Doncova_D._Goryachaya_Lyubov_Snegovika (522845), страница 20

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 20)

– Интересно? – на всякий случай спросила я.

– Да, да, – закивала Марина, – это великий философ, или вроде того, я забыла как это называется. Короче, не сомневайтесь, берите.

– Думаете, мне понравится?

Марина нахмурилась.

– Еду вам привезли бесплатно, доставка даром, и чаевые мы не берем. Если вы покупаете книгу, то мне десять процентов от выручки капает. Мы работаем без зарплаты, на сдельщине.

Я почувствовала укол совести. Девушка приезжает сегодня второй раз – ведь утром я забыла о полезной еде и унеслась из дома слишком рано. Если не приобрету сборник философских раздумий, Марина не получит свою долю. Конечно, я никогда не стану читать опус Копно, но оплатить его придется, впрочем, красная цена этой поделке тридцать рублей.

– Сколько я должна за брошюру? – поинтересовалась я.

– Это книга, – с укоризной поправила Марина.

– Хорошо, назовите сумму.

– Пять тысяч рублей, – отчеканила курьер.

Я вытащила из кошелька купюру номиналом в пятьдесят целковых и протянула доставщице.

– Супер, – одобрила Марина. – А где остальные?

– Этого мало? – удивилась я.

– Книга стоит пять тысяч рублей, – повторила девушка.

Тут только до меня дошел смысл сказанного.

– Что за ерунда? Но таких цен за такую чепуху просто быть не может! Вернее, они есть, но на совершенно эксклюзивную продукцию!

Марина поправила волосы, заложила прядь за ухо и с пафосом заявила:

– Эксклизивее, чем у нас, я не встречала.

– Эксклюзивнее, – машинально поправила я. – Солнышко, вы, очевидно, неправильно понимаете смысл труднопроизносимого слова! Если издание эксклюзивное, значит, у него переплет из телячьей кожи, оно напечатано на глянцевой бумаге высшего сорта, имеет роскошные иллюстрации. А то, что я держу в руке, напечатано на коленке, в подвале и стоит от силы пару рублей.

Марина прижала ладони к груди и шумно задышала.

– Вам дурно? – испугалась я. – Давайте, воды принесу.

– Кому угодно станет плохо от таких жутких слов, – прошептала курьер.

– Что плохого я сказала?

– Переплет из телячьей кожи!

– Верно, – кивнула я.

– По‑вашему, надо живого коровеныша убить, а потом его шкурой картон обтянуть? – уперла руки в боки Марина. – К чему вы призываете? Уничтожать животных?

– Вы меня неправильно поняли, – попыталась я оправдаться.

– Расчудесно все поняла, – фыркнула доставщица. – Хотите телят истребить! А бумага? Чтобы сделать белый лист, нужно срубить целое дерево. Скоро планета благодаря таким как вы лысой станет!

Я ощутила себя Геростратом.

– Я совсем не то имела в виду…

Но курьер не дала мне продолжить.

– Эта великая книга, – она потрясла брошюрой, – содержит гениальные мысли! Ее напечатали на бумаге из макулатуры, наборщики – слепые люди, которым трудно получить хорошую работу, а художники – глухие!

– Тут нет иллюстраций, – пискнула я.

– А заглавие? А обложка? А фамилия автора? – гневно вопросила Марина. – Если вы ничего не понимаете в полиграфстве, лучше не высказываться в присутствии профессионала.

– В полиграфии, – поправила я девицу.

Но Марина, впав в раж, не слышала меня.

– Суперкнигу сделали инвалиды, все они рассчитывают на то, что книгу купят. Уж не говорю про себя – с моим пересаженным сердцем вредно по лестницам подниматься.

– У нас лифт, – вякнула я.

– А у меня была пересадка сердца! – зашипела Марина. – Оно пять раз останавливалось, и сейчас может отказать. Всегда, когда со жмотиной сталкиваюсь, я очень‑очень нервничаю! Забываю дышать! Представляю, как возвращаюсь в офис и говорю слепым и глухим: «Дорогие, нету вам сегодня на хлебушек! Не купили книгу! Никому умные мысли не нужны!» А они плачут, тоненькими голосочками спрашивают: «Мариночка, как же нам жить? Дети от голода ослабели, ботиночек у них нет! Ходят наши сироты босиком!»

– На пять тысяч всем обуви не купить, – слабо сопротивлялась я.

– О‑о‑о… – простонала курьер. – Как про бедняжек вспомню, так мое сердце сразу останавливается. Умру сейчас на пороге вашей богатой квартиры! Вот лягу тут, на чужой персидский ковер…

– У меня нет никаких ковров, – в полнейшем изнеможении возразила я. Но девица меня, кажется, не услышала.

