Кортунов С.В. - Современная внешняя политика России (стратегия избирательной вовлечённости) (1094457), страница 12

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 12)

Более того, если американская идентичность сложилась в течение не более 100 лет и продолжает оставаться почти неизменной до сегодняшнего дня, то российская только на протяжении ХХ века радикально менялась дважды. Если же взять всю историю России, то можно увидеть, как одна идентичность неоднократно наслаивалась на другую, при этом прорастая сквозь нее так, что новая идентичность «мутировала», испытывая к тому же воздействие других культур и цивилизаций в силу того, что Россия находилась с ними в непосредственном соседстве (в США проходил аналогичный процесс, но в гораздо менее болезненной форме – через иммиграцию).

В результате национальная идентичность России представляет собой не «плавильный котел» (как в США), а своего рода «слоеный пирог», ни один из слоев которого российской цивилизацией полностью не отторгнут. Это следующие слои (они же измерения идентичности):

- православный (религиозный);

- коммунистический (идеологический);

- либеральный (аксиологический);

- евразийский (геополитический или территориальный);

- культурный (европейский);

- национальный (этнический);

- имперский;

- технологический (модернизационный).

При этом, пытаясь самоопределиться в начале XXI века, Россия, как представляется, делает сразу несколько выборов:

- между интеграцией в европейскую цивилизацию и стремлением сохранить собственную самобытную российскую цивилизацию;

- между империей и национальным государством;

- между относительной изоляцией и полной открытостью;

- между экономическим и политическим либерализмом и ценностями патерналистского государства;

- между индивидуализмом и коллективизмом (соборностью);

- между мобилизационным и инновационным типом развития (модернизацией);

- между построением политической («граждане РФ» или «россияне») и имперской нации;

- между протестантской трудовой этикой и этикой общинного труда.

В каждом из этих случаев выбор весьма не прост и не является делом нескольких лет, даже десятилетий.

4.4.Идентичность и ценности

В российском обществе, к сожалению, сегодня нет никаких признаков общенационального консенсуса по вопросам основополагающих ценностей – того, что в США называют «американским кредо». Такое положение дел не просто ненормально, но и крайне опасно. В своем Послании Федеральному Собранию РФ 2003 года В. Путин подчеркнул, что без консолидации вокруг базовых общенациональных ценностей Россия не сможет противостоять основным вызовам и угрозам XXI века.⁴¹При этом решающим моментом при выборе тех или иных ценностей является критерий их соответствия задачам современной национальной модернизации при сохранении культурного ядра российской цивилизации.

И здесь мы подходим к важнейшему моменту. Поиск национальной идентичности совпал в России с поиском модели национальной модернизации. По существу это одно и то же, поскольку субъектом модернизации в Европе всегда было национальное государство. Между тем, в отличие от западных стран, и в Российской империи, и в Советском Союзе процессы формирования нации-государства были замещены развитием имперской по своей сути политической структуры. В результате после распада СССР обнаружилось, что национальная идентичность в России не сложилась.⁴²

