Мифы народов мира II (1250008), страница 179
Текст из файла (страница 179)
Специально о западнославянской мифологии см.: Palm Th., Wendische Kultstдtten. Quellenkritische Untersuchungen zu den letzten Jahrhunderten slavischen Heidentums, Lund, [1937]; Wienecke E., Untersuchungen zur Religion der Westslaven, Lpz., 1940; Franz L., Falsche Slawengцtter. Eine ikonographische Studie, Lpz., 1941; Schuchhardt K., Arkona, Rethra, Vineta. Ortsuntersuchungen und Ausgrabungen, 2 Aufl., В., 1926; Brьckner Б., Mitologia polska. Studjum porуwnawcze, Warsz., 1924; Ptasnik J., Kultura wiekуw srednich. Zycie religijne i spoleczne, [2 wyd.], Warsz., 1959; Pettazzoni R., West slav paganism, в его кн.: Essays on the history of religions, Leiden, 1954; Uthanezyk S., Religia poganskteh sk>wian, Krakow, 1947; Polвk V., Slovanskй nвbozenstvi, в кн.: Vznik a pocвtky slovanu, t. 1, Praha, 1956; Honig Б., Die slawische Mythologie in der tschechischen und slowakischen Literatur, Augsburg, 1976; Schneeweis E., Feste und Volksbrдuche der Sorben. Vergleichend dargestellt, 2 Aufl., В., 1953.
Специально о южнославянской мифологии см.: Кулишич Ш., Петрович П. Ж., Пантели И Н., Српски митолошки речник, Београд, 1970; Чайканович В., Студще из религие и фолклора, Београд, 1924 («Српски етнографски зборник», кн. 31); Меричи Б., Митолошки елементи у српскохрватским народним песмама, «Анали филолошког факултета», 1964, кн. 4; Schneeweis E., Serbokroatische Volkskunde, Bd 1 — Volksglaube und Volksbrauch, 2 Aufl., В., 1961; Be zia j F., Nekaj besedi о slovenski mitologiji v zadnjih desetih letih, «Slovenski etnograf», 1951, letnik 3—4; Арнаудов М., Студии вьрху българските обреди и легенди, т. 1—2, София, 1971 — 72; его же, Очерци по българския фолклор, т. 1 — 2, София, 1968—69; Маринов Д., Народна вера и религиозни народни обичаи, София, 1914 («Сборникъ за народни умотворения и народописъ», кн. 28).
В. В. Иванов, В. Н. Топоров.
СЛЕЙПНИР (др.-исл. Sleipnir, букв, «скользящий»), в скандинавской мифологии восьминогий конь бога Одина. Родился от Свадильфари — коня строителя жилища богов — и (превратившегося в кобылу) бога Локи (см. в ст. Локи). Один на С. участвует в конном соревновании с великаном Хрунгниром. Сын Одина Хермод скачет на С. в царство мёртвых хель, чтобы вернуть оттуда своего брата Бальдра. В С. очевидны хтонические черты, связанные с шаманизмом, Е. М.
СМЕРТЬ. Мифы о происхождении С. встречаются почти у всех народов. Эти мифы весьма разнообразны, но почти повсюду подчинены общим законам мифологического мышления. Во-первых, это «объяснение от противного» : люди умирают потому, что раньше не умирали или умирали, но вновь возрождались, а затем почему-либо утратили эту способность. Во-вторых, действует идея «прецедента»: некий человек когда-то умер, и с тех пор люди умирают. Третья идея (встречающаяся главным образом на более высоких ступенях культурного развития) — это идея наказания: С. рассматривается как кара за проступок, ошибку, неповиновение. При всём разнообразии мифов о происхождении С. в них чаще всего повторяются мотивы: месяц (луна), змея, ложная весть, спор, наказание.
Отрицательная аналогия с месяцем (луной), постоянно умирающим и возрождающимся, встречается у народов даже самой архаической культуры. У австралийского племени аранда есть миф: в древности жил человек тотема опоссума, который умер и был похоронен, но вскоре вышел из могилы в облике мальчика; он постоянно умирает и оживает на небе. Отрицательная аналогия со змеёй основана на том, что змеи ежегодно линяют, сбрасывая кожу, и как бы омолаживаются. Этот мотив повторяется, например, во многих мифах народов Океании: люди когда-то тоже умели сбрасывать кожу и омолаживаться, но утратили это умение и умирают.
