Мифы народов мира II (1250008), страница 115

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 115)

B. H. Ярхо.

Жертвоприношение пленников на погребальных играх в честь Патрокла. Фрагменты гравированного рисунка на бронзовой цисте. 3—2 вв. до н. э. Париж, Лувр.

Слева — Погребальные жертвоприношения в честь Патрокла. Фрагмент росписи апулийского кратера. 340—330 до н. э. Неаполь, Национальный музей.

Справа — Ахилл приносит в жертву троянских пленников при погребении Патрокла. Фреска гробницы Франсуа в Вульчи. 2—1 ее. до н. э.

ПАУК. В мифопоэтических традициях с образом П. связываются творческая деятельность, профессионально-ремесленные навыки, трудолюбие, благоприятные предзнаменования (ср. в связи с этим запрет убивать П.), мудрость, а также холодная жестокость (ср. высасывание крови, дьяволичность как реализацию символических значений П. в христианстве), жадность, злобность, колдовские способности. Известно использование П. в магической медицине как для предохранения человека от болезней, так и для насылания их на него (в чёрной магии). С магическими целями П. изображается на талисманах (североамериканские индейцы чиппева подвешивали над колыбелью младенца паутинку, чтобы предохранить его от какого-либо вреда). Известны рассказы о том, как П. спас младенца Христа от жестокости Ирода (ср. аналогичные мотивы о спасении от врагов Давида, Мухаммада с помощью П. и сотканной ими паутины). Превращенный в П. за некий проступок мифологический персонаж человеческой природы (ср. греческий миф об Арахне) сохраняет способность к ремеслу. В других случаях обладающий искусством тканья П. обучает людей перворемеслу (у южноамериканских индейцев тоба П. был первым ткачом); оно нередко является первым из ремесел, благодаря которому был создан мир или важнейшие его части. Так, в древнеиндийской традиции Брахма, подобно П., ткёт из самого себя паутину мировых законов и явления (здесь паутина — образ космической ткани, первовещества вселенной); у народов акан (Западная Африка) паук Ананси — старейшее из живых существ, у науранцев — божественный П.-творец Ареоп-Энап создает из раковины улитки землю, из пота — первородное море и из камней — людей; божество-творец у индейцев сиу — паук Сусистинако, изобразив в нижнем мире крест, определил четыре основные стороны света. Мотиву превращения человека в П. в наказание близок мотив оборотничества П. (ср., например, китайское предание о П.-оборотне, который принимает вид буддийского монаха, играющего на цитре; подаренная герою цитра превращается в паутину и опутывает его). В дунганской мифологической сказке красивый юноша-П. по ночам приходит к девушке, которая с каждым днем тает; он был обнаружен с помощью иголки с ниткой, воткнутой в его одежду, но люди не смели его убить, так как огненная рука с неба (=молния) похитила П.-оборотня. В целом ряде фольклорных текстов паутина служит путеводной и / или спасительной нитью, соединяющей при этом небо и землю либо какие-нибудь точки горизонтальной плоскости (в амхарской сказке умный П. сумел перебраться через ручей на легкой паутинке, подхваченной ветром). Способность к передвижению во всех направлениях объясняет постоянно отмечаемый в сказках мотив хитрости П., нередко выступающего как трикстер (ср.: «Я был хитёр, я придумал хитрость» в одной из сказок хауса), хотя обманывают и П. Мотив хитрости П. иногда сочетается с мотивами жадности и жестокости (ср. сказки о П. и мухах, комарах и других мелких насекомых; русскую сказку о мизгире — Афанасьев №№ 85—86, ср. «Запутался, что мизгирь в тенетах»). Одна из очень популярных персонификаций П. — распространённый у американских индейцев образ П.-мужчины и П.-женщины, выступающих в качестве творцов, культурных героев, трикстеров.

Лит.: Сказки народов Африки, М., 1976; Funk and Wagnalls standard dictionary of folklore, mythology and legend, v. 2, N. Y., 1950, p. 1074; Jоbes G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt 2, N. Y., 1962, p. 1482— 1483; Eberhard W., Typen Chinesischer Volksmдrchen [FFC № 120], Hels., 1937.

