Балашов Л.Е. - Философия (1092686), страница 68

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 68)

Если только что возникшая идея как бы приоткрывает дверь в мир неизведанного, несозданного, и человек лишь “заглядывает” в эту дверь, то развернутая в систему мыслей она “заставляет его войти” в открытую дверь и показывает перед ним неисчислимые богатства нового.

В процессе развертывания идеи в систему мыслей как раз и реализуется одна из ее основных функций — синтетическая.

Синтетическая функция идеи, осуществляя переход к системе мыслей, “решает” двуединую задачу: расчленение идеи на множество разных мыслей и сохранение ее как целостного образования. С одной стороны, в полном соответствии с законами дедукции, возникает логический “куст” мыслей, а, с другой, идея, не переходя полностью в этот “куст” (не растворяясь в нем), становится главной, основной, центральной мыслью возникающей системы. (Вот откуда, кстати, определение идеи как основной мысли произведения, открытия или изобретения). Здесь происходит синтез логики и интуиции: идея (и присущий ей интуитивный момент) снимается логической операцией расчленения, деления и одновременно сохраняется как основная мысль.

Регулятивная функция. Уже проблема-задача направляет мысль, но лишь идея нацеливает ее на конкретный результат. Являясь поворотным пунктом от поисков к решению она служит средством ориентации в задаче, играет роль руководящего принципа для поисков окончательного решения задачи. Регулятивная функция, с одной стороны, дисциплинирует мышление человека, удерживает его в определенном направлении, не позволяет “растекаться мыслям по древу”, а, с другой, активизирует, мобилизует мышление, “подталкивает” его в нужном направлении. Имея в виду эту вторую сторону, можно сказать, что в идее, как ни в каком другом мыслительном образовании, выражен активный характер человеческого мышления. Будучи первым проблеском решения она вселяет уверенность в успехе, в перспективность его усилий, эмоционально заряжает, вдохновляет его.

(Регулирующий характер идеи выступает как бы в чистом виде в случае патологического нарушения мыслительного процесса, когда субъективная установка больного, вступая в конфликт с объективными фактами, оформляется в навязчивую, сверхценную или бредовую идею.)

Регулятивная функция является формой разрешения присущего идее проблемного противоречия. Она осуществляет самопереход идеи от предварительного решения проблемы-задачи (являющегося по своему характеру проблематическим-незавершенным) к окончательному решению. Будучи процессуальной она неуклонно ведет идею через все трудности задачи к самоосуществлению. Если бы идея не обладала регулятивной функцией, то заложенное в ней содержание, не использованное для преодоления трудностей задачи, осталось бы на уровне догадки-предположения.

Эвристическая функция. Идея не только синтезирует, не только регулирует, но обновляет и даже революционизирует мышление человека. Она — скачок в мир несозданного, неоткрытого.

Эвристическая значимость идеи обусловлена тем, что она содержит в себе возможность нового — нового знания, нового предмета, нового произведения искусства. Она так или иначе ведет к новому освоению действительности: теоретическому — познанию ее, или практическому — преобразованию ее. Идеи как первопроходцы или геологи-разведчики открывают новые пути познания и преобразования действительности. Даже очень старые, но еще не реализованные идеи заставляют людей вести поиски. Такой, например, была идея атомизма. Прошло более двух тысяч лет, прежде чем она воплотилась в научную теорию атомного строения вещества. Пока идея не реализована и не опровергнута, она эвристически значима.

По идеям можно судить о дерзновенности человеческого разума. Известное требование Н. Бора “безумных” идей является как раз констатацией того факта, что чем новее, оригинальнее, “безумнее” идея, тем больше шансов на успех она имеет, так как для создания фундаментальной физической теории нужны поистине революционные идеи.

Достижение нового в творческой деятельности не является самоцелью. Оно направлено на разрешение противоречия между субъектом деятельности — человеком и объектом деятельности — окружающей действительностью. Поэтому эвристическая функция идеи, будучи средством достижения нового, является в то же время формой разрешения присущего идее субъект-объектного противоречия.

17.8. Категориальный строй мышления

Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе, как с помощью категорий

И. Кант

Категории, как уже говорилось раньше (см. п. 7.4, стр. 124), — структурные элементы мысли, которые фигурируют в философской литературе под именем философских категорий-понятий. Человек думает, решает умственные задачи не иначе как с помощью категорий. Последние — инструменты мышления, идеальные орудия человеческой деятельности.

Когда философы обсуждают проблему категорий как свое внутреннее дело, т. е. как проблему исследования и систематизации философских категорий, то нельзя не увидеть некоторый отпечаток профессиональной ограниченности, субъективности на этой проблеме. В зависимости от личного опыта и склада ума одни философы считают эту проблему искусственной, надуманной, вчерашним днем философии, а другие считают ее важной, заслуживающей внимания философской проблемой. В том и другом случае проблема категорий субъективно ограничена и не поддается разумному решению. Суть в том, что надо выйти за рамки этой проблемы и взглянуть на дело шире, не с чисто философских, узко цеховых позиций, а с точки зрения объективной, естественной систематики категорий. Хотят или не хотят философы обсуждать проблему категорий, независимо от них она властно заявляет о себе как необходимость мыслить сознательно-системно, во всеоружии категориального аппарата мышления.

Бессознательно люди давно уже мыслят системно. Для этого они выработали целый комплекс вопросов: что? кто? чей? когда? где? куда? откуда? как? какой? каким образом? в какой мере? сколько? почему? отчего? зачем? для чего? ради чего? как возможно? что делать? и т. д. В этих вопросах отчетливо проглядывают категориальные формы мышления. (Философы, кстати, являются своего рода повивальными бабками, помогающими рождению, т. е. осознанию людьми категорий мышления — под видом философских категорий и понятий.)

Категориальная логика мышления

Категории функционируют, работают, действуют в нашем мышлении, хотим мы этого или нет, более того, они формируют, организуют, упорядочивают мышление. В самой природе мышления заключен определенный категориальный строй, порядок. Люди мыслят в той степени, в какой они пользуются категориями.

Каждая категория — не только момент системы, но и сама является системой более частных категорий и понятий. Она — вершина гигантской пирамиды понятий. И в целом система категорий — это вершина пирамиды всех человеческих понятий. Как с помощью трех десятков букв в алфавите выражается все богатство человеческого языка, так с помощью нескольких десятков категорий выражается все многообразие человеческих понятий и, соответственно, объективного мира.

Категориальный строй мышления выражает его упорядоченность, соответствующую упорядоченности реального мира. В свое время французский ученый Л. Леви-Брюль выдвинул теорию об алогическом или дологическом характере мышления первобытного человека. Критикуя эту теорию, отечественный ученый В. П. Алексеев в книге "Становление человечества" показал, что человек с самого начала руководствовался в своей деятельности "рационально-логическими правилами", которые являются, по его словам, отражением "важнейших природных отношений"¹.

Выдающийся русский филолог-славист А. А. Потебня более ста лет назад писал о происхождении категорий:

"... труды обособившихся наук и таких-то по имени ученых являются здесь (в истории языка — Л.Б.) лишь продолжением деятельности племен и народов. Масса безымянных для нас лиц, масса, которую можно рассматривать как одного великого философа, уже тысячелетия совершенствует способы распределения по общим разрядам и ускорения мысли и слагает в языке на пользу грядущим плоды своих усилий"².

Итак, в самой природе мышления заключен определенный категориальный строй, порядок.

Если мы бессознательно пользуемся стихийно сложившейся категориальной логикой мышления, то спрашивается, зачем нужно еще открывать ее, строить адекватную систему философских категорий? Дело в том, что настоящая "отдача" категорий мышления как идеальных орудий деятельности возможна лишь при условии осознания их в системе. Стихийное, полуосознанное использование категорий чревато постоянными "кренами", абсолютизацией одних категорий в ущерб другим.

Осознание категориальной логики в ходе исторического развития человеческой мысли протекало неравномерно. Отсюда, в частности, разноголосица философских учений и взглядов. Категориальная культура мышления может быть основана только на достаточно полном и уравновешенном представлении о системе категорий мышления, а через нее — об объективной системе форм бытия, категориальных определений мира.

Как категории работают-проявляют себя?

Категории мышления формируются и функционируют, как правило, помимо сознания человека и выступают либо (1) в виде образов-символов, либо (2) в языке, либо (3) в виде понятий, либо (4) в различных формах и методах деятельности.

(1) Образы-символы категорий весьма многообразны. Вот некоторые примеры:

круг-шар часто служил для древних людей образом-символом вечности, незыблемости, порядка;

В древнегреческой философии образом-символом всеобщего изменения-движения было выражение “все течет” (panta rei).

В китайской философии своеобразными образами-символами-понятиями были ян и инь. Исходное значение: пасмурная и солнечная погода или теневая и солнечные стороны (например, горы и ущелья). Древнекитайские мыслители использовали бинарность данного противопоставления для выражения многих противоположных и сменяющих друг друга явлений-сил: света и тьмы, солнца и луны, огня и воды, активности и пассивности, мужского и женского начал, неба и земли, порядка и беспорядка и т. п.

знак ““ является символом математической бесконечности;

“круг времени” и “стрела времени” являются образами-символами временной обратимости и необратимости.

“Золотая середина” — образ-символ меры.

В выражении “ничто не ново под луной” луна является образом-символом неизменности, вечного повторения одного и того же.

В пушкинской строке “И случай — бог-изобретатель” мы видим образ случайности. Такую же категориально-образную функцию выполняют выражения “жребий брошен”, “мы все ходим под богом”, “стечение обстоятельств”.

(2) Выражение категорий в языке.

1. Категории прежде всего выражаются в структуре языка, в членораздельной речи. Грамматические части речи — пусть весьма приблизительно и упрощенно — выражают основные категории мышления. Имя существительное — материю, тело, вещь, организм, существо. Имя прилагательное — качество. Имя числительное — количество. Глагол — движение, действие, деятельность.

Особое место в структуре языка занимают местоимения и местоименные наречия. Они являются своеобразными языковыми эквивалентами-заместителями категорий. Можно составить такую таблицу:

Вопросительные местоимения и местоименные наречия — это самые настоящие пра- или прото-категории.

По мере того, как подрастающий человек осваивает членораздельную речь, формируется категориальный строй его мышления. Наиболее интенсивно это происходит в возрасте “почемучки”, так талантливо описанном К. И. Чуковским в книге “От двух до пяти”. Когда ребенок задает окружающим бесчисленные вопросы, то он не просто любопытствует, собирает-впитывает в себя информацию, а учится мыслить категориями, при помощи категорий. Ведь вопросы задаются им в основном в форме вопросительных местоимений и наречий.

Фундаментальный характер некоторых вопросов давно был осознан людьми. Свое понятие о категориях Аристотель строил в значительной мере на основе вопросительных слов: “что?” (категория сущности), “сколько?” (категория количества), “какой?” (категория качества) и т. д. Арабский философ IX века Абу Юсуф Якуб бен Исхак аль-Кинди писал: “Чтобы познать что-либо, следует ответить на четыре вопроса: Есть ли это? Что это? Каково это? Почему это?”. Английский писатель Р. Киплинг выразил примерно эту же мысль в поэтической форме (перевод С.Я.Маршака):

Характеристики

Список файлов книги