Развитие права и процесса в условиях неоабсолютизма

ТЕМА 13 - РАЗВИТИЕ ПРАВА И ПРОЦЕССА В УСЛОВИЯХ НЕОАБСОЛЮТИЗМА

.
ТЕМА 13 - развитие права и процесса в условиях неоабсолютизма
(ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX в.)

Вопросы:

1. Новеллы в гражданском праве - 2. Новеллы в уголовном праве - 3. Новые принципы судопроизводства. Теория свободной оценки до­казательств - 4. Гражданский процесс. - 5. Стадии уголовного процесса.

Новеллы в гражданском праве

.

Новеллы в гражданском праве

Развитие права во второй половине XIX в. нашло отражение в россий­ском законодательстве. Продолжал действовать Свод законов Российской империи, который при переизданиях пополнялся новыми узаконениями. Так, X том Свода со временем был дополнен судебными уставами, Вре­менными правилами о волостном суде, Положением о земских начальни­ках 1889 г. и другими новеллами.

С 1863 г. под контролем Сената начинается периодическое издание «Собрания узаконений и распоряжений правительства». Оно обобщало се­натскую практику, вбирало в себя текущие постановления министров, по­мещало уставы акционерных обществ, кредитных учреждений и т.п.

Рекомендуемые материалы

В качестве действующего переиздавалось и «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1845 г. Особое значение имеет последнее пе­реиздание 1885 г., свидетельствующее о том, что уголовное право в России превратилось в сложную и емкую отрасль права, уровень которого соот­ветствовал уровню и достижениям мировой юридической науки.

Эти источники дают возможность судить об изменениях в праве и про­цессе, происшедших в стране после реформ 1860-х гг.

В гражданском праве произошло окончательное оформление понятии юридического лица. Это понятие применялось ранее к государству, учеб­ным заведениям, монастырям. Теперь с ростом товарно-денежного хозяй­ства, рынка, статус юридического лица приобрели все купеческие, про­мышленные, предпринимательские организации, товарищества, акцио­нерные общества и т.п.

Закон разделял все юридические лица на публичные, частные, соедине­ния лиц и учреждения. Это деление сохранялось до 1917г.

Из новелл вещного и наследственного права можно отметить лишь нор­мы, нацеленные на сохранение крестьянской общины. Они относятся к 1890-м гг. Это: 1) Запрет крестьянским обществам сдавать в залог част­ным лицам надельные земли (те, что были получены в результате реформы 1861 г. и выкуплены с помощью государства). Теперь надельные земли стали рассматриваться в качестве мирской (общинной) собственности. 2) В 1895 г к этой категории собственности была отнесена и «усадебная осед­лость» (усадебный надел), которая рассматривалась прежде как собствен­ность личная. 3) Члены семьи могли наследовать только имущество кре­стьянского двора, надельную же землю — только лица, приписанные к сель­скому обществу. Это могли быть и члены семьи, но и посторонние лица, ставшие членами двора: усыновленные, приемыши, незаконнорожденные, дочери, вышедшие замуж за примака, вошедшего в семью. 4) По-прежнему ограничивался раздел крестьянского двора, который мог быть осуществлен только с согласия общины. 5) Сохранялась круговая порука при уплате податей.

Эти меры были направлены на искусственное сдерживание процесса разложения общины и пауперизации населения. Они не способствовали формированию у крестьян чувства собственника. Институт частного хо­зяйства в деревне складывался с большим опозданием.

В семейном праве: 1) Стал более четко проводиться в жизнь принцип раздельности имущества супругов. 2) Церковь по-прежнему регулировала заключение и расторжение брака, другие личные отношения супругов. 3) Расторжение брака проводил церковный суд – консистория, и только при наличии весомых оснований (прелюбодеяние, лишение всех прав со­стояния, безвестное отсутствие супруга, импотенция). 4) До 1904 г. сохра­нялось наказание за прелюбодеяние. Им являлось осуждение на безбрачие.

