансовой деятельности государственной власти наиболее интересны те, что связаны с шаоским князем Ху-бо. Он был потомком знаменитого Шао-гуна, сыгравшего столь важную роль в первые годы правления Чжоу и жил, скорее всего, в правление Сюань-вана (827—782 до н. э.).В «Ши цзине» есть два стихотворения, где говорится о князе Ху из Шао, и оба они представляют несомненный интерес в связи с налогообложением. Первое повествует об образований государства Шэнь: «Ван приказал князю Шао основать дом шэньского князя... Ван поручил князю Шао собирать налоги с шэньских земель... Ван повелел князю Шао собирать налоги с шэньских земель, дабы пополнить запасы зерна». Второе начинается с описания великого военного похода в земли варваров хуай. После того как варвары были усмирены и поход успешно закончился, Вновь Шао Ху получает царя приказ:
«Наши расширить земли мы слали рать,
Здесь, на границах, подать с земли собрать,
Мы не тесним с обидою наш народ,
Пусть, как у нас, и всюду налог идет!
Земли межуйте, делите поля скорей,
Так поступайте до самых южных морей!»
(Пер. А. Штукина)
Под «южными морями» здесь имеется в виду, конечно, не Южно-Китайское море, а море к югу от той части восточного побережья Китая, которую контролировала Западная Чжоу. Как мы видим, западночжоуские ваны по крайней мере пытались установить юрисдикцию (причем вплоть до взимания налогов) над обширными территориями, выходящими далеко за пределы «домена правителя», над которым, как принято полагать, они якобы только и имели власть.
Очевидно, что правитель наделил шаоского князя широкими полномочиями в связи с поставленной перед ним задачей. Возможно, что князь занимал какой-либо пост, связанный со сбором налогов, но даже если он и носил соответствующий титул и ранг, источники умалчивают о них. Шаоский князь Ху-бо упоминается в двух надписях на бронзе. В одной из них он приносит правителю весть о победе, и тот вознаграждает его. Князь Ху-бо явно был высокопоставленным чиновником и пользовался благосклонностью правителя. Что, впрочем, не уберегало предъявляемые им финансовые отчеты от тщательной проверки.
Другая же надпись является самой интересной из тех, в которых говорится о финансовых делах. К сожалению, некоторые ее фрагменты чрезвычайно трудны для прочтения, но на общий смысл они не влияют. Она начинается с того, что Дяо Шэн (очевидно, Интендант, стоявший во главе центрального правительства) вновь вызывает в столицу князя Ху-бо с тем, чтобы «проверить вопрос о его дани» , т. е. о платежах налогов в казну. Поскольку его вызывают «вновь», ясно, что он уже заплатил их, но чиновники желают проверить его сведения. Из того, что следует далее, очевидно, что они подозревали его в укрывательстве части доходов.
Трудно составить картину того, что произошло затем. Наверное, супруга правителя отправила к нему гонца, чтобы передать, что ее отец Чжи-гун обвиняется в сокрытии доходов от казны и все из-за того, что князь Ху-бо был слишком снисходительным к нему. Почему она предъявляет ему претензий, непонятно. По-видимому, и об этом говорит «Ши цзин», князь отвечал за сбор налогов с достаточно большой территории и, по мнению супруги вана, должен разделить с ее отцом ответственность за недосдачу. Непонятно также, чем все закончилось. Посланник женщины преподнес Ху-бо дары от ее имени, а князь, в ответ, передал дары посланнику. Потом Ху-бо извинился и отправил ценный подарок Дяо Шэну, после чего, видимо, проблема разрешилась.
К сожалению, надпись является достаточно непонятной. Тем не менее можно сделать вывод о наличии уже в те времена систематического подхода к финансовым делам и о регулярной практике ревизий. Отметим при этом, что только благодаря стечению обстоятельств (помимо счастливого сохранения памятника) информация оказалась нам доступной. Ведь едва ли в ходе рутинного процесса функционирования финансовой машины появился бы какой-нибудь документ, который бы дошел до нас. Данный эпизод сочли достойным запечатления на бронзе, скорее всего, потому, что действующими лицами в нем были весьма высокопоставленные особы: князь Ху-бо, супруга правителя и Дяо Шэн. Очень немногое известно нам о том, каким образом чиновники вознаграждались за службу. Принято считать, что высшие сановники были одновременно и крупными зем-левладельцами и получали доходы со своих владений. Это согласуется с известными нам фактами. Кроме того, получила распространение весьма любопытная практика, о которой мы говорили выше и которая зафиксирована в семи надписях на бронзе, — правитель, давая поручения своим вассалам, приказывал «взять столько-то ле Х». Скорее всего, это была плата за службу. Предположение Го Мо-жо, что это месячное жалованье, не подтверждается никакими источниками, и потому ле X по-прежнему остается для нас загадкой.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