Широко распространён, особенно у народов Африки, мотив ложной вести. Верховное существо (бог) посылает вестника-животное сказать людям, что они будут умирать и оживать, но вестник (по забывчивости или по злому умыслу) сообщает, что люди будут умирать окончательно (вариант: эту дурную весть приносит вестник, обогнавший первого). В мифологиях народов Африки известен и другой мотив: люди умирают, так как проспали обещанное им бессмертие. Здесь и аналогия: сон — С. В исследовании X. Абрахамссона сделана попытка картографировать различные варианты мифов о С. в Африке. У индейцев Америки распространён миф, согласно которому люди умирают потому, что сделаны из непрочного материала: глины, прутьев, травы. У индейцев пуэбло С. — это возвращение в прародину. У индейцев известны также мифы, оправдывающие необходимость С. (не допустить перенаселения земли и сделать жизнь более разнообразной и привлекательной).
В мифологических представлениях народов, стоявших на сравнительно низких ступенях развития, С. обычно не олицетворяется, в более развитых мифологиях С. нередко фигурирует как олицетворённый образ — дух или божество С. Правда, в «чистом» виде этот персонаж выступает редко: в большинстве мифологий «бог С.» не вычленяется из сложных мифологических образов, олицетворяющих всё злое, вредное, опасное, безобразное: таковы египетский Сет, ассиро-вавилонская Тиамат и её злые спутники, «духи бездны», иранский Ангро-Майнью и др. Наиболее «чистые» мифологические олицетворения С. встречаются у майя — Иумцек и Каннич, у ацтеков — бог С. и преисподней Миктлантекутли и его жена богиня Миктлансиуатль и др. Со С. иногда ассоциируется образ старухи — хозяйки преисподней (напр., скандинавская Хель). В греческой мифологии С. олицетворена в образе Танатоса («Смерть»), принадлежащего к старшему, доолимпийскому поколению богов. Танатос пребывает в аиде, рядом со своим собратом Гипносом («Сон»), но вылетает оттуда, чтобы исторгнуть душу у жертвы и напиться её крови.
В мифологических представлениях античного мира С. — важнейший признак, отличающий людей от бессмертных богов (концепция героя, то есть человека, совершающего великие подвиги и всё же лишённого божественного бессмертия, зарождается уже в шумеро-аккадской мифологии и эпосе, в частности о Гильгамеше). В греческую мифологию проникла, однако, из восточных мифологических систем идея страдающего и умирающего бога, но умирающего лишь временно, ибо за С. следует его воскресение (мифологическое олицетворение земледельческого процесса — посев и прорастание зерна). Восточные умирающие и воскресающие боги (Осирис, Думузи — Таммуз, Адонис, Аттис и др.) оказали влияние на аналогичные греческие образы Загрея — Диониса, Персефоны. В скандинавской мифологии (ср. миф о Бальдре) С. богов проецируется эсхатологически в будущее (см. Рагнарёк). В библейском мифе о «грехопадении» первых людей бог наказывает прародителей и всё их потомство, лишая их и рая, и бессмертия.
В христианской мифологии идея «первородного греха» и божьего наказания как причины того, что люди умирают, дополнена и уравновешена верой в добровольную смерть Иисуса Христа как «искупительную жертву», которая освободила всё человечество от первородного греха («смертию смерть попрал»).
С религиозно-мифологическими представлениями о С. связаны развитие понятий о душе, загробном мире, многие религиозно-магические обряды (погребальный культ, культ предков и др.).
В народных верованиях и обрядах европейских народов имеется некий туманный образ С, олицетворяемой как старуха или как скелет с косой. Карнавальное обрядовое чучело, которое сжигается на масленицу, иногда тоже называется «С», хотя образ этот более сложный. Характерно, что у славянских народов чучело «С.» делается чаще в женском обличье, а у германских — в мужском (в славянских языках слово «С.» женского рода, а в немецком «Tod» — мужского); соответственно и исполнителями обряда у славянских народов были чаще девушки, а у немцев — парни. Туманен также образ Карачуна, видимо, зимнего славянского божества, сохранившего черты олицетворения С. Олицетворённая С. перешла из мифологии в сказочный фольклор: во многих сказках рассказывается, как солдат (варианты — кузнец, мужик) перехитрил С. (посадив её в мешок).