– Лягу и подумаю: «Вот и хорошо. Пусть кто другой убогим про непроданную книгу скажет»! – воскликнула Марина. – Лучше подохнуть, чем видеть глаза их деток, синих от недоедания. Тянут они маленькие, трясущиеся руки к пакетикам, а там вместо хлеба – камень. Ужасный век! Жестокие сердца!

Я опрометью кинулась в спальню, выдвинула ящик комода, вытащила припрятанные деньги, отсчитала пять тысяч, вернулась в прихожую и протянула девушке купюры. Марина расцвела.

– Правильный выбор! Почитаете вечером.

– Учитывая стоимость сего издания, его нужно окантовать и повесить на стену, – ответила я.

– До свидания, – весело попрощалась доставщица. – Ешьте здоровую пищу. Бесплатную! Наслаждайтесь философскими мыслями. Кстати, у меня есть еще одна книга…

По моей спине забегали мурашки.

– Денег больше нет, – соврала я.

– Скидочку сделаю, – деловито произнесла курьер, – всего‑то четыре тысячи девятьсот девяносто рубликов отдадите.

– Издания одинаковые? – решила я применить другую тактику.

– Да, – попалась на крючок хитрая бестия.

– И зачем мне нужны одни и те же мысли в двойном количестве?

Но Марина не растерялась, быстро нашла достойный ответ:

– Одну зачитаете, замызгаете, а вторая стоит на полке чистенькая.

Но я уже захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной и судорожно вздохнула. Если пронырливая девчонка станет каждый раз всовывать мне книгу по цене ракетного топлива, я мигом лишусь всех подкожных запасов. Теперь понятно, отчего еда привозится бесплатно – расходы окупаются издательской деятельностью.

Звонок зачирикал вновь, я, не подумав, распахнула дверь.

– Забыла сказать главное! – блестя подведенными глазами, воскликнула Марина и сунула мне под нос брошюру. – Ни одно животное при производстве книги не пострадало, ни хомяки, ни крысы, ни кошки.

Я попыталась закрыть дверь, но курьер всунула ногу между косяком и створкой.

– Весь доход от продажи, – верещала она, – пойдет на строительство приюта, где будут жить несчастные сироты!

– Дети слепых и глухих? – не выдержала я и двинула ногой по ступне Марины.

Курьерша ойкнула, я захлопнула дверь и удивилась собственной глупости. Наверное, девушка владеет цыганским гипнозом, иначе чем объяснить мою покупку? И кто писал книгу?

Я машинально открыла первую страницу, наткнулась на фразу: «Мы обязательно умрем. Все. Кое‑кто не доживет до утра», – и быстро отбросила брошюру. Спасибо, уж лучше полистаю перед сном глянцевый журнал. Созерцание модных платьев успокаивает, настраивает на мирный лад и внушает надежду на будущее. Сейчас осень, но мой любимый «Офисьель» уже рассказывает о весне и лете следующего года. У модельеров нет никакого сомнения в том, что я дотяну до теплых деньков и буду щеголять в красивом сарафане на радость себе и людям. Такая позиция мне больше по душе, чем настрой человека с фамилией Копно.

В дверь снова позвонили. Тут я рассвирепела окончательно, схватила с вешалки зонтик, забытый кем‑то из гостей, выставила его вперед, распахнула створку и крикнула:

– Немедленно уходи! Иначе случится то, о чем пророчествует великая книга О.А. Копно: «Кое‑кто не доживет до утра».

– Ой, – взвизгнул хриплый басок, – не надо! Чего я сделал‑то? Велели вечером доставить! Я и привез.

Я опустила зонт и увидела парня, который держал в руке огромную картонную коробку.

– Вы уж не деритесь… – жалобно попросил он.

Я заставила себя улыбнуться:

– Извините, я ничего против вас не имею. Что вы хотите?

– Торт по интернету, – объявил юноша. – Распишитесь в квитанции, проверьте качество.

– Заходите, – посторонилась я.

– Нам не разрешают, – протянул парнишка, – курьеры должны на лестнице стоять. Но вы ведь не пожалуетесь, что я на вашу территорию влез? Хоть посижу немного, пока вы посылку изучите, устал очень.

Я быстро открыла коробку и удивилась: внутри большой тары на подставке был укреплен крохотный букетик из марципановых фиалок.

– Это не мой подарок! – возмущенно сказала я. – Подруга заказала большой бисквит с красными розами из крема.

