Автореферат (1155531), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Не было законодательно обоснованным, например, вхождение Кубанского комиссара в состав Кубанского краевого правительства, созданного Законодательной радой 14 ноября 1917 г., в качестве представителя краевого правительства при центральном Временном правительстве.Организационной структурой института Кубанского комиссара являлся Войсковойсовет, образованный 10 сентября 1917 г. из 5 лиц: 2 от казачьего, 2 от иногороднего населе18ния и 1 от горцев, обладавший совещательным статусом при правительственном комиссаре,с учреждением которого позволительно было говорить о комиссариате Временного правительства на территории Кубанской области.В параграфе 5 первой главы «Организация местной власти на Кубани» анализируется статус местных органов, в первую очередь, гражданских комитетов, особенность которых состояла в официальной принадлежности к режиму Временного правительства, проводником политики которого на местах они выступали.Эти общественные комитеты, имевшие широкий партийный спектр, образовывалисьна бессословном начале с преобладанием иногороднего населения, посредством личного икорпоративного участия.Как отмечается в диссертации, гражданские комитеты на Кубани не смогли обрестидолжного влияния, не стали универсальными органами общегражданской администрации,разделяя местную власть со станичными и аульными органами самоуправления.Другими органами местной самоорганизации, действовавшими параллельно с гражданскими комитетами, явились Советы рабочих, крестьянских, батрацких, казачьих, воинских, горских и др.
депутатов (в разной последовательности), объединявшие преимущественно рабоче-крестьянские и солдатские массы населения, стоявшие в целом, в отличие отгражданских комитетов, в оппозиции февральскому режиму, добиваясь действенного участия в организации региональной власти.Из общественных формирований Советы к концу 1917 г. вырастают в органы публичной власти, обладающие собственной организационной и военной инфраструктурой.
Большевистский переворот привел к усилению Советов в регионе, в конечном итоге вытеснивших все другие формы самоорганизации местного населения, подвергшиеся формальномуупразднению.Как отмечается в диссертации, в начальный период февральского режима наблюдалось тесное переплетение различных форм самоорганизации местного населения, созданиеорганов на широкой коалиционной основе.В диссертации обосновывается, что указанные органы самоорганизации местногонаселения по своим политико-правовым качествам не соответствовали показателям местногосамоуправления, как формы публичной власти, отделенной от государственного аппарата.Гражданские комитеты не обладали гарантированной компетенцией, обеспечивающей ихсамостоятельность от государственных органов власти.
Что касается станичных казачьих органов управления или Советов депутатов, то они тем менее могут полагаться органами местного самоуправления, поскольку основывались на сословно-классовом начале, чуждом ис-19тинному самоуправлению, не обладали общегражданственностью, оставаясь преимущественно сословными и классовыми организациями ограниченной части населения.Названные органы являлись формами политической самоорганизации местного населения, обладавшими некоторым, но далеко не полным, набором признаков местного самоуправления, например, выборностью и собственной финансовой базой, которые в своем политико-правовом качестве были ближе к органам общественной самодеятельности населения, не обладающими функциями публичной власти.Вторая глава диссертации «Государственность на Кубани в период гражданскойвойны (февраль 1918 г.
– март 1920 г.)» включает три параграфа.В параграфе 1 второй главы «Советские республики на Кубани» анализируетсястатус республик советского типа, существовавших на территории Кубани – Кубанской,Черноморской, Кубано-Черноморской, которые также входят в предмет диссертационногоисследования, поскольку представляли собой форму политической организации местногонаселения.В то же время эти республики нельзя рассматривать в контексте преемственности кубанской государственности, поскольку они строились на принципах, прямо противоположных тем, которыми руководствовался кубанский законодатель в 1917 г., отвергая в своей деятельности общепризнанные демократические ценности, в том числе разделение властей ивсеобщее избирательное право.Советские республики, возникшие на территории России в 1918 г., образовывалисьинициативным образом, путем самопровозглашения на своих учредительных съездах безформального санкционирования со стороны федеральной власти.Конституция РСФСР 1918 г.
четко не определяла государственно-правовой статусреспублик в своем составе, который зачастую выходил за пределы областной автономии,провозглашаемой федеральной конституцией, что объяснялось фактической оторванностьюэтих регионов от центра, условиями гражданской войны, требовавшими от них принятия самостоятельных ответственных решений.Советские республики 1918 г. не являлись национально-государственными образованиями в собственном смысле, поскольку образовывались в рамках прежнего, дореволюционного административного деления, не соответствовавшего этническому составу населения.В параграфе 2 второй главы «Кубанский край как государственное образование»анализируются основы государственного статуса Кубанского края, определяемые Временным положением об управлении Кубанским краем от 5 декабря 1918 г., обладавшим формальными признаками основного закона (конституции).
Отмечается самостоятельность кубанской государственности, обладавшей институциональным механизмом самоорганизации.20К признакам государственной самостоятельности Кубанского края в рассматриваемый период можно отнести:1) собственная территория;2) собственное (кубанское) гражданство;3) собственные вооруженные силы (армия);4) собственная денежная единица;5) международная правосубъектность;6) государственные символы.Государственная организация Кубанского края, установленная Временным положением об управлении Кубанским краем от 5 декабря 1918, в целом отвечала традиционнымдемократическим стандартам, включающим гражданскую свободу, политический плюрализм, многопартийность, парламентаризм, юридически выдержанным кубанским конституционным законодательством.Публичная власть в Кубанском крае в рассматриваемый период согласно ее Конституции уже не расценивалась как принадлежность кубанского казачества, но всего населенияКубани безотносительно к сословной принадлежности.В этом же параграфе анализируются политические события на Кубани в ноябре 1919г., приведшие к изменению кубанской конституции и упразднению Законодательной рады,квалифицируемые в литературе как государственный переворот.
В диссертации обосновывается, что насильственные действия в отношении органов кубанской государственности былисовершены извне – командованием Добровольческой армии, которая по отношению к Кубанскому краю оставалась фактором внешним. С позиции кубанской государственной самостоятельности эти действия правильнее именовать военной интервенцией Добровольческойармии по отношению к Кубанскому краю, поскольку официальные органы края никогда непризнавали на своей территории гражданскую юрисдикцию командования Добровольческойармии, оставляя окончательное разрешение вопросов государственного устройства России иКубани на решение Всероссийского Учредительного собрания.В третьем параграфе второй главы «Кубанский край в составе Южно-Русскогосоюза» рассматриваются проекты федерализации Юга России с участием Кубанской области(Кубанского края).Отмечается, что попытки федерализации Юга России предпринимались еще в 1917 г.Руководство Кубанской области в февральский период активно отстаивало лозунг единой, нофедеративной России, выступая инициатором объединительного движения на Юге России.Федерализм стал конституционным требованием с принятием основного закона Кубанского края 5 декабря 1918 г.
– Временного положения об управлении Кубанским краем,21преамбула которого называла Россию федеративной республикой, а Кубань – ее отдельнойсоставной частью.Кубанское руководство изначально предлагало строить федеративный союз открытого типа, включающий помимо южно-русских образований также Армению, Азербайджан,Грузию, Крым и Украину.В диссертации отмечается, что попыткам федерализации Юга России активно препятствовало командование Добровольческой армии, отстаивавшее лозунги единой и неделимойРоссии, соглашаясь лишь на ограниченную автономию окраинных территорий.Важным проектным этапом формирования южно-русского союза стала Южно-Русскаяконференция с участием полномочных делегаций представительных органов Дона, Кубани иТерека, площадкой которой стали крупные города Юга России.На Южно-Русской конференции рассматривалось несколько юридических сценариевфедеративного союза, наиболее последовательным из которых с позиций федерализма былкубанский проект, отстаивавший реальную самостоятельность субъектов федерации.
Согласно этому проекту (Временное основное положение об управлении Южно-Русским союзом) члены союза были независимы в своих внутренних делах и управлялись на основанииположений или инструкций, выработанных и принятых ими независимо и самостоятельно.Не отнесенные к компетенции союзной власти вопросы составляли прерогативу местныхвластей.Южно-Русская конференция, завершившаяся в октябре 1919 г., не привела к образованию искомого федеративного союза, закончившись провалом в силу непримиримых разногласий между командованием Вооруженными силами на Юге России и руководством казачьих республик. Федеративная идея в рассматриваемый период получила реализацию в видеВерховного круга, собравшегося в Екатеринодаре 5 января 1920 г., состоявшего из представителей Войсковых кругов Дона, Терека и Кубанской рады, ими избранных.Верховный круг Дона, Кубани и Терека, таким образом, получил два смысловых качества: как форма союза государственных образований Юга России (Южно-Русский союз) икак наименование верховного органа власти этого союза.В диссертации обосновывается, что по своим политико-правовым характеристикамВерховный круг Дона, Кубани и Терека был ближе к классу конфедерации, как международно-правового союза.Признаками именно конфедерации применительно к Верховному кругу Дона, Кубании Терека можно назвать:а) чрезвычайный характер союза, вызванный большевистской угрозой;22б) военная цель союза, упоминаемая в учредительных и программных документах союза;в) временный характер союза, создаваемого только на период созыва ВсероссийскогоУчредительного собрания.У Верховного круга Дона, Кубани и Терека отсутствовали такие признаки федеративной формы, как наличие единого гражданства, единые вооруженные силы, единые налоги,единая денежная система.В заключении диссертации излагаются выводы диссертационного исследования.Основные положения диссертации отраженыв следующих публикациях:Статьи в рецензируемых научных изданиях,рекомендованных Высшей аттестационной комиссиейпри Министерстве образования и науки Российской Федерациидля опубликования основных научных результатов диссертации1.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
