Диссертация (1137648), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Другими словами, попытканаложить ограничения на бога – попытка, заведомо обреченная напровал. Имеет смысл говорить лишь об ограничениях, налагаемых наследствия, в качестве которых, допуская наличие высшей реальности,выступает весь мир как в общем, так и в своих частях.Итак, констатируем, что «бог», каким бы он ни полагался в начале,всегда является выделенным объектом исследования.
Он не попадаетв ряд с другими объектами, для его постулирования требуетсядополнительные предпосылки, при этом некоторые особенностиобъекта таковы, что их приходится принять как данные a priori. Бог –этообъект,находящийсявнемира,обладающийнаборомнеустранимых свойств (атрибутов) – всеблагости, всезнания ивсемогущества.
Исследование такого объекта может показатьсябессмысленным. Заключить так, однако, будет слишком поспешно.ТрактуяпонятиеТ.И. Юраскинабогаотмечают,как«тотальность»,что«полезностьВ.А. Бочаровидеиитотальностиопределяется тем простым обстоятельством, что те цели и те задачи,49которыерешаютсяданнойтрансцендентальнойидеей,непредполагают в качестве обязательного конкретного знания всей этойсовокупности. Нам достаточно лишь спекулятивно предположитьсуществование такой совокупности, и такое предположение отнюдьне являетсявздорным.Надо только отдавать себе отчет вспекулятивном характере этой идеи и не требовать от нее ничегобольшего» [Бочаров, Юраскина, 2003: 24].2.3 Н.А.
Васильев и А. Плантинга: «бог» и его логикаОдним из вариантов решения сложившейся проблемы если не ир-,то нерациональности бога, является подход русского логика ифилософа Николая Александровича Васильева (1880-1940), которыйизвестен как создатель паранепративоречивых логик. В своей работе1913г. «Логика и металогика» Н.А.Васильев отмечает, что «мы знаем,однако, только наше мышление и только его можем знать. Мы неможем даже в воображении представить себе другого рода мышление,чем наше. Поэтому мы и не можем доказать значимости нашихпринципов логики для всякого мышления, так как все другие видымышления, кроме нашего, нам абсолютно неизвестны.
Может быть,есть мышление, и не подчиняющееся этим принципам. Мы такогомышления не знаем, и поэтому не можем ни утверждать, ни отрицатьего существования» [Васильев, 1989: 94].Развивая свою идею, Васильев приходит к заключению, что логикасодержит в себе как бы две части: сугубо рациональную и эмпирикорациональную. Сугубо рациональную часть представляютсобойлогические истины, вытекающие из определения самой логики,эмпирико-рациональная часть логики получает свое обоснование aposteriori и не имеет права на всеобщность. Эти части и получилиназваниеметалогикиилогики50соответственно:«Металогикаотносится к эмпирической логике как абстрактное к конкретному, какбедное к богатому, как минимальное к максимальному. Металогика –это то, что обще всем логикам, и поэтому она беднее их содержанием.В нее входит только форма, а не содержание…» [Васильев, 1989: 112].Тут мы вплотную подходим к вопросу, рационален ли бог.
Мы ужеговорили, что, с одной стороны, для того, чтобы иметь возможностьрационально исследовать бога в качестве объекта, приходитсядопускатьегорациональность,однакосдругойстороны,христианский теистический бог в свете своих качеств предстает какобъект, если не иррациональный, то, по крайней мере, нерациональный.
Теперь предоставляется возможность совместить этиутверждения, не нанеся ущерба исследованиям бога и в то же времявыделив его среди прочих объектов. В качестве примиряющегоспособа, следуя рассуждениям Васильева, надо избрать отношение кзакону противоречия: «Закон противоречия обращается к миру, кобъектам,иговорит,чтовнихнеможетосуществлятьсяпротиворечие. Он запрещает внешнее противоречие, противоречие вобъектах; закон абсолютного различия истины и лжи запрещаетвнутреннее противоречие, противоречие в субъекте. Первый имеетобъективное и материальное значение, второй – субъективное иформальное.
Поэтому можно, не нарушая закона абсолютногоразличияистиныилжи,нарушатьилиотбрасыватьзаконпротиворечия» [Васильев, 1989: 104].«Бог» часто понимается как логически противоречивый объект,что приводит к заключению о невозможности познавать егологическими (шире – рациональными) средствами. Однако теперь этунепротиворечивость можно понимать двояко: «Миру опытнойдействительности, миру физики противостоит метафизика. Мируопытной логики противостоит металогика. Метафизика есть познание51бытия вне условий опыта, бытия подлинного и единого в отвлеченииот эмпирического разнообразия вещей. Металогика есть познаниемысли вне условий опыта, чистой мысли в отвлечении от всякогоразнообразия содержания мысли» [Васильев, 1989: 111]. Итак,непротиворечивость может быть понята как непротиворечивостьэмпирическая или как металогическая.Поскольку исходной посылкой рассуждений о боге являетсядопущение, что бог подчиняется тем же законам логики, что ичеловеческийразум(иначеоннесможетстатьобъектомисследования), теперь можно задать вопрос: каким именно тем жезаконам подчиняется бог? Разумными представляются два вариантаответа на этот вопрос:А) бог подчиняется как эмпирической, так и металогике;Б)богподчиняетсятолькометалогике,нонелогикеэмпирической.Если бог будет рассматриваться как подчиняющийся не только мета-,но и эмпирической логике, это будет означать, что могущество богараспространяется только на миры, в которых действует «наша»,«земная» логика.