Однако Устав уголовного судопроизводства 1864 г. существенно огра­ничил компетенцию церковного суда в области семейных отношений. Светскому суду были переданы дела о браках, «совершенных по насилию, обману или в сумасшествии» одного или обоих супругов. Только после его приговора консистория могла принимать решение о действительности или недействительности такого брака и об ответственности лиц, совер­шивших бракосочетание. По другим делам (о многобрачии лиц христиан­ского исповедания, о кровосмешении, о вступлении в брак в недозволен­ных степенях родства и свойства и др.) дела переходили в уголовный суд после окончания над виновными суда духовного. Дела о нарушении свя­тости брака (о прелюбодеянии) решались или церковным или светским судом в зависимости от того, куда обращалась оскорбленная сторона.

Всего больше новелл зафиксировано в обязательственном праве, что было связано с развитием рыночных отношений. Здесь сохраняются и со­вершенствуются прежние нормы и активно разрабатываются новые. О том свидетельствует бурный рост законов, регулирующих договорные от­ношения. Во второй половине XIX в. действовали уставы о промышлен­ности заводской и фабричной. Ремесленный и Торговый уставы, уставы Биржевой и Вексельный, устав о торговой несостоятельности. Появилось рабочее и коммерческое законодательство, закон о найме на сельскохо­зяйственные работы и т.д. и т.п.

Все известные нам виды договоров действуют в России в это время. Очень широко применяется договор подряда и поставки (материалов, при­пасов, грузов, вещей, людей, постройку, ремонт, переделку зданий и пр.). Договор займа мог совершаться дома и нотариально (нотариат появился в ходе судебной реформы в 1864 г.). Он признавался недействительным, если был заключен подложно, во вред другим кредиторам, при игре в карты, без­денежно. Процент на заем определяли сами стороны, если пег, исходили из уже принятых 6 % годовых. Заемный договор мог передаваться третьим лицам с обязательством выплаты всего долга.

Более четко определялся в законе договор товарищества как договор, в силу которого несколько лиц обязываются соединить свои усилия для дос­тижения цели. Были установлены виды товариществ: полное (псе члены отвечают за сделки товарищества всем своим имуществом), на вере или по вкладам (часть членов отвечает всем имуществом, а часть – «вкладчики» – только сделанными вкладами), товарищество по акциям (участкам) или акционерная компания (ответственность только сделанными вкладами – акциями), артель или товарищество трудовое, члены которого связаны круговой порукой, имеют общий счет. Для возникновения товарищества требовалась регистрация в государственном органе, а для акционерного общества – разрешение правительства.

Появился договор страхования, в силу которого специальное страховое общество обязывалось за определенную плату возместить ущерб при пор­че имущества или при его уничтожении. Договор оформлялся в письмен­ном виде и назывался полисом.

Услуги особого свойства гарантировал договор доверенности, когда одно лицо обязывалось быть представителем другого лица, прежде всего в юридической сфере. Это совершение юридических сделок от имени и в пользу другого лица (управление имением, фабрикой, получение жалова­нья, пенсии и пр.). Доверенность действовала только в течение года.

Законодательство регулировало сферу личного найма. Срок его – не выше 5 лет, цели найма прежние: домашние услуги, земледельческие, ре­месленные, фабричные работы, вообще всякого рода работы, не воспре­щенные законом. Сохраняется ряд ограничений: крестьяне не могли на­ниматься без паспорта, городские жители – без вида на жительство, за­мужние женщины – без разрешения мужа. Существовала отдача на обще­ственные и частные работы на срок не более 6 месяцев мещан, изобличен­ных в развратном поведении, крестьян, не могущих платить подати.

