Vadim_Panov_Tagansky_Perekrestok (522910), страница 14

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 14)

– На шелк сменяй, хозяин, шикарный шелк… Толпа вокруг Жоры становилась все гуще и гуще.

Нечистые прибывали со всех дорог разом, скапливались вокруг нашего кредитора (совершенно игнорируя меня и Вальку) и наперебой предлагали за гусака сходную цену. Высокие и низенькие, худые и толстые, лысые и заросшие. Вот черт, обыкновенный черт, каким я привык видеть его на картинках. Вот безобразная старуха с непропорционально большой головой, кривыми ногами и обнаженными, обвисшими грудями. Вот вроде бы человек. Только руки у него достают до земли, а сам он покрыт короткой серой шерстью. Вот старик с зеленой бородой. Вот…

На мгновение мне показалось, что я вижу ее: крупную, черноволосую и развратную, но видение исчезло. Была она в толпе или нет, кто знает?

– Купите у меня гусака, дайте за него рубль серебряный!

К чести Жоры следует сказать, что он не спятил и не перепугался, увидев вокруг себя толпу тварей. Я думаю, он остался тверд потому, что занимался привычным делом – торговал, а с кем вести бизнес – это вопрос второй. Жора с каменной физиономией выслушивал предложения нечистых, отворачивался и продолжал гнуть свое:

– Купите у меня гусака, дайте за него рубль серебряный!

И добился цели.

– У меня есть рубль серебряный, – произнес человек без головы.

Жора без разговоров протянул ему гусака и получил взамен крупную монету.

– Уходим! – немедленно приказал Валька. – Быстро уходим!

Я вцепился в его плечо. А вокруг уже завывали:

– Ты обманул нас!

– Твой гусак мертвый!

– Зачем ты оторвал ему голову, уверяя, что он живой?

– Ты обманул нас!

– Верни рубль!

– Верни рубль!!

Обратный путь оказался и быстрее, и легче. Нечисть визжала, но препятствий не чинила – за руки нас никто не хватал и подножки не ставил. Десять шагов, и вот мы снова на перекрестке.

На НАШЕМ перекрестке.

В некоторых окнах общаги горит свет, подмигивает светофор, ровно сияют уличные фонари. Свежо. Необычайно свежо. И воздух такой… вкусный!

При нашем появлении телохранитель Жоры выскочил из автомобиля и открыл хозяину дверцу.

– Что ты видел?

– Ничего. – В глазах громилы читалась растерянность. – Вы дошли до центра перекрестка и вернулись обратно.

– И все?

– И все.

– Сядь в машину, – приказал Жора. Телохранитель подчинился. Толстяк, не глядя на нас, повертел в руке серебряную монету, после чего опустил ее в карман и буркнул:

– Мы в расчете. – И после паузы добавил: – Но вы уволены.

* * *

Как вы уже поняли, Валька не часто демонстрировал мне свои способности. Он стремился всего добиваться сам. Сам. Ночами просиживал за учебниками. Работал, чтобы было на что жить. Никогда не использовал свой дар, чтобы уложить в постель понравившуюся девчонку. Он им и так нравился.

Он.

Сам.

Все его победы – его победы. Все его поражения – его поражения. Ведьма сторонилась своих способностей, ведьма жила обычной жизнью. Ведьма самостоятельно шла к цели. Набивая шишки, поднимаясь и снова вставая.

Валька был упрям и знал, что нельзя отнять настоящее, то, чего достиг своими силами.

Валька жил так, потому что знал, что в один прекрасный день…

Я вошел в комнату и увидел разбитый кувшин. Глиняные черепки рассыпались по полу, рядом лежал сломанный нож, а Валька сидел на кровати и грустно улыбался.

И я понял.

У него родилась дочь.

Он сказал:

– Я больше не люблю молоко.

А на столе, свернувшись клубочком под теплым светом лампы, лежал Шаман. Услышав шаги, кот медленно поднял голову, открыл потускневшие глаза, посмотрел на меня и вернулся в прежнее положение.

Медленно.

Устало.

И я понял, насколько он стар.

– Шаман родился в один час со мной, – бесцветным голосом произнес Валька. – И всегда был рядом.

Ведьмин кот, ведьмин друг. Но Валька уже не ведьма. Ошибка исправлена, способности исчезли, и если опустошенной оболочке, сохранившей требующиеся для продолжения рода качества, позволено жить дальше, то зверь, питаемый волшебным даром, обречен.

– Это неправильно, – прошептал я.

– Так заведено.

Валька поднялся, взял кота на руки, вернулся с ним на кровать, уселся, положил к себе на колени и принялся гладить. Я услышал тихое, едва различимое урчание.

– Так заведено.

