Управление процессом профилактики наркотизации
ТЕМА 4. Управление процессом профилактики наркотизации
Проблема организации результативной профилактики наркотизации состоит не в наличии имеющихся правовых ограничений в сфере оборота наркотиков или дополнительном их установлении, а в формировании соответствующего отношении к ним со стороны общества. Допустимость и принципиальная необходимость правовых ограничений в рассматриваемой области правового регулирования не противоречит принципам правового государства, но и во многом предопределяется ими.
При этом стимулирующая роль позитивных правовых средств в процессе профилактики заключается в формировании мотивационных механизмов правомерного поведения граждан, развитии побудительных мотивов, соответствующих наиболее ценным психическим качествам личности. Правопорядок в обществе является не только показателем последовательной государственной политики и стабильности социального пространства, но и выражает уровень лояльности граждан по отношению к государству.
Ни одно общество не может функционировать и развиваться без системы ценностей, поскольку превращается в хаотичную толпу, в совокупность атомизированных индивидов. Одно из основных мест в формировании организационных ценностей общества занимают его стабильность и устойчивость, которые немыслимы без выверенной технологии управления. Сегодня многие стороны жизни российского общества находятся в неустойчивом состоянии, и вне управления государство не сможет его преодолеть.
Ценностные ресурсы государственной политики
противодействия наркотизации
Ценностные ресурсы общества, включенного в процесс противодействия наркотизации, являясь компонентом не только общественного сознания, но и поведения граждан, не ограничиваются рациональным предпочтением или выбором той или иной ценности. Ценность становится таковой лишь после превращения в убеждения личности, перехода в ее эмоциональный потенциал. Взаимосвязь установки и ценностной ориентации обусловлена воздействием ориентаций на все стороны человеческой психики: от познавательной деятельности до мотивации каждого из поступков личности.
Очерчивая взаимосвязь мотива и деятельности, А.Н. Леонтьев пришел к выводу о раздвоении функций мотивов, которое «возникает вследствие того, что деятельность необходимо становится полимотивированной, т.е. одновременно отвечающей двум или нескольким мотивам». Он показал, что одни мотивы, побуждая деятельность, вместе с тем придают ей личностный смысл (смыслообразующие мотивы), а другие выполняют только роль побудительных факторов (мотивы-стимулы)1.
Рекомендуемые материалы
Мотив - это материальный или идеальный объект, в котором находит свое конкретное выражение потребность личности. Мотивом деятельности, выступающим в побудительной функции и задающим направленность этой деятельности, является объект, высший по отношению к субъекту.
В процессе осуществления профилактики наркотизации в качестве внешнего фактора, воздействующего на интересы общества и направляющего его на достижение позитивных целей, выступает политический или правовой стимул, а соответствующая мотивация построена на основе привлекательного имиджа благоприятных последствий.
Понимание сущности мотивации наркомании раскрывается в общем контексте версии о предметности как исторически фиксированной функции. Предметная сфера, в которой живет и действует наркоман, рассматривается не как совокупность физических объектов, существующих безотносительно к субъекту, а как мир предметов человеческой деятельности, проявляющих себя через призму их восприятия наркозависимым субъектом.
Деятельность рассматривается как динамическая система взаимосвязи субъекта с миром и включает следующие формы:
· предметно-практическая (по производству материального продукта);
· теоретическо-мыслительная (оперирующая идеальными конструкциями, моделирующими мир);
· идеологическая (связанная с рефлексией, выделением целевых ориентиров и т. д.).
Возникновение и развитие наркотизации тесно взаимосвязано с ценностными ориентациями, с характером принятых ролей, динамическим состоянием личности, содержанием мотиваций деятельности, которые определяют характер и направленность поведения граждан. Содержание и направленность ценностных ориентаций являются устойчивыми регуляторами как индивидуального поведения, так и состояния социума.
Нравственные ценности представляют собой материализацию ценностных ориентаций, которые не могут существовать в качестве отделенных от субъекта свойств предметов сами по себе, поэтому их существование не сводится к внутриличностному, чисто субъективному переживанию.
