Развитие русской социально-экономической мысли в советский и постсоветский период

Тема 8. Развитие русской социально-экономической мысли в советский и постсоветский период

1. Отечественная экономическая мысль в межвоенный период.       

2. Социально-экономическая мысль в Советском Союзе послевоенного периода.

3. Пути интеграции отечественной экономической науки в мировую.

Выводы.

Данная тема охватывает проблематику российской экономической мысли за продолжительное время, примерно за восемь десятилетий - после Октябрь­ской 1917 года революции. Его можно условно разделить на несколько периодов: межвоенный, послевоенный, советский; постсоветский; или на советский и постсоветский.

1. ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ В МЕЖВОЕННЫЙ ПЕРИОД.

Межвоенные десятилетия оказались во многих отношениях пере­летными как для человечества в целом, так и для экономической науки в осо­бенности. Этот период для нашей страны можно разделить на ряд этапов: а) "военный коммунизм""(лето 1918-весна 1921г.); б) период новой экономической политики - нэп (1921-1929гг.); в) переход к "административно-командной сис­теме и формирование экономических основ государственного социализма (1929-1941). Противоречия и проблемы каждого из этих этапов создавали объек­тивный исторический фон для формирования, движения экономической мысли.

Рекомендуемые материалы

С октября 1917 до весны 1921 г., на этапе первых советских преобразова­ний и военного коммунизма, наша страна жила под знаком строительства нового социалистического общества. Большевики разрабатывали следующие концеп­ции: В.И.Ленин - концепцию новой экономической политики; Л.Д.Троцкий - кон­цепцию милитаризации труда; Н.И.Бухарин, Е.А.Преображенский обосновывали необходимость на основе первоначального социалистического накопления при­нудительно восстанавливать разрушенные связи между основными факторами производства. Меньшевики - Г.В.Плеханов, П.П.Маслов, Ю.Мартов и другие кри­тиковали хозяйственные преобразования правящей партии.

В первые послереволюционные годы в Советской России развивалась про­тиворечивая хозяйственная жизнь, а "официальный" марксизм существовал в сотрудничестве с полумарксистскими и немарксистскими течениями экономической мысли.

Разработка экономической теории и практика оказывались под опреде­ляющим воздействие со стороны программных установок правящей больше­вистской партии. Пока в её рядах преобладала творческая атмосфера научно­го поиска, свободного обмена мнений, партия с практическими задачами в сфе­ре экономики в целом справлялась. При этом труды В.И.Ленина, до его болезни в 1922 году и фактического отстранения от дел, играли главную роль в форми­ровании партийных концепций хозяйственного строительства.

В первые послереволюционные годы в Советской России развивалась про­тиворечивая хозяйственная жизнь, а "официальный" марксизм существовал в сотрудничестве с полумарксистскими и немарксистскими течениями экономиче­ской мысли. Десятилетие 1920-х годов по праву считают "золотым веком" совет­ской экономической науки.

В отечественной экономической мысли прослеживается процесс становле­ния основ партийно-государственной доктрины большевиков, включающей кон­цепцию экономических преобразований. Однако в этот период внутри правящей партии не было единства взглядов на ряд проблем хозяйственной политики государства, в том числе в среде ведущих её функционеров: В.И.Ленина (1870-1924), Л.Д.Троцкого (1879-1940), Н.И.Бухарина (1888-1938).

С октября 1917 года в России набирала силу тенденция к политизации и ого­сударствлению экономической мысли.

В 1917-1921 годах экономические дискуссии велись, как представляется, под непосредственным воздействием борьбы за политическую власть и факторов партийно-политического характера.

Марксизм с первых лет советской власти превращался в официальную, госу­дарственную идеологию (систему идей и взглядов). Антимарксистская же и не­марксистская идеология оказывались объектами всё более мощного давления со стороны государства.

Однако с переходом к новой экономической политике в 1921 году изменилось положение в стране не только в экономике, но и науке. Возникло множество кооперативных и частных издательств, появились новые журналы, оживилась деятельность научных обществ. Литература, в том числе и экономическая, стала более богатой и разнообразной.

В 20-е годы появились специальные работы по методологии политэкономии, что уже само по себе было признаком оживления в этой науке.

Огромное методологическое воздействие на советских экономистов 20-х го­дов оказали учебники по политэкономии, автором и соавтором которых был А.А.Богданов, другие его работы. (Богданов - псевдоним, наст, фамилия Мали­новский Александр Александрович: 1873-1928; см. Эк.энц.,т.1, с.169). До второй половины 20-х годов эти учебники сохраняли монопольное положение среди учебных пособий по политэкономии.

Самой крупной и известной работой Богданова, прославившей его имя, была "Всеобщая организационная наука (тектология)" [наверное, от гр. tektonikos созидательный]. В ней всякая человеческая деятельность рассматривалась с организационной точки зрения, которая представлялась "универсальной" и единственно правильной. Развитие тектологии он ставил в центр всей познава­тельной деятельности человечества, связывая именно с этой наукой решение коренных проблем человеческого бытия. Принципы тектологии Богданов исполь­зовал и при переработке и переиздании своих "курсов" политэкономии.

Своеобразие "организационного" подхода Богданова видно при рассмотре­нии им предмета политэкономии. Считая правильнее говорить не о политэко­номии, а об экономической науке, предмет определял так: это "область общест­венно-трудовых отношений между людьми"; "общественно-трудовые свя­зи...образуют целую систему производственных отношений в широком смысле этого слова" [* Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Т.1. М., 1925. С.2 (текст А.Богданова)].