В 1890-е гг. стала формироваться новая правовая сфера – рабочее зако­нодательство. Закон 1893 г. об ответственности предпринимателей за увечья рабочих предусматривал денежную компенсацию пострадавшим на производстве. Затем были приняты законы об обеспечении безопасности рабочих, занятых в пороховой, горной, железнодорожной и других отрас­лях промышленности. Труд детей до 12 лет запрещался, ас 12 до 15 лет мог использоваться лишь с ограничениями. Повсеместно был запрещен ночной детский труд. Уложение о наказаниях 1885 г. издания вводило на­казания для фабрикантов в виде штрафа или краткосрочного ареста за «притеснения» рабочих.

Россия одной из первых стран мира ввела в 1897 г. законодательное ог­раничение рабочего дня. Он равнялся 11,5 часа, а накануне праздников — 10 часам. Это было меньше, чем во Франции (12 часов), но больше, чем в Австрии (11 часов) и Швейцарии (10,5 часа). В Англии, Германии и США продолжительность рабочего дня в это время законодательство ещё не ограничивало. В Италии 12-часовой рабочий день был введен только для женщин. На предприятиях действовала фабричная инспекция, состоявшая из государственных служащих, которая улаживала трудовые конфликты между рабочими и хозяевами фабрик. Инспектора рассматривали жалобы рабочих, устраняли причины для забастовок, утверждали размеры штра­фов за прогулы, опоздания на работу и т.п. Согласно закону размер штрафа не мог превышать 1/3 заработной платы. Штрафы поступали в особый фонд, который использовался для нужд рабочих. В 1805 г. в Рос­сии появились профсоюзы, защищавшие интересы рабочих, а в 1912 г. введено социальное страхование.

.

Новеллы в уголовном праве

.

Новеллы в уголовном праве

В уголовном праве окончательно утверждаются 4 важных принципа а понимании преступного деяния: 1) нет преступления, не предусмотренного законом, 2) нет наказания, не предусмотренного законом, 3) привлечение к ответственности может иметь место лишь в случае виновности, 4) презумпция невиновности (обвиняемый становится виновным лишь на основа­нии приговора суда, доказанности вины).

Утверждение этих принципов потребовало регламентации оснований привлечения к уголовной ответственности, и юриспруденция выработала понятие состава преступления. Это совокупность необходимых элементов для доказательства обвинения. Их 4: субъект, объект, противозаконное действие и вина. Одновременно оформилось четкое деление уголовного права на общую и особенную части.

Субъектом преступления оставалось вменяемое лицо, достигшее 10-летнего возраста (до 10 лет – полная невменяемость, с 10 до 14 – услов­ная). Полная уголовная ответственность наступала с 21 года, с этого воз­раста могла применяться смертная казнь. Под объективной стороной по­нималось действие или бездействие преступного характера, а под виновно­стью – состояние, в котором лицо сознавало или могло сознавать характер своих действий. В разряде государственных преступлений по-прежнему преследовался голый умысел, угроза поджога, дал/се не реальная, приготов­ление к преступлению и покушение на преступление.

Закон устанавливал формы умысла: предумышленный и внезапный (прямой и косвенный). Умышленные преступления, в свою очередь, дели­лись на совершенные хладнокровно и в состоянии аффекта. Стали разли­чаться формы неосторожности: тяжелая, средняя и легкая, которые влек­ли за собой разные наказания.

Последнее издание Уложения о наказаниях предусматривало не менее 2000 составов преступлений, основные группы которых уже имели место в издании 1845 г. Преследовалось посягательство на личность, собствен­ность, государственные интересы и пр., о чем уже шла речь. Устанавлива­лась зависимость наказания от тяжести преступления: 1) тяжкие престу­пления влекли за собой смертную казнь (сохранялся единственный её вид – повешение), каторгу, поселение, 2) преступления (просто) – заключе­ние в крепость, тюрьму, исправительный дом, 3) за проступки полагались арест, штраф, внушения.

Не считались преступлениями и не наказывались действия во исполне­ние закона или приказа, с дозволения власти, осуществление профессиональ­ных обязанностей. Такое же значение имели крайняя необходимость и не­обходимая оборона.