В основе ценностного содержания любого процесса, протекающего в жизни общества, находятся интересы и потребности граждан. При анализе интересов как одного из основных факторов развития общества нередко обращают внимание на смежные социальные и психологические явления, в том числе генетически предшествующие интересу. Такова, в частности, категория потребности. Человеческие потребности бывают неосознанными (их называют влечениями) и осознанными. Именно потребности инициируют образование ценностей, а осознание потребности служит формированию интереса, мотива, ориентации, установки, цели, решения, действия. Процесс перехода к осознанному употреблению наркотиков, как правило, становится необратимым.
Осуществление профилактики наркотизации без учета интересов и потребностей населения, управленческого потенциала государственного аппарата, характера развития отношений в обществе, может свести управление на уровень манипулирования сознанием и межличностными отношениями, инициировать возврат к командно-административной системе.
Мотивационно-потребностная сфера получает реализацию в результативности деятельности. Осознание целей своей деятельности, активно-положительное отношение к ней способствуют актуализации личностных качеств, создают условия для самосовершенствования и самоутверждения.
В то же время нельзя не учитывать и психические особенности человека, его склонности, способности, характер, темперамент. В свою очередь, формирование потребностей и психического склада человека обусловлено природными данными, влиянием индивидуальной и социальной среды.
Поэтому наркотизация, как всякое явление действительности, имеет свои объяснимые причины, которые инициируют деятельность не непосредственно, а через целеполагание, через постановку цели. В процессе развития наркотизации общества часто можно обнаружить те или иные объективные причины, способствующие столкновению интересов социальных субъектов. Причины наркотизации кроются в противоречиях, закономерно вытекающих из объективно сложившейся ситуации в обществе, когда вступают в противодействие различные потребности граждан. Познание сущности ценностей помогает раскрыть их взаимосвязь с другими категориями реальности, причем важное место занимает процесс осознания того, какова при этом иерархия жизненных и профессиональных ценностей, каков механизм их влияния на процесс формирования гражданского общества. Общественные ценности утверждаются в жизни не спонтанно, а зависят от социально-экономических и политических отношений в государстве.
Совокупность ценностей процесса профилактики наркотизации носит целостный характер и представляет собой познавательно-действующую систему. Кроме того, ценности объективны. Они формируются исторически в ходе развития общества и фиксируются в науке как форме общественного сознания в виде специфических образов и представлений, находящих отражение в идеях и концепциях.
В процессе профилактики наркотизации общество овладевает ценностями, то есть фактически «субъективирует» их. Уровень субъективации ценностей рассматривается как индикатор готовности общества к восприятию и участию в осуществлении государственной политики, направленной на противодействие наркотизации. Уровень субъективации определяется развитостью общества, самосознанием граждан, их внутренней социальной позицией. Зависимость уровня субъективации от состояния общества обусловлена тем, что установление ценности общественного явления осуществляется в процессе его оценки гражданами.
Ценностные ресурсы, которые служат ориентирами социальной и профессиональной активности, различают следующие:
· ценности, связанные с утверждением личности в обществе, социальной сфере;
· ценности, связанные с удовлетворением потребности в общении;
· ценности, связанные с самосовершенствованием;
· ценности, связанные с самовыражением;
· утилитарно-прагматические ценности;
· целевые и инструментальные ценности.
Эффективность профилактики наркотизации во многом зависит от соотношения присвоения (субъективации) и отдачи (объективации) сотрудниками органов государственной власти ценностей-знаний. Вместе с тем, очевидно, что наличия знаний в системе ценностей недостаточно. Ее необходимыми элементами являются также ценности-цели и ценности-средства.
Цели должны стать результатом воплощения требований, предъявляемых человеку обществом, в конкретные требования к интересам, стремлениям, чувствам и поступкам, составляющим главную характеристику облика личности.
Важное место в системе ценностей занимают ценности-качества, характеризующие как потенциал субъекта профилактики наркотизации, так и качества общества. Ценности-качества включают в себя систему деловых и личностных характеристик субъекта профилактики наркотизации:
w общественно-гражданская зрелость;
w отношение к профессиональной деятельности (чувство личной ответственности за порученное дело, чуткое и внимательное отношение к гражданам, дисциплинированность и требовательность);
w уровень знаний (квалификация, знание основ профилактики, общая эрудиция);
w организаторские способности;
w способность к руководству (умение своевременно принимать решения, способность обеспечивать контроль за исполнением решений, умение разрешать конфликтные ситуации, уверенность в своих силах, умение владеть собой);
w морально-волевые качества характера (честность, добросовестность, уравновешенность, скромность, коммуникабельность).
