Мифы народов мира II (1250008), страница 34
Текст из файла (страница 34)
В Древнем Египте с головой Л. изображались боги гермопольской огдоады, Хекет (богиня плодородия, связанная с загробным миром) и даже Амон. В Бирме и Индокитае с образом Л. нередко связывается злой дух, который проглатывает луну (поэтому Л. считается причиной затмения). В Китае, где Л. также связывают с луной, их называют «небесными цыплятами», так как существует поверье, что Л. падают вместе с росой с неба. Мотив небесного происхождения Л. позволяет рассматривать их (и некоторых других хтонических животных) как превращенных детей (или жену) громовержца, изгнанных на землю, в воду, в нижний мир [ср. русскую примету «до (первой) грозы Л. не квакает» и повсеместные представления о кваканье Л. к дождю, об их появлении вместе с дождём и т. п.]. В гимне лягушкам («Ригведа» VII 103) говорится, что Л. появляются в сезон дождей и подают голос, пробуждённый к жизни богом грозы Парджаньей; при этом Л. обращаются к своим сородичам, «как сын к отцу» (т. е. к Парджанье). Некоторые исследователи полагают, что гимн Л. представляет собой словесную часть ритуала вызывания дождя с помощью Л., известного и в современной Индии. В этом случае получает объяснение и сравнение Л. с брахманами, участвующими в ритуале, и с коровами как зооморфными образами плодородия и изобилия. Связь Л. с богом неба косвенно засвидетельствована в басне Эзопа о Л., выпрашивающих у громовержца царя для себя. Более непосредственно она проявляется в мифологическом рассказе африканских ашанти, согласно которому бог неба Ньяма посадил Л. сторожем у колодца, где никогда не иссякает вода, и дал ей за это хвост; во время засухи возгордившаяся Л. не пустила к колодцу жаждущих зверей и даже самого Ньяму, за что он лишил её хвоста и сделал так, что все Л. рождаются с хвостом, но вскоре теряют его. Мотив Л. как превращенных людей, известный также и в австралийской мифологии, не исчерпывается их связью с громовержцем: в филиппинском этиологическом мифе в Л. превращается упавший в воду мужчина, которого жена переносила в корзине через реку; к тому же кругу представлений относится мотив обращения в Л. за обман, образы Царевны-Л. в русских сказках и т. н. лягушачьего принца в германском фольклоре (тип AT 440, из цикла «свадьба животных»). Сама Л. может подвергаться дальнейшим превращениям в другие образы охранителя вод (в частности, подземных). Вместе с тем она может выступать и как источник плодородия и прародительница всего человеческого рода (у мексиканских индейцев); с этим мотивом соотносятся случаи, когда Л. выступает в функции тотема (у манси). Известны и другие варианты отношений человека и Л. (проглоченная Л. как причина беременности, Л. как источник болезни, колдовство, осуществляемое с помощью Л., и т. п.).
Иногда Л. выступает как помощница человека: она указывает путь герою, переносит его через реку, даёт полезный совет и т. п. В то же время Л. может символизировать ложную мудрость как разрушительница знания и т. п.
Образ Л. часто вводится в мифологические и сказочные схемы с участием и других животных. В фольклоре разных народов Л. нередко является объектом насмешки или аллюзии (ср. мотив неартикулированности звуков, издаваемых Л., в русских загадках: «Выпуча глаза сидит, по-французски говорит», «Сидит Матрёна на мокрена, не говорит — ещё терпима, а как речь начнёт, всё досада возьмёт»).
Лит.: Bloomfield M., On the «FrogHymn»: Rig-Veda VII, 103... «Journal of American Oriental Society», 1896, v. 17, p. 173—79; Funk and Wagnalls standard dictionary of folklore, mythology and legend, N. Y., 1972, p. 426—27; J о be s G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt 1, N. Y., 1962, p. 613—14.
В. H. Топоров.
ЛЯХ, в западнославянской мифологии генеалогический герой, предок поляков (ляхов), брат Чеха, согласно преданиям, записанным в хронике 14 в. Вероятно, имя Л. образовано от ledo, «пустошь», «новь», «необработанная земля».
