Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 3)

1.3 Виды и формы вины

Отечественное законодательство выделяет две формы вины: умысел и неосторожность⁴⁹. Законодательное деление вины в зависимости от формы, а в уголовном праве и форм в зависимости от их видов содержится в ст. 24 - 27 Уголовного кодекса Российской Федерации⁵⁰ (далее - УК РФ), ст. 2.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях⁵¹ (далее - КоАП РФ), ст. 110 Налогового кодекса Российской Федерации⁵² (далее - НК РФ). Несмотря на определение форм вины, закрепленное в уголовном, административном и налоговом законодательстве, среди ученых-юристов нет единого мнения в вопросе разграничения форм вины.

Статья 25 УК РФ определяет умысел через такие «неюридические» понятия, как осознание, предвидение и желание. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий или бездействия, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично⁵³.

Аналогично умыслу в уголовном праве определяется умысел в п. 1 ст. 2.2 КоАП РФ и в п. 2 ст. 110 НК РФ. Основное отличие от классического значения умысла в уголовном праве в том, что административное и налоговое законодательство не разделяет умысел на прямой и косвенный, а также делает акцент не на общественной опасности деяния, а лишь на его противоправности.

Рассмотрение законодательных формулировок форм вины, как нам представляется, невозможно без определения самого понятия формы. Слово «форма» произошло от латинского «forma» - форма, вид, образ. Применительно к форме вины наиболее близкое определение формы как внешнего выражения какого-либо содержания. То есть форма вины является внешним выражением ее содержания.

Содержание и форма - это философские категории, во взаимосвязи которых содержание, будучи определяющей стороной целого, представляет единство всех составных элементов объекта, его свойств, внутренних процессов, связей, противоречий и тенденций, а форма есть внешняя организация содержания. Отношение содержания и формы характеризуется единством, доходящим до их перехода друг в друга, однако это единство является относительным. Во взаимоотношении содержания и формы содержание представляет подвижную, динамичную сторону целого, а форма охватывает систему устойчивых связей предмета. Возникающее в ходе развития несоответствие содержания и формы в конечном счете разрешается «сбрасыванием» старой и возникновением новой формы, адекватной развившемуся содержанию.

Несоответствие между формой и содержанием приводит к противоречию между ними, которое существует на всем протяжении развития, в том числе и в период соответствия формы и содержания. В противном случае наступил бы застой в развитии. Но степень вызревания и обострения противоречий между содержанием и формой бывает различной на разных этапах развития явлений. Когда форма настолько устаревает, что становится тормозом развития содержания, тогда характер соотношения формы и содержания становится дисгармоничным и превращается в конфликт⁵⁴. Этот конфликт в конечном счете и приводит к образованию новой формы, соответствующей истинному на настоящий момент содержанию.

Формы вины в отечественном праве также были подтверждены изменениям в процессе эволюции содержания вины. Так, в ст. 8 действовавшего ранее Уголовного кодекса РСФСР понятие умысла трактовалось несколько уже и менее определенно - как осознание лицом общественно опасного характера своего действия или бездействия, предвидение его общественно опасных последствий и желание их наступления. Если опустить незначительные уточняющие термины, то можно выделить главное. В ранее действовавшем Кодексе термины «возможность» и «неизбежность» не употреблялись, отсутствовало деление форм вины на виды.

Вину как правовое явление также следует рассматривать в контексте единства формы и содержания. В теории права «совершенно основательно подчеркивается это единство, поскольку содержание вины немыслимо вне определения формы, а в свою очередь форма вины не имеет никакой цены, если она не есть форма содержания» ⁵⁵.

Сущность вины в российском праве традиционно указывает на способ интеллектуального и волевого взаимодействия субъекта с объективными обстоятельствами, составляющими юридическую характеристику деяния⁵⁶. Конкретные сочетания интеллектуального и волевого элементов, характерные для каждой формы вины, определены в законе. Поэтому под формой вины принято понимать законодательно закрепленное сочетание интеллектуальных и волевых процессов, протекающих в психике виновного по отношению к юридически значимым объективным свойствам противоправного деяния, во взаимодействии с внешними условиями. Соответственно и различие в интенсивности и определенности интеллектуальных и волевых процессов, протекающих в психике субъекта, определяет форму вины, а в пределах одной формы вины - ее виды.