Остальные миры являются по крайней мереневозможными к осуществлению. Такой подход возможно счестьограничивающим всемогущество бога определенным кругом миров.Если же бог подчиняется только металогике, то его могуществораспространяется как на возможные, так и на невозможныевозможные миры. Его логика, как логика метаобъекта, также являетсяметалогической. Такой вариант, по всей видимости, в некоторомсмысле делает бога более всемогущим, чем это предполагалосьизначально. Сам Васильев, безусловно, принимает второй подход:«Божественная логика – металогика – для соприкосновения среальностью, с тварностью, нуждается в посреднике, в Логосе, в52материальной логике. Поэтому металогика – чисто теоретическаянаука;онанеимеетпрактическогозначения,отношениякреальности» [Васильев, 1989: 112]. Тем не менее, такой подходпозволит, с одной стороны, сохранить представление о боге как обобъекте рациональном, а с другой стороны, − проводить различиемежду его рациональностью и своей, т.е.
не вступая в противоречие,считать бога объектом трансцендентым и в то же время доступнымисследованию, т.е. в некотором смысле имманентным.Алвин Плантинга, в отличие от Н.А. Васильева, гораздо прощеподходит к пониманию того, что представляет из себя бог и каковалогика,которойОнследует.БогпредставляетсяПлантинге«конкретным объектом» в ряду других таких же объектов. Череззапятую он перечисляет: «Бог, другие индивиды, а также физическиеобъекты – такие как деревья, звезды и протоны» [Plantinga, 1980: 64].В силу этого обстоятельства «бог» всегда может быть подвергнуттакому же обыденному исследованию, как и любой другой объект извышеприведенного списка.Отталкиваясь от идеи Канта о недоступности бога человеческомуразуму, Плантинга интерпретирует ее следующим образом:(1) Бог превосходит пределы человеческого опыта. Мы не можемнаблюдатьиликаким-либоещеобразомполучитьнепосредственный опыт о нем;следовательно,(2) Наши понятия не применимы к богу.Рассуждение такого рода неверно, по мнению Плантинги, сразу в силудвух ошибок.Во-первых, в этом рассуждении уже нечто утверждается о боге.Кроме того, говорится, что бог превышает человеческий опыт, что53подразумевает не только использование термина «бог», но ипонимание того, что это такое – превышать человеческий опыт.Во-вторых, заключение о том, что наши понятия неприменимы кбогу противоречит самому себе, ведь в данном случае используетсяпонятие«бытьнеприменимымкбогу»,которое,согласнорассуждению, также не должно применяться к богу, однако оно кНему как раз и применяется.
Кроме того, понятие «существо, ккоторому не применимо ни одно человеческое понятие» являетсяпротиворечивым: оно является человеческим, но применяется к богу.Судя по всему, Плантинга расценивает такую ситуацию как частныйслучай парадокса Греллинга.Итак,апофатическийподходвызываетрезкуюкритикуПлантинги: «Было бы полнейшей чушью утверждать, что есть такоесущество как Бог, но ни одно из наших понятий к нему не применимо.Если наши понятия неприменимы к нему, тогда он […] не будетобладатьтакимисуществованиесвойствами[…]Оннекакбудетсамотождественность,обладатьсвойствомбытьреферентом термина «Бог» или какого-либо другого термина – нашепонятие быть референтом какого-либо термина неприменимо кнему. Очевидно,такой объект небудет обладать никакимисвойствами вообще, поскольку наше понятие об обладании им покрайней мере одним свойством также неприменимо к нему»[Plantinga, 1980: 22-23].
На основании этого и сходных с нимрассуждений Плантинга приходит к заключению, что совершенноисключенополагатьсуществованиеобъекта,ккоторомунеприложимы никакие обычные понятия14. Вкратце, идея сводится к14Как отмечает в своей статье «Простота Бога» Уильям Манн, «…мы можемговорить абсолютно и утвердительно, что Бог мудр, не претендуя тем самым назнание сущности Бога, потому что анализ показывает, что предикат есть мудрый,54следующему: утверждать, что бог не обладает тем или инымсвойством, означает утверждать, что бог обладает дополнением кэтому свойству. Плантинга полагает, что нет таких свойств, к которымне было бы дополнений. Хотя даже если такие свойства и есть, то кним, безусловно, не относятся те, наличие которых отрицается у бога.Следуя «апофатической логике», пришлось бы сделать вывод онесуществовании бога.Однако апофатическая теология15 имеет многовековую историю.Ее последователи были глубоко верующими людьми.
Ее цели несводились к тому, чтобы опровергнуть существование бога. Наоборот,апофатичекое богословие так же, как и катафатическое, отстаиваетпредставление о теистическом боге как существующем. Правильнее,поэтому, будет смягчить тезис самого Плантинги и полагать не самутрадициюапофатическогонеприемлемыми,побогословия,мнениюнолишьамериканскогоееметодыфилософа,дляисследования бога. Такое смягчение позволит ясно увидеть, что,несмотря на свои теистические воззрения, Плантинга строит своюонтологию не как теологическую, а как сугубо философскуюконцепцию, в которую он не намерен допускать иррациональные илисверх-рациональные объекты.2.4 ВыводыПодводя итог данной главе, сформулируем основные результаты.«бог» философии и бог теологии – разные объекты.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