Русское право максимально ограничивало смертную казнь. По обыч­ному законодательству в это время она полагалась за некоторые тяжкие государственные преступления и преступления карантинные. По военному законодательству (в условиях военного положения) за мародерство, гра­бежи, насилия, измену и т.п. С 1891 г. в России не было ни одного приго­вора к смертной казни гражданского суда. В отличие от ряда ведущих ев­ропейских стран, Англии, Германии, Франции, Россия не применяла смертную казнь за убийство, даже предумышленное.

После отмены крепостного права общественность России, и ранее вы­ступавшая против телесных наказаний, потребовала их отмены. Вопрос о них рассматривался в особой комиссии 1861 г., которая признала, что они «противны христианству и православию», а главное, что «свобода и право собственности действительны лишь при ограждении чести и личного дос­тоинства», ущемляемых телесными наказаниями. Уничтожение их нача­лось с указа 1863 г., отменившего телесные наказания для женщин, клеймение и наложение других знаков на преступников, ограничившего примене­ние розог. К духовенству, учителям, крестьянской администрации они отныне вообще не могли применяться. В армии отменялись шпицрутены, кошки, линьки и другие средства телесных наказаний.

С 1866 г. розги как самостоятельный вид наказания могли применяться только по приговорам волостных судов и только в особо оговоренных слу­чаях: за повторение в течение года проступка, за который виновный уже подвергался аресту; за совершение нескольких проступков, каждый из ко­торых требовал ареста или более строгого наказания; за кражу, мошенни­чество, присвоение, мотовство и пьянство, расстраивающие крестьянское хозяйство. Но и при этих случаях требовалось разрешение земского на­чальника, который мог заменить это наказание по приговору волостного суда на другое. В 1900 г. розги были отменены везде, даже как телесные наказания для бродяг. Только в карцерах в местах лишения свободы они сохранялись до февраля 1917г.

К концу XIX в. уголовное право являлось одной из самых развитых отраслей права в России, уровень которого соответствовал уровню и дос­тижениям мировой науки юриспруденции.

.

Судопроизводство

.

Судопроизводство

Процесс в России до реформы 1864 г. оставался в основном инквизици­онным, но указом 1801 г. запрещалось применение пыток при расследова­нии дел. Он проходил в глубокой тайне, основывался на письменных до­казательствах, полученных во время следствия. Живое непосредственное восприятие доказательств, личное ознакомление судей с материалами де­ла, непосредственный устный допрос обвиняемого в суде отсутствовали. Да и доказательства оценивались, как прежде, по формальной системе, закрепленной Сводом законов. Их сила заранее определялась законом, который твердо устанавливал, что может, а что не может служить доказа­тельством.

Закон делил их на совершенные и несовершенные и устанавливал степень их достоверности. Основанием для вынесения приговора могли служить только совершенные доказательства, которые не могли быть опровергну­ты подсудимым. Среди них особо выделялось собственное признание, счи­тавшееся со времени Петра I «лучшим свидетельством всего света». Затем шли письменные доказательства, признанные обвиняемым, заключения экс­пертов, совпадающие показания двух свидетелей, не отведенные подсуди­мым. К несовершенным относились внесудебное признание обвиняемого, подтвержденное свидетелями, показания одного свидетеля, повальный обыск, улики.

Как правило, свидетели и эксперты в суд не вызывались. Да и сам об­виняемый вызывался лишь для того, чтобы выяснить вопрос, применялись ли к нему недозволенные приемы во время следствия. То есть процесс был письменным и негласным. По наиболее тяжким делам суд первой инстанции (нижний земский, городской магистрат и нижняя расправа) выносил не решение, а мнение, которое направлялось в палату уголовного суда, выно­сившую приговор. Приговоры не были окончательными, часто пересматри­вались в ревизионном порядке вышестоящими судами. При недостатке улик практиковалось оставление подсудимого под подозрением, которого либо отдавали на поруки, в военную службу, либо ссылали в Сибирь на поселение.