В. Н. Топоров.

ПАУПАУ НАНЧАУНГ И ЧАНГКО, в мифологии качинов Бирмы (тибето-бирманская группа) брат и сестра, спасшиеся от потопа в большой лодке. На девятый день их плавания они пристали к скале. Там в пещере они нашли двух духов-натов, которые заставили П. Н. и Ч. служить себе. Через некоторое время Чангко родила от Паупау Нанчаунг ребёнка. Духи погубили его, а тело дали съесть матери. Чангко молила великого духа вернуть дитя, и великий дух послал ей девять сыновей, ставших предками народов. В одном из вариантов ничего не говорится о брате, а только о женщине, которая стала первопредком всех людей. Аналогичные мифы о потопе представлены и у других тибето-бирманских народов (лису, ака и др.).

Я. Ч.

ПАХАПАН ХРЕШТАК, в армянской мифологии ангел-хранитель. Согласно мифологическим представлениям, два П. х. сопровождают человека с момента его рождения; один охраняет душу, другой — тело человека. По другим поверьям, человеку сопутствует один П. х. — добрый ангел, сидящий на его правом плече, записывающий его хорошие поступки и побуждающий его на добрые дела. Антипод П. х. — располагающийся на левом плече злой ангел, регистрирующий дурные поступки человека, толкающий его на зло. Иногда П. х. отождествляется с ангелом смерти (хогеар), он ведёт в потустороннем мире душу умершего на судилище.

С. Б. А.

ПАХТ (p)h.t, phr.t), в египетской мифологии богиня-львица. Её эпитет — «обладательница зорких глаз и острых когтей». Культ П. был распространён в Бени-Хасане, где она считалась владычицей восточной пустыни. Часто отождествлялась с другими богинями-львицами.

Р. Р.

ПАЧАКАМАК («держатель вселенной»), бог-создатель у индейцев побережья Перу, у кечуа П. отождествлялся с Виракочей. Согласно мифу, П. — сын солнца, был оскорблён тем, что первая женщина обратилась за помощью не к нему, а к его отцу. Когда у неё родился ребёнок, тоже сын солнца, П. разорвал его на части и сделал из них съедобные растения. Однако бог солнца воскресил младенца и назвал его Вичамой. Вичама вырос и ушёл путешествовать, в его отсутствие П. убил его мать и создал людей. Разгневавшись, Вичама вместе с солнцем превратил людей П. в камни, а нынешние индейцы произошли из посланных солнцем золотого, серебряного и медного яиц. По другой версии, П. вступает в борьбу с Коном и изгоняет его. Людей Кона П. превратил в животных, после чего сделал новых и снабдил их съедобными растениями. Как даритель плодородия, П. почитался выше всех божеств. По одному из мифов, П. — супруг Пачамамы.

Ю. Б.

ПАЧАМАМА, Мама Пача («мать-земля»), в мифологии кечуа одно из главных женских божеств; хотя оно и не вошло в состав верховных божеств, но в этногенетических мифах образ П. играет ведущую роль. По некоторым мифам, из лона П. вышли все люди. Каждое поле имело идола П. в виде продолговатого камня. При пахоте совершалось возлияние в честь П. кукурузным пивом — чичей, идол посыпался кукурузной мукой для того, чтобы П. дала хороший урожай.

С. Я. С.

ПАШУПАТИ [др.-инд. Pasupati, «владыка зверей (скота)», «господин тварей»], в древнеиндийской мифологии эпитет Рудры и Шивы, особая их ипостась,

В. Т.

ПЕГАС (РЮгбупт), в греческой мифологии крылатый конь. П. как плод связи горгоны Медузы с Посейдоном появился из капель крови Медузы, когда её убил Персей. Имя П. получил оттого, что родился у истоков Океана (греч. рзгз, «источник»). Он вознёсся на Олимп и доставляет там громы и молнии Зевсу (Hes. Theog. 280—286). По другому мифу, боги подарили П. Беллерофонту (Pind. Ol. XIII 63 след.), и тот, взлетев на нём, убил крылатое чудовище химеру, опустошавшее страну (Hes. Theog. 325). Ударом копыта П. выбил на Геликоне источник Гиппокрену («лошадиный источник») (Paus. IX 31, 3), вода которого дарует вдохновение поэтам.

