ответы (1185708), страница 30

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 30)

Словом, высокоразвитые индустриальные общества отнюдь не бесконфликтны. Социальные противоречия, вызванные безработи­цей, перестройкой экономических отношений, национальными и ра­совыми проблемами, способствуют возникновению подчас доволь­но острых политических противоречий. В то же время наличие такого мощного социального стабилизатора, каким является средний класс, господство разделяемых подавляющим большинством общества идеалов и ценностей, доминирование законов и уважение традиций ог­раничивают уровень политических притязаний различных групп и слоев отдельными поправками к политическому курсу режимов. По­литические требования групп не подрывают стабильности существу­ющего строя, а смены кабинетов министров, парламентов, правя­щих партий осуществляются при незыблемой власти закона.

В противоположность этой группе стран, в государствах, осуществляющих переходные преобразования, возникающие там соци­альные противоречия групп вызывают значительно более острые по­литические последствия.

Социальные факторы политических изменений в переходных обществах

В переходных государствах социальная дифференциация общества склады­вается под влиянием целого ряда противоречивых, а зачастую и взаи­моисключающих тенденций и факторов. В самом общем виде наи­большую роль здесь играют две противоположных тенденции. Одна из них связана с социальными последствиями становления и разви­тия рыночных отношений, появлением нетрадиционных источников роста доходов и завоеванием людьми новых статусов в обществе, структурной перестройкой экономики, дальнейшей урбанизацией, расширением хозяйственных и культурных взаимосвязей с другими странами, а также рядом других аналогичных факторов. В целом их действие способствует усилению вертикальной и горизонтальной со­циальной мобильности, укреплению открытости социальной струк­туры, а также распространению и укоренению в общественном со­знании либерально-демократических ценностей.

Вместе с тем в переходных общественных системах большое вли­яние имеют и унаследованные от прошлого тенденции, в частности, к воспроизводству отношений, связанных с функционированием до­тационных и неконкурентных секторов экономики, со старой ин­фраструктурой хозяйствования и разделения труда, прежним приви­легированным положением ряда национальных групп и т.д. В основ­ном такие тенденции выражаются в усилении влияния интересов низкодоходных групп общества, в том числе работников неквалифи­цированного физического труда, части управленческого аппарата, пенсионеров, работников малорентабельных и нерентабельных пред­приятий и учреждений госсектора, слабо вписывающихся в рыноч­ную экономику, жителей малых городов и сельской местности, где менее всего заметны результаты реформ, некоторых категорий уча­щейся молодежи и др.

В целом их влияние усиливает требования социальной справедли­вости и равенства, укрепления порядка и усиления государственного патернализма. В конечном счете оно способствует сохранению закрытости социальной структуры в этих странах, сдерживанию хозяйственной инициативы населения и в конечном счете направлено на усиле­ние перераспределительных процессов в государстве. Неизбежным последствием такого социального влияния выступает и воспроизвод­ство в политическом пространстве консервативных и даже реакцион­ных идей, ценностей, институтов.

В результате взаимодействия этих двух макросоциальных тенден­ций в переходных обществах формируются три типа стратификаци­онных противоречий, которые вызывают наиболее значимые поли­тические последствия. К ним относятся, прежде всего, социальные конфликты внутри традиционной стратификации, т.е. унаследован­ные от прежних общественных отношений противоречия между груп­пами внутри дотационной сферы; внутри новой, рыночной стратифи­кации (например, между группами крупного и среднего капитала), а также между этими двумя типами социальности (к примеру, между мелкими торговцами и работниками государственной сферы обслу­живания). В контексте взаимодействия этих трех типов противоречий отношения равенства и неравенства одновременно способствуют и усложнению социальной дифференциации, например, за счет воз­никновения противоречий между работниками, занятыми в разных отраслях и сферах, и упрощению социальной структуры, связанно­му, в частности, с формированием бедных и богатых слоев.

Наличие противоречивых тенденций ведет к маргинализации об­щества, образованию множества промежуточных социальных слоев, существующих не как устойчивые общности, а как размытые множе­ства не определившихся со своим положением людей. В силу этого стратификационные процессы сопровождаются множественными кри­зисами идентификации, освоения людьми новых ценностей и целей. В конечном счете такие социальные процессы неизменно усиливают политизацию общественной жизни, способствуют нарастанию не­сбалансированности групповых отношений и росту политической не­стабильности.