ПОЛОВИНКИ

«Акции „ТехЭнергоЭкспорта“ не могли упасть на шесть пунктов только из‑за неудачного высказывания финансового директора. Проблемы бывают у всех, даже у китов, но спекулянты не станут сбрасывать столь мощные активы после одного интервью. Должно быть что‑то еще…»

В биржевых играх важна каждая мелочь, каждый слух, каждое слово. Любое высказывание может привести к взлету или, наоборот, к падению акций. К резкому выигрышу или крупным финансовым потерям. Игорь Тареев знал эти законы лучше других. Он умел играть, был настоящим профессионалом, которому доверяли большие деньги. Принадлежащая Тарееву брокерская компания процветала, сам Игорь славился чутьем, информированностью, удачливостью, но ситуация с «ТехЭнергоЭкспортом» ставила его в тупик.

«Сбрасывать или подождать?»

– …альбом. Светка уже заказала столик. – Марина допила кофе и посмотрела на часы. – Ой, опаздываю. У меня переговоры через двадцать минут.

«Новый альбом? Ах да, поп‑идол десятилетней давности пытается вернуться в обойму». Игорь припомнил, что вчера вечером Маринка долго щебетала с подругами, обсуждая потертого кумира не столь давней юности. Сколько им было во времена расцвета героя? Лет по четырнадцать? По пятнадцать? Судя по последним словам, щебетание закончилось твердым решением посетить мероприятие и воочию полюбоваться на лысеющего кумира.

– Я заеду за тобой в офис, – предложил Игорь. Он совершенно не помнил, о каком клубе говорила девушка.

– Прекрасно! До вечера.

Она позволила себя поцеловать и упорхнула. Нет, правильнее будет сказать: стремительно умчалась, на ходу превращаясь в железную бизнес‑леди. Спокойную, уверенную и деловитую – несмотря на молодость, Маринка уже стала партнером в крупной юридической фирме.

Тареев с улыбкой проводил взглядом выбежавшую из кафе подругу и рассеянно потянулся за счетом.

«Кому же позвонить по поводу „ТехЭнергоЭкспорта“?»

– Ваша жена?

Игорь удивленно повернулся к задавшему вопрос человеку. Прищурился, пытаясь выбрать наиболее подходящий вариант ответа, но голова была занята необъяснимым падением котировок, и пришлось ограничиться недружелюбным:

– Какое вам дело?

За соседним столиком сидел подтянутый старик в старомодном костюме‑тройке. Сухонький, абсолютно седой, очень морщинистый, но с большими, горящими, будто у юноши, глазами. С очень молодыми глазами, как машинально отметил Игорь: быстрыми, живыми, внимательными.

– Позвольте извиниться, – искренне произнес старик. – Честное слово, я не ожидал, что мой вопрос прозвучит бестактно. Простите меня.

В его голосе было столько неподдельного раскаяния, что Тарееву стало немного стыдно за резкость.

– Моя невеста, – слегка извиняющимся тоном произнес Игорь.

– Очень красивая, – сдержанно кивнул незнакомец.

И замолчал. Но продолжал смотреть на Тареева, явно надеясь на продолжение разговора. «Какого черта?» Игорь посмотрел на часы – пора бы вернуться в офис – и, неожиданно для самого себя, спросил:

– Почему вы решили, что она моя жена?

– А вы не обидитесь?

– Обещаю.

– Хорошо. – Старик улыбнулся и протянул руку: – Александр Александрович. Но, пожалуйста, называйте меня Сан Саныч.

– Очень приятно, Игорь. – Тареев пожал крепкую ладонь старика. – Так почему вы решили, что Марина моя жена?

– Потому что вы расстались обыденно, – объяснил Сан Саныч. – Очень обыденно. Так, словно прожили с этой женщиной не один год. И еще вы не очень внимательно ее слушали.

– Мы вместе семь месяцев, – буркнул Игорь.

– Это большой срок. – Старик произнес эту фразу так, что Тареев не понял, серьезно он говорит или с издевкой. – Вы хотите сказать, что семь месяцев назад все было по‑другому?

– Э‑э… Наверное. – Игорь снова взглянул на часы. – Но почему вас это интересует?

– Дело в том, что я профессор психологии… –

Сан Саныч правильно истолковал резкий взгляд Тареева и замахал руками: – Нет‑нет, не волнуйтесь, Игорь, я на пенсии и давно не практикую. Более того, не пишу научных трудов, так что можете быть абсолютно спокойны – вы не являетесь объектом исследования.

– Тогда к чему ваши вопросы?

– Проклятая привычка, – обезоруживающе улыбнулся старик. – Я специализировался в семейной психологии. В том, что обычно называют любовью.

– Интересно, – обронил Тареев.

– Очень интересно, – охотно согласился Сан Саныч. – Игорь, вы позволите задать еще один вопрос?

– Последний?

– Как захотите.

– Задавайте.

– Вы полюбили ее с первого взгляда?

– Можно сказать и так, – медленно ответил Тареев, машинально припоминая первую встречу с Маринкой.

Она представляла интересы крупного инвестора и пытала Игоря по каждому пункту контракта. А он путано отвечал, отчаянно пытаясь совладать с эрекцией – строгий деловой костюм превосходно подчеркивал изысканную красоту Марины. После подписания договора Игорь послал прелестному юристу огромную корзину роз и пригласил в Большой на премьеру.