А. Т.-Г.

Крылатые Пегасы. Терракотовые статуи с фронтона храма в Тарквиниях. Ок. 300 до н. э. Тарквиния, Археологический музей.

ПЕЙ, в дравидской мифологии дьяволицы страшного облика, с развевающимися волосами. П. устраивают дикие пляски на полях битв или в местах погребений и поедают трупы. Составляют свиту Шивы или Муругана.

Г. Б.

ПЕКЛО (церковнослав. пькъл, «смола», возможно, из лат. picula, «смола», или pix, «смола, деготь»), в славянской мифологии ад, преисподняя. Представления о П., по-видимому, сложились под влиянием христианского учения об аде. Предполагаемые связи П. с вост.-слав, обозначением пекельного (адского) змея и словацк. pikulnik («мужичок-с-ноготок», домовой, одетый в красное и приносящий деньги хозяину и здоровье его лошадям), вероятно, установились позднее в силу народной этимологии.

В. И., В. Т.

ПЕКО (Реко), Пекко, в эстонской мифологии бог плодородия. Почитался этнографической группой эстонцев сету как домашний бог, бог урожая; назывался также «древним богом», «старым идолом». Идол П. изготовлялся из воска или дерева, зимой хранился специальным жрецом в амбаре, на время сева его выносили на поля. П. молили об урожае, плодовитости скота, благополучии семьи, о защите от непогоды. Праздник, посвященный П., проводился тайно мужской общиной в конце августа — начале сентября: на священной трапезе избирался жрец П. Ср. фин. Пеллонпеко и метсика (эст. «дикий», его называли также maa-kuningas, «царь земли»), персонажа, воплощаемого соломенным чучелом мужчины (иногда — женщины) с подчёркнутыми признаками пола, которое носили по полям, чтобы получить урожай, а затем оставляли в лесу (ср. также славянские персонажи, изображения которых воплощали плодородие, — Германа, Кострому и др.).

Лит.: Eisen M. J., Anderson W., Peko, в кн.: Sitzungen der Gelehrten Estnischen Gesellschaft, Tartu, 1934.

ПЕКОЛС, Пикулюс (Pecols, Pocols, Pocclus, Poccolus, Picullus, Pykullas), в прусской мифологии бог подземного царства и тьмы. Наиболее достоверно реконструируемая форма — *Pikulas; ср. др.-прус, pikuls, «чёрт»; латыш, pikuls, pпkals, литов. piktas, «злой, плохой»; peпkti, «порицать, хулить»; pykti, «сердиться, гневаться»; paikti, «глупеть, дуреть»; paikas, «глупый», и т. п., а также праслав. *рькъlъ, «чёрт» (см. также Пекло), и др. На образ П. повлияли христианские представления о чёрте и адепекле. В списках прусских богов 16 — 17 вв. вслед за П. выступает Поколе (Pocols, Pocclus, Poccolus) — божество, наименование которого возникло путём взаимодействия имён *Pikul(a)s — П. и *Potols — Патолс (см. в ст. Патолс). Вторичное божество Поколе продолжает функции П.: в «Constitutiones Synodales» (1530) Поколе и П. сопоставляются с римскими фуриями и Плутоном. Согласно «Судавской книжечке» (1563), П. — бог преисподней и тьмы, Поколе (Поклус) — летучие духи и черти или их божество. Для Поколса характерна тенденция к обозначению целого класса злых духов: у Бреткунаса (кон. 16 в.) — Pecolli, Pekelle, Pikoliuni, y M. Преториуса (17 в.) — кобольды и т. п. В списках богов П. и Поколе следуют за Перкунсом (Перкунасом) и, по-видимому, замещают Патолса, занимающего ту же позицию в других списках, что позволяет предположить изначальное единство Патолса и Пеколса-Поколса как божества подземного мира, повелителя мёртвых. По-видимому, в восточнобалтийской мифологии, помимо главных божеств преисподней — Велса, Велняса, — известен был персонаж, аналогичный П.: ср. обозначение злой души, чёрта в источнике 1573 — pikulas, упоминание Преториусом П. как бога гнева и несчастья, вызывающего страх у людей (ему подвластен дух Дребкулис, производящий землетрясения), а также упоминания бога гнева в источниках 18 в. — Pikuls y Бродовского, Pikullus y Руига, современные местные литовские названия чёрта — pikcius, pikciukos. Появление горного божества Pihkols, Pihkals в сочинениях по латышской мифологии Я. Ланге и Г. Ф. Стендера (18 в.) объясняется смешением старого названия чёрта, злого духа, с латыш, pie-kalne, «предгорье».