Исходя из "организационной" трактовки "отношений сотрудничества", Богда­нов разрабатывает схему экономического развития общества. Основными эта­пами в экономическом развитии человеческого общества, по Богданову, являют­ся:

В отечественной экономической мысли прослеживается процесс становле­ния основ партийно-государственной доктрины большевиков, включающей кон­цепцию экономических преобразований. Однако в этот период внутри правящей партии не было единства взглядов на ряд проблем хозяйственной политики государства, в том числе в среде ведущих её функционеров: В.И.Ленина (1870-1924), Л.Д.Троцкого (1879-1940), Н.И.Бухарина (1888-1938).

С октября 1917 года в России набирала силу тенденция к политизации и ого­сударствлению экономической мысли.

В 1917-1921 годах экономические дискуссии велись, как представляется, под непосредственным воздействием борьбы за политическую власть и факторов партийно-политического характера.

Марксизм с первых лет советской власти превращался в официальную, госу­дарственную идеологию (систему идей и взглядов). Антимарксистская же и не­марксистская идеология оказывались объектами всё более мощного давления со стороны государства.

Однако с переходом к новой экономической политике в 1921 году изменилось положение в стране не только в экономике, но и науке. Возникло множество кооперативных и частных издательств, появились новые журналы, оживилась деятельность научных обществ. Литература, в том числе и экономическая, стала более богатой и разнообразной.

В 20-е годы появились специальные работы по методологии политэконо­мии, что уже само по себе было признаком оживления в этой науке.

Огромное методологическое воздействие на советских экономистов 20-х го­дов оказали учебники по политэкономии, автором и соавтором которых был А.А.Богданов, другие его работы. (Богданов - псевдоним, наст. фамилия Мали­новский Александр Александрович: 1873-1928; см. Эк.энц.,т.1, с.169). До второй половины 20-х годов эти учебники сохраняли монопольное положение среди учебных пособий по политэкономии.

Самой крупной и известной работой Богданова, прославившей его имя, была "Всеобщая организационная наука (тектология)" [наверное, от гр. tektonikos созидательный]. В ней всякая человеческая деятельность рассматривалась с организационной точки зрения, которая представлялась "универсальной" и единственно правильной. Развитие тектологии он ставил в центр всей познава­тельной деятельности человечества, связывая именно с этой наукой решение коренных проблем человеческого бытия. Принципы тектологии Богданов исполь­зовал и при переработке и переиздании своих "курсов" политэкономии.

Своеобразие "организационного" подхода Богданова видно при рассмотре­нии им предмета политэкономии. Считая правильнее говорить не о политэко­номии, а об экономической науке, предмет определял так: это "область общест­венно-трудовых отношений между людьми"; "общественно-трудовые свя­зи...образуют целую систему производственных отношений в широком смысле этого слова" [* Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Т.1. М., 1925. С.2 (текст А.Богданова)].

Исходя из "организационной" трактовки "отношений сотрудничества", Богда­нов разрабатывает схему экономического развития общества. Основными эта­пами в экономическом развитии человеческого общества, по Богданову, являют­ся:

♦ I. Дробное натуральное хозяйство: а) первобытный родовой коммунизм;
б) авторитарная родовая община; в) феодализм.

♦ II. Меновое хозяйство: а) переходные формы (рабство, крепостничество);
б) мелкобуржуазный строй; в) домашне-капиталистическая система; г) промышлен­ный капитализм типа мануфактуры; д) машинный капитализм.

♦ III. Объединённое натуральное хозяйство (коллективизм).

В глаза исследователям того времени бросалось прежде всего её не­соответствие марксистской формационной модели развития общества.

Независимость Богданова по отношению к Марксу не могла быть терпима уже в 20-е годы. С середины 20-х годов богдановские "Курсы" перестают переиз­даваться, а сам он вынужден был почти полностью переключиться на работу в основанном им Институте переливания крови.

Уже в 1922 году резко ужесточилась цензура, просуществовавшая впослед­ствии в течение семидесяти лет. Высказывание антимарксистских взглядов в пе­чати и открытая критика политики большевиков вновь оказались невозможными.

Дискуссии в политэкономии всё более жёстко ограничивались рамками мар­ксизма.

В 20-е годы в советской экономической литературе господствовала огра­ничительная версия предмета политэкономии. Одним из активных её сторон­ников был Бухарин Николай Иванович (1888-1938). Он доказывал, что "полити­ческая экономия есть теория капиталистического хозяйства" и что "конец капи­талистически-товарного общества будет концом и политической экономии".

Бухарин не отрицал возможности теоретического изучения не­капиталистических форм хозяйства. Он только полагал, что такое изучение не должно проводиться в рамках политэкономии. "При социалистическом строе, -писал он, - политическая экономия потеряет свой смысл: останется одна лишь "экономическая география" - наука идиографического типа и нормативная наука "экономической политики", ибо отношения между людьми будут простыми и яс­ными.