В результате реформы теория формальной оценки доказательств была отменена и ей на смену пришла другая – теория свободной оценки доказательств. Согласно ей задача суда состоит и поисках объективной (материальной) истины. Решения и приговоры судов должны опираться на истинные факты, а не на домыслы. Для этого необходим питательный разбор дел и всесторонний анализ всех имеющихся доказательств, без како­го-либо вмешательства извне. Мерилом достоверности могло быть только внутреннее убеждение судей. Суды обязаны были исследовать все пись­менные и вещественные доказательства, анализировать показания свиде­телей и заключения экспертов. В приговорах и решениях суд обязан был приводить все обстоятельства, на которых они основаны. Все процессу­альные действия (обыск, производство экспертизы, выбор меры пресече­ния и др.) подробно регламентировались законом.

В судебном процессе утвердились принципы, гарантирующие права лич­ности. Поэтому стороны, как в гражданском, так и в уголовном произ­водстве, получили равные процессуальные права. Суд обязан был в равной мере выслушивать как истца, так и ответчика. Каждая сторона получила равные права на представление доказательств, дачу пояснений, опровер­жений выводов противной стороны, отвода присяжных заседателей, сви­детелей, судей.

Все это привело к смене инквизиционного процесса состязательным. Суд приобрел устность и гласность, и материалы судебных процессов стали публиковаться в печати.

.

Гражданский процесс

.

Гражданский процесс

По Уставу гражданского судопроизводства 1864 г. начало делу давало исковое прошение, поданное заинтересованной стороной в письменной или устной форме. В нем указывались обстоятельства дела и цена иска. Вызов ответчика в суд производился повесткой. При личной явке обеих сторон в суд рассмотрение дела могло состояться без предварительной подготовки. Словесное производство с рассмотрением доказательств сторон заверша­лось принятием решения.

В других случаях судебному слушанию предшествовала письменная предварительная подготовка. Обе стороны могли подготовить к нему 4 состязательные бумаги (по 2 каждая): исковое прошение, ответ, предос­тавлявшийся в суд до наступления срока явки, возражение истца и опро­вержение его ответчиком. Доклад дела и словесное состязание, на кото­ром стороны предъявляли доказательства, свидетельства, ходатайства, происходили в открытом заседании суда. В закрытом заседании дело мог­ло слушаться по просьбам сторон или по решению суда в связи с тем, что «публичность» могла быть «предосудительна для религии, общественного порядка или нравственности». Основное бремя доказывания, естественно, лежало на стороне, предъявившей иск. Сам суд не собирал доказательств или справок, а основывал свое решение «исключительно на доказательствах, представленных тяжущимися». Обязательной, но чаще формальной, была попытка судей закончить дело миром.

В начале или в ходе разбирательства дела могло осуществляться обес­печение иска соразмерно его цене, если он представлялся обоснованными. К видам обеспечения относились положение запрета на недвижимое име­ние, арест движимости и поручительство. Вид обеспечения выбирал про­ситель. Но закон допускал замену всех способов обеспечения иска доста­точной наличной денежной суммой без согласия истца.

По вынесении решение оформлялось окончательно в 3-дневный срок, определялись судебные издержки и те, на кого они возложены: на одного из тяжущихся или на обе стороны. Последние имели право обжаловать решение во второй инстанции (из окружного суда в судебную палату). Кассационные жалобы рассматривал Сенат.

На основании принятого решения оформлялся исполнительный лист, в котором четко прописывалось определение суда, вступившее в законную силу. Исполнителем являлся судебный пристав, а все местные власти, в том числе полиция и военные, обязывались оказывать ему «надлежащее содей­ствие без всякого отлагательства».

.

Стадии уголовного процесса

.