Ясно, что без радикального обновления национально-цивилизционной идентичности российское общество не будет достаточно интегрированным и устойчивым, способным отвечать на современные угрозы и вызовы, не сможет осуществить полноценную экономическую, политическую и социальную модернизацию. Перспективы модернизации во многом зависят от того, какие образы идентичности будут доминировать в массовом сознании. Так, доминировавшая в массовом сознании граждан СССР советская идентичность порождала патерналистский характер их отношений с государством, т.е. лояльность и послушание по отношению к власти в обмен на твердый пакет минимальных социальных гарантий. Представления о принадлежности к «особой исторической общности» - советскому народу к тому же формировало гордость за свою страну, ощущение, что она идет «в ногу с историей», и даже устойчивое чувство превосходства над другими странами и народами («у советских собственная гордость – на буржуев смотрим свысока»). Эти стереотипы массового сознания, внедряемые властью последовательно и методично, позволили ей на определенном этапе провести мобилизационный тип модернизации, превративший страну из аграрной в промышленную, построить инфраструктуру индустриального общества. Но эти же стереотипы, определившие ценностные ориентации и поведение большинства населения СССР, оказались негодными при переходе к постиндустриальной стадии развития, который потребовал иных мотивов трудовой деятельности и иных условий для нее. Именно это обстоятельство в конечном итоге привело к разложению советской идентичности – сначала в элитном, а затем и в массовом сознании. Массовая приверженность «смеховой культуре», разводившей власть и общество уже в 80-х гг. прошлого века, стала зримым проявлением кризиса советской идентичности, сочетавшей вербальную поддержку общепринятых идеологем и их реальное отторжение на уровне повседневного опыта. Эта идентичность просто перестала отвечать новым задачам национальной повестки дня и потому утратила какие бы то ни было основания для социального доминирования. Вместе с тем советская идентичность полностью не исчезла: она обрела характер своего рода «фантомной боли» в сознании и поведении представителей ряда социально неблагополучных групп современного российского общества и в этом своем качестве продолжает оказывать определенное влияние на социально-политические процессы в стране.

Таким образом, советская идентичность оказалась ключевым ресурсом нового витка мобилизационного (индустриального) развития. Но именно исчерпание этого ресурса для консолидации идейно-цивилизационной общности на новом витке такого развития, потребовавшего перехода к инновационной модели, привело к распаду опиравшейся на такую консолидацию экономической и политической системы.

С утратой советской идентичности граждане России после 1991 г., однако, лишены возможности вернуться к идентичности дооктябрьской России, поскольку все основные элементы этой идентичности в течение советского периода были методично выкорчеваны большевиками. И уже в самом начале 90-х гг. ХХ века стало ясно, что возрождение дореволюционных основ (православно-имперско-самодержавных) российской идентичности невозможно. Например, до 1917 г. основой российской идентичности было православие. Ясно, что сегодня, после 75 лет атеистического воспитания, возврата к нему как к основе национальной идентичности быть не может. Кроме того, как справедливо отмечает И.Семененко, постмодернистская парадигма вообще развивается в рамках смысловой расплывчатости, не свойственной традициям русской культуры. Такие ее характерные черты, как «тоталитарность» (нерасчлененность целостного мировосприятия), максимализм устремлений (часто оборачивающийся социальным, религиозным, нравственным и эстетическим радикализмом), эсхатологизм и неизбывный утопизм социокультурных проектов противоположены постмодернистской эстетике.⁴³

Вернемся теперь в свете сказанного к разговору о ценностях.

Православные ценности, которые доминировали в Российской империи, а затем были либо уничтожены, либо ( в большей степени) трансформированы большевиками в коммунистические, на наш взгляд, можно свести к пяти основным содержательным блокам.

Первое. Небесное выше земного.

Второе. Духовное (идеальное) выше материального.

Третье. Общее (коллективное) выше личного.

Четвертое. Будущее важнее настоящего.

Пятое. Справедливость выше Закона.

Нетрудно видеть, что эти ценности, вдохновленные православием, кардинально отличаются от ценностей западной протестантско-католической цивилизации. Они и составляют содержательную сущность русского гуманизма, отличающегося от гуманизма западного, который уже к концу ХIХ века себя полностью исчерпал и потерпел моральное поражение, договорившись до того, что «Бог умер». Можно с уверенностью сказать, что именно на перечисленных ценностях основана вся русская культура. Не будь русского гуманизма – не состоялись бы такие явления национальной и мировой культуры, как А.Пушкин, Л.Толстой, Ф.Достоевский, П.Чайковский, А.Островский, Н.Тургенев, Н.Бердяев, С.Рахманинов, В.Розанов, И.Бунин, А.Скрябин, А.Блок, В.Маяковский, М.Булгаков, В.Соловьев, И.Ильин, А.Солженицын. Этот список может быть почти бесконечным.