Против ограничения предмета политэкономии только экономикой капита­лизма были авторы работы "Курс политической экономии" А.Богданов и И.Степанов '(* Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Т.2, вып.4. М., 1925. С.15). В 1925г. Степанов вынес эту проблему на обсуждение в Комму­нистической академии в своём докладе "Что такое политическая экономия", где назвал ограничительную трактовку предмета политэкономии "невыразимой ме­тодологической нелепостью" (^Вестник Коммунистической академии. 1925. N11. С.257). Однако докладчика поддержали только А.Богданов и М.Покровский, а остальные 12 выступавших (Н.Бухарин, Е.Преображенский и др.) были против. В результате положение о том, что политэкономия изучает только товарно-капиталистическую систему приобрело характер догмы и "для всякого экономи­ста считалось просто неприличным пересматривать этот вопрос"

Тем не менее пересмотр начался после опубликования в октябре 1929г. XI Ленинского сборника, где были помещены замечания Ленина на книгу Бухарина, сделанные им ещё в 1920 году. В них Ленин, с одной стороны, соглашался с Бу­хариным, отрицавшим товарное производство при социализме, но, с другой сто­роны, против фразы Бухарина "конец капитало-товарного общества будет и кон­цом политической экономии" пометил: "Неверно..." В результате последовали публикации с расширительной трактовкой предмета политэкономии, в кото­рых формулировалось положение о "политэкономии в узком и широком смысле слова". Особенно следует отметить статью Н. Вознесенского, представителя но­вого поколения советских теоретиков, "К вопросу об экономике социализма" (* Вознесенский Н. К вопросу об экономике социализма//Большевик. 1931. № 22-23; 1932. № 21-23, С.44), где он одним из первых употребил понятие "политиче­ской экономии социализма". В то же время он противопоставлял природу эконо­мических законов капитализма и социализма, утверждая, что происходит "рево­люционный переход от эпохи стихийных экономических законов к эпохе эконо­мических законов, сознательно установленных господствующим пролетариатом" К? Большевик. 1931. N22-23. С.40).

В 1936 году было принято постановление ЦК ВКП(б) "О перестройке пре­подавания политической экономии", в соответствии с которым была предложе­на новая структура политэкономии, включавшая большой раздел - "Социализм". Таким образом, политическая экономия социализма получила официальное при­знание и началась работа по созданию нового учебника политэкономии.

После 1922 года_методологические дискуссии в советской политэкономии велись в основном между марксистами. Во всех этих дискуссиях есть одна общая черта - в качестве важнейшего критерия истины рассматривались соответ­ствующие высказывания Маркса, Энгельса, Ленина (а с 30-х годов прежде всего - указания Сталина, а также партийные документы). Очень часто споры велись о трактовке той или иной цитаты. Всё это приводило к дальнейшему углублению разрыва между мировой и советской экономической наукой.

В межвоенный период актуальными экономическими проблемами, имеющи­ми большое практическое значение, по которым велись дискуссии, были:

· проблемы рынка и товарно-денежных отношений в советском хозяйстве;

· проблемы народнохозяйственного планирования;

· проблемы индустриализации (разработка курса на социалистическую инду­стриализацию; выработка заданий первой и второй пятилетки и т.д.);

· проблемы развития сельского хозяйства, кооперирования крестьянства;

· проблемы развития мирового капитализма ("общий кризис", "частичная ста­билизация", монополизация, монопольная прибыль, монополистическая конку­ренция и т.д.)

Можно отметить ряд выдающихся достижений отечественных экономи­стов в специальных вопросах науки, в частности, разработку проблем планиро­вания; в этой сфере наша страна обладала несомненным общепризнанным при­оритетом. В 1920-х годах концепции планирования развивались в СССР как в жёстком, директивном (императивном) (Станислав Густавич Струмилин: 1877-1974), так и в более мягком, по существу, индикативном (рекомендательном) (Николай Дмитриевич Кондратьев: 1886-1938) вариантах. С разработкой плано­вых методов связаны первые успешные опыты по построению шахматных ба­лансов, предвосхитивших более поздние западные разработки типа "затраты-выпуск". Известно, что ещё в 1923 г. на высшем властном уровне была сфор­мулирована задача подготовки баланса всей государственной промышленности, а в перспективе и всего народного хозяйства. Многие из указанных исследова­ний позволили отечественным экономистам (С.П. Струмилину, А.И. Петрову и др.) обогатить экономическую статистику такими показателями, как обществен­ный продукт, национальный доход. Эта работа впервые привела к отражению в статистике всей системы народнохозяйственных элементов, взятых в их сцепле­нии и взаимообусловленности. Нечто аналогичное, получившее затем наимено­вание национальных счётов, появилось на Западе лишь незадолго до второй мировой войны. А стандартная система национальных счётов (СНС), раз­работанная статистической комиссией ООН, применяется с 1953 года. В на­стоящее время СНС используется более чем в 100 странах мира.

Всемирную известность приобрели и такие пионерные разработки отече­ственных экономистов 1920-х годов, как

теория больших циклов конъюнктуры Н.Д. Кондратьева,

концепция крестьянской кооперации Александра Васильеви­ча Чаянова (1888-1937), а также

применение в экономике Л.В. Канторовичем метода линейного программирования (1930-е годы).

А.В. Чаянов стоял у истоков формирования российской школы экономистов-аграрников. Он разработал концепцию семейно-трудового крестьянского хозяй­ства и теорию кооперации. Велик вклад Н.Д. Кондратьева в теорию конъюнкту­ры, в вопросы экономической статики и динамики. Им была разработана теория больших циклов (длинных волн). В эти же годы Л.Н. Юровский занимался про­блемой динамического равновесия и проведением денежной реформы. Им были написаны "Очерки по теории цены".

Представляется, что теоретическое обоснование новой экономической поли­тики л шире - смешанной государственно-частной и планово-рыночной нэпов­ской модели экономики - составляет важнейшее достижение отечественной экономической мысли. Заслуга в этом принадлежит не только умеренно-прагматическому крылу в руководстве большевистской партии (В.И.Ленин, Н.И.Буханин, А.И.Рыков, Г.Я.Сокольников и др.), но и ряду выдающихся не­партийных экономистов (Н.Д.Кондратьев, А.В.Чаянов, В.А.Базаров, В.Г.Громан, Л.Н.Юровский и др.), а также тем беспартийным специалистам, которые добро­совестно трудились над планами развития сельского хозяйства, промышленно­сти, разрабатывали проект денежной реформы 1922-1924 годов и т.д.