Стадии уголовного процесса

Введенный в действие принцип законности потребовал четкой правовой регламентации всех процессуальных действий. Поэтому теория и судебная практика разработали понятие стадий процесса. Все действия участников процесса на каждой его стадии были конкретизированы. Эти стадии сле­дующие: дознание, предварительное следствие, судебное следствие, испол­нение решения.

Дознание можно рассматривать и как первый этап предварительного расследования, которое вели находившиеся в составе окружного суда су­дебные следователи, действовавшие под контролем и при помощи проку­ратуры. Предварительное следствие начиналось с заявлений граждан, по­терпевших, должностных лиц или после обнаружения признаков преступ­ления прокуратурой и полицией. Начало делу могли дать также явка с повинной или собственное усмотрение следователя.

Дознание имело целью установление факта преступления. Его вела поли­ция, а главным лицом здесь был пристав. Однако он мог проводить необ­ходимые мероприятия лишь тогда, когда на месте происшествия не оказы­валось ни следователя, ни прокурора. Полицейский пристав мог задер­жать обвиняемого, но только на одни сутки, затем требовалась санкция прокурора, который руководил дознанием и прекращал его.

Дознание включало в себя 1) розыск (осмотр места происшествия, по­терпевшего, вещественных доказательств, следов преступления); 2) пресле­дование преступника по горячим следам', изучение данных криминалистиче­ских учетов; 3) вскрытие трупа, если не ясна причина смерти; 4) словесные расспросы, но не допросы, к которым полиция могла приступить лишь в случае крайней необходимости, когда человек умирает и не может дож­даться следователя.

Материалы дознания включались в особый документ – акт, который передавался следователю и мог служить для него в качестве подсобного материала для следствия. Акты дознания не имели юридической силы, их не рекомендовалось читать в судебном заседании. Признание обвиняемого на дознании, не подтвержденное в присутствии суда, не имело доказатель­ного значения.

Статья 258 Устава уголовного судопроизводства гак определяла права чинов полиции на ведение предварительного следствия: «В тех случаях, когда полицией застигнуто совершающееся или только что совершившееся преступное деяние, также когда до прибытия на место происшествия су­дебного следователя следы преступления могли бы изгладиться, полиция за­меняет судебного следователя во всех следственных действиях, не терпя­щих отлагательства, как-то: в осмотрах и освидетельствованиях, обысках и выемках; но формальных допросов ни обвиняемым, ни свидетелям полиция не делает, разве бы кто-либо из них оказался тяжко больным и представи­лось бы опасение, что он умрет до прибытия следователя».

Все следственные мероприятия проводил судебный следователь, который вел допросы, назначал экспертизы, проводил осмотр вещественных доказа­тельств, обыски, выемки (привлекая чинов полиции в случае необходимо­сти). Только судебный следователь мог применить меры пресечения обви­няемых и свидетелей.

Прокурор курировал действия следователя. Он мог давать ему указания о проведении того или иного действия. Прокурор проверял материалы дела по завершении следствия, составлял обвинительный акт и передавил дело в суд. Но следователь не был обязан точно следовать указаниям прокурора. Неукоснительное их выполнение требовалось лишь в том случае, если они были направлены в пользу обвиняемого (об освобождении из-под стражи, к примеру). С указанием прокурора о взятии обвиняемого под стражу сле­дователь мог и не согласиться, и тогда вопрос решал окружной суд. Про­курор не мог прекратить следствие. Это делал суд по предложению следо­вателя, ибо уже само принятие следователем уголовного дела к производ­ству считалось как бы актом судебным.

Закон четко оговаривал права обвиняемого на следствии. Ему разреша­лось присутствовать при всех следственных действиях, требовать про­чтения протоколов допросов, если они были проведены в его отсутствие. Он мог обжаловать действия следователя в суде. По буквальному смыслу закона следователь обязан был с полным беспристрастием выяснять как обстоятельства дела, уличающие обвиняемого, так и обстоятельства, его оправдывающие. Но в целом следствие имело всё же больше инквизицион­ных черт, и не только в силу традиции, но и потому, что адвокат не был допущен к делу на стадии предварительного следствия, хотя вопрос о до­пуске адвоката активно дискутировался разработчиками закона.