Лит.: Кулаковский Ю. Б., Смерть и бессмертие в представлениях древних греков, К., 1899; Фрэзер Д ж., Фольклор в Ветхом Завете, пер. с англ., М.—Л., 1931; Frazer J., The fear of the dead in primitive religion, v. 1 — 3, L., 1933—36; Preuss H. Th., Tod und Unsterblichkeit im Glauben der Naturvцlker, Tьbingen, 1930; Geiger P., Tod, в кн.: Handwцrterbuch des deutschen Aberglaubens, Bd 8, B.—Lpz., 1936— 1937; Dangel R., Muthen vom Ursprung des Todes bei den Indianern, Nordamerikas, «Mitteilungen der Anthropologischen Gesellschaft in Wien», 1928, Bd 58, H. 6; Abrahamsson H., The origin of death. Studies in African mythology, Uppsala, 1951 (Diss.). См. также лит. при ст. Загробный мир.
С. А. Токарев.
СОВИЙ, в литовской мифологии основатель традиции трупосожжения и проводник душ. Трупосожжение, бытовавшее у балтов и других народов в 1-м — нач. 2-го тыс. н. э., считалось наиболее лёгким способом помочь душе достичь небесного царства и обрести там новую жизнь, воскресение. С. упомянут западнорусским переписчиком во вставке 1261 к русскому переводу «Хроники» Иоанна Малалы: С. однажды поймал вепря и отдал его девять селезёнок сыновьям, чтобы те их испекли. Узнав, что дети съели их, разгневанный С. решил сойти в ад, но смог проникнуть туда лишь через девятые ворота, которые указал ему один из сыновей. Затем сын сам отправился на поиски отца и, найдя его, похоронил в земле. Восставший наутро С. поведал сыну, что он изъеден червями и гадами. Тогда сын положил С. в дерево, но тот наутро был изъеден комарами и пчёлами. Лишь после сожжения С. сказал сыну, что «крепко спал, яко детище в колыбели». Литовцы, ятвяги, пруссы и др. названы в рассказе «совицею», а С. — проводником в ад, который ввёл трупосожжение, «чтобы они приносили жертву... Андаю и Перкунасу, и Жворуне... и Телявелю-кузнецу, который ему солнце выковал». Связь С. с Телявелем и солнцем позволяет сопоставить балтийский миф с распространённым сказочным мотивом о кузнеце, воскресившем умершего (омолодившем старика; AT 753), и предположить его солярную символику. Ср. огонь погребального костра и небесный солнечный огонь, вепря, пойманного С, как зооморфное воплощение солнца («свинка, золотая щетинка»), девять врат, которые можно толковать как девять солнечных «домов» зодиака, соответствующих девяти месяцам от весеннего равноденствия до порождения нового солнца, девяти колесницам солнца в литовских песнях. Девять селезёнок вепря дублируют тему девяти врат (по сообщению Преториуса, жители Надравии гадали по селезёнке жертвенной свиньи о будущем годе, урожае и т. п.) и делают вероятным предположение о девяти сыновьях С, из которых девятый указал ему девятые врата ада. Таким образом, весь сюжет о С. может быть соотнесён с годовым движением солнца. В Ипатьевской летописи (1144), цитирующей «Хронику» Малалы, говорится о боге Свароге — Совароге, отождествляемом с кузнецом Гефестом, и сыне его Солнце. Характерно, что индоевропейский корень для обозначения солнца *saue- (*su-, *sue-) близок форме имени С. См. также Швинторог.
Лит.: Топоров В. Н., Об одной «ятвяжской» мифологеме в связи со славянской параллелью, «Acta Baltico-Slavica», 1966, № 3.
В. И., В. Т.
СОГИН, в корейской мифологии духи — стражи могил. Среди них различались гражданские стражи (мунсок) и военные стражи (мусок). Каменные фигуры С. ставились у усыпальниц государей и могил сановников. Л. К.
Каменный лев — дух-хранитель (соксу) могилы корейской принцессы Чонхе-конджу. 8 в. (Дуньхуа, пров. Гирин, КНР).