Русский гуманизм в трансформированном виде «пророс» и в советскую, первоначально безбожную, и даже богоборческую цивилизацию. Богоцентризм русской цивилизации был заменен, кстати говоря, в духе идеалов Просвещения, антропоцентризмом, т.е. культом Человека, который наделялся не только планетарной, но и космической миссией. Без ценностей русского гуманизма не состоялась бы ни высоконравственная советская литература, ни замечательный советский кинематограф. И это касается не только первых четырех из перечисленных выше ценностей, но, как ни странно, и пятой – «Справедливость выше Закона». Вспомним хотя бы гениальный фильм В.Рязанова «Берегись автомобиля». Там следователь по угону автомобилей М.Подберезовиков, выступая в суде в качестве свидетеля, говорит: «Товарищи судьи! Перед вами сложная задача. Деточкин нарушал Закон. Он виноват. Но он… не виноват! Пожалейте его, товарищи судьи…Он очень хороший человек». Так что правовой нигилизм, о котором постоянно говорит наш новый Президент Д.Медведев, искоренить в России будет очень непросто.

Все эти вышеперечисленные ценностные стереотипы и по сей день крепко сидят в нашем сознании (и даже, возможно, в подсознании). И хотя они вряд ли способствуют конкурентоспособности России в современном мире, выкорчевать их из этого сознания, видимо, не удастся никогда. Ведь это уже органика, ставшая именно культурно- цивилизационным ядром нации. И не считаться с этим нельзя.

В то же время нельзя не видеть и другого: после распада СССР и избавления от коммунистических химер новая Россия стала намного более восприимчивой к ценностям даже не западным, а универсальным, касающимся не только доказавших свою успешность и эффективность экономических и политических институтов, но и стереотипов мышления и поведения. Серьезные коррективы были внесены в трудовую этику и мораль.

Основные дискуссии и политическая борьба в России в последние годы шли вокруг экономических и политических вопросов: как должна быть устроена экономика, какую роль должно играть государство, как добиться того, чтобы народное хозяйство развивалось на благо всех граждан, каким образом создать политические и государственные институты, чтобы они выражали волю народа и действовали в соответствии с нею. По перечисленным вопросам в России необходимый и достаточный компромисс, который лег в основу нового российского «общественного договора», достигнут. Практически никем, кроме политических маргиналов, мечтающих о равенстве в нищете, не оспаривается необходимость различных форм собственности, включая частную, а также рыночной экономики, хотя и с твердыми социальными гарантиями со стороны государства. Несмотря на тоску еще многих по «сильной руке» и «железному порядку», можно говорить об общем признании необходимости сохранения и последовательного развития основных демократических институтов открытого общества: правового государства, гражданского общества представительной демократии, свободы слова, совести, средств массовой информации, творческой самореализации, которые только и способны обеспечить достоинство человека и безопасность его семьи.

Ключевым элементом системы ценностей в Конституции Российской Федерации 1993 г. (как, впрочем, и в Конституции СССР 1973 г.) провозглашен человек. Его права и свободы определены как высшая ценность. В числе национальных ценностей России, определенных Конституцией, находятся: утверждение прав и свобод человека, гражданского мира и согласия; равноправие народов; память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость; суверенная государственность России и незыблемость ее демократической основы; благополучие и процветание России; ответственность за свою Родину перед прошлыми, нынешними и будущими поколениями; осознание себя частью мирового сообщества. В Посланиях Президента России (первого и второго) Федеральному Собранию Российской Федерации подчеркивается важная роль таких ценностей, как безопасность, свобода, благосостояние, государственность, законность, человечность, гражданственность, достоинство, патриотизм, нравственность, равенство, справедливость.

Как видно, набор этих ценностей включает в себя не только ценности, заимствованные у Запада, но и взятые из исторически сложившегося культурно-цивилизационного ядра, которые корректируются, однако, в сторону индивидуализма, личной свободы, материального прагматизма, правовых норм и ориентаций на сегодняшний день, а не на утопические проекты будущего. Представляется, что эта система национальных ценностей, которая еще будет, конечно, уточняться, способна стать жизненным ориентиром граждан России, их современным мировоззрением, не разрушая культурное ядро российской цивилизации.

Характеристики

Список файлов книги