Второй стадии – судебному следствию – предшествовало распоряди­тельное заседание окружного суда, где под председательством одного из его членов разбирались все сомнительные вопросы по делу: жалобы и за­явления сторон по поводу порядка судопроизводства, определялся круг свидетелей для вызова в суд, утверждался состав суда, скамьи присяжных и т.д. В это время в дело вступал адвокат. Адвокату разрешалось объясне­ние наедине с подсудимым, если он содержался под стражей. Он мог изу­чать следственное дело в подлиннике, выписывать из него все нужные ему сведения, в присутствии или под наблюдением секретаря суда.

Судебное следствие (слушание) происходило в присутствии коронного суда (в составе 3 судей), обеих сторон, государственного (или частного) обвинителя и обязательного защитника. В рассмотрении особо тяжких дел участвовали присяжные заседатели. Целью его являлось установление ис­тины. Все заседания были публичными (кроме дел о богохулении, против чести и целомудрия женщин, о развратном поведении, о противоестест­венных пороках и сводничестве). Неявка в суд свидетелей без уважитель­ных причин наказывалась штрафом до 100 рублей.

В судебном заседании выслушивались стороны, их свидетели, экспер­ты. Подсудимый, не признавшийся в совершении преступления, в суде не подвергался допросу ни со стороны прокурора, ни со стороны состава су­да. Эксперты и свидетели допрашивались под присягой, а ближайшие родственники, которые вообще могли отказаться от дачи свидетельских показаний, допрашивались в случае их согласия без принесения присяги ( по совести).

Судебное следствие, носившее состязательный характер, завершалось прениями, то есть обвинительной речью прокурора или частного обвинители и защитительной речью адвоката или объяснениями самого подсудимого. Затем ему предоставлялось последнее слово.

Приговор судьи выносили в особой комнате без прокурора и прочих участников заседания. Он либо оправдывал подсудимого за недоказанно­стью преступления, либо определял наказание. Суду разрешалось смяг­чать наказание одной или двумя степенями, ходатайствовать перед импе­ратором о смягчении наказания, выходящем из пределов судебной власти, или о помиловании подсудимого, вовлеченного в преступление «несчастным для него стечением обстоятельств».

Приговор писался от имени Его Императорского Величества и в виде краткой резолюции объявлялся немедленно после его подписания. Под­робный текст приговора оглашался в назначенный день (в течение двух недель) в судебном присутствии с участниками процесса или без них. С этого дня исчислялся двухнедельный срок на его обжалование.

Способом обжалования неокончательных приговоров (то есть постанов­ленных мировым судьей или окружным судом без присяжных заседателей) являлась апелляция. Апелляционная инстанция (съезд мировых судей, су­дебная палата) рассматривала дело только в пределах отзыва (просьбы) осуждённого или протеста прокурора. Она могла принять к рассмотрению новые доказательства, передопросить ранее опрошенных или допросить новых свидетелей. На практике же она ограничивалась рассмотрением письменных материалов дела. Наказание, вынесенное судом первой ин­станции, могло быть уменьшено или отменено (по просьбе осужденного), повышение наказания могло иметь место только по протесту прокурора (частного обвинителя).

Способом обжалования окончательных приговоров (то есть постанов­ленных окружным судом с присяжными заседателями, судебной палатой с сословными представителями и съездом мировых судей) являлась касса­ция. Кассационное рассмотрение жалоб и протестов проводили департа­менты Сената. Приговор подлежал отмене: 1) в случае явного нарушения прямого смысла закона или неправильного его толкования, 2) нарушения процессуальных норм (обрядов и форм судопроизводства), и дело отправ­лялось в новый суд или в тот, который постановил приговор, но теперь должен был пересмотреть дело в другом составе присутствия. В других случаях Сенат мог отменить приговор лишь частично. Так, приговор, вы­несенный судом присяжных, отменялся только в отношении постановле­ния коронного суда и не затрагивал вердикта присяжных. Дело передава­лось в новый состав коронного суда вместе с разъяснениями Сената, где нарушен закон и как его надо понимать.