Со второй половины 20-х годов постепенно усиливалось влияние И.Сталина на процессы в стране. Методами чисток и репрессий, в ходе так на­зываемой борьбы с антипартийными группировками из партийных и государст­венных органов изгонялись неугодные люди. Формировалась административно-командная система в стране и экономике. Этому содействовали индустриализа­ция и переход к сплошной коллективизации в сельском хозяйстве, усиление идеологического фактора, увязка достижений с деятельностью Сталина и про­валов с враждебной деятельностью внутренних и внешних врагов.

Какие же уроки дают межвоенные десятилетия для экономической науки?

1) Выдающиеся экономисты (Чаянов, Кондратьев, Юровский и др.) в своих ис­следованиях пытались опереться на весь мировой опыт, использовали дости­жения мировой экономической мысли в целом. Они опирались не на идеологию, а на факты. Немаловажно и то, что эти лидеры российской науки были искрен­ними патриотами, продолжали добросовестно трудиться на Родине, хотя были не согласны с существующей системой власти и могли (в 1920-е годы) удобно устроиться за границей.

2) Общество обязано беречь своих учёных. Экономической теории со вре­мён В.Петти известно: население - это богатство. Но раз так, то квинтэссенцией национального богатства должны считаться носители высшей интеллектуальной энергии, производители новых знаний. Наука слишком дорогое удовольствие, чтобы расточать её плоды. Это как раз та сфера, где несколько десятков вы­дающихся работников своим трудом возмещают, и возмещают сторицей, значи­тельную часть совокупных затрат на поддержание всей научной инфраструкту­ры. То, что разрушено здесь в одночасье, не удаётся восстановить затем в те­чение нескольких поколений.

3) Наука должна быть независима от власти. Задача науки состоит в том, чтобы вскрыть истину, задачи же политической власти сплошь и рядом совсем иного сорта. Чем свободнее научное сообщество от властных структур, тем лучше для него самого и для общества в целом.

Следует отметить, что ни одному из направлений отечественной мысли 1920-1930 годов не удалось обосновать вариант хозяйственного развития, при котором быстрая модернизация страны сочеталась бы с возможно меньшими потерями и жертвами. Цена за прогресс оказалась непомерно высокой, а ре­зультаты - ограниченными. Однако у нас нет права с высокомерием всезнаек взирать на тот период в развитии отечественной науки (с учётом современного состояния экономики и экономической мысли). При всех издержках это было время неординарных решений, особенно в 1920-е годы, когда российские эконо­мисты внесли немалый вклад в развитие мировой экономической теории.

2. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ  В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ ПОСЛЕВОЕННОГО ПЕРИОДА

В послевоенный период в центре внимания советских экономистов находились три группы проблем: 1. Природа экономического строя социализма, система его социально-экономических отношений и законов, пути его движения (середина 30-х - середина 50-х годов). 2. Роль товарно-денежных отношений и законов при социализме (до конца 60^:х годов). З. Ис­точники и пути повышения эффективности хозяйства (70-е - 80-е годы).

Последняя группа включала вопросы улучшения структуры народного хозяй­ства и ускорения НТП, с одной стороны, и вопросы совершенствования хозяйст­венного механизма (т.е. планирования, управления, организации, ценообразова­ния, стимулирования) - с другой.

Важным событием в истории экономической мысли послевоенного периода была экономическая дискуссия 1951-1952 годов.

Дискуссия охватила фундаментальные проблемы политической экономии социализма, а её результаты на длительный период определили основные на­правления развития советской экономической мысли. О масштабности дискус­сии могут свидетельствовать сохранившиеся материалы, представленные в 38 томах, из которых 22 тома занимают стенограммы пленарных заседаний, а также длинный перечень её участников (* Всемирная история экономической мысли: В 6 т.-М.: Мысль, 1997. - Т 6. - Кн.1. - С.22)

Дискуссия выявила наличие различных взглядов на ряд фундаментальных теоретических проблем экономической науки, таких как: 1) характер экономиче­ских законов социализма; 2) категория "товар" и "закон стоимости" при социа­лизме; 3) категория общественно необходимого рабочего времени при социа­лизме; 4) необходимый и прибавочный труд при социализме.

Помимо этого в центре внимания стояли проблемы

♦ принципов ценообразо­вания в СССР, золотом стандарте советских денежных знаков, а также пробле­мы современного хозяйственного состояния капиталистических стран в условиях "всеобщего кризиса капитализма";

♦ возможности возникновения новых импе­риалистических войн. Не были обойдены и такие традиционные для отечест­венной науки теоретико-экономические проблемы, как

♦ дифференциальная рента, формы эксплуатации при феодализме. Наконец, были предложены раз­личные варианты структуры раздела учебника "Социалистический способ произ­водства".

Различия в подходах к проблеме экономических законов при социализ­ме, несмотря на оттенки, обозначились между самой многочисленной группой сторонников объективного характера законов, которые сознательно используют­ся в интересах общества, и их противниками, признававшими субъективный ха­рактер законов, которые создаются социалистическим государством. Однако спорившие стороны соглашались с реальным наличием закона стоимости при социализме, хотя и не были солидарны в оценке его характера и сфер действия.

В 1954 г. вышел в свет учебник "Политическая экономия", который явился первым опытом систематического изложения политической экономии в ши­роком смысле слова, включая политическую экономию социализма.

Он был построен на основе установок работы И.В.Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР". В 1962г. вышло последнее, четвёртое, издание этого учебника, сопровождаемое уже свитой учебных пособий-«сателлитов», с несущественными вариациями воспроизводивших его структуру, логику, содер­жание.