Таким образом, при дифференциации вины на формы рассмотрению подлежат две концепции⁵⁷: интеллектуалистическая, основная роль в которой отводится интеллектуальным моментам поведения правонарушителя⁵⁸, и волевая, в которой основное значение придается его воле⁵⁹. Приверженцы интеллектуалистической концепции в качестве основы разграничения форм вины рассматривают проявления интеллектуальных моментов сознания. Приверженцы волевой теории умысла и неосторожности в основе их деления усматривают преобладающую роль волевых аспектов.

В законодательном определении умысла выделяется три психологических составляющих:

1) осознание лицом общественно опасного либо противоправного характера деяния;

2) предвидение его общественно опасных либо вредных последствий;

3) желание либо допущение этих последствий.

Первые два признака (осознание и предвидение) образуют интеллектуалистический подход к разграничению умысла, третий компонент (желание либо допущение) составляет волевой подход.

В отношении первых двух признаков известный исследователь вины А.И. Рарог писал: «Признаком интеллектуального элемента прямого умысла является сознание общественно опасного характера совершаемого деяния, то есть хотя бы общей характеристики объекта посягательства, а также фактического содержания и социальных свойств всех составных элементов действия или бездействия. Вторым интеллектуальным признаком прямого умысла является предвидение общественно опасных последствий совершаемого деяния. Под предвидением подразумевается отражение в сознании тех событий, которые произойдут, должны или могут произойти в будущем» ⁶⁰. Сказанное написано в период действия Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., однако и в настоящее время не утратило своей актуальности в юридической науке.

Рассматривая «осознание» в качестве первой из приведенных психологических составляющих, обратимся к ранее не описанному в правовой литературе отличию определения умысла в КоАП РФ от определений умысла уголовного и налогового законодательства. В уголовном и налоговом законодательстве правонарушение считается умышленным, если лицо, его совершившее, осознавало общественную опасность либо противоправный характер своих действий. В административном законодательстве противоправное деяние лица считается умышленным, если оно сознавало противоправный характер своих действий⁶¹.

Обратим внимание на глаголы: осознавало и сознавало. На первый взгляд данные слова имеют одинаковое значение, однако они не являются синонимами. Не будем вдаваться в детальный анализ данных психологических понятий, но обозначим, что их значение различно. Осознание или сознательное усвоение - это способность постичь смысл и значение чего-либо, и выступает в качестве процесса, однозначно не указывает на его завершенность, синоним понимания. Сознание - процесс отражения действительности мозгом человека, включающий все формы психической деятельности и обусловливающий целенаправленную деятельность человека. То есть осознание - это способность постичь смысл, а сознание - это отражение действительности мозгом человека.

Изменение устоявшихся в юридической науке, законодательно закрепленных определений должно быть оправданно. Уголовное, налоговое и административное законодательство тесно взаимосвязано. Один и тот же проступок в процессе его расследования, выяснения особенностей его объективной и субъективной стороны может менять юрисдикцию, соответственно и подход к определению и дифференциации форм вины должен быть единообразным. В приведенном случае произвольное изложение в административном и налоговом законодательстве определения умысла и неосторожности, данных в уголовном праве, на наш взгляд, недопустимо и лишь затрудняет понимание воли законодателя, и без того перегруженной сложными для четкого восприятия терминами⁶².

Рассмотрим «предвидение» - вторую психологическую составляющую умысла. В российском праве устоялось мнение, что характер предвидения разграничивает прямой, косвенный умысел и неосторожность в уголовном праве, а также умысел и неосторожность в административном праве⁶³. Лицо, действующее с прямым умыслом, предвидит неизбежность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления. Субъект, который действует с косвенным умыслом, предвидит возможность наступления преступного результата⁶⁴, сознательно допускает их наступление или относится к ним безразлично. Именно предвидение неизбежности или реальной возможности наступления законодательно наказуемых последствий означает наличие умысла⁶⁵.