– Мне хорошо с ней.

– Насколько хорошо?

– Очень.

– Вы принимаете снотворное? – неожиданно спросил Сан Саныч, внимательно глядя в глаза Тареева.

Глядя внимательно и профессионально. До сих пор Игорь видел такой взгляд лишь однажды, на приеме у крупного медицинского светила, врача от бога. Старик смотрел внутрь Тареева, видел насквозь, и лгать ему было бессмысленно.

– Принимаю, – кивнул Игорь. – Почти… Да какое «почти»? Каждый вечер принимаю. – Он пожал плечами. – Я устаю. Бизнес. Закрываю глаза и вижу монитор с таблицами. Или продолжаю переговоры. Если бы не снотворное, я бы проводил на работе двадцать четыре часа в сутки. А так удается поспать.

Сан Саныч понимающе посмотрел на Тареева, отвел взгляд, медленно провел пальцем по столешнице.

– А в те дни, когда вы ночуете с Мариной, вам тоже приходится пить снотворное?

– Конечно, – пожал плечами Игорь. И только потом понял смысл вопроса. Прищурился. – Разве это важно?

– Если вам действительно хорошо с этой женщиной, то неважно, – задумчиво произнес старик. – В конце концов, современные средства не вызывают привыкания и гарантируют спокойный глубокий сон.

– Мне нужны таблетки, чтобы успокоиться. Какая разница, с Маринкой я засыпаю или нет?

– Вы прекрасно ответили на свой вопрос, – вздохнул Сан Саныч. – Нет разницы. С любимой вы засыпаете или нет. Вы ни минуты не слушали ее во время обеда и едва заметили, что она ушла.

– У меня сложный день.

Но старик не слышал Тареева.

– Вы прекрасная пара. Успешные, красивые, яркие, но где искра? Где огонь? Помните старую легенду? О том, что каждый человек лишь половинка чего‑то целого и должен найти свою вторую часть? Вторую половинку своей души.

– Я свою половинку нашел, – твердо заявил Игорь.

Но Сан Саныч вновь не отреагировал на его слова. Старик говорил негромко, но очень искренне. Не поучал, а скорее рассуждал, могло даже показаться, что Сан Саныча не очень‑то и волнует, слушает его Тареев или нет.

– Ошибиться невозможно. Свою половинку нельзя воспитать, вырастить, притереться к ней. Ее можно только найти. Кому‑то везет, он встречает свою судьбу в школе, в институте, в соседнем подъезде. Кто‑то ищет всю жизнь, заводит семью, детей, но так и остается один. Кто‑то не ценит свое счастье и легко расстается со своей половинкой, а кто‑то… – Старик жестко посмотрел на Игоря. – А кому‑то не следует ее искать.

Тареев вздрогнул – настолько откровенным был взгляд Сан Саныча.

– Даже так? Не следует искать?

– Да, не следует искать.

– Но я уже нашел. Старик покачал головой.

– Игорь, сколько раз вы бросали все дела ради того, чтобы приехать к Марине среди дня и взять ее за руку? Потому что соскучились?

Тареев честно попытался представить себе эту картину: он мчится в офис к Маринке, врывается в переговорную и берет девушку за руку.

– Но это безумие.

– Разве не безумие делает нас настоящими людьми?

– Это говорит психолог?

Сан Саныч пропустил язвительное замечание мимо ушей.

– Один совет на прощание, Игорь. Когда встретите свою вторую половинку – бегите. Плачьте, стискивайте зубы, изнывайте от тоски, но бегите. Бегите изо всех сил.

Старик поднялся, поклонился с церемонной старомодностью и медленно направился к дверям. Удивленный Тареев только развел руками. Странная встреча, странный разговор, странный совет. Нет, ребята, психологам, даже бывшим, надо запрещать покидать пределы клиник. Они от своих клиентов такого набираются, что к нормальным людям их подпускать нельзя. «Бегите изо всех сил!» Идиот! Игорь усмехнулся, тоже встал из‑за столика и, уже подходя к дверям, услышал недовольный голос одного из посетителей:

– Черт побери, где мой бифштекс? – Румяный мужчина удивленно смотрел на тарелку. – Я отрезал всего кусочек!

– Ну, ты проглот, – захохотали спутники румяного. – Слопал мясо и не заметил.

– Не завтракал сегодня?

– Черт, я же говорю – только начал есть! – Мужчина ошарашенно огляделся, словно пытаясь найти вора. – Один кусочек отрезал!

Бывшей звезде вполне удавалось зажигать. Потрепанный мачо радостно скакал по небольшой сцене, вертелся вокруг подтанцовывающих девочек и вполне правдоподобно делал вид, что вытягивает ноты самостоятельно. Повзрослевшие фанатки бушевали на танцполе и требовали старых хитов. Кумир

счастливо улыбался и исполнял. Игорь, задумчиво потягивающий за столиком коктейль, с улыбкой наблюдал за раскрасневшейся Маринкой, лихо извивающейся перед эстрадой в компании ровесниц.

Характеристики

Список файлов книги