Главным результатом экономической дискуссии и первого издания учебни­ка явилось окончательное преодоление субъективной трактовки экономических законов социализма, признание их объективного характера. Были вычленены основной экономический закон и закон планомерного развития социалистиче­ской экономики, являющиеся общими законами для обеих фаз коммунистическо­го способа производства. С выделением этих законов в политической экономии фактически утвердился метод субординированного рассмотрения производст­венных отношений и свойственных им экономических законов и категорий.

В результате дискуссии была преодолена бытовавшая в течение длитель­ного времени догма об отсутствии товарных отношений и действия закона стоимости в условиях социализма.

В последующем на основе критики культа личности Сталина возникли стиму­лы для появления новых подходов и в экономической науке. В частности, в сфе­ре экономической политики и в теории встал и решался вопрос о необходимости демократизации планомерной организации народного хозяйства, смягчения цен­трализма в системе управления экономикой и усиления самостоятельности в хо­зяйственной деятельности государственных предприятий, колхозов и региональ­ных структур на базе определённого развёртывания товарно-денежных отноше­ний и использования возможностей рынка. Важную роль в этом плане сыграли две всесоюзные научные конференции: в МГУ (1958г.) и Институте экономики АН СССР (1959г.). Идея известной "товаризации" советской экономики, получи­ла, далее, отражение в Программе КПСС 1961г., в экономической литературе первой половине 60-х годов. На этой общественно-политической волне были осуществлены две крупные реформации системы управления. 1-я (в 1958г.) - в управлении промышленностью, когда была создана система регионального са­мохозяйствования во главе с совнархозами; 2-я - хозяйственная реформа 1965-1966 годов, провозгласившая курс на усиление самостоятельности госу­дарственных предприятий путём отказа от "формального" и перехода их "к ре­альному" хозрасчёту.

В ходе обсуждения в 1961-1965 годах направлений хозяйственной реформы обострились дискуссии по проблемам товарного производства. Некоторые молодые экономисты пытались трактовать товарно-денежные отношения при социализме как рыночные, то есть основанные на механизмах спроса и предло­жения, рыночном равновесии, прибыли, рентабельности.

Широкую известность приобрела позиция Г.Лисичкина, изложенная в книге "План и рынок" (* Лисичкин Г. План и рынок. М., 1966). В ней обосновывалась необходимость сделать классический рыночный механизм полноценно дейст­вующим регулятором хозяйства. Г.Лисичкин весьма смело для того времени ут­верждал, что для повышения эффективности общественного производства и ли­квидации диспропорций в хозяйстве необходимо обеспечить свободный перелив капитала из одной отрасли в другую, формирование цен на основе соотношения спроса и предложения. Аналогичную точку зрения разделял и Н.Я.Петраков в своей книге "Некоторые аспекты дискуссии об экономических методах хо­зяйствования" (* М., 1966). В качестве регулятора хозяйства они предлагали ис­пользовать цену производства, основанную на средней норме рентабельности во всех отраслях хозяйства. Социализм рассматривался при этом как один из видов, разновидность или форма товарного хозяйства.

Против этой точки зрения выступили учёные МГУ во главе с Н.А.Цаголо-вым, а также З.В.Атлас, В.А.Соболь, И.С.Малышева и др. Они отстаивали взгляд на социалистические производственные отношения как на "нетоварные" по сво­ей природе. Реальное существование товарных отношений на первой фазе ком­мунистического способа производства объяснялось незрелостью социализма, в процессе развития которого (непосредственно общественного производства) то­варные отношения отомрут.

В течение 1962-1965 годов разрабатывались предложения по совершенстовованию системы управления, планирования, стимулирования производст­ва, обсуждались предложения по расширению самостоятельности предприятий на принципах хозрасчёта.

Эти обсуждения были начаты статьёй профессора Харьковского инженерно-экономического института Е.Либермана в "Правде" под названием "План, при­быль и премия" (9 сентября 1962г.). Автор чётко сформулировал проблему: не­обходима такая система планирования и оценки работы предприятий, которая бы стимулировала заинтересованность в наиболее высоких плановых заданиях, во внедрении новой техники, улучшении качества продукции, в наибольшей эф­фективности производства. По его мнению, добиться этого можно, если дово­дить сверху до предприятий только планы по объёму и номенклатуре продукции и срокам поставок. При этом хозяйственная система должна быть в значитель­ной степени перестроена с ориентацией на прямые связи между предприятиями, между поставщиками и потребителями, то есть частично децентрализована. Все остальные плановые показатели предполагалось доводить только до отрасле­вых или региональных управляющих органов, которые в тот момент выступали в виде совнархозов, заменивших на время привычные министерства.

Чтобы заинтересовать предприятия в выполнении планов Е.Либерман предлагал утверждать в каждой отрасли длительные нормативы рентабельности.

Каждое предприятие в зависимости от степени достижения нормативного уровня рентабельности (в виде прибыли в процентах к производственным фондам) должно было иметь право на материальное стимулирование и поощрение кол­лектива. Предлагаемый порядок должен был освободить централизованное планирование от мелочной опеки над предприятиями и перейти к методам эко­номического (а не административного) воздействия на предприятия.