– Вы уверены? – с тоской спросил парень.

– Абсолютно. Ваш менеджер Владимир прочел мне описание десерта.

– И кто его за язык тянул… – вздохнул юноша. – Наболтал ерунды, сам в отпуск сегодня слинял, а я отдувайся. Володька у нас путаник, это ваш марципан, не сомневайтесь.

Я осторожно вытащила визитную карточку из малюсенького букетика: «Дорогого дедушку Антона Ивановича в день 90‑летия поздравляет правнучка Катя».

– Нет, десерт доставлен не по адресу.

– Почему? – все еще сопротивлялся парень.

– Он прислан на девяностолетний юбилей! Скажите, я похожа на мумию?

– Нет, но сейчас пластическая хирургия творит чудеса, – живо откликнулся курьер. – Вчера я одной актрисе корзиночку фруктов приносил, ей лет, как Нефертити, а смотрится моложе моей мамы.

– Хорошо, – процедила я сквозь зубы, – пусть, по твоему мнению, я сделала кучу подтяжек, вставила себе фарфоровые зубы, новые глаза, волосы и выпрямила позвоночник. Но я никогда не была мужчиной, меня зовут не Антоном Ивановичем, а именно его поздравляет заботливая девочка Катя!

– Может, вы плохо прочитали? Возраст у вас уже не юный, небось с зоркостью проблемы. Вероятно, там написано «Антонина Ивановна».

– Сам посмотри, – велела я.

– Действительно, – согласился юноша через секунду. – Сейчас все выясним… Телефончик не дадите? А то у меня денег на счету нет.

Глава 18

– Валентина, это Сашка, – заорал курьер в трубку. – Торт не туда приехал. Марципан из фиалок. А… Ага! Ясненько!

Я ждала, пока недоразумение выяснится, Саша посмотрел в мою сторону.

– Похоронный веночек ждете?

– Нет! – возмутилась я. – Подарок к Новому году.

– Валь, она не хочет ритуальные цветы, – занудил парнишка.

Очевидно, менеджер сказала ему несколько резких слов, потому что Саша засопел, сунул мне трубку и обиженно пробасил:

– Сами разбирайтесь, вечно я виноватым хожу.

– Здравствуйте, Валя, – сказала я.

– Добрый вечер, – вежливо отозвалась девушка, – тут у меня отмечена доставка похоронного венка.

– Нет, это ошибка.

– Вам не нужен венок?

– Его привезли, он стоит на лестнице… – начала я объяснить ситуацию.

– И чего? – не дала мне договорить менеджер. – Претензии к качеству? Хвоя осыпается?

– Ветки зеленые.

– Розы помялись?

– Нет. Послушайте…

– Наши венки самые лучшие!

– Не сомневаюсь, но…

– И вам его прислали!

– Да послушайте же! – попыталась я остановить разошедшуюся девицу.

– Мы лидеры на рынке! – не останавливалась менеджер. – Мы самые, самые! Заказывали для похорон Виолы Таракановой, все путем сделали – лента, цветы…

– Валя! – заорала я так, что Саша вздрогнул и вскочил со стула. – Прекратите трещать! Меня зовут Виола Тараканова, я жива и умирать не собираюсь. Ваша контора напутала, доставила похоронный венок не тому человеку. Ясно?

– Ага, – растерянно ответила девушка. – Значит, вы не умерли, так?

– Замечательно, – обрадовалась я, – в беспросветной темноте появился тонкий луч света.

– Но венки не обмениваются, – каменным голосом возвестила Валентина. – Не тот товар, не туфли. Раз заказали на похороны, получите, назад мы венок не примем. Если вы не умерли, нас это не касается. В другой раз не торопитесь с цветами, убедитесь, что вам совсем кранты, и только тогда заказ оформляйте. Ишь, придумали! Сначала венок ей сделай, а когда не померла, поменяйте его на торт! Выздоровела, и аппетит появился!

На секунду я онемела, потом, сделав пару глубоких вздохов‑выдохов, решила растолковать глупой девице суть проблемы:

– Венок мне подарил менеджер Владимир, он решил, что невыгодно атрибут назад везти, а торт для Таракановой заказала подруга.

– Момент… – буркнула менеджер. И затараторила: – Ах, да! Простите, вижу! Действительно, вы правы! Володя ушел в отпуск, бросил дела, никому ничего толком не объяснил, урод. Ладно… Получили тортик?

– Нет! – гаркнула я.

– Как это? – поразилась девушка. – А что тогда у вас Сашка делает?

Характеристики

Список файлов книги