В. И., В. Т.
М
MAАT (m -t), в египетской мифологии богиня истины и порядка, считалась женой бога мудрости Тота. Изображалась женщиной, сидящей на земле, с прижатыми к туловищу коленями. Символ М. — страусовое перо, прикреплённое на голове (иероглиф «маат» — страусовое перо). Видимо, распространение культа М. относится к началу Древнего царства, М. упоминается в «Текстах пирамид». Начиная с III династии (нач. 3-го тыс. до н. э.) фараоны включают имя М. в свои эпитеты («владыка M.»). M. считалась дочерью бога Ра и как таковая участвовала в сотворении мира, когда был уничтожен хаос и установлен порядок. Большую роль играла М. в загробном суде Осириса; на одну чашу весов клали сердце покойного, на другую — статуэтку М. Равновесие означало, что покойный оправдан (его «голос был праведным») и достоин блаженства в царстве Осириса. В противном случае его пожирало чудовище Амт (лев с головой крокодила). М. иногда называлась «Маати» (двойственное число), так как существовало представление о двух сестрах М.; зал суда назывался «залой двух правд». Эмблемой судей была статуэтка М., которую они носили на груди. Жрецом М. был везир; центром культа — Фиванский некрополь.
Р. Р.
Маат и Тот в образе ибиса. 7—6 вв. до н. э. Ганновер, музей Кестнера.
Маат и фараон Сети I. Предварительный рисунок для рельефа из гробницы Сети I в Долине царей. Ок. 1300 до н. э.
МААХИСЫ («жители земли»), маанвэки («земной народ»), мааналайсы («подземные»), в финской мифологии подземные духи. М. антропоморфны, безобразны (одна ступня у них повёрнута назад и т. п.), но могут иметь красивых дочерей. Принимают вид лягушки, ящерицы, горностая, кошки и других животных. Населяют, помимо подземного мира, леса, горы, холмы, пустыри. Путь в их страну ведёт по муравьиным тропам, через озёра и источники. В подземном мире М. ходят вверх ногами по обратной поверхности земли; попавший в подземное царство не должен вкушать пищи М., иначе он не вернётся на землю или, вернувшись, обнаружит, что год у М. равен пятидесяти на землЕ. М. похищают детей и скот. Считалось, что заблудившемуся в лесу у М. следует вывернуть наизнанку одежду, чтобы левое на его пути не оказалось правым, а заночевавшему в лесу — оставить приношение (молоко, мёд, зерно и т. п.) на тропе M., y дерева или священного камня. Расположением М. пользуется тот, кто не мучает скота; М. — обладатели чудесного скота, и человек, завладевший коровой М., становится богатым. Тому, кто выдал дочь за М., они подносят богатые дары. По финским верованиям, прежде чем строить дом, надо выкупить землю у М., закопав в ней монету. В эстонской мифологии М. соответствуют маалусы.
MA-ВАН («князь лошадей»), в китайской народной мифологии бог — покровитель лошадей. Культ М.-в. возник, видимо, в глубокой древности. М.-в. считался воплощением созвездия Фан, которое, согласно астрологическим воззрениям, вершит судьбы коней. М.-в. почитали военные (всадники) и хозяева, державшие лошадей. Культ М.-в. преобладал в Северном Китае. Можно предположить, что этот культ возник в результате слияния культов нескольких архаических божеств. Согласно древним сочинениям, летом, например, полагалось приносить жертвы Сянь-му («первому пастуху [коней]»), осенью Ма-шэ — первому всаднику, зимой Ма-бу — духу конских болезней и весной — Ма-цзу («конскому предку»), в качестве которого почиталось созвездие Фан [или по другим вариантам: созвездие Тяньсы — небесная четвёрка (коней)].
В поздние времена Ма-цзу стало употребляться в одном значении с М.-в., которого изображали в храмах в виде трёхликого существа, считая, что одно лицо символизирует Ма-цзу, другое — женское божество Сянь-му [праматерь (коней)], а третье — Ма-шэ. На лубочных иконах М.-в. изображали как царя, сопровождаемого военачальниками. В таких случаях его называли Сыма дашэнь («великий бог, управляющий конями»). Иногда М.-в. изображали и в виде коня, сопровождаемого драконом, фениксом и журавлём. В позднесредневековом Китае М.-в. в день его рождения, 23 числа 6-й луны, приносили жертвы и в его честь даже устраивали театральные представления в храмах. Поскольку день рождения М.-в. совпадает с днём рождения бога огня Хо-сина, то нередко церемонии предназначались им обоим.