Лит.: Топоров В. Н., Заметки по балтийской мифологии, в кн.: Балто-славянский сборник, М., 1972; Krappe A. H., Pikuls. Ein Beitrag zur baltischen Mythologie, «Indogermanische Forschungen», 1937, Bd 50; Pisani V., Zu bait. Pikuls, там же; Buga К., Dievai Pikulas ir Patulas, в его кн.: Rinkti-niai Rastai, t. 2, Vilnius, 1959.

В. В. Иванов, В. Н. Топоров.

ПЕЛАСГ, Пелазг (Релбугьт), в греческой мифологии эпоним пеласгов (древнейшего населения Греции), рождён землёй (Hes. frg. 160); вариант мифа: сын Зевса и Ниобы, брат Аргоса (Apollod. II 1, 1), отец царя Аркадии Ликаона (III 8, 1).

В. Я.

ПЕЛЕЙ (Рзлехт), в греческой мифологии сын Эака, отец Ахилла. Убив нечаянно своего сводного брата Фока, П. должен был бежать с острова Эгина и нашёл приют во Фтии у царя Эвритиона, который совершил над ним обряд очищения и выдал за П. свою дочь Антигону. Во время калидонской охоты П. неумышленно поразил насмерть копьём своего тестя и снова должен был искать очищения. На этот раз он нашёл его в Иолке у царя Акаста. Жена Акаста воспылала страстью к П., но была им отвергнута, и оклеветала П. перед его женой и своим супругом. Антигона в отчаянии повесилась, а Акает, не решаясь поднять руку на гостя, пригласил его принять участие в охоте на горе Пелион; здесь он похитил у уснувшего П. охотничий нож, и П. был бы убит населявшими гору кентаврами, если бы его не спас подоспевший Хирон (Apollod. III 12, 6; 13, 1 — 3; Pind. Nera. IV 57— 61). Впоследствии П. (по одному из вариантов, с помощью Диоскуров и Ясона) отомстил Акасту, завоевав его город и подвергнув жену Акаста мучительной казни (Pind. Nem. IV 54—56; Apollod. IH 13, 7); самому же П. в награду за целомудрие Зевс дал в жёны морскую нимфу Фетиду. Согласно другим вариантам мифа, Фетида была отдана П. либо потому, что отказалась уступить настояниям домогавшегося её любви Зевса, либо потому, что от неё должен был родиться сын сильнее своего отца (в случае брака Фетиды с Зевсом это угрожало бы его власти). Наиболее древней версией является рассказ о насильственном для Фетиды браке с П.: охваченный страстью к прекрасной нереиде, П. настиг её на морском берегу и после длительной борьбы, во время которой Фетида превращалась в змею, льва, огонь, воду, овладел ею. Позднее бракосочетание П. и Фетиды было перенесено в пещеру Хирона на Пелионе; его почтили своим присутствием все боги и богини Олимпа, и Аполлон пел свадебный гимн (Pind. Nem. IV 62—68; Aeschyl. fr. 284а; Apollod. III 13, 5). Покинутый вскоре после рождения Ахилла Фетидой, П. отдаёт сына на воспитание Хирону. В конце жизни, уже после окончания Троянской войны, П. был изгнан из Фтии Акастом или его сыновьями и умер во время морского странствия, не дождавшись встречи со своим внуком Неоптолемом (Eur. Troad. 1126— 1128; Apollod. epit. VI 13). Иначе эта версия изложена в «Андромахе» Еврипида, где П. приходит на помощь Андромахе и её маленькому сыну от Неоптолема, которым угрожает гибелью Гермиона (545—765).

Характеристики

Список файлов книги