Ханс Иоахим Шедлих. Про Эзопа (553420), страница 5

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 5)

Но Ксанф пьяным голосом несвязно пробормотал:

— Молчи, грязная свинья!

На следующее утро поднялся Ксанф и собрался умыться. Зовет он Эзопа.

— Что надо?

— Полей мне на руки воды.

Эзоп сделал, как ему приказали.

Моя руки, заметил Ксанф, что нет на пальце кольца.

— Эзоп, где мое кольцо?

— Откуда мне знать.

— О-о, проклятие!

— Ксанф, — говорит Эзоп, — тебе надо бы кое-что припрятать из того, что самое ценное. Ты вчера проиграл все свое имущество.

— Что ты такое городишь, Эзоп!

— Ты поспорил, что выпьешь море, и отдал в залог свое кольцо.

— Да как же я могу выпить море?

— Я тебе говорил: “Ты что, с ума спятил?”, но ты меня и слушать не захотел.

Тут Ксанф как бухнется ему в ноги.

— Эзоп! Придумай, как мне выиграть пари или хотя бы от него отделаться!

— Выиграть такое пари никак нельзя, а вот сделать так, чтобы оно лопнуло, можно.

— Как так?

— Придет к тебе третейский судья с твоим спорщиком и потребует, чтобы ты выпил море. Наверняка и зеваки заявятся поглядеть, как ты море выпьешь. Не отказывайся от спора. Прикажи, чтобы тебе налили в чашу морской воды, и спроси третейского судью: “Каковы были условия пари?” Он тебе ответит: “Что ты море выпьешь”. А ты на это и скажи: “И это все?” Третейский судья подтвердит: “Да”. Тогда ты вырази свое согласие и обратись к собравшимся с речью: “Сограждане! В море текут многие реки. А я поспорил, что выпью только море, но никак не реки, впадающие в него. Я требую, чтобы мой противник затворил устья рек. Конечно, я знаю, это невозможно, нельзя преградить рекам путь в море. А раз так, то и море нельзя выпить”. Одно находит на другое — нет на нет. А на нет и суда нет! Так ты и сможешь выкрутиться.

Ксанф с восхищением глядел на Эзопа.

Вскоре явился ученик, с которым Ксанф побился об заклад. Его сопровождали самые важные чиновники города. Ученик остановился перед воротами и стал вызывать Ксанфа:

— Ксанф, сдержи свое слово или отдай мне свое богатство!

Эзоп не замедлил вмешаться:

— Подумай лучше о своем барахлишке, поскольку Ксанф спор наполовину уже выиграл.

Ученик сердито ответил:

— Поостерегись, Эзоп. Скоро ты будешь принадлежать мне.

— Не говори глупостей и лучше сразу отдай Ксанфу все, чем владеешь.

Затем Эзоп распорядился вынести ложе и поставить на берегу моря стол с несколькими чашами на нем. Вокруг уже сгрудилась толпа любопытных, Ксанф занял свое место на ложе. Эзоп наполнил чаши морской водой.

Ученик забеспокоился:

— Неужто он и впрямь море выпьет?

А Ксанф подозвал к себе третейского судью и спрашивает:

— Так каковы условия спора?

Но вместо третейского судьи ответил сам ученик:

— Ты сказал, что выпьешь море.

— И больше ничего?

— Нет, ничего, — говорит третейский судья.

Тогда Ксанф поднялся с ложа и обратился с речью к сгорающей от любопытства толпе:

— Любезные сограждане! В море текут многие реки. А я побился об заклад, что выпью море, но никак не реки, что впадают в него. Так что пусть мой противник затворит сначала все эти реки.

Так он и выиграл спор.

Толпа принялась громко кричать:

— Хвала Ксанфу!

А ученик распластался перед Ксанфом на земле и воскликнул:

— Великий учитель, ты победил меня!

И пари было расторгнуто.

На обратном пути Эзоп сказал:

— Ксанф, я спас тебя от разорения. Отпусти меня на волю, я это заслужил.

Но Ксанф на это только и ответил:

— Опять мне от тебя никакого покоя нет.

Неблагодарность хозяина огорчила Эзопа даже больше, чем само обстоятельство, что ему и дальше придется оставаться рабом. Но он покорился судьбе.

В один прекрасный день Эзоп подумал, что вокруг никого нет и он совсем один. Он разделся и принялся массировать свой член. И впал невольно в ритм движений, привычно совершаемых нижней частью тела. Неожиданно вошла жена Ксанфа, увидела это и спрашивает:

— Эзоп, что ты такое делаешь?

— Кое-что полезное и приятное для себя.

Увидела жена Ксанфа, какая толстая и длинная эта самая штуковина у Эзопа, забыла сразу про его уродство и возжелала его.

— Сделай и мне приятно, — сказала она, — тогда и тебе будет слаще, чем Ксанфу.

— Ты же знаешь, — ответил Эзоп, — хозяин жестоко накажет меня, если прознает про такие дела.

А она только засмеялась:

— Я дам тебе красивую одежду, если ты удовлетворишь меня десять раз.

— Поклянись!

Жена Ксанфа поклялась.