Предлагаемая схема управления промышленностью исходила из главного принципа, предложенного Е.Либерманом: то, что выгодно обществу, должно быть выгодно и каждому предприятию. И наоборот, то, что невыгодно обществу, должно быть невыгодным и для коллектива любого предприятия. Несмотря на то, что эту идею ранее высказывали и другие советские экономисты (* См.: Но­вожилов В.В. Измерение затрат и их результаты в социалистическом хозяйстве: Применение математики в экономических исследованиях. М., 1959. С.52. и др.), лишь после статьи Е.Либермана эта проблема стала фокусом всей дискуссии. Опубликовав статью, "Правда" сделала к ней примечание от редакции, в кото­ром приглашала учёных-специалистов, работников промышленности, плановых и хозяйственных органов высказать своё мнение по поводу конкретных предло­жений автора статьи. Кроме статей в "Правде" в 1962-1966 годах на тему эко­номической реформы в издательстве "Экономика" стала выходить серия "Обсуждаем проблемы совершенствования планирования", в которой выступили многие советские экономисты (В.С.Немчинов, А.М.Бирман, П.Г.Бунич, Н.Я.Петраков, Р.А.Белоусов, Л.А.Вааг, И.С.Малышев, Л.М.Володарский, А.И.Кац и др.). Помимо этих авторов активными участниками дискуссий были также Г.С.Лисичкин, Б.В.Ракитский, А.Матлин, Д.В.Валовой,
В. А.Медведев и др.

Когда в печати развернулась дискуссия об экономических методах хозяйст­вования, Институт экономики АН СССР (Л.М.Гатовский и др.) подготовил доклад "О назревших мероприятиях по совершенствованию системы хозяйственного ру­ководства отраслями материального производства в СССР" (1965).

Начало реформе положили решения мартовского и сентябрьского Плену­мов ЦК КПСС 1965 года. Мартовский пленум сосредоточил внимание на меха­низмах управления сельским хозяйством, которое пытались реформировать пу­тём некоторого увеличения материальной заинтересованности колхозников и работников совхозов в росте производства. Снижался план обязательных заку­пок зерна, объявленный неизменным на 10 лет. Сверхплановые закупки должны были производиться по повышенным ценам. Снимались ограничения с личных подсобных хозяйств, введённые при Хрущёве. Но вскоре проявилась ограничен­ность намеченных механизмов стимулирования, в частности тенденция к зани­жению объёмов плановых поставок сельскохозяйственной продукции. Вопреки решениям Пленума, планы регулярно "корректировались" и исправлялись.

Важное значение в контексте хозяйственной реформы имели решения сен­тябрьского (1965) Пленума ЦК КПСС. Реформа мыслилась как сочетание ком­плексных мер, призванных усилить экономические рычаги, расширить самостоя­тельность хозрасчётного звена (предприятия или организации), усовершенство­вать централизованное планирование. В частности предполагалось: 1) сокра­щение числа директивных плановых показателей, замена валовой продукции как основного планового и оценочного показателя объёмом реализации; 2) укреп­ление хозрасчёта предприятий, сохранение в их распоряжении большой доли прибыли; 3) перестройка системы ценообразования, которая заменяла полити­ку поддержания низких оптовых цен политикой установления цен на уровне, обеспечивающим работу предприятий на началах хозрасчёта (в 1966-1967 годах была осуществлена реформа оптовых цен в промышленности); 4) восстанов­ление отраслевого принципа организационной структуры управления промыш­ленностью.

Исходной идеей реформы была невозможность решать все на­роднохозяйственные вопросы в центре, что обусловливало потребность в де­централизации. Оставалось пять директивно планируемых показателей: объём реализации продукции, основная номенклатура, фонд заработной платы, прибыль и рентабельность, взаимоотношения с бюджетом. Однако администра­тивная обязательность заданий при этих экономических показателях должна была сохраниться.

Таким образом, уже в самом замысле реформа несла отпечаток консерва­тизма, инертности мышления, являлась отражением абсолютизации сложив­шихся на практике в конкретно-исторических условиях 30-40-х годов форм орга­низации экономической жизни. Она была направлена лишь на известное ограни­чение административных методов, на сочетание их с некоторыми экономически­ми рычагами.

Попытки воплощения проекта в жизнь встретили мощное сопротивление бю­рократического аппарата, который справедливо увидел в ней посягательство на его права и власть. Уже в 1966-1967 годах стали проявляться негативные по­следствия реформы, причиной которых были прежде всего её половинчатость. Интересы общества и предприятия стали всё больше и больше расходиться.

Точку дискуссии товарному (рыночному) производству поставили события в Чехословакии (1968 г.- А.Дубчик), после которых любая попытка обосновать то­варное производство при социализме пресекалась, а сторонники этой концепции объявлялись апологетами теории рыночного социализма. Термин "товарное производство" перестал появляться в печати и был заменён понятием "товарно-денежные отношения".

В начале 70-х годов от реформ практически полностью отказались, валовые натуральные показатели вновь заняли ведущее место в экономической жизни.

Реформы второй половины 80-х годов продолжали линию преобразований в хозяйственном механизме, перехода к полному хозрасчёту (начатому в середине 60-х годов).

Основные позиции программы перестройки хозяйственного механизма, принятой в 1987г. вытекали из общей логики предшествующих наработок экономической теории, ориентировали на совершенствование взаимодействия производительных сил и производственных отношений, общественной собст­венности в многообразии её форм, на диалектическое сочетание планомерности и товарно-денежных отношений и на соответствующую реформацию хозяйст­венного механизма. Это был курс на улучшение модернизацию советской эко­номической системы, дальнейшее развитие социализма.

Конечно, его реализация требовала времени и усилий. Однако реформист­ский зуд, возбуждаемый противниками социализма изнутри и из-за рубежа, не дав довести до конца реализацию модели-87, повернул под флагом "углубления реформ" вектор перестройки в другую сторону - через рыночную экономику к ка­питализму. Здесь-то и наступил кризис советской политической экономии социа­лизма, охвативший марксистскую политическую экономию в целом, вылившийся в раскол рядов её разработчиков. Тут уместным вспомнить афоризм Наполеона, призывавшего без сомнений захватывать чужие земли, ибо "найдутся юристы, которые оправдают ваш захват".

3. ПУТИ ИНТЕГРАЦИИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ

НАУКИ В МИРОВУЮ

Актуальной проблемой экономической науки России является её интеграция в мировую. Речь не может идти об одномыслии, о единых подходах к экономиче­ских проблемам. Исторический опыт, сама жизнь показывает, что на разных эта­пах развития общества наиболее полно отражает экономические процессы та или иная теория, концепция, направление.

И в России экономическая наука развивается учёными разных экономических направлений. Дать наиболее обоснованные ответы на актуальные проблемы, встающие перед обществом, перед экономикой можно лишь на основе исполь­зования всего богатства мировой науки.

Такие возможности сейчас есть. Широким потоком идёт публикация наибо­лее популярных в разных странах учебников по экономической теории, трудов выдающихся экономистов.

Расширены возможности для творческой работы российских учёных. В средствах массовой информации проходят острые дискуссии по актуальным проблемам, ♦пути развития общества, экономики (к рыночной экономике, к ка­питализму, к социализму какой-то модификации и пр.?), ♦ как называть экономи­ческую науку? ♦ Какова её структура?  И масса других вопросов: «Пути выхода из кризиса; • Формирование рыночного хозяйственного механизма; • Проблемы формирования рыночной инфраструктуры; «Проблемы внешнеэкономических связей (протекционизм или свободна торговли, т.е. закрытость или открытость экономики); • Проблемы развития АПК, ВПК, сферы образования, здравоох­ранения и т.д.; • Проблемы развития экономической науки, её методологии, функциональных и отраслевых наук.

В начале 90-х годов, да и сейчас, не утихает спор о путях развития России, будущем её экономики. Суть споров вокруг программ и их осуществления кон­центрируется на трех постулатах: ♦ роли государства, ♦соотношении разных форм собственности, ♦степени решения социальных вопросов в рамках понятия "социальная справедливость". Эти три постулата, как показывает всемирный опыт, реализуются при выборе модели рыночной экономики в более или менее выраженных двух направлениях.

Первое направление - так называемая неоклассическая либеральная модель. Она покоится на полном отрицании государственной собственности. И со­ответственно - абсолютизации частной, что предполагает резкое сокращение социальной функции государства. Наиболее яркий пример этой модели - эконо­мическая политика США послерузвельтовского периода.

Второе направление - социально ориентированная модель рыночной эко­номики. Оно покоится на свободном сосуществовании разных форм собственно­сти, сильной социальной функции государства. Это направление характерно в основном для европейских, а в особенности для скандинавских стран, Израиля, Канады. Эту же парадигму развития, похоже, выбирают Китай, Южная Корея, быстро развивающиеся страны Латинской Америки, Арабского Востока.

Собственно эволюция к смешанной экономике становится общемировой тен­денцией, и было бы наивностью игнорировать это и стараться американизиро-вать-яашу экономику.

В начале 90-х годов Отделение экономики РАН совместно с международным фондом "Реформа" подготовили доклад "О стратегии преобразований в России" и передали Б.Н.Ельцину.

"Мы проанализировали две основные модели рыночной экономики, - отмечал директор института экономики РАН Л.И.Абалкин, - которые действуют сегодня в мире - так называемую либеральную и социально ориентированную. Эти модели различаются между собой прежде всего отношением к собственности. Первая характеризуется практически полным господством частной собственности, вто­рой же свойственно многообразие форм, которое мы иногда называем "полифо-ничностью". Проходит линия водораздела и по роли государства и управления экономикой. Либеральная модель предполагает нарочитую отстранённость го­сударственных органов от этих проблем, а социально ориентированная, напро­тив, достаточно активное участие в их решении. В зависимости от модели раз­личается и социальная политика. Либеральная модель основывается на прин­ципе самовыживания каждого из членов общества, а социально ориентирован­ная обеспечивает определенные гарантии со стороны государства.

Какой из вариантов лучше? Однозначно ответить нельзя. Либеральная мо­дель имеет свои достоинства. Она формирует сильную личность, способную противостоять жизненным трудностям. С другой стороны, эта модель достаточ­но безжалостна. Скажем, нищий объявляется жертвой собственной бездарности.

Одна модель не лучше и не хуже другой. Они просто разные. Вопрос же в том, насколько тот или иной вариант адекватен конкретному обществу, его исто­рии, традициям, менталитету.

Все авторы академического доклада согласились, что ставку нужно делать на социально ориентированный рынок, развивающийся в условиях многоукладной экономики". i(CM.: Униформа реформы - медные каски (Интервью Абалкина)//ПОИСК.-1992.- N 49, 4-10 декабря. - с.1, 4). Однако эти выводы руково­дством не были учтены.

Некоторые наши теоретики и политики безоговорочно и некритически вос­приняли рецепты иностранных профессоров и экспертов, весьма поверхностно знакомых с реальным состоянием российской экономики. Воспринятая ими идея "шоковой терапии" вместе с либерализацией цен и приватизацией оказалась слишком болезненным, исключительно тяжёлым по последствиям методом "из­лечения" экономики.

Акцент делался на изменение социально-экономического механизма, но бы­ли проигнорированы реальные социально-экономические условия, сложившиеся традиции, структура централизованной экономики. Практика показала, что нель­зя копировать чужие модели. Такой подход несостоятелен, чреват серьёзными последствиями.

Метод "шоковой терапии" предназначался не для планово-регулируемой, а для рыночной, устоявшейся экономики, переживающей временные трудности. "Шок" решал более узкие задачи - восстановления временно нарушенного рав­новесия, а не задачи создания нового хозяйственного механизма, формирования новой институциональной среды.

"Можно ли вытащить со дна обломки российской экономики?" - вопрошал проф. массачусетсского технологического института (США) Л.Тейлор. По его мнению, "та либерализация цен, которую пытались осуществить, безболезненно приводит экономику к полной занятости и "эффективному" распределению ре­сурсов в одних только американских учебниках".

"История свидетельствует: либерализация торгового и финансового сектора, отстаиваемая представителями неоклассической теории, в цель не попадает. Основополагающие представления этого подхода реальностям нашего мира не соответствуют. Перед россиянами стоит другой вызов - создать такой механизм формирования рынка, который запряжёт и вытянет имеющийся капитал, техни­ческую экспертизу и квалифицированную рабочую силу".

Практика хозяйственного развития подтвердила, что замысел реформы дол­жен включать не только программу (целевые ориентиры, методы и рубежи пре­образований), но и механизм реализации программных задач, формирования организационно-правовых и экономических рычагов перехода к рыночным отно­шениям.

Но именно механизм, конкретные формы, инструменты, рычаги социально-экономических преобразований, их взаимосвязь, последовательность не были разработаны, оставались своего рода "загадкой". Вместо реальных мер приме­нительно к условиям российской действительности предлагался набор деклара­ций и общих принципов, отнюдь не способных прояснить дело.

Серьёзные и ответственные аналитики отмечали абстрактность и практиче­скую непригодность неоклассической теории общего экономического равнове­сия, иллюзорность модельных построений, "близорукость сторонников маржина-листского "предельного анализа".

В условиях переходной экономики значение теоретических обоснований эко­номической политики необычайно возросло* Однако законченной теории, цело­стного представления о проблемах и закономерностях социально-экономических преобразований пока не выработано.

Переход к новому технологическому способу производства, становление по­стиндустриальной цивилизации предполагают решение комплекса весьма сложных проблем.

•1. Разработка целей и критериев, способов и методов преобразований, их последовательности. Анализ закономерностей переходной экономики; обосно­вание концептуальных основ национальной модели.

•2. Государственное регулирование в условиях переходной экономики. Про­блема сочетания рыночного и государственного регулирования в процессе ре­формирования.

•3. Проблема финансовой и производственной стабилизации. Причины, ха­рактер трансформации кризиса, пути его преодоления. Предпосылки и факторы экономического роста.

•4. Характер и содержание институциональных преобразований. Особенно­сти управления в переходный период. Изменение стереотипов экономического поведения.

•5. Реформа социальной сферы; основы социальной политики.

♦ 6.Условия интеграции государства в мировую экономику. Особенности ре­гулирования внешнеэкономических связей.

Решение широкого комплекса задач в переходной экономике связано с неор­динарными эффектами, острыми противоречиями. Важно отказаться от готовых схем и "универсальных" рецептов, всесторонне учитывать реальную ситуацию, постоянно уточнять и корректировать экономический курс.

Процесс демократизации и расширения гласности привели к раскрепощению российской экономической мысли и перестройке учебного курса экономической теории. Сейчас в большинстве вузов России изучается Экономическая теория ("Экономикс", "Основы экономической теории", "Микроэкономика" и "Макроэко­номика"). В ряде вузов изучается политическая экономия при коренной пере­смотре структуры и тематики курса. Так в Российской экономической академии им. Г.В.Плеханова изучается ОБЩАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ (политэконо­мия). (Учебник Под общ.ред. акад. В.И.Видяпина, акад. Г.П.Журавлёвой. М.: ПРОМО-Медиа, 1995. - 608 с. (Видяпин В.И., Журавлёва Г.П. и др.): (Макро-, микро-, мезо-, мировое хозяйство)

ВЫВОДЫ.

Обратите внимание на лекцию "5.5 Эпоха династии Хань".

После Октябрьской революции наша страна жила под знаком строительства социалистического общества. И всё же неверно, по-видимому, рассматривать советский период историй отечественной экономической мысли только с пози­ций разрыва с западными традициями, только как отход от ценностей мировой цивилизации.

Так, нэповскую модель в некоторых отношениях вписывалась в общие конту­ры мировой цивилизации (смешанная экономика; отношения конкурентного рын­ка; государственное регулирование; социальный протекционизм).

Вместе с тем в СССР формировалась замкнутая, оторванная от традиций не только мировой, но и русской экономической мысли, политизированная и идео­логизированная "политическая экономия в широком смысле слова", важнейшей составной частью которой позже становится "политическая экономия социализ­ма", по существу выполнявшая функцию теоретико-экономического обоснова­ния административной системы.

Со второй половины 50-х годов в сфере экономической политики и в теории встал и решался вопрос о необходимости демократизации планомерной органи­зации народного хозяйства, смягчения централизма в управлении экономикой, усилении хозрасчётных отношений, самостоятельности и ответственности пред­приятий за результаты своей деятельности. Однако непоследовательность, не­комплексность, противоречивость проводимых реформ не дали желаемых ре­зультатов.

В настоящее время перед экономической наукой встают ответственные за­дачи:* выработки концепции дальнейшего развития экономики, • наиболее при­емлемой модели для нашей экономики. При этом следует учесть, что эволюция к смешанной экономике становится общемировой тенденцией.

Современное состояние отечественной экономической мысли характеризу­ется наличием двух направлений: одно пытается перенести на российскую почву все достижения западной экономической мысли, другое ищет свой специфиче­ский путь развития экономики России. Вероятно, как всегда, истина должна ле­жать где-то между этими полярными подходами.