Ценности-качества дают возможность субъекту профилактики, исходя из ценностей-целей, обеспечить выбор ценностей-средств, реализация которых обусловливает достижение намеченного результата. В процессе профилактики наркотизации происходит изменение внутреннего мира граждан, их ценностей-качеств, в результате чего человек приобретает возможность соизмерять свои потребности и запросы с целями общества, стремиться к установлению с другими людьми конструктивных межличностных отношений. Обеспеченные системой ценностей-средств взаимодействия людей преломляются в общественном сознании, способствуют его позитивной трансформации, что, в свою очередь, благотворно влияет на эффективность профилактики наркотизации.
Политико-правовые средства процесса управления
профилактикой наркотизации
Реформирование государственно-правовых институтов современной России приводит к определенным положительным результатам, вследствие чего интерес к оптимизации их функционирования не снижается, а скорее возрастает. Вместе с тем, очевидна недостаточная готовность аппарата государства к выработке и реализации решений, адекватных современным потребностям страны, избыточность полномочий и функций государственных органов, неспособность предложить качественные, востребованные населением услуги. Все это на практике оборачивается в ряде случаев досадными просчетами, к примеру, в эффективности борьбы с терроризмом. Не лучшим образом дело обстоит в реализации политики и законодательных актов в противодействии наркотизации общества.
В связи с этим существенно возрастает необходимость оптимизировать правовые формы реализации соответствующих функций государства, в том числе в сфере исполнения законов, регулирующих противодействие наркотизации общества. В результате вопрос совершенствования правовых форм государственной работы становится частью общей проблемы осуществления административной реформы, повышения эффективности деятельности исполнительного аппарата власти, персональной ответственности должностных лиц, в целом обеспечения реализации государственной политики и законодательства оптимальными средствами и в установленные сроки. Переход к новому качеству власти, к предоставлению населению качественных публичных услуг при непременном условии обеспечения приоритета основных прав человека и гражданина над другими интересами и ценностями составляет господствующую тенденцию развития современного российского государства, исполнительного аппарата власти.
Названная общая тенденция нуждается в эффективных правообеспечительных средствах. Она проявляется прежде всего в процессуализации современного законодательства России и нормативного урегулирования исполнительного аппарата, которое в соответствии с новой схемой деятельности Правительства РФ существенно обновилось. Произошли дифференциация полномочий, функций, компетенций министерств, служб, агентств, появилась логическая обоснованность в распределении правотворческих, правоприменительных, надзорных, контрольных полномочий в структурах исполнительной власти.
В целом в системе исполнительной власти складывается модель правовой формы государственной деятельности (реализации функций) как такого вида властной деятельности управленческих органов и должностных лиц, которые связаны с вынесением в порядке, предусмотренном процессуальными нормами, нормативных или индивидуальных решений, нацеленных на эффективную реализацию целей политики и законодательства в определенной сфере управленческих отношений.
Правовые формы государственной деятельности (осуществление функций государства) имеют место там, где в статусных нормах закрепляются полномочия осуществлять определенный вид государственно-властной официальной деятельности (правотворческой, правоприменительной и др.); где происходит разрешение определенной жизненной ситуации через осуществление правотворческой, правоприменительной, надзорной деятельности и др.; где порядок осуществления государственной работы регулируется нормами процессуального права (статусные нормы, регламенты). Правовые формы государственно-властной деятельности венчают юридически значимые результаты, выражающиеся в упорядоченности социальных связей предмета управляющего воздействия субъектов государственно-властной деятельности.
Нередко фактические (организационные) и правовые формы деятельности органов государства разграничиваются, хотя следует иметь в виду условность данной терминологии. Правовые формы всегда являются организационными, но не любая организационная деятельность выступает в роли правовой. В государственном управлении, в частности, в управлении профилактикой наркотизации общества уместно обособить и назвать такие правовые формы деятельности управомоченных субъектов, как правотворческую, правоприменительную, в том числе юрисдикционную, надзорную, контрольную. Соответственно обособляются одноименные виды юридических процессов – правотворческий, правоприменительный и др. Последние характеризуются составом – элементами специфической научно-практической конструкции юридической процессуальной формы, свойственной для всех видов юридических процессов и процессуальных правоотношений.
Субъектный состав правотворческого, правоприменительного и др. процессов и процессуальных правоотношений характеризуется участием в них политических институтов (государство, политические партии, добровольные объединения), реализующих свои полномочия в соответствии с правовым статусом. Политические институты обеспечивают воспроизводство, стабильность и регулирование политической деятельности, сохранение идентичности политической общности, усиливают социальные связи и внутригрупповую сплоченность, осуществляют контроль за политическим поведением.
Ведущим политическим институтом системы противодействия наркотизации является государство, которое олицетворяет собой источник права и закона, организующий жизнь общества и деятельность самого государства и его структур в системе политических и общественных отношений. В процессе противодействия наркотизации важное значение имеют политические партии, массовые общественные организации и движения, а также так называемые «группы интересов» (добровольные объединения и организации, создаваемые для выражения и представления интересов входящих в них различных слоев общества). Таким образом, в процессуальных правоотношениях процесса противодействия наркотизации, кроме государства, участвуют и другие институты общества, не обладающие властными полномочиями, однако ведущая роль в достижении юридически значимого результата принадлежит субъектам-носителям государственно-властных полномочий.
Предметную сторону процесса формирования и реализации государственной политики образуют политические программы, концепции, нормативно-правовые акты, которые характеризуют алгоритм и интенсивность управленческого воздействия. В более обобщенной интерпретации и применительно к целям исследования предметом процессуальной деятельности является обеспеченное юридическими средствами общественно-политическое противодействие наркотизации.
Процедурная сторона процессуальной деятельности показывает ее протяженность во времени – юридическое закрепление порядка, этапов, стадий осуществления властно-организующей деятельности. Юридическая процедура как порядок совершения процессуальных действий занимает в процессе строго определенное место, находится в логической взаимосвязи с предметным и статутным, закрепляющим властные полномочия, компонентами. Статутная ответственность в данном случае имеет значение управляющей системы, так как она установлена законом и служит предпосылкой реализации юридической ответственности в общепризнанном аспекте ее проявления.
При оценивании результативности процессуальной деятельности в сфере противодействия наркотизации общества властно-организационная деятельность является официальной (публичной) с позиции материальных носителей властных распоряжений – актов правотворчества.
Обеспечительная сторона юридической процессуальной формы предотвращает бездействие субъектов государственно-властной деятельности в тех случаях, когда они обязаны действовать и приводить в движение властные полномочия, либо когда управомоченные субъекты принимают неправовые акты или же прямо нарушают процессуальные нормы, определяющие порядок реализации властных полномочий.
Учитывая, что процессуально-правовое регулирование в сфере противодействия наркотизации осуществляется специально уполномоченными субъектами, их деятельность должна быть упорядочена и урегулирована так, чтобы исключить со стороны юрисдикционных органов какие-либо злоупотребления властью. В любом случае правообеспечительные средства приводятся в действие при совершении процессуальных правонарушений (деликтов), которые ставят под сомнение качество исполнения своих функций органами государства и должностными лицами.
Управление процессом профилактики наркотизации предполагает:
w формирование адекватного отношения населения к наркотизации как негативному социальному явлению, угрожающему безопасности общества;
w обучение методам противодействия наркотизации;
w воспитание соответствующих качеств личности.
Выделяют следующие условия эффективности профилактики наркотизации:
w системность, то есть учет в профилактической деятельности совокупности политических и социальных факторов, определяющих готовность населения к диалогу и непосредственному участию в процессе профилактики наркотизации;
w парциальность (представление о профилактике наркотизации как о части государственной политики);
w проблемная адекватность (отражение в содержании профилактики наркотизации реальных проблем общества);
w когнитивная адекватность (соответствие содержания профилактики наркотизации действующему законодательству в сфере контроля за оборотом наркотических и психотропных веществ);
w персонификация (обеспечение прямого, непосредственного участия органов государственного управления в разрешении проблем общества, ставших причинами и поводами развития наркотической ситуации);
w альтернативная выгода (создание в обществе условий, способствующих участию населения в осуществлении профилактики наркотизации);
w использование обратных связей, которые служат ведущим фактором формирования системных свойств в управлении профилактикой наркотизации.
Наиболее значимыми факторами процесса профилактики наркотизации являются:
w Когнитивный (обеспечение формирования у населения целостного представления о государственной политике профилактики наркотизации. Проявляется в целенаправленном исследовании, отборе и систематизации научных знаний о субъектах и объектах процесса управления. Обеспечивает познание и анализ явлений, возникающих в ходе развития наркотической ситуации).
w Субординационный (предназначен для использования в процессе профилактики прав и полномочий субъекта издавать нормативно-правовые акты, отдавать распоряжения и требовать их исполнения).
w Коммуникативный (означает, что процесс профилактики невозможно организовать вне установления различных коммуникативных связей между его участниками на основе постоянного взаимодействия и обмена информацией).
w Дидактический (включает в себя нормативно-правовые акты, регламентирующие государственную политику в сфере оборота наркотических средств и психотропных веществ).
w Формирующий (отражает сферу воспитательной деятельности). Поставив во главу угла создание личности, исповедующей и реализующей закон, государство недооценило фактическое положение дел. Для эффективного осуществления профилактики наркотизации необходимо формирование у населения нравственных качеств, создание условий для проявления гражданами регулируемой социально-правовой активности.
Выявленные факторы профилактики наркотизации находятся в тесном взаимодействии, образуя целостную, динамическую систему, действующую поэтапно на основе рассмотренных ранее принципов.
В решении проблемы противодействия наркотизации общества обнаружена устойчивая зависимость, которая могла бы быть отнесена к разряду закономерностей. Она заключается в том, что даже в демократическом государстве гражданин обладает достаточно определенным уровнем свободы, обусловленным его правами, обязанностями и правовыми ограничениями, базирующимися на законе. Свобода личности является имманентной характеристикой человеческой деятельности, определяющей уровень самосознания и ответственности за те или иные действия. Жесткая регламентация личной свободы сдерживает граждан в творческих поисках оптимальных приемов и методов осуществления антинаркотической деятельности, препятствуя тем самым развитию потребности в самореализации личности.
Доверие населения к государству – необходимое условие эффективной профилактики наркотизации
Современные социальные исследования выделяют три уровня доверия. Минимальный уровень представляет доверие человека к самому себе, внутреннюю легитимацию индивидуального мнения и поведения; другой уровень доверия основан на личном опыте отношений человека с иной личностью; третий уровень – институциональное доверие, определяемое отношением человека к государству, его политическим, экономическим, социальным институтам. К сожалению, в российском обществе доверие нередко не преодолевает даже индивидуальный уровень.
Ведущую роль доверия общества к государству отмечали представители классической немецкой социологии М. Вебер и Г. Зиммель, называя его одной из наиболее важных синтезирующих сил.
Основные факторы, формирующие предпосылки прогрессирующего развития наркотизации общества, вопреки распространенному мнению, в большей части обусловлены не низкой эффективностью работы правоохранительных органов, а совсем другими причинами.
Несмотря на то, что их неудовлетворительная деятельность по обеспечению безопасности населения оказывает отрицательное влияние на распространенность наркомании и криминальных проявлений наркобизнеса, однако, в первую очередь речь должна идти о нравственном и социально-психологическом состоянии самого социума. При формировании государственной политики следует исходить из того, что именно права и свободы человека и гражданина определяют смысл законов, их содержание и применение.
На общем фоне правового нигилизма населения, невиданного ранее падения престижа норм морали и права, законности и справедливости активно разрастаются метастазы бездуховной потребительской психологии общественных отношений, ориентации на бесцеремонное разрушение прежних идеалов при отсутствии общественно ценных эталонов поведения.
Общество пока не смогло найти достойных эквивалентов утраченных иллюзий, не сумело заменить их адекватными по значимости для большей части населения ориентирами, способными выполнить роль объединяющего фактора и стимула к прогрессивному движению. Эта задача уже длительное время безуспешно требует своего решения, для чего необходимо создание в обществе новой морально-психологической ситуации. В противном случае духовно-нравственный вакуум и неопределенность перспектив приведут нас в сети, умело расставляемые апологетами «твердой руки» и возврата в консервативное прошлое.
К сожалению, население не всегда готово связать решение этих проблем с той или иной политической идеологией. Во многом это связано с сохраняющейся неразвитостью политических партий, не ставшими пока политическими акторами, которые могли бы инициировать и корректировать конструктивный диалог власти и общества.
По справедливому замечанию Г.В. Мальцева, в современных общественно-политических условиях государство зачастую не способно обеспечить реализацию стратегии индоктринации – идеологического воспитания граждан и пропаганды идей, обеспечивающих добровольное принятие власти1.
Преодоление локализации доверия является одной из важных задач современного российского общества, как и других государств, переживающих трансформационные процессы. Процветание безнаказанной преступности стало одной из основных причин возникновения в обществе психологического дискомфорта, чувства незащищенности и постоянной опасности. Росту в обществе нигилистических настроений по отношению к деятельности правоохранительных органов во многом способствует латентная преступность.
В настоящее время государством предпринимаются шаги к восстановлению деформированных звеньев системы социального контроля и организации ее деятельности, исходя из новых реалий. Одним из достаточно сложных барьеров на данном пути является падение авторитета правоохранительных органов, утрата доверия и уважения к ним со стороны преобладающего большинства населения. Этот феномен обусловлен неудовлетворенностью обществом не столько содержанием и объемом компетенции, сколько качеством правоохранительной деятельности, которое переживало процесс перманентного снижения на протяжении длительного времени.
С целью сдерживания нарастающей волны наркотизации специалисты и ученые пытаются выявить ее причины. Некоторые из них, как уже отмечалось, в качестве основных причин роста преступности видят ухудшение экономических условий, другие – рост детской безнадзорности и беспризорности, третьи – культ насилия, господствующий в работе средств массовой информации, четвертые – недостатки действующего законодательства, пятые – нестабильность общественного устройства и т.д.
Безусловно, данные причины оказывают влияние на состояние правосознания, но крайне затруднительно с достаточной долей уверенности только этим объяснить распространение наркомании, особенно среди молодежи. Можно предположить существование определенных социальных закономерностей, обусловленных переходом российского общества в качественно новое состояние и способствующих росту преступности.
Интеграция экономики, включая ее техническое совершенствование, повлекла за собой и побочное следствие – интеграцию нелегальной экономики. Наркобизнес, наряду с незаконной торговлей оружием составляющий значительную часть теневой экономики, активно использует интеграционные процессы для усиления своего влияния на мировое пространство. Организатором прогрессирующего процесса незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ является транснациональный наркобизнес, который не только постоянно наращивает свои объемы, но и развивается в направлении материально-технического и технологического вооружения.
Большинством исследователей отмечается высокий уровень организованности преступности в сфере наркоторговли, что обусловлено спецификой рассматриваемой разновидности криминальной экономики, предусматривающий систему производства сырья, переработку, транспортировку, контрабанду и разветвленную сеть сбыта. Это свидетельствует о том, что процесс наркотизации общества рассматривается криминальными структурами прежде всего с точки зрения экономических интересов.
Сыграла свою роль естественная либерализация правовых барьеров на пути наркобизнеса – следствие общей либерализации правового режима на постсоветском пространстве. Только во второй половине девяностых годов в России начала формироваться адекватная сегодняшним условиям и международным стандартам система антинаркотического законодательства, но этот процесс, как уже отмечалось, развивается медленно, равно как не организовано эффективное правоприменение существующей юридической базы.
Кроме того, наркотизация стала в России своеобразной «платой за свободу», следствием глобального «социального аутсайдерства», когда многие люди оказываются вне существующего общества, выталкиваются из него. Это происходит в результате дефектности социализации, которая приобрела стихийный, неуправляемый характер. Российское общество утрачивает систему социального контроля над процессом становления подрастающего поколения, многие традиционные институты социализации, такие как семья, школа, детские и молодежные организации теряют свое значение, а на смену им, кроме горьковских университетов «улицы», ничего не пришло.
В результате процесс социализации носит все более негативный характер, граждане испытывают в настоящее время в большей степени духовный прессинг криминального мира и его ценностей, а не позитивное влияние институтов гражданского общества.
Именно деформация социализации, вызванная кризисом семьи, системы образования и воспитания, отсутствием эффективной государственной молодежной и детской политики и другими причинами, ведет к наркотизации.
Другой особенностью современного состояния наркотической ситуации в России является значительный рост проявлений криминальной агрессии как выражение экстремальности политической и экономической ситуации в стране. Известно, что агрессия имеет как внешнюю, так и интрасубъектную направленность. Интрасубъектная направленность агрессии прежде всего выражается в суициде. В России в последние годы на 100 тыс. населения совершалось 60-70 самоубийств, что в 3-3,5 раза превышает среднемировой уровень суицида, установленный Всемирной организацией здравоохранения. Криминальное проявление агрессии выражается прежде всего в таких формах насилия как умышленные убийства, причинения тяжкого вреда здоровью.
Тенденция развития уровня преступности в прошедшие десятилетия неуклонно и ускоренно ухудшалась, и ее современный уровень (с количественной точки зрения) вовсе не является неожиданностью. За период с 1960 по 2000 гг. коэффициент преступности в России удваивался каждые 15 лет, и если эта тенденция сохранится, то уже через 60 лет Россию ожидает криминологический коллапс: большинство ее взрослого мужского населения будет причастно к преступности.
Анализ насильственной преступности свидетельствует о таких негативных тенденциях, как рост жестокости, широкое использование огнестрельного оружия, распространение заказных убийств, учащение случаев захвата заложников и, наконец, проявление агрессии как самоцели.
Характеристика преступности в России позволяет выделить негативные тенденции, имеющие общенациональное значение:
· Количественный рост преступности в целом.
· Значительное увеличение в структуре преступности доли тяжких и особо тяжких преступлений.
· Существенное изменение мотивации противоправного поведения (широкое распространение корыстных преступлений).
· Преобладание среди преступников лиц без постоянного источника дохода, что тесно связано с резкой дифференциацией населения по имущественному положению, обусловленной продолжающимися кризисными социально-экономическими процессами.
· Увеличение относительного удельного веса преступности несовершеннолетних.
Приведенный анализ показывает, что криминогенная ситуация в России остается сложной. Законопослушное население страны не ощущает своей безопасности, не чувствует себя защищенным от преступных посягательств, что отражается на общем климате доверия по отношению к государству.
Правоохранительные органы в государственном механизме занимают специфическое место в силу возложенных на них задач по борьбе с преступностью, охране общественного порядка, обеспечению безопасности граждан. Для этого они наделены особыми государственно-властными полномочиями, подкрепленными необходимыми средствами и методами принуждения, приемами силового воздействия на правонарушителей вплоть до применения огнестрельного оружия.
Данная деятельность неизбежно сопряжена с вторжением при необходимости в личную жизнь человека, что обусловливает исключительную остроту вопроса о негативном отношении населения к правоохранительным органам и низкой степени доверия к ним. В правоохранительных органах обыватель, в основном, усматривает только силу, которая должна противостоять преступности. Борьба с преступностью задает основные содержательные и структурные параметры деятельности правоохранительных органов, а то, что оказывается за рамками борьбы с преступностью, воспринимается уже как менее значимое.
Узкий диапазон осознания только репрессивного значения функций правоохранительных органов инициирует прогрессирующий рост их отчужденности от общества. Проблема заключается в непонимании большей части населения того, что органы правопорядка не определяют состояние правоотношений и уровня преступности. Правовая ситуация определяется не только уровнем профессионализма и добросовестностью сотрудников, а в первую очередь уровнем развития общества, материальным благополучием граждан, их нормативной и ценностной культурой. Нарушение законов, несоблюдение элементарных прав и свобод человека, массовый произвол должностных лиц, коррупция, рост преступности свидетельствуют о низкой правовой культуре всего общества.
Система не заинтересована показывать реальное состояние преступности, поскольку нередко это влечет негативные последствия для сотрудников. В результате возникает парадоксальная ситуация, когда укрытие преступлений от учета, произвольное манипулирование статистикой составляют положительные факторы для органов государственной власти, выстраивают фундамент для иллюзорного движения вперед по пути укрепления безопасности и правопорядка.
Задачи, функции, средства и процедуры их реализации определяют касающийся практически всех граждан России объем коммуникаций, взаимоотношений правоохранительных органов и населения. Это подтверждает, что правоохранительные органы по разнообразию регулирующих, контролирующих, разрешающих и профилактических функций являются самым дифференцированным и действительно ближайшим к населению звеном государственной власти.
Правоохранительные органы не могут отделять себя от общества, так как сами представляют собой часть общества, со всеми присущими ему недостатками. Однако правоохранительные органы обязаны очищаться от недостатков с более высокими, опережающими темпами, иначе они ни морально, ни физически не смогут успешно обеспечивать защиту законопослушного населения.
Критерии оценки деятельности правоохранительных органов должны реально, а не на словах стимулировать возвращение доверия народа к государству. На рост наркотизации в России, как и на всем постсоветском пространстве, оказывает влияние не только слабость правоохранительной системы, но и ее традиционная ориентированность на приоритет защиты интересов государства и общественной собственности, а не прав и свобод личности.
Уровень преступности, как известно, директивами и приказами не снижается. Вот почему степень эффективности борьбы с незаконным оборотом наркотиков целесообразно определять не количественным анализом массива совершенных преступлений, а интенсивностью и качеством их раскрытия, привлечением к ответственности наркодельцов, а не наркоманов, являющихся во многом жертвами просчетов в социальной политике государства.
Правоохранительная деятельность органически вплетена в социальную жизнь общества. Поэтому ни сама правоохранительная деятельность, ни ее эффективность, ни используемые для ее оценки критерии и показатели не могут стать объективно направленными вне связи с социальными реалиями, интересами и потребностями населения.
В первую очередь, требует безотлагательного решения проблема обеспечения полноты регистрации преступлений в сфере наркооборота. Создание в России Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, безусловно, стало позитивным шагом в повышении эффективности государственной политики в указанной сфере. Вместе с тем, ответственность за предупреждение и выявление преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, несут и органы внутренних дел. Очень важно, чтобы возникающие нередко разногласия между двумя силовыми ведомствами (МВД России и Федеральной службой наркоконтроля) не инициировали эффект «перетягивания каната», результатом которого станет междоусобное противостояние.
Одним из приоритетных направлений противодействия наркотизации представляется минимизация фактов укрытия наркопреступлений от учета. Фактически невозможно обеспечить эффективную борьбу с незаконным оборотом наркотиков, если не иметь адекватного представления о реальных масштабах распространения наркомании.
Экстраполируя современные тенденции преступности России, криминологи (В.М. Баранов, Ю.В. Баулин, С.С. Горяинов, О.А. Колобов, В.Н. Кудрявцев, В.В. Лунеев) высказывают опасение, что преступность приближается «к национальному порогу качественного и количественного насыщения», что именно преступность сейчас реально выступает едва ли не важнейшим препятствием демократических преобразований, поскольку «политическая и экономическая свобода не может существовать с петлей преступности на шее»[1].
Существует мнение, что демократия и либерализм оказываются крайне неэффективными в противодействии наркотизации. Успешное противостояние преступности представляется как рациональная, хорошо организованная работа каждой личности, общества и государства. К обеспечению организации такой деятельности необходимо привлечь максимум воли и ресурсов, а также национальный и межгосударственный опыт борьбы с наркопреступностью.
Принимая во внимание прогнозируемый рост наркопреступности, следует отметить, что ресурсные (прежде всего кадровые) возможности и квалификация правоохранительных органов должны также возрастать темпами, опережающими рост преступности. Пока состязание с наркобизнесом государство проигрывает, поэтому достаточно актуальной представляется задача получения объективной криминологической картины наркотической ситуации в обществе и оценки реальных возможностей общества в профилактике преступности.
Кроме того, необходимо обеспечить соблюдение обязательных требований к функционированию общегосударственной системы профилактики наркотизации:
· упреждающий характер воздействия, подразумевающий своевременность и адекватность принимаемых мер, на основе анализа результатов непрерывного многопрофильного мониторинга оперативной, социально-экономической и социально-политической обстановки в сочетании с объективным прогнозом ее развития;
· комплексный характер воздействия, обеспечивающий эффективное использование сил и средств государственных органов и общественных структур;
· единое управление на федеральном уровне, реализующее цели и задачи профилактики наркотизации общества.
Настроение общества, как и любое другое социальное настроение, не отличается стабильностью, однако это не лишает его внутренней готовности к сопротивлению обстоятельствам. У населения появилось явно выраженное чувство стремления к покою, безопасности, что выражается в обращении к силе, которая сможет защитить население от произвола, правового беспредела.
Характер взаимоотношений между государственными органами и населением представляет собой один из значимых индикаторов социально-политической ситуации в стране. Незаконные действия сотрудников органