Переход от природного к надприродному
Вопрос 4. Переход от природного к надприродному.
В этом мифе заключен глубокий философский смысл, в нем выражена издавна существовавшая мысль: культура — надприродна; она дар свыше. Получив этот дар, люди — природные создания — обрели совсем другую жизнь. Она не могла родиться из чисто природных предпосылок. Произошел какой-то поворот в существовании людей. В мифе выражен еще один момент. Культура — вовсе не безобидное приобретение человека. Ее рождение чревато неким возмездием, расплатой за приобретенное. Культура несет людям не только добро, но и определенную расплату. Впрочем, всех смыслов мифа не перечесть. Нам достаточно остановиться на главном. Культура — надприродна, культура — искусственна, культура — это какой-то радикальный поворот в органическом развитии мира. Культура — сокровищница созданных человеком объектов. Но как стал возможен этот необыкновенный переход от природного к надприродному? В этом грандиозном переходе к культуре наиболее существенным является, по-видимому, следующее:
1. Использование огня и орудий. Животное существо, не имеющее ни того, ни другого, мы никогда не примем за человека.
2. Появление речи. Взаимопонимание животных достигается посредством спонтанного выражения ими каких-то их ощущений, и только человек способен выражать в речи и передавать при ее помощи смысл предметного мира, который является объектом его мышления и речи.
3. Способы насилия над самим собой, которые формируют человека, например, табу (запреты). В самой природе человека заложено то, что он не может быть только частью природы; напротив, он формирует себя посредством искусства. В известном смысле можно сказать, что природа человека — это его искусственность.
4. Образование групп и сообществ. Основное отличие человеческого сообщества от групп и отношений господства и подчинения, образуемых приматами, состоит в том, что люди осознают их смысл.
5. Жизнь, формируемая мифами, с помощью образов, подчинение всего существования — семейного уклада, общественного устройства, характера труда и борьбы — этим образам, которые в нашем бесконечном толковании и углублении их являются просто носителями самосознания и осознания своего бытия и дают ощущение укрытости и уверенности, — все это в своих истоках неразличимо.