СОДОМ И ГОМОРРА (евр. Sedom, amorah; греч. Уьдпмб Гпмьссб), в ветхозаветном предании два города, жители которых погрязли в распутстве и были за это испепелены огнём, посланным с неба. Библия локализует С. и Г. «в долине Сиддим, где ныне море Солёное» (Быт. 14, 3) и называет их в числе ханаанских городов пятиградья, отпавших от Элама, а затем потерпевших поражение от царя эламского и его союзников (Быт. 10, 19; 14, 2—24). Согласно преданию, «жители Содомские были нечестивы и весьма грешны перед господом» (13, 13); «греху содомскому» были подвержены также жители Гоморры и окрестных городов, «подобно им блудодействовавшие и ходившие за иной плотью» (Иуд. 7). «Вопль Содомский и Гоморрский» доносится до бога, который направляет туда ангелов, чтобы убедиться, действительно ли жители обоих городов «поступают так, каков вопль на них», и истребить их, ибо там не находится не только пятидесяти, но даже и десяти праведников, ради которых бог пощадил бы города по заступничеству Авраама (18, 20—33). Ангелов принимает поселившийся в Содоме племянник Авраама Лот, однако содомляне осаждают его дом, требуя выдать пришельцев, дабы «познать» их (19, 5; подобная же сцена — Суд. 19, 22). Ангелы поражают осаждающих дом слепотой, а Лота с семьей выводят из обречённого города. «...И пролил господь на Содом и Гоморру дождём серу и огонь от господа с неба», и ниспроверг эти города, их окрестность и всех жителей. Когда Авраам посмотрел в сторону С. и Г., то увидел, что там лишь дым поднимается с земли (19, 24—28). В последующей библейской традиции С. и Г. — символ крайней степени греховности, навлекающей на себя божественный гнев (ср. Втор. 29, 33; Иезек. 16, 49; Иуд. 7; Апок. 11, 8).
Содом и Гоморра. Картина К. де Кейнинка. Конец 16 в. Ленинград, Эрмитаж.
Предание о С. и Г. имеет, по-видимому, исторически достоверные корни, отразив в памяти народа образ какого-то стихийного бедствия, случившегося в древние времена в районе Мёртвого моря. Местность эта, характеризуемая в Библии как некогда («прежде, нежели истребил господь Содом и Гоморру» — Быт. 13, 10) цветущая, ещё в библейские времена была затоплена водами Мёртвого моря (14, 3), которое 3-я (2-я) книга Ездры именует «морем Содомским» (5, 7). Его безжизненные южные берега, хранящие следы вулканической деятельности, изобилуют выходами и месторождениями серы, нефти и газа («смоляными ямами» — Быт. 14, 10), вследствие воспламенения которых могла произойти описываемая в Библии, а также античными авторами (Strab. XV 2; Иосиф Флавий, «Иудейская война» VI, 8, 4; Тацит, «История» V 7) катастрофа, по косвенным географическим источникам датируемая началом 2-го тыс. до н. э. На реальность существования (уже около сер. 3-го тыс. до н. э.) Гоморры указывают клинописные тексты из открытого недавно архива города Эбла (современный Тель-Мардих). «Содомский грех» (отсюда термин «содомия») трактуется рационалистической критикой как отражение древнеханаанских культовых обрядов в честь местных богов плодородия.
СОДОН («ямсовый мальчик»), персонаж поздней корейской мифологии, неправомерно отождествляемый в «Самгук юса» с предпоследним правителем государства Пэкче Муваном. Согласно «Самгук юса», мать С. была вдовой, вступившей в связь с драконом Южного пруда (Намджи). В детстве С. жил в бедности. Копал ямс (батат) и продавал его. Услышав, что у государя Силла Чинпхёна третья дочь Сонхва — красавица, С. влюбляется в неё. Использовав детскую песенку, порочившую принцессу, он добился изгнания её из дома. С. женится на ней и обретает богатства. Золото, которое он видел в детстве там, где копал ямс, теперь с помощью духов С. переправляет во дворец, к родителям Сонхвы. В «Тонгук ёджи сыннам» («Обозрение достопримечательностей Восточного государства [Кореи]», кн. 33) помещены три предания: о пруде Марёнджи (Лошади-дракона), где жила мать С., о монастыре Огымса (Пяти металлов) в провинции Чолла-Пукто, построенном государем на том месте, где С. копал ямс и обнаружил золото, и усыпальнице Саннын, где будто бы погребены С. с супругой Сонхвой.
Лит.: Никитина М. И., Троцевич А. Ф., Очерки истории корейской литературы до XIV в., Мм 1969, с. 96—102.
Л. Р. Концевич.
СОЗЕРЕШ, в адыгской мифологии божество земледелия. Фетиш С. — деревянный обрубок с семью сучьями — хранился в хлебном амбаре каждой семьи; после уборки урожая, в т. н. «ночь С», фетиш переносили домой и совершали моление. По более поздним представлениям, С. являлся также покровителем стад, домашнего благополучия.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