Эзопу очень хотелось отомстить Ксанфу, и потому он поверил ее клятве. Он удовлетворил жену Ксанфа девять раз и после этого сказал:

— Все. Больше не могу.

Она же, войдя во вкус, говорит ему:

— Получишь свои новые платья только после десятого раза, как договаривались.

Эзоп поднатужился, особо постарался, но брызнул по недосмотру ей на ляжку.

— А теперь подавай мне одежду, не то донесу на тебя хозяину.

Жена Ксанфа возразила:

— Ты должен был вспахать мое поле. Я наняла тебя для этого. А ты заехал на межу. Сделай свою работу опрятно, как положено, тогда и получишь плату.

Пришел Ксанф домой, а Эзоп и говорит:

— Я должен пожаловаться тебе на твою жену.

— Что такое?

— Шли мы по полю, и увидела твоя жена сливовое дерево со спелыми плодами. Тут она и говорит: “Если собьешь мне одним броском десять сладких слив, я подарю тебе новую одежду”. Я в ту ветку попал и принес ей десять спелых слив, да только одна угодила в навоз. И вот теперь она отказывается дать мне новые одежды.

— Все так, — говорит жена Ксанфа. — Но та, что в навозе, не в счет. Пусть Эзоп сначала одарит меня десятой, чистенькой сливкой, тогда и получит свои платья.

— У меня нет больше на то сил, — произнес Эзоп.

И Ксанф рассудил их спор в пользу Эзопа.

ОДНАЖДЫ осенним днем Ксанф сказал Эзопу:

— Как тебе известно, я могу толковать полеты птиц. Иди за ворота и погляди, не видно ли где черной вещей птицы, той, что сулит несчастье. Однако если ты увидишь воронью парочку, сразу позови меня — тому, кто их увидит, это принесет счастье.

Вышел Эзоп за ворота, увидел двух ворон, поспешил скорее назад и говорит:

— Выходи, хозяин. Благоприятный момент. Там как раз сидит парочка ворон.

Ксанф возрадовался, поспешил выйти, но одна из ворон успела уже улететь.

— Ах ты мерзавец! Я же тебе сказал: “Увидишь воронью парочку, позови меня”. А ты что делаешь? Зовешь меня, когда тут сидит всего-навсего одна ворона.

— Значит, другая уже улетела.

— Опять ты меня дурачишь! — И, повернувшись к другим рабам, Ксанф приказал: — Раздеть Эзопа и как следует выпороть!

Пока Эзопа пороли, приходит раб от друзей Ксанфа и передает ему приглашение на обед.

Тут Эзоп принялся причитать:

— Ксанф, ты дерешь меня безо всякой на то причины!

— Как без причины?

— Ты сам сказал: пара ворон сулит удачу. Я увидел воронью парочку и заработал плети. Ты же увидел одну ворону и получил приглашение на обед. Значит, все твое птичье гадание не стоит и выеденного яйца.

Ксанф снова подивился сообразительности Эзопа и приказал прекратить порку.

Вскоре после этого случая отправился Ксанф в сопровождении Эзопа за город. Они проходили мимо памятников и надгробных камней, и Ксанф развлекался тем, что громко читал надписи. На одной из могильных плит Эзоп заметил вразброс написанные буквы, они не складывались в слова и, казалось, не имели связного смысла. Он и спрашивает Ксанфа:

— Что бы это могло значить?

Ксанф никак не мог сообразить, что означает такая надпись, и потому спросил Эзопа:

— А ты как думаешь?

— Предположим, я найду для тебя по этим буквам клад с золотом. Что ты дашь мне взамен?

— Половину сокровищ и свободу.

Эзоп поискал подходящий черепок, отмерил четыре шага от могильной плиты и принялся копать землю. И очень скоро нашел золото. Принес он клад Ксанфу и говорит:

— Исполни свое обещание.

— Я это сделаю, если скажешь мне, как ты догадался, где зарыт клад. Для меня это важнее, чем само богатство.

— Это все начальные буквы отдельных слов. А вместе они означают: “Отсчитай четыре шага и копай правее дерева. Найдешь золото”.

— За то, что ты такой умный, я не отпущу тебя на волю, да еще с половиной клада.

На это Эзоп сказал:

— Тогда я отдам все золото его владельцу.

— А кто его владелец?

— Правитель Византии Дионисий.

— Откуда тебе это известно?

— Из надписи. Вот слушай: “Отдай честно найденный клад правителю Дионисию”.

— Эзоп, возьми половину и молчи. Идем домой. Поделим золото, и ты свободен.

Но едва они вошли в дом, Ксанф приказал схватить Эзопа и держать его под замком.

Эзоп стал робко просить:

— Отпусти меня на волю и оставь золото себе.

— Ишь как ловко придумал! — говорит Ксанф. — Станешь свободным и тут же побежишь доносить на меня правителю Дионисию. Не бывать этому!

Прошло совсем немного времени, и случились выборы должностного лица. Народ собрался в театре. Законохранитель вышел на самую середину со сводом законов и кольцом-печаткой и произнес:

— Сограждане! Вы должны избрать нового законохранителя, который отныне и впредь будет хранить свод законов и государственную печать.