Особенности социальной стратификации в современном российском обществе

В целом в нашей стране, как и в дру­гих переходных странах, группы, заинтересованные в рыночных преоб­разованиях и побуждающие госу­дарство к расширению поддержки предпринимательства, соперничают с силами, не заинтересованны­ми в структурной перестройке экономики и стремящимися сохра­нить политику прямого государственного регулирования и патер­нализма. Номенклатурные кланы в государственном аппарате, пы­тающиеся поставить себе на службу ход реформ, сталкиваются с протестом широких социальных слоев, стремящихся утвердить в обществе принципы социальной справедливости и свободы. Борьба сил и слоев, связанных с криминализированной и «честной» экономикой, приобретает острейшие формы, вплоть до актов политичес­кого террора и т.д.

В то же время формирование современной социальной стратифи­кации в России имеет определенную специфику и историю. Так, еще в 50-80-х гг. в стране шли латентные процессы зарождения квазича­стной собственности (например, в виде индивидуально-корпоратив­ной собственности высшей управленческой бюрократии, накопле­ния ресурсов в теневой экономике), которые впоследствии способ­ствовали формированию протокласса крупных собственников (номенклатуры, крупных представителей сферы торговли). В 1985- 1991 гг. начатая открытая номенклатурная приватизация привела к сосредоточению правящим классом в своих руках той государствен­ной собственности, которой они формально распоряжались в совет­ское время. Учреждение классом управляющих многочисленных фон­дов, совместных предприятий и структур на месте государственных учреждений и организаций – вот тот механизм, который способ­ствовал перераспределению общественных ресурсов в индивидуаль­ную собственность управляющих. Так, сохранив власть, номенклату­ра приобрела и собственность. В ее лице в стране легально сформиро­валась группа очень богатых и влиятельных людей.

В 1992-1996 гг. в стране начал постепенно складываться конку­рентный капитализм (в виде директорской и чековой приватизации, обогащения чиновников за счет лицензирования и квотирования при регулировании экспортно-импортных операций, возникновения слоя мелких и средних предпринимателей). Корпоративный характер от­ношений власти и бизнеса привел к формированию благоприятных условий для роста крупного капитала. Например, если в США требо­валось в среднем 47 лет, чтобы заработать состояние в 10 млн долл., а в Южной Корее – 13 лет, то в России в те годы это было возможно всего за 3-4 года. В дальнейшем нарастающее влияние крупного ка­питала привело к его тесному сближению с властью и вхождению во власть (олигархизация). В то же время поддержка среднего и мелкого бизнеса оставалась на периферии внимания властей.

Преимущественная ориентация государства на поддержку круп­ного капитала и протекционистская политика в отношении предста­вителей правящего класса привели к стремительному социальному расслоению и массовой нисходящей социальной мобильности. В стране образовалась значительная группа бедняков, по разным данным ох­ватывающая сегодня от 40 до 80% населения. Если, к примеру, ми­нимальная зарплата в США составляет сегодня приблизительно 115- 120% прожиточного минимума, то в РФ – всего 17,5%. Такое значи­тельное снижение уровня жизни населения показывает, что в настоящее время стратификация имеет тенденцию «свертывания раз­личий» к своему одному политически значимому измерению – эко­номическому.

По мнению ряда российских ученых, в настоящее время в стране сложилась такая стратификация: элита (крупные предприниматели и собственники, политики, высшая бюрократия, генералитет) – 0,5%; верхний слой (крупные чиновники, бизнесмены, высокооплачивае­мые специалисты) – 6-7%; средний слой (мелкие частные предпри­ниматели, работающие по найму специалисты) – 21%; базовый слой (полуинтеллигенция, работники массовых профессий сферы торгов­ли и сервиса, квалифицированные рабочие и крестьяне) – 65%; ниж­ний слой (технические служащие, работники без квалификации, люм­пены) – 7%.

Социальная стратификация российского общества выявила но­вые престижные группы, к которым стали относиться финансисты, банкиры, работники налоговых структур, юристы. В то же время в ряде молодежных слоев получила широкое распространение, приоб­рела особый авторитет криминальная этика. И это не случайно, учи­тывая, что в настоящее время в теневой экономике (непосредствен­но и параллельно) занята большая часть рабочей силы. Из них в 1998 г. 9 млн россиян принимало участие в криминальном бизнесе (охваты­вающем более 40 тыс. хозяйственных объектов). Коррупция стала ат­рибутом государственного устройства.

В последние годы, несмотря на наличие низких потребительских стандартов и переживаемые страной сложности, отмечается посте­пенное складывание среднего класса. Данный процесс связан прежде всего с определенной перестройкой интеллектуальной сферы, при­ведением в соответствие количества работников науки, образования и культуры с возможностями и потребностями общества в этих видах деятельности, а также постепенным формированием слоя мелких и средних предпринимателей.

