Публицистическое начало в прозе С. Довлатова (1101245), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Суть данного явления – в минимизации коммуникативного«расстояния» между автором и читателем, в результате чего их «беседа»становится, так сказать, интимной.ИнтимизацияиспользуетсяизложенияДовлатовым,какоднакопублицистическийособоеприемзвучаниешироко«интимная»,публицистически направленная проза, по нашему мнению, приобретает вкниге «Наши» (1983). Это особое звучание в значительной мерепредопределяет сам материал – истории из жизни семьи, которые, несмотряна их литературное переосмысление автором, априори носят сугубо личный,интимный характер. Довлатов открыт перед читателем.
«Так разговариваюттолько с людьми, посвященными во все, что относится к жизни автора»19. Вэтом состоит одна из ведущих особенностей манеры Довлатова: каждыйчитатель для него становится здесь близким другом и ценным собеседником.Основные средства создания «интимной» коммуникативной атмосферыв публицистическом произведении охарактеризованы Л.А.
Булаховским: это- повелительные наклонения, приглашающие читателя подумать, взвесить,оценить сообщаемое автором; использование местоимений первого лицамножественного числа; воображаемый диалог между читателем и автором,риторические вопросы20.18Довлатов С.Д. Чемодан// Довлатов С.Д. Встретились, поговорили. – СПб., 2008. – С.281.Зверев А. Записки случайного постояльца// О Довлатове: статьи, рецензии, воспоминания.
– Тверь, 2001. –С.178.20См.: Булаховский Л.А. Русский литературный язык первой половины XIX века. – М., 1954. – С.455 – 458.1911Средствами достижения интимизации являются и указательныечастицы, а также «модальные частицы и слова, вариантные морфологическиеформы, присущие разговорной речи, неофициальному общению»21 ииграющие существенную роль в создании атмосферы дружеской беседыавтора с читателем.Перечисленныеязыковыесредстваинтимизацииповествованияшироко используются Довлатовым, причем зачастую они сконцентрированыв одном эпизоде, небольшом отрывке текста, когда автору особеннонеобходимосопереживаниеаудитории,«погружение»читателявлитературный материал. Так, рассказывая об аресте своего деда Исаака,Довлатов делится болью, связанной с утратой близкого по духу человека.Авторская позиция в этом эпизоде выражается с помощью риторическихвопросов и языковой игры: «Через двадцать лет отец стал хлопотать насчетреабилитации.
Деда реабилитировали за отсутствием состава преступления.Спрашивается, что же тогда присутствовало? Ради чего прервали этунелепую и забавную жизнь?..»22Прозаическое наследие Довлатова включает в себя не толькохудожественные произведения, в которых нередко дает о себе знатьпублицистическое начало. В прозе писателя представлен также особый типтекста, который можно назвать «метапублицистическим». Обладая явным«публицистическим темпераментом»23, такой текст все же не являетсясобственно публицистическим.
К «метапублицистике» мы относим, в первуюочередь,эпистолярноетворчествоДовлатоваилекции(публичныевыступления) писателя на литературные темы, которые можно объединитьодним термином – «филологическая проза». Рассмотрению особенностейэтого пласта творчества Довлвтова посвящена третья глава диссертации «Эпистолярийи“филологическаяпроза”С.Довлатова:феномен“метапублицистического”».21Бельчиков Ю.А. Интимизация изложения//Русская речь, 1974.
- № 6. – С.40.Довлатов С.Д. Наши// Довлатов С.Д. Собр. соч. в 4 т. – СПб., 2006. - Т.2. – С.331.23Довлатов С.Д. В жанре детектива//Довлатов С.Д. Собр. соч. в 4 т. – Спб., 2006. – Т.4. - С.368.2212Эпистолярные произведения Довлатова рассматриваются нами какфакт публицистического творчества. Изданные в конце 1990-х – начале 2000х годов письма Довлатова, адресованные его родственникам, друзьям,коллегам, вызвали новую, довольно ощутимую вспышку интереса читателейи к личности, и к творчеству писателя, что вполне закономерно:эпистолярное наследие того или иного автора провоцирует на своеобразныйкультурный «вуайеризм», дает возможность более глубокого осмысленияличности писателя, его индивидуальности.Проявления публицистического начала в эпистолярии Довлатовамногообразны.
Известно, что обнародованные, вышедшие в виде книгиписьма того или иного литератора не воспринимаются уже как простопереписка. Именно такие изменения произошли, в частности, в связи сраспространившейся практикой публикации в газетах, журналах, брошюрахколлективных писем граждан в 20-е - 30-е годы XX века. Само появлениеписем на страницах периодических изданий превращает их в «прочнуюсоставную часть публицистического инструментария»24, поскольку ихосновная целевая установка – влиять на умы (не только конкретногоадресата, но прежде всего - множества людей), побуждать к действию.Однако же и сам текст письма обретает некую публицистическую«предрасположенность», и здесь чрезвычайно важна предварительная (нетолько авторская, но и редакторская) обработка текста, рассчитанного наобнародование.ЭпистолярноетворчествоДовлатовавполнеотвечаетэтомутребованию: его письма нельзя назвать спонтанными, непродуманными,обращенными лишь к одному адресату в отличие от частных писем, какправило, содержащих массу информации сугубо личного характера.Писатель подвергал эпистолярный материал тщательной обработке.