Народ стал советоваться, кто станет следующим хранителем законов, как вдруг с небес стремительно ринулся вниз орел, схватил кольцо-печатку и взмыл в воздух. Великий страх охватил жителей Самоса. Позвали прорицателей и жрецов, чтобы они истолковали знамение. Но ответа ни у кого не нашлось. Тогда среди множества собравшихся поднялся старик и громко сказал:

— Граждане Самоса! Зачем мы тратим время на этих людей, которые только набивают себе брюхо и целые дни проводят в праздности. Кто незнаком с науками, тому не под силу понять знак свыше. Но среди нас живет философ Ксанф. Его знает вся Эллада. Вот кто может разгадать знамение.

Ксанф встал и сказал, что вот так, сию минуту, он ничего определенного сказать не может. Ему нужно время, чтобы хорошенько подумать. Пока собрание еще гудело, готовясь расходиться, в небе снова показался орел. Он пролетел над ареной театра и сбросил кольцо-печатку. Оно упало на колени одному из государственных рабов. Ксанфа попросили истолковать и этот, второй знак. Ксанф пообещал и в полном отчаянии направился домой.

Придя к себе, Ксанф объявил о своем намерении помириться с Эзопом, чтобы тот помог ему. Он повелел привести наказанного раба и развязать его. Но Эзоп вдруг заартачился:

— Не хочу, чтобы меня развязывали!

— Эзоп, — просит Ксанф, — я готов избавить тебя от твоих оков, но только и ты избавь меня от моих.

— Ага, — говорит Эзоп. — Значит, до меня тебе дела нет. Опять только о себе думаешь!

— Ну не будь таким упрямым!

Эзопа развязали. Спрашивает он Ксанфа, чего тому надо. Тут Ксанф рассказал ему о двух происшествиях в театре, и Эзоп согласился подумать и помочь ему.

Однако уже на следующий день Эзопа вновь одолело желание досадить Ксанфу. И потому он сказал:

— Видишь ли, Ксанф, если бы этот случай имел тайный смысл, я бы помог тебе, но все происшедшее в театре необъяснимо, а я, в конце концов, не провидец.

Ксанф потерял всякую надежду. Стыдясь предстать перед народом Самоса беспомощным и опозоренным, он принял решение наложить на себя руки. Взял он вечером веревку и вышел из дому.

Эзоп уже закрылся у себя в каморке, собираясь лечь спать. Но вдруг услышал, что Ксанф тихонечко покинул дом. Тогда он пошел следом за ним и увидел, как тот, выйдя за город, забросил на толстый сук веревку и приготовился уже сунуть голову в петлю. Тут Эзоп закричал:

— Остановись, Ксанф! — и кинулся к хозяину.

А тот сказал:

— Эзоп! Зачем ты удерживаешь меня от единственно верного шага?

— Где же все твои основополагающие принципы? Твое воспитание! Самообладание! Твоя философия, наконец? Как же так? Лезешь смерти в пасть без причины? Давай возвращайся домой!

— Убирайся отсюда! У меня есть только один выбор: достойный конец или позорная и бесславная жизнь.

— Не говори так! Брось веревку. Ладно уж, я берусь истолковать эти загадочные знамения.

— Но как?

— Возьми меня с собой в театр. Там ты произнесешь на публику умные речи по поводу загадочности знаков свыше, а также о необычайной ценности и важности твоей философии, а потом выдашь меня за своего ученика — вот тут-то я и найду разгадку.

Ксанф дал себя уговорить.

На следующий день Ксанф вышел на арену перед народом и сказал:

— Моя философия основывается на законах логики и оперирует только измеримыми вещами и понятиями. Так что, согласно дефиниции, я авгуром не являюсь и потому улавливанием подаваемых богами знаков, их толкованием, равно как и угадыванием судьбы по полету птиц не занимаюсь. И в интересах города — избавить мой пользующийся всеобщим почетом дом от возложенного на меня поручения. Однако я привел с собой раба, его я обучил началам всех основ философии. Вот пусть он и попробует истолковать знамения.

Эзоп выступил вперед, и народ тут же разразился диким хохотом. Среди взрывов смеха слышались также громкие выкрики:

— Подавай нам другого толкователя!

— Этот похож на раскоряченную лягушку!

— На одичавшую свинью!

— Не человек, а обезьяна!

— Хуже последней собаки!

На лице Эзопа не дрогнул ни один мускул. Наконец толпа успокоилась, и Эзоп заговорил:

— Граждане! Почему вы смеетесь надо мной? Не смотрите на то, как я выгляжу. Задайтесь лучше вопросом: могу ли я мыслить? Негоже сомневаться в здравом уме человека только потому, что он безобразен внешне. Ведь врачеватель тоже не приговаривает человека сразу, как только увидит его. Он щупает сначала пульс, а уж потом выносит свое суждение. И кто же судит о вине, глядя только на винную бочку? Не попробовав на вкус, вина не познаешь.

Тут люди поняли, что словам его куда больше цены, чем его неказистой внешности, и дружно закричали:

Характеристики

Список файлов учебной работы