Вместе с этой лекцией читают "Болезни мочеполовых органов".

После этого приговор вступал в законную силу и подлежал исполнению. Оправдательный приговор исполнялся сразу по объявлении краткой его резолюции. Из правила о немедленном исполнении приговора о наказа­нии допускались изъятия в отношении больных, которым давалось время для выздоровления, беременных женщин (40 дней после родов), женщин, приговоренных к ссылке, которые питали грудью младенцев (до достиже­ния ими 1,5-годовалого возраста). Приговоры о лишении прав состояния лиц из дворянского сословия и чиновников, имевших чин, подлежали представлению на высочайшее имя. Это же правило касалось их жен и вдов, пользовавшихся правами дворянства по чинам и орденам мужей. Император рассматривал и дела нижних чинов (солдат и других), если суд лишал их некоторых высших знаков отличия: серебряного темляка (тесьмы с кистью, прикрепляемых к эфесу холодного оружия), военного ордена, ордена Св. Анны, золотой или серебряной медали за спасение по­гибавших или за усердие. Дела поступали к императору, если суд ходатай­ствовал о смягчении наказания в размере, выходящем из пределов его вла­сти, или о помиловании преступника.

Исполняли приговор разные органы власти. Прокурор отдавал соот­ветствующие распоряжения, наблюдал за их исполнением; полиция зани­малась отправкой осужденных в места заключения и взятие их под стражу; губернское правление отдавало распоряжение о взятии в казну или опеку их имущества, формировало партии каторжан и ссыльных; духовное ве­домство снимало с осужденных духовный сан или степень священства; су­дебные приставы производили денежные взыскания как наложенные в наказание, так и присужденные в удовлетворение потерпевшим вреда и убытков.

Перед совершением смертной казни осужденным разрешались свида­ния с родными. Обязательной была исповедь и святое причащение духов­ного лица соответствующего вероисповедания. Духовное лицо сопровож­дало осужденного на место казни и оставалось при нем до исполнения приговора. Осужденного отправляли к месту казни на возвышенных чер­ных дрогах, окруженных воинской стражей, в арестантском платье с над­писью на груди о роде его вины, а если это был убийца отца или матери, то и с черным покрывалом на лице. Секретарь суда на месте казни зачи­тывал приговор во всеуслышание, затем палач возводил осужденного на эшафот.

Преступник, приговоренный к лишению всех прав состояния и ссылке в каторжные работы или на поселение, выставлялся на эшафот к черному позорному столбу и оставался в таком положении в течение 10 минут. Над дворянином при этом переламывалась шпага. Обратно, к месту заключе­ния, его везли уже в обычной повозке. Если по решению императора смертная казнь заменялась политической смертью, это решение объявля­лось преступнику на эшафоте после позорной казни. Обряду публичной казни не подвергались осужденные на каторгу или на поселение несовер­шеннолетние и старцы свыше 70 лет.

Расходы на производство уголовных дел оплачивала казна. Но при ис­полнении приговоров некоторые расходы возмещались с тех, на кого они были обращены судом: на путевые расходы следователей, вознаграждение свидетелей, экспертов. Свидетели, к примеру, если они прибывали в суд из мест, расположенных далее 15 верст от места его нахождения, получали на путевые расходы (по 3 копейки за версту) и суточные (по 25 копеек в день). Правда, оплата имела место только по требованию свидетеля. Копии про­токолов, приговоров и других бумаг оплачивались за счет лиц, участвую­щих в деле.

Таков был в общих чертах уголовный процесс в пореформенной Рос­сии.