Михаил Малютов. Приключения одной идеи и ее приложений (1107650), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Условие этой близости зависит от некоторых неизвестных постоянных и, на мойвзгляд, весьма трудно проверяемо. Пока нет надежды на вычисление пропускной способности для этих более общих планов. Я бы назвал полученные достижения инженерными,а не математическими! Для асимптотически оптимальных планов мой метод значительноэффективнее и проще в вычислительном отношении! Однако поезд уже ушел! Грантополучатели устремились к другим задачам - мода прошла!Опять лирическое отступление.
В московской математической школе, в которой я вырос, математика была неважно оплачиваемым видом деятельности и образом жизни. Мыбыли сообществом, связанным едиными интересами и сходным мировоззрением.В США наука ориентирована в первую очередь на получение грантов, наград, и т.д.Исследователи подражают предшественникам, успешным в этом отношении. Один знакомый профессор в моем Университете сказал мне как-то, что получив статью по своей теме,он сначала читает внизу титульной страницы, каким фондом она поддержана. Если такихсведений нет (например, для революционных статей Эйнштейна), статья выбрасываетсябез чтения.В США занятия математикой - своего рода бизнес. Университеты содержат нас дляплатного обучения студентов. Наши научные достижения нужны университету, чтобы поднять его престиж, привлекательность для потенциальных студентов.
Главное преимущество статуса "tenure"в том, что профессора очень трудно отчислить, в отличие от ситуациив бизнесе. Зарплата же - отнюдь не звездная (мой сын попал в финансовую организациюсразу после защиты диссертации и стал получать в 2,5 раза больше отца - полного профессора с 15-летним стажем!). Основная дешевая рабочая сила в США - постдоки, недавнозащитившие PhD, более или менее грамотные.
Им надо добиться достаточного количествапубликаций и грантов за короткое время для перевода в Академию ("tenure-track"), гдеопять - гонка для получения статуса "tenure". Неудача вынуждает начинать все сначала вдругом Университете. Научных школ как таковых в США нет - талантливых выпускниковзапрещено оставлять в том же Университете.Получается аналог "дикого Запада"в науке. Молодым стараются помогать фонды засчет великих стариков (вроде В.Н.Вапника, В.Ф.Турчина, А.М.Яглома), хотя одна "суперзвезда"приносит больше пользы, чем тысячи середняков. В результате всего этого средняякартина состояния науки в знакомой мне области малоприглядна: подражание успешнымгрантополучателям и растаскивание по зернышку известных фундаментальных результатов без серьезных попыток проникнуть в глубины мышления классиков и, если можно,без ссылок на них. Мой чуткий нюх внука дегустатора воспринимает это как мышинуювозню.Чем-то это еще напоминает океанское рыболовство, где суда устремляются к открытыммелководным банкам, кишащим рыбой (типа нототении, простипомы), вычерпывают ихбез остатка и ищут новые источники наживы.И все же, несмотря на недостатки, эта система иногда ведет к открытиям, и новые"пришествия"описанной выше идеи не за горами.
Она будет востребована всегда!6.