Однако само по себе предвидение носит лишь вероятностный характер и нуждается в дополнительном осмыслении.

Профессор Н.Г. Иванов считает, что «предвидеть, не сознавая, невозможно. Предвидя наступление последствий, субъект осознает развитие причинной связи и характер возможного преступного результата», далее ученый приходит к выводу, что «если предвидение входит в состав сознания, нелепо выделять его наряду с сознанием в качестве необходимого элемента умысла» ⁶⁶. В свою очередь Б.С. Никифоров указывает, что лицо не может ни предвидеть, ни быть обязанным предвидеть наступление вреда, если оно не сознает или не должно и не могло сознавать этого качества⁶⁷. Исследователь В.В. Лунев, напротив, придерживается мнения, что «сознавать общественную опасность деяния можно лишь при предвидении общественно опасных последствий, поэтому не предвидение производно от сознания общественной опасности, а наоборот» ⁶⁸.

Приведенные точки зрения исследователей весьма разносторонни и не совпадают, их можно дополнить следующим тезисом: предвидение может не зависеть от осознания. Это возможно, если рассматривать предвидение в контексте интуиции. К такому выводу можно прийти, изучая труды академика М.С. Норбекова⁶⁹.

На наш взгляд, для четкого понимания и разграничения форм вины необходимо ответить на вопрос: что именно понимается под предвидением? Резюмируя труды юристов-предшественников, изучающих проблематику вины, предположим, что предвидение выступает в качестве основанного на личном жизненном опыте потенциального правонарушителя, прогнозирования причинно-следственной связи между его планируемым поведением и возможными негативными последствиями такого поведения.

Синонимы предвидения - пророчество, предсказание, предугадывание. Предвидеть - заранее знать, предполагать возможность появления, наступления чего-нибудь⁷⁰. Точность предвидения напрямую зависит от личности лица, осуществляющего предвидение, его аналитических способностей, уровня интуиции, состояния психики, иных психологических и физиологических характеристик. Даже если рассматривать предвидение как прогнозирование причинно-следственной связи между поведением правонарушителя и возможными негативными последствиями, то и в этом случае оно носит исключительно вероятностный характер.

Приведем цитату из статьи В. Питецкого, разделяя изложенную позицию: «Искать различия между прямым и косвенным умыслом по степени предвидения - занятие малопродуктивное. Оно неизбежно заводит в область чисто философских дискуссий, ничего не дающих для практического применения уголовного закона» ⁷¹.

Практическое значение умения различать умысел (как прямой, так и эвентуальный) и неосторожность (легкомыслие и небрежность) очень велико и заключается не исключительно в том, что при установлении умысла виновного в содеянном его следует наказать строже, а в том, что, во-первых, отдельные правонарушения могут считаться таковыми только в случае умышленных деяний правонарушителя (или исключительно с прямым умыслом в уголовной юрисдикции), а следовательно, в ряде случаев запрещенное законом поведение лица не может рассматриваться как противоправное при установлении в нем неосторожности (либо эвентуального умысла в уголовной юрисдикции), а во-вторых, в уголовном праве содеянное может признаваться приготовлением к преступлению или покушением на преступление исключительно за умышленные правонарушения, совершенные с прямым умыслом.

Таким образом, степень вероятности наступления негативных последствий способна влиять на вид и размер тягот и лишений, применяемых к правонарушителю. Поэтому, на наш взгляд, недопустимо при разграничении форм и видов вины руководствоваться теорией вероятности, проводя разграничение форм вины, исходя исключительно из характера предвидения вероятности наступления неблагоприятных последствий.

Многочисленные научные труды исследователей форм вины убеждают нас в том, что в современном праве разграничение форм и видов вины носит сбалансированный комплексный характер, основанный на интеллектуально-волевых моментах противоправного поведения⁷². Различие между прямым и косвенным умыслом по волевому критерию заключается в том, что при прямом умысле виновное лицо желает наступления общественно опасных последствий, при косвенном умысле - сознательно допускает их наступление, либо относится к ним безразлично.

Характеристики

Список файлов ВКР