Об этом24Винкель Х. «Эпистолярный жанр устарел». По поводу анахронизма одного жанра и его обновленнойинсценировки//Культура и власть в условиях коммуникационной революции XX в. – М., 2002. – С.216.13свидетельствует и тот факт, что он «писал с черновиком не только письма, нодаже записки в два слова»25.Довлатов решительно шел к своему читателю, и письма для него былифактом литературного творчества.
Этим объясняется и активность авторскойпозиции, которая наблюдается даже в сугубо личной переписке. Он и в этомслучае остается писателем, выступая с предложениями, призывами,максимально используя приемы суггестии.Наиболее ярко публицистическая доминанта выражена в письмахДовлатова, адресованных коллегам или друзьям, близким к литературнойсреде. Характерно, что одна из сквозных тем эпистолярного творчестваДовлатова (она же – одна из самых болезненных) – размышления о сути исмысле творчества. «Для меня литература – выражение порядочности,совести, свободы и душевной боли, - признается Довлатов в письме ЛюдмилеШтерн от 31 мая 1968 г.
– Я не знаю, зачем я пишу…И я не уверен, что моирассказы зарождаются именно во мне. Я их не создавал, я только записывал,мучительно подбирая слова, которые бы кое-как отвечали тому, что яслышу…»26. Несмотря доброе отрошение к Штерн, в письмах Довлатова кней мы находим и проявление открытого менторства («Запомни раз инавсегда: литература цели не имеет. Вернее, к ней применима любая цель,укладывающаяся в рамки человеческих надобностей (врач, учитель,конферансье и т.д.)»27), а это уже имеет прямое отношение к публицистике.Средства выражения авторской позиции в эпистолярии в значительноймере обусловлены тем, кому адресовано письмо. В ряде случаев писательпозволяет себе «давить» на адресата своим авторитетом, открыто поучатьего.
Если же отношения с ним не столь близки и Довлатов не решаетсяменторствовать, то его «я» выявляется более всего сдержанной иронией.Открытую оценку того, о чем идет речь, мы видим в одном из писем А.Арьеву: «Что делается с советской литературой? У нас тут прогремел некий25Генис А. Метафизика ошибки/http://archive.svoboda.org/programs/cicles/dovlatov/dovlatov.05.asp.Малоизвестный Довлатов. – СПб., 1999. – С.294.27Там же.2614М.
Веллер из Таллинна, бывший ленинградец. Я купил его книгу, началчитать и на первых трех страницах обнаружил: «Он пах духами» (вместо«пахнул»), «продляет» (вместо «продлевает»), «Трубка, коя в лавке стоит 30рублей» (вместо «коия», а еще лучше - «которая»), «снизошел со своегоОлимпа» (вместо «снизошел до»). Что это значит? Куда ты смотришь?»28Специфика диалогического контактирования автора с читателем вэпистолярии Довлатова также является проявлением публицистическогоначала.Втеориипублицистикизакрепилосьубеждение,что«пульс»публицистического текста, его энергетика поддерживаются во многомблагодаря интересу адресата и адресанта друг к другу. Этот интерес«обеспечивается насыщенностью диалога, возникающего между автором иаудиторией»29.
По справедливому замечанию Б.О. Кормана, «публицистпостоянно озабочен уровнем своих контактов с аудиторией. Он всегда впоиске диалога с ней»30.Не менее полезен диалог и для «принимающей» сообщения стороны,ведь «увидеть, понять автора произведения – значит увидеть и понять другое,чужое сознание и его мир»31.Разумеется, в эпистолярии Довлатова нет и не могло быть местадиалогу с читателем в прямом смысле этого слова, поскольку, во-первых,письма, хотя и имеют некий публицистический «заряд», все же не являютсяпублицистикой как таковой, а во-вторых, это было бы слишком навязчиво.Тем не менее, письма Довлатова дают основания говорить о диалогичности,которая проявляется в перенесении «ряда признаков диалога в тексты,которые по форме своей монологичны»32.
Иными словами, в тексте28Малоизвестный Довлатов. – СПб., 1999. - С.367.Кудинова Л.В. Автор – текст – аудитория: проблемы диалога в публицистике: дисс. …канд. филол. н. Воронеж, 2009. – С.18.30Корман Б.О. Практикум по изучению художественного произведения. – Ижевск, 2003.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