В. Р.
Ма-ван со своими слугами. Китайская лубочная картина. Конец 19 — нач. 20 вв. Ленинград, Музей истории религии и атеизма. Коллекция академика В. М. Алексеева.
МАВКИ, навки, в восточнославянской мифологии злые духи (часто смертоносные), русалки. По украинским поверьям, в М. превращаются умершие до крещения дети: имя М. (навки) образовано от навь. М. спереди имеют человеческое тело, а спины у них нет, поэтому видны все внутренности.
В. И., В. Т.
МАВУ-ЛИЗА, в дагомейской мифологии глава пантеона богов; согласно основному варианту мифа о сотворении мира, — прародитель и демиург, андрогинное божество, породившее всех остальных богов: близнецов Да Зоджи и Ньохве Анану, Хевиозо, близнецов Агбе и Наете, Аже, Гу, Дьо, Легба. Главенство М.-Л. в значительной мере номинально, управление природой и людьми перепоручено им остальным богам — его детям. На роль прародителя и демиурга М.-Л. выдвинулся в пантеоне богов, по-видимому, в более поздних мифах фон, вытеснив персонажи архаических мифов (Нана-Булуку, Айдо-Хведо).
Согласно ранним мифам, Маву и Лиза — раздельные божества, близнецы, порождённые Нана-Булуку, который передал им господство над миром. Маву (луна) живёт на западе, управляет ночью, Лиза (солнце) живёт на востоке, правит днём. Лунные и солнечные затмения вызваны супружескими отношениями Маву и Лиза. Маву олицетворяет мудрость мира, Лиза — силу. В одном из вариантов близнецы Маву и Лиза породили сына Дана. По некоторым мифам (мифы кузнецов), Лиза — сын демиурга Маву, создавшего землю, а затем удалившегося на небо. Маву, увидев сверху неблагополучие на земле из-за неумения людей пользоваться её благами, послал Лиза на землю для усовершенствования жизни на ней, вручив ему жезл (гуг-баса). Лиза (как культурный герой) расчистил леса, научил людей пользоваться металлами, строить жилища, изготовлять одежду, добывать пищу. Вернувшись на небо и отдав отцу гугбаса, Лиза в награду за выполненное поручение получил от Маву во владение солнце, откуда он следит за вселенной. В этом варианте мифа Лиза выступает культурным героем.
Почитание М.-Л. было введено в 18 в. в правление Тегбезу и поддерживалось царским родом. Согласно мифу, культ М.-Л. появился благодаря Хванджиле, жрице М.-Л., матери царя Тегбезу.
Е. С. Котляр.
MA-ГУ («конопляная дева»), в поздней китайской народной мифологии бессмертная фея, помогающая людям. По преданию, М.-г. появилась на свете в древности (по традиции, во 2 в. до н. э.). По повелению бессмертного Ван Фан-пина она оказалась в доме некоего Цай Цзина в виде прекрасной восемнадцатилетней девицы, но с длинными ногтями, напоминающими птичьи когти. Цай Цзину тут же пришло в голову, что ими хорошо чесать спину. Узнав об этих мыслях Цай Цзина, Ван Фан-пин послал человека с плёткой, чтоб отхлестать его и разъяснить, что М.-г. — бессмертная дева. Впоследствии М.-г. чудесными заклинаниями заставила отступить море и вернула людям значительную часть побережья в провинции Цзянсу, превратив его тут же в тутовый лес.
По другой версии, М.-г. жила в 4 в. н. э. (возможно, речь идет о другом её перерождении) в провинции Аньхой, получившей впоследствии наименование Магушань («гора конопляной девы»), где занималась приготовлением снадобья бессмертия. Живя на горе, М.-г. изготовила чудесное вино, отведав которого, её слепой отец прозрел. С этой горы М.-г. поднялась в небо, видимо, на огромной птице.
На народных лубках М.-г. изображалась с символами счастья (летучей мышью) и долголетия — персиком, бабочкой (пожелание дожить до 90 лет), а также с волшебным грибом линчжи, дарующим бессмертие, и т. п. Нередко рядом с М.-г. рисовали маленького мальчика, в таких случаях М.-г. выступает в функции феи, дарующей сыновей. В народных легендах М.-г. нередко выступает как богиня — спасительница попавших в беду людей. В этом своём качестве её образ вошёл и в корейский фольклор, средневековую повествовательную литературу, где она известна под именем Маго хальми.
Лит.: Dorй H., Recherches sur les superstitions en Chine, t. 12, Chang-hai, 1918,p. 1118—24; Werner E. T. С, Dictionary of Chinese mythology, Shanghai, 1932, p. 299—300.
Б. Л. Рифтин.
Ма-гу переплывает море. С картины художника Мэй Сян-куня. 1886. Лондон, Британский музей.
МАДЖУДЖ, см. в ст. Иаджудж и Маджудж.
МАЗДА (авест. Mazda/h/, ср. авест., др.-перс, mazda-, «мудрый»), в иранской мифологии одно из наименований (или составная часть наименования) главного божества (см. Ахурамазда). До последнего времени М. и Ахура Мазда рассматривались исключительно как частичное и полное название, и спор шёл в основном лишь о том, как понимать слово «М.» — как эпитет к Ахура (т. е. «Мудрый Ахура», «Мудрый господин») или как просто существительное («мудрость», откуда Ахура Мазда, «господин мудрость»), которое, собственно, и является именем божества. В начале 20 в. была выдвинута точка зрения (Э. Леман), которую поддержали Э. Бенвенист, М. У. Смит, С. Конов, К. Барр, П. Тиме, Б. Шлерат, В. В. Маландра и др., что М. — это персонифицированное абстрактное понятие, означающее мудрость (ср. Boxy Мана, собств. «благая мысль», Армаити, «благонамеренность» и др.). Однако в результате ряда исследований последнего времени (прежде всего Ф. Б. Дж. Кейпера) было показано, что слово mazda- нужно понимать не как абстрактное существительное женского рода, к которому позднее и вторично присоединилось h в качестве показателя именительного падежа мужского рода, а как архаичное прилагательное, восходящее к форме *mazdaH-s, «мудрый». Более того, очень вероятно, что ни М., ни Ахура М., строго говоря, не были именами главного бога, но лишь нетабуированными вариантами его обозначения. Во всяком случае, характерно, что, с одной стороны, в «Яште» (I) перечисляются двадцать «ложных» имён бога, а, с другой стороны, иранцы обозначали его в своём религиозном календаре как «безымянный» или описательно «создатель». Нужно полагать, что таким же дескриптивным обозначением было и М. — «мудрый» или Ахура М. («господин мудрый»). Иначе говоря, эпитет «мудрый» выделял главное божество среди других ахуров, ср. «О Мудрый и (другие) Ахуры» («Яшт» XXX 9; XXXI 4); «(О ты), который могучейший Ахура и Мудрый» (XXXIII 11), хотя «Мудрый» как обозначение главного божества — результат табуирования, сам выбор именно такого эпитета весьма показателен. Авест. и др.-перс. mazdд [родственно славянскому *modrъ (рус. мудр -)] восходит к индоевропейскому обозначению особенного вида ментального возбуждения (эйфории) *men-(dh)- (откуда и другие слова индоевропейских языков, обозначающие как «мудрость», «мысль», «намерение», так и «силу», «гнев», «ярость», «бешенство», ср., например, др.-греч. мбнЯб, «мания»). Мудрость как особенность (видимо, основная) главного иранского божества объясняется не только известной установкой на рационализм и мифопоэтический «логицизм» иранской религиозной традиции, но и предысторией его образа.
Ахурамазда, попирающий Ангро-Майнью копытами своего коня и вручающий символ царской власти шаху Арташиру. Сасанидский наскальный рельеф. 3 в. Накш-и-Рустам.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