Значительную роль в эволюции социальных отношений, нео­днозначно отражающихся на политической стабильности общества и разнообразии политической жизни в стране, играют: миграция из стран СНГ, усиление региональных особенностей, усложнение культурного облика групп. Опыт показывает, что смягчение поли­тической напряженности в России, как и в других странах с пере­ходной социальной структурой, как правило, связано с усилени­ем социальной направленности деятельности правительства (осо­бенно в отношении наименее защищенных слоев населения), с борьбой против преступности и привилегий госбюрократии, рас­ширением возможностей профессиональной переподготовки граж­дан и рядом других мер.

Глава 9. ГОСУДАРСТВО КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

1. Природа и сущность государства

Понятие и теории происхождения государства

Государство является центральным, интегрирующим общество полити­ческим институтом. Оно концентрирует высшие властные полномочия и обладает способностью управлять и целенаправленно регулировать социальные отношения. Государство – это институт, организующий совместную жизнь населения на определенной территории и обеспечи­вающий там должный социальный порядок, поддержание соответствующих норм и правил человеческого общежития.

Долгая история формирования и развития государства сопровождалась не менее длительными и не всегда результативными попытками теоретического объяснения источников возникновения данного института, его отличительных черт, социального назначения и перспектив будущего развития. Долгое время государство практически отождествлялось с обществом, его социальной организацией. И только в XVI веке благодаря трудам Н. Макиавелли, в которых впервые использовался термин stato (от лат. status – положение) для обозначения особой, отличной от общества структуры власти, появился и термин «государство».

Сложность и многообразие путей формирования этого института власти, его функций и назначения отразилась и на объяснении причин его происхождения. В частности, в Древней Греции в основном преобладали теории естественного происхождения государства. Так, Аристотель полагал, что люди как социальные по своей природе су­щества, стремящиеся к совершенству и потому постоянно взаимо­действующие друг с другом, неизбежно образуют общество и его формальную организацию – государство. При этом государство слу­жит не только проявлением естественного стремления людей к вза­имному общению, но и средством достижения ими морального со­вершенства. Государство состоит из людей, но оно неизмеримо силь­нее любого отдельного человека или каких-либо групп и объедине­ний. Поэтому сила, мощь и превосходство государства над человеком также должны рассматриваться как его важнейшие проявления. Ин­тересно, однако, что эта гуманистическая логика объяснения есте­ственного характера возникновения и назначения государства впос­ледствии была подхвачена сторонниками фашизма (в частности, Мус­солини с его теорией «органистского государства»), сделавшими акцент на могуществе и силе этого института власти.

В средние века большое распространение получила теория боже­ственного происхождения государства, творцы которой рассматрива­ли государство как результат Божьего промысла, орудие проявления заранее предуготованного для человека божественного плана, выяв­ление высшей воли Творца. Такое понимание природы государствен­ной власти предусматривало, что именно Бог выбирает короля и да­рует ему абсолютные полномочия по отношению к подданным, ко­торым надлежало подчиняться земному властителю, даже если тот был тираном. Соединившись с интересами института церкви, эта идея интерпретировалась в духе теории «двух мечей», признававшей пра­вомерность наличия центров светской и церковной власти, каждая из которых считалась дарованной Богом и обладала собственной ком­петенцией: одна – в мирской, другая – в духовной области.

Основываясь на этих идеях, приверженцы божественной интерпре­тации государства утверждали наличие некоторых народов-избранни­ков, которых якобы благословил Всевышний. Отголоски таких тради­ций сохранились вплоть до настоящего времени. Например, японские власти во Второй мировой войне широко использовали мифологичес­кие идеи, утверждавшие, что первым императором Японии был внук Богини Солнца и потому умереть за Богом избранного монарха есть высший религиозный долг.

Собственную трактовку происхождения государства дала договор­ная теория, находившаяся в оппозиции к «божественному праву ко­ролей» и основывавшаяся на идее народной власти, т.е. признания народа главным источником государственного суверенитета. Возник­шая в XVII-XVIII вв. теория общественного договора в самом общем виде утверждала идею о том, что властители и подвластные имеют друг перед другом определенные обязательства, возникшие в тот период, когда суверенный народ согласился создать государство и пе­редать правителям определенные полномочия. Таким образом, признавалось, что люди могут аннулировать правительство и государ­ство, если они не служат их целям.

Характеристики

Список файлов ответов (шпаргалок)