Проблема единиц языка

3. Проблема единиц языка

Среди наук, изучающих речь в различных ее проявлениях, а также ее особенности, можно выделить лингвистику, психолингвистику, риторику, графологию и т.д. При этом под лингвистикой понимается языкознание, наука о языке,  как объективной, исторически сложившейся системе кодов, а лингвистический - относящийся к языку. Психолингвистика – это наука, которая исследует (изучает) детерминантные процессы речи (вербалакты) и их восприятие (перцепцию) структурами (моделями) соответствующих (конгруэнтных) языков, лингвистических моделей. Графология (от греч. grapho - пишу, черчу, рисую, logos - учение) - учение о почерке; исследование почерка с точки зрения отражения в нем индивидуально-психических особенностей пишущего. Риторика – наука об ораторском искусстве.

Психологов, и особенно психолингвистов, давно поражает легкость, с которой дети усваивают язык. Каким образом спустя всего несколько месяцев после появления первых слов дети уже обладают структурами, необходимыми не только для восприятия речи взрослых, но и для ее понимания, а к тому же и для построения достаточно приличных фраз, которые могут быть понятны взрослым?

По мнению лингвистов, у детей уже очень рано формируются фонологические, семантические и синтаксические познания, необходимые для усвоения языка. Фонология изучает, в частности, фонемы. Фонемами называют звуковые компоненты, или звуки языка. Синтаксис – это совокупность правил, определяющих взаимоотношения между словами и их комбинации при составлении фраз. Семантика (от греч. semantikos – обозначающий) – в лингвистическом понимании раздел языкознания, изучающий лексические значения слов и выражений, изменения их значений.

Подобные структуры существуют во всех языках. Более того, в различных культурах, где говорят на самых разных языках, дети развиваются одинаково. На основании этого лингвист Хомский (1965) высказал предположение, что каждый язык представляет собой лишь один из вариантов общей модели, в которой все фразы состоят из подлежащего, сказуемого и дополнений.

3.1. Слово как единица речи

Основной единицей языка с полным основанием считается слово. Однако было бы большой ошибкой думать, что оно является элементарной, далее неделимой частицей, как это долгое время считали, простой связью (ассоциацией) условного звука с определенным представлением.

Рекомендуемые материалы

Современной лингвистической науке известно, что слово имеет сложное строение, и в нем можно выделить две основные составляющие части, которые принято обозначать терминами “предметная отнесенность” и “значение”.

Каждое слово человеческого языка обозначает какой-либо предмет, указывает на него, вызывает у нас образ того или иного предмета. Этим язык человека отличается от языка животных, звуки которых выражают лишь определенные аффективные состояния, но никогда не обозначают предмет. Эта первая основная функция слова называется “предметной отнесенностью”.

Слово имеет и другую более сложную функцию: оно дает возможность анализировать предметы, выделять в них существенные свойства, относить предметы к определенной категории (категория - предельно широкое понятие, в котором отражены наиболее существенные свойства и отношения предметов, явлений действительности). Являясь средством абстракции и обобщения, оно отражает глубокие связи и отношения, которые стоят за предметами внешнего мира. Эта вторая функция слова обычно обозначается термином “значение слова”. Оно выражается как в единицах языка, так и в единицах речи. Процесс, связанный с образованием новых значений слов, называется конверсией. Конверсия - образование нового значения слова либо при переходе его в новую парадигму словоизменения (например, “печь” - в избе, “печь” - хлеб), либо при употреблении его в контексте, отличающемся от традиционного.

Детальный разбор строения слова (морфология слова) раскрывает всю сложность его функций. Он показывает, что перед нами сложная система кодов, которая сформировалась в истории человечества, передающаяся отдельному человеку, пользующемуся этим словом, информацию о свойствах, существенных для данного предмета, о его основных функциях и связях с другими предметами.

Факт, что слово ни в какой степени не является простой и однозначной ассоциацией между условным звуковым сигналом и наглядным представлением и имеет множество потенциальных значений, явствует не только из анализа морфологической структуры слова, но и из его практического употребления в обычной жизни. Реальное употребление слова всегда результат выбора нужного значения из целой системы всплывающих альтернатив с выделением одних, нужных ассоциаций и торможением других, не соответствующих данной задаче систем связей. Эта выделенная из многих возможных значений, соответствующая ситуация, система связей называется в психологии смыслом слова. Смысл слова – воспринятое человеком значение какого-либо явления, предмета, знака. Смысл, в отличие от значения, выражается в тех сугубо личных мыслях, чувствах, образах, ассоциациях, которые данное слово вызывает именно у этого человека. Смыслы одних и тех же слов для разных людей различны, хотя языковые значения могут быть одинаковыми.

Естественно, что система смысловых связей, стоящих за словом, выражающим понятие, позволяет мысли двигаться во многих направлениях, которые и определяются “широтой” и “глубиной” этой системы связей. Понятие – это опосредованное и обобщенное знание о предмете, основанное на раскрытии его более или менее существенных объективных связей и отношений. Поэтому понятие с подлинным основанием, может считаться наиболее существенным механизмом, лежащим в основе движения мысли. Именно понятие, а не слово превращает речевой знак в творца мышления. Во всяком слове – носителе понятия, легко можно выделить как эмоционально-образные наглядные компоненты, так и систему логических связей.

В окружающем нас мире бесконечно много различных предметов и явлений, и если бы мы стремились каждое из них назвать отдель­ным словом, то тот словарный запас, которым мы должны были бы пользоваться, стал бы практически необозрим, а сам язык - недоступным человеку. Мы им просто не могли бы пользоваться как средством коммуникации.

К счастью, дело обстоит таким образом, что нам вовсе нет необходимости для каждого отдельно существующего предмета или явления придумывать свое специфическое название, самостоятельное слово. В своем общении и в мышлении мы вполне удовлетворительно обходимся весьма ограниченным  их количеством, и наш словарный запас намного меньше числа обозначаемых с помощью слов предметов и явлений. Каждое такое слово представляет собой понятие, относящееся не к одному предмету или явлению, а к целому их классу, выделенному по совокупности общих и специфических признаков. Эти же признаки для выделяемого класса явлений и предметов выступают как существенные, т.е. выражающие их основные качества и свойства, а не второстепенные признаки. Все сказанное входит в представление об объеме и содержании понятия. Знать его - значит уметь правильно указать на объем и содержание соответствующего понятия.

Понятие фиксирует существенное и игнорирует несущественное в предметах и явлениях, оно может развиваться за счет обогащения своего объема и содержания. Новое знание поэтому может входить в старую систему понятий и выражаться с помощью уже известных слов. В этой связи редко возникает необходимость придумывать совершенно новые слова для того, чтобы выразить вновь полученное знание. Благодаря понятийному строю языка мы имеем возможности с помощью ограниченного числа слов обозначать практически необозримое количество явлений и предметов. Этой цели, в частности, служат многозначные слова и выражения. Именно такими является большинство слов, составляющих основу современных развитых языков. Пользуясь весьма условной аналогией из области математики, можно было бы сказать, что число слов в языке растет по арифметической, а выражаемый с их помощью объем знаний – и по геометрической прогрессии.                              

Владея понятием, мы знаем о предмете или явлении очень многое. Если нам показали какой-либо незнакомый предмет и назвали его известным нам понятием, то мы автоматически приписываем данному предмету все те, пусть даже еще реально не увиденные в нем качества, которые заключены в содержании и объеме соответствующего понятия.

Понятие выступает и как важный элемент восприятия, внимания, памяти, а не только мышления и речи. Оно придает всем этим процессам избирательность и глубину. Пользуясь понятием для обозначения предмета или явления, мы как бы автоматически видим в них (понимаем, представляем, воспринимаем и вспоминаем о них) больше, чем нам дано непосредственно через органы чувств. Обращаясь к понятиям, мы существенно экономим время коммуникации и мышления, сокращая до минимума количество необходимых слов и максимальных операций.                         

Процесс формирования понятия начинается у ребенка задолго до овладения речью, но становится по-настоящему активным лишь тогда, когда ребенок достаточно овладел речью как средством общения и развил свой практический интеллект.

Понятия как форма знания имеют и историческую обусловленность. Они возникают и развиваются по мере развития науки, техники и общества. В них люди фиксируют результаты опыта и познания (сравнительно недавно в нашей речи появились новые понятия: “черная дыра”, “информация”, “приватизация” и т.д.). С каждым новым понятием наши представления о мире обогащаются новыми и новыми знаниями.

В психологии принято различать два вида понятий, отличных как по своему происхождению, так и по психологическому строению. Обычно их обозначают терминами “житейские понятия” и “научные понятия”. Житейские понятия (стул, стол, собака, дерево и т.д.) приобретаются ребенком в практическом опыте, преобладающее место в них занимают наглядно-образные связи. Ребенок практически представляет себе, что означает каждое из этих понятий, и соответствующее слово вызывает у него образ той ситуации, в которой он имел дело с этим предметом.

Совершенно иначе обстоит дело с научными понятиями, приобретенными ребенком в процессе школьного обучения (государство, остров, глагол и т.д.). Сначала они формулируются учителем, а лишь затем заполняются конкретным содержанием. Поэтому школьник с самого начала может словесно сформулировать эти понятия и лишь значительно позже оказывается в состоянии заполнить их полноценным смысловым содержанием.

Естественно, что и структура обоих видов понятий, и система тех психологических процессов, которые принимают участие в их формировании, совершенно различны: в житейских понятиях преобладают конкретные, ситуационные, в научных – отвлеченные, логические связи. Первые формируются с участием практической деятельности и наглядно-образного опыта, вторые – с ведущим участием вербально-логических операций. Оба указанных вида понятий занимают различное место в умственной жизни человека и отражают разные формы его опыта.

3.2. Значение слова

Слово - основной элемент языка и речи. Важнейшая особенность слова состоит в том, что слово осмысленно, т.е. имеет значение. Что такое значение слова, какова его природа - эти вопросы, хотя и издавна волнуют исследователей, до сих пор не решены одно­значно. Можно сказать, что значение слова - это то содержание, которое вкладывают в данное слово или понятие все употребляющие его люди или принятое индивидами, носителями данной культуры, смысловое содержание того или иного знака.

Сам термин “значение” имеет необычайно широкое, расплыв­чатое многозначное содержание. Им покрываются, как отмечал академик В.В.Виноградов, сложные и многообразные элементы мысли, воплощенные в звуковой комплекс. Значение употребляется как всеохватывающий термин, включающий в себя любой аспект языка и речи, что во многом определяет те трудности, которые возникают при изучении его природы.

Многообразие взглядов на значение таково, что практически каждое самостоятельное течение в языкознании, психологии имеет свою собственную концепцию значения. Систематизируя только наиболее распространенные и показательные из них можно выделить 11 основных концепций значения. Значе­ние есть:

Каждая из перечисленных концепций содержит рациональное зерно и многообразие взглядов на значение.

Не останавливаясь на подробном рассмотрении всех перечис­ленных концепций, отметим только, что первая из них, наиболее старая, представляет значение как отнесенность слова к объекту (референцию): “слово называет вещи”, между именем и обозна­чаемым предметом существуют достаточно прямые отношения. Собственное имя связывается с одним объектом, нарицательное - с кругом объектов, глагол называет действия, прилагательные и наречия - свойства объектов и действий, предлоги отражают отношения между объектами. Представления подобного рода получили название номина­тивной парадигмы. На пути решения трудностей номинативной парадигмы возник­ла точка зрения, согласно которой слово соотносится не только с предметом, но и с определенным умственным содержанием. Эта идея нашла свое наглядное воплощение в “семантическом тре­угольнике”, или треугольнике Фреге (рис. 14). Представленный на рисунке комплекс - три элемента и связи между ними - образу­ет слово языка.

Рис. 14. Схема “семантического треугольника”

Описывая основные элементы, образующие значение отдель­ного слова, рассматриваемая концепция абстрагируется от того, что реально слово имеет не одно, а несколько, иногда много значе­ний. Слово характеризуется как самостоятельная значащая едини­ца вне системы многообразных смысловых отношений.

В рассмотрении проблемы значения слова выделяется два подхода:

- лингвистический;

- собственно психологический.

Рассмотрение значения слова в целостной системе языка, изучение тех влияний, которые оно испытывает как элемент его общей струк­туры, составляет специально лингвистический аспект исследова­ния данной проблемы. Поскольку психологический подход в большой мере пересекается с лингвистическим, за­имствует существенную часть его проблем и идей, становится целесообразным остановиться на изложении некоторых лингвистических материалов.

“Великим заблуждением является взгляд на языковый эле­мент, - писал Ф. де Соссюр, - просто как на соединение некоего звука с неким понятием. Определить его так - значило бы отде­лить его от системы, в состав которой он входит”. [Труды по языкознанию. М., 1977, с. 111]. Значения зависят от общей системы языка и в каждом языке принима­ют своеобразный характер.

Подчеркивая роль системных взаимодействий в формировании лексических значений, лингвисты уделяют большое внимание вы­делению и анализу разного рода лексических группировок, в струк­туре которых слово обнаруживает свои дифференциальные при­знаки (те семантические признаки, которые отличают данное слово от всех остальных в данной структурной совокупности).

Отмечается, что развитие и усложнение зна­чений тесно связано с ассоциативностью человеческого мышления. Так, ассоциации, сопряженные со свойствами обозна­чаемых словами реалий, лежат в основе переноса исходного значе­ния на новые предметы и развития омонимии.

Идея объединения и избирательного группирования лексиче­ских единиц получила развитие в представлениях о лексических и семантических (понятийных) полях. Лингвистические исследования лексико-семантических полей направлены на выделение и описание крупных лексических объеди­нений, определение тех оснований, которые лежат в основе их фор­мирования (общность представлений, понятий, характер сочетае­мости слов).

Поскольку в языке каждый элемент структуры имеет лишь от­носительно самостоятельное значение, его содержание определяет­ся только в системе целого построения, зависит от характера кон­текста (контекст – это обладающая смысловой завершенностью устная и письменная речь, позволяющая выяснить смысл и значение отдельных входящих в ее состав фрагментов).

Отмечая динамичность функционирования значений, В.В.Ви­ноградов писал, что потенциально “в сознании” слово имеет раз­личный скрытый смысл. Конкретное значение слова реализуется в речи и определяется в контексте. По сути, можно выделить столь­ко значений слова, сколько существует контекстов его употребле­ния. Взаимозависимый характер элементов языка обнаруживается на уровне словосочетаний, предложений, более крупных коммуни­кативных единиц. Связь знаков, объединение их в систему позволяют обозначить то, для чего знак существует. Знак становится сигналом, материальным носителем информации, лишь будучи актуализирован­ным, охваченным сложной системой отношений, связывающих его с другими знаками и конкретной ситуацией в целом. Это дает возможность с помощью ограниченного набора слов обозначить бесчисленное множество явлений действительности.

Интересны представления о роли контекста. Она состоит не в том, что он видоизменяет расплывчатое исходное значение, а в том, что он реализует заранее заключенные в слове как элементе языковой системы различ­ные значения.

Итак, лингвистический анализ вскрывает зависимость семанти­ки языковых единиц от внутренней организации системы языка в целом. Лексическое значение предстает как системное качество и должно определяться, как это формулирует В.А.Звегинцев, на основе одновременного учета трех сторон, в совокупности консти­туирующих значение:

1) соотнесенности с предметным рядом;

2) связи с определенным понятием;

3) соотнесенности с другими лексическими единицами внутри лексической системы языка.

Значение слова характеризуется как весьма сложная структура: она сложным образом, “непрямо” связывается с называемыми объектами и имеет специальную организацию в целостной системе языка, где обрисовывается скорее как некий в известной мере под­вижный локус, чем фиксированная точка. Конкретное значение слова реализуется в речи и определяется в контексте.

Вместе с тем, несмотря на богатство и глубину семантических характеристик структуры значения слова, они оказываются непри­годными для прямого психологического осмысления.

При изучении проблемы значения слова в психологическом пла­не подчеркивается динамичность значений, процессуальная сторо­на этого явления. Значение понимается как путь от мысли к слову. Согласно точке зрения А.Н.Леонтьева, значение как психо­логический феномен “есть не вещь, но процесс”. [Психологическая структура значения.  Семантическая структура слова. М., 1971. С.8]. Отмечая динамический характер функционирования значений, зависимость их от ситуативных, контекстных и иных факторов речи, Леонтьев связывает это явление с процессом психофизиологического порож­дения речевого высказывания. Предполагается, что в процессе осуществления речевой деятельности значение выступает своей ди­намической стороной, а на уровне контроля за ее протеканием – статичной. Психологическая структура значения определяется си­стемой соотнесенности и противопоставления слов в процессе их употребления в деятельности.

В психологической науке установлен факт потенциально­го существования многих значений практически каждого слова и ограничение исходного (“словарного”) набора в процессе речи рассматривается как один из существенных аспектов психологиче­ской проблематики значения. При его анализе психологи обраща­ются к представлению о системной организации лексических значе­ний в памяти человека. Хотя эта проблема, проблема организации долговременной памяти (“внутреннего лексикона человека”), ин­тенсивно разрабатывается, исследования в этой области в основ­ном направлены на поиск принципов кодирования словесных еди­ниц, обеспечивающих максимальную эффективность их поиска при говорении и восприятии сообщения. Вопрос о том, какова психо­логическая реальность оперирования словом в процессе речи при этом не выясняется. Остается неясным, как осущест­вляется конкретизация значения в речи, каким образом происходит ограничение исходного “семантического потенциала” слова при его употреблении. Необходимо понять, какие процессы обеспечивают “выбор ближайшего значения слова” из сети связанных с ним зна­чений.

3.3. Фраза как единица высказывания

Хотя слово является основной значимой единицей языка, однако информативность и выразительность речи в наибольшей мере обеспечиваются целым высказыванием или предложением. В пределах предложения значение слова становится лишь одной из детерминант содержания. Другой, видимо, столь же значимой детерминантой нужно считать син­таксическую структуру предложения.

Проблема восприятия человеком предложения в большой мере переведена в плоскость следующего вопроса: при каких условиях происходит его понимание? По этому поводу сформировалось единодушное мнение, что при осмысленном слу­шании человек объединяет текущие звуки в единицы, большие, чем отдельные слова, в результате чего образуется скрытая структура, “внутренняя репрезентация” предложения. Она и определяет его понимание.

Естественно возникает вопрос, что это за структура? В реше­нии этого вопроса психолингвисты испытали сильное влияние трансформационной грамматики. Согласно точке зрения Дж.Мил­лера, лингвистические трансформации являются теоретической формой представления психических процессов. В результате трансформации поверхностной структуры предложения возникает понимание к его ядерной форме (т.е. активной утвердительной конструкции). Трансформации производятся последовательно, поэто­му время опознания предложения определяется их количеством.

В целом психологический аспект проблемы понимания предложений по аналогии с другими темами психологи­ческой семантики тесно примыкает к лингвистическому аспекту на­званной проблемы. Практически все психологи, рассматривающие эту проблему, апел­лируют к понятию ядерной формы предложения и приводят к нему свой анализ понимания как к конечной точке, не нуждающейся в дальнейшем разъяснении.

3.4. Текст как объект анализа психолингвистического и психологического подходов

Исследования семантики речи, начавшись со слова, естественным образом расширились до предложения. Однако и этого оказывается недостаточно. По современным представлениям, скорее текст, а не предложение является реальной единицей речевого общения. На уровне текста реализуется замысел высказывания, происходит взаимодействие языка и мышления.

Заявленная тема, будучи одной из ведущих в современной психологии речи, может между тем вызвать недоумение: какой анализ текста проводит психолог, что общего между изучением психологических явлений и изучением текста, какие психические проявления можно выявить в тексте? Отвечая на эти вопросы, определим, прежде всего, понятие “текст”. Согласно справочникам, текст - это выраженное в пись­менной форме сочинение или высказывание автора, а также офици­альные документы, акты и др. В приведенном и аналогичных определениях обратим внимание на признак письменной фор­мы текста.

Насколько обязателен этот признак? Отнесение понятия “текст” лишь к письменному варианту речевой продукции аргу­ментируется расхождением особенностей письменной и устной речи: различен их синтаксис и словарь, диалогичная или монологичная направленность, условия создания и др.

Все это так, но не убеждает в необходимости вывести речевые продукты устного типа из разряда текстов. Существуют промежу­точные варианты речевой продукции: подготовленные устные вы­ступления, литературно оформленные экспромты. Они свидетельствуют об условности разделения речи на устную и письменную. Главное же, и устная и письменная формы - это продукт единого по своей сути речетворческого процесса, словесно выраженный результат речемыслительной деятельности человека. В этом их общий корень, основа сближения, не отменяющая различий. Показательно, что в настоящее время часто снимается дихотомия устной и письменной речи.

Почему именно тексты (а не более дробные элементы речи - предложения, слова, фонемы) интересны для психологического исследования? Здесь можно обозначить две причины. Во-первых, текст дает полноценные и неограниченные возможности воплоще­ния часто очень сложного замысла автора семантики в самом ши­роком смысле. Но именно семантические проблемы в последнее время вышли на самый передний план в речеведческих науках. Во-вторых, на современном этапе развития психологии нарастает тенденция комплексных, системных исследований, в которых речь и речевые функции рассматриваются в условиях реальной жизни, в структуре общения и взаимодействия людей. Основную роль в этой структуре играют целостные коммуникативные ситуации и целые речевые массивы, отражающие и регулирующие эти ситуации, т.е. тексты моно-, диа-, полилогов. Вот почему психолингвистичес­кие исследования процесса построения грамматически оформлен­ных предложений уступили место изучению сравнительно больших речевых отрезков, текстов, включенных в жизненную ситуацию, служащих коммуникативным целям.

В последние десятилетия текст стал объектом активного изу­чения в языкознании, возникла так называемая лингвистика текста. Лингвистический подход ориентирован на выявление таких характеристик, которые можно назвать внутри­текстовыми, поскольку они описывают способы внутренней орга­низации структуры текста. В самом деле, выделены так называе­мые сверхфразовые единства, включающие последовательности предложений. Связность, цельность и семантическая завершен­ность рассматриваются как основные признаки текстовых единиц. Выделяются грамматические, лексические и интонационные сред­ства, обеспечивающие основной текстообразующий признак - связность. К грамматическим средствам относят такие, как со­отнесенность предложений по виду, времени и наклонению глаго­лов, их роду и числу. Лексические формы связи - это повтор от­дельных значащих слов, употребление скоординированных ме­стоимений,  синонимических замен,  соотносительных слов и т.п.

Необходимо отметить, что лингвистические исследования ориентированы на описание в большой мере его внутренних самодостаточных особен­ностей. Понятно, что с психологической точки зрения можно по­смотреть на текст гораздо шире. Уже элементарный жизненный опыт обнаруживает, что через текст, через речевую продукцию мы можем понять и почувствовать человека, его позицию, мысль, настроение, воспитание. Поэтому задача психологического иссле­дования текста гораздо шире лингвистического: найти пути харак­теристики тех или иных психологических свойств человека на ос­нове его текстовой продукции.

В первую очередь возникает вопрос о психологической информа­тивности содержательной стороны речевой продукции (текстов). Понятно, что в речевой форме человек может выразить все или почти все, что он находит в окружающей действительности и в са­мом себе. Переработанная человеком информация об окружающем мире, выраженная в речевой форме, необходимо несет на себе печать человеческой психики. Как обнаруживают накопившиеся данные, если не тотальные, то отдельные аспекты содержания речи могут быть использованы в психологических целях. Так, психоанализ по характеру речевых проявлений (течение ассоциаций, оговорки) уже давно производит психологическую операцию выделения бо­лезненных структур подсознания. К.Юнг использовал описание сновидений, тексты поэтического творчества и др. для выделения архетипов в подсознании человека. Содержательная сторона речи рассматривается в процедуре контент-анализа, достаточно широко применяемом сейчас в социальной психологии. В теоретическом плане психологически интересными оказываются исследования содержания текстов, проводимые в рамках исторической психологии и культурной антропологии (К.Леви-Стросс, М.Фуко, С.С.Аверинцев, В.В.Иванов, В.Н.Топоров). Через анализ текстов мифов, поэтических произведений и др. приходят к представлениям о структуре мышления человека, особенностях отражения мира в его сознании (использование символов, магия числа и др.).

Таким образом, в содержательной стороне текста, относящейся к объективной действительности, при всем ее мыслимом разнообразии могут быть выделены стороны, несущие более или менее дифференцированную информацию о личностных особенностях говорящего (или пишущего), его жизненном опыте, умонастроении, особенностях мыслительных процессов и др.

3.5. Аспект текстовой формы

Целесообразно выделить для рассмотрения с психологической точки зрения еще один аспект речевых текстов, который можно обозначить как аспект текстовой формы. В круг рассмотрения более или менее органично войдут тогда разнообразные приемы, при­меняемые говорящим для того, чтобы быть понятым и произвести замеченное или интуитивно предполагаемое воздействие (разу­меется, в доступных пределах). Среди приемов текстовой формы можно назвать:

-           композиционные особенности текста, выстроенность речи (письменной или устной), т.е. способы организации текстового материала, служащие удобству его восприятия и пони­мания слушающими;

-           соблюдение естественности речи, стилисти­ческой адекватности;

- выполнение требований необходимой доста­точности (неизбыточности) речи, употребление соответствующей лексики, грамматических форм и др.

Спрашивается, почему объединяются, казалось бы, очень раз­ные речевые приемы? Они объединяются на основании глубинного родства, состоящего в их тесной связи с природой порождающего и воспринимающего речевого механизма (испытывающего, без сомнения, корректирующие влияния социального окружения). Де­ло в том, что если бы человек мог передавать другим свои мысли и чувства непосредственно (как это иногда бывает в фантастичес­ких романах), то они могли бы представлять единый и целостный образ, одновременно охватывающий и передающий мыслимое со­держание. Однако такие явления не известны науке. Речевая же передача состоит, как это отмечал еще А.А.Потебня, в возбужде­нии у слушателей образа, подобного тому, какой есть у говорящего, посредством последовательных и косвенных словесных воздей­ствий. Этот длящийся во времени процесс предполагает естествен­ность его течения, соответствие природе мозга и законам высшей нервной деятельности. Лишь следуя этим законам, человек может быть понят и окажет желательное воздействие на слушающих. Выработанные народами в ходе употребления языка речевые фор­мы в неявном виде построены с учетом возможностей нервной си­стемы человека обрабатывать речевой материал. К сожа­лению, и к настоящему времени наука не много знает относительно глубинных природных оснований речи.

Если рассматривать вопрос о текстовых формах во всем его объеме, без ограничений, то он окажется непомерно широким. Он потребует обращения к исследованиям композиции и структуры литературных произведений, анализа различных художественных приемов, разнообразных правил ведения и выражения мысли в тек­стах. Это область, исследуемая прежде всего литературоведчески­ми науками. В наше время она мало соприкасается с психологией, хотя по идее рассматриваемые литературоведением объекты растут из того же психологического корня, что и другие речевые формы. Мы обратимся лишь к таким мате­риалам, характеризующим текстовые формы, которые имеют пси­хологическую трактовку. Эти материалы заметно различны при рассмотрении письменных и устных текстов.

Что касается письменной речи, то ее организация изучалась многими исследователями. Н.И.Жинкин развил представление о внутренней организации письменного текста, изучая материалы сочинений учеников средней школы. По его данным, в тексте обнаруживается главный предмет описания, воспринятый из дей­ствительности. В восприятии различные признаки предмета даны слитно, а при описании они должны быть разъединены, затем объединены по грамматическим правилам связи слов в предложениях. Все это должно быть произведено таким образом, чтобы вос­принимающий текст человек мог восстановить то содержание, которое было у автора. Главный предмет описания дается с помощью системы предикатов, они последовательно раскрывают состав признаков описываемого предмета. Поскольку признаки предмета не рядоположны, а образуют по их существенности иерархию, то и предикаты выстраиваются в определенном порядке, характе­ризуя главные, дополнительные и дополнительные к дополнительным признаки.

Таким образом, текст строится на основе характери­стики предмета по его признакам, на основе представления о том, как человек видит и понимает описываемый объект. Большое внимание обращено на признак связности текста. В полноценном повествовании каждое предложение содержит ука­зание на наличие объединяющей или разъединяющей связи с со­седствующими предложениями.

Также в тексте можно выделить различные уровни в “смысловых зонах”. Объектный уровень, соответствующий объектам действительности, содержит фактографическую инфор­мацию; метауровни включают теоретическую информацию, анализирующие, оценочные, эмоциональные и другие суждения. Содержание различных уровней текста по-разному отражается в сознании людей и удерживается в памяти. Графическое, в виде диаграмм, представление структуры уровней позволяет формализовать иерархическое строение смыслов произведения, воспринимать “ход мыслей” в тексте.

По сравнению с письменными текстами устная речь подчиняет­ся в существенной мере иным правилам. Различия между устной и письменной речью настолько ощутимы, что неироническое ис­пользование приемов письменной речи в обыденных условиях про­изводит обычно отталкивающее впечатление. Некоторыми основными характеристиками устной речи являются:

- неоформленность синтаксических и семанти­ческих связей в пределах отдельных предложений и развернутых текстов. Появляющиеся элементы не получают точного структур­ного места в отношении других элементов. Фиксируются лишь не­которые, преимущественно ближайшие связи слов и предложений, в результате чего дискретность текстовых элементов ослабева­ет, отдаленные элементы сопоставляются между собой, образуя смысловые конгломераты;

- систематическое нарушение даже очевидных и легко улавливаемых связей. Это реализует­ся с помощью ряда приемов. Один из наиболее распространен­ных - инверсия слов в предложении, разрыв синтаксической кон­струкции. Так, например, письменная форма предложения “Один знакомый мальчик пришел к нам в гости” в устной речи естественно модифицируется: “К нам знакомый пришел мальчик один в гости”;

- характерное появление сплавленных предикатов: “А что это за фильм - я прочитал - будет?”;

- перебивы себя говорящим с помощью посто­ронних слов (“вот”, “значит”, “ну”), повторы отдельных слов и частей текста. Эти приемы помогают подготовиться к следующему отрезку речи, а также ослабляют структурные связи текста;

-                  усиление разрыва связей, достигаемое путем вынесения имени обсуждаемого предмета из середины фразы в начало в фор­ме именительного падежа, независимо от того, какая форма требо­валась внутри фразы: “Книга эта - где купили?” Аналогично вы­носится вперед глагол в инфинитиве: “Письмо написать - это я зав­тра”.

Еще в большей мере деструктурированным, чем отдельные выс­казывания, может оказаться развернутый устный текст, для которого характерны:

- чересполосица межфразовых связей;

- нанизыва­ние синтаксических сегментов;

- возвращения к сказанному;

- пов­торения.

Общий смысл устного текста возникает в результате пе­рестановок смысловых частей, важно лишь, чтобы говорящий дал необходимый материал для осуществления требуемых сопостав­лений.

Большим своеобразием отличается лексика разговорной речи. Для нее характерно употребление:

-       слов с размытой и широкой семантичес­кой сферой (“штука”, “вещь”, “дело”);

-       “слов-губок”, заменяющих многие определенные обозначения (“стекляшка”, “держалка”, “хваталка”);

-       обобщенных и синкретических номинаций (“У тебя есть чем писать?”, “В зеленом за вами”, “Прошлогодняя картошка меня из строя выбила”);

-       разнообразных экспрессивных словообразований.

Рекомендуем посмотреть лекцию "3 Решение транспортной задачи методом потенциалов".

Активное индивидуальное словотворчество - характерная черта разговорной речи. Слово выступает как конструкция, состоящая из элементов с четко осознанным самостоятельным значением. Функционируют модели словообразования:

- 1) по типу соединения морфемных элементов: попутка (попутная машина), газировка, товарняк, двушка, легко­вушка;

- 2) по типу усечения: бад (бадминтон), маг (магнитофон), преф (преферанс);

- 3) по типу вербализации орфоэпических сок­ращений: КЭМЭ (километр), РЭ (рубль), коп (копейка), КЭГЭ (килограмм).

Отмечаются специализированные формы построения устных текстов. Заметна тенденция начинать с того, что кажется говоря­щему наиболее важным, является исходным пунктом мысли, быстрее всего дает информацию о цели сообщения и направляет на нее внимание. Соответственно, в конечную позицию ставятся менее ценные для коммуникации компоненты, часто они проявляются в виде дополнительных ассоциаций. Эта тенденция не абсо­лютна, сила ее проявления зависит от конкретных коммуникатив­ных условий.

Описанное приводит в связь лишь самые общие особенности внутреннеречевых процессов и неподготовленной речи (т.е. одного из вариантов текстовой формы). Важно, однако, что все эти факты позволяют через описание речевых проявлений перейти к характери­стике психологических (или психофизиологических) особенностей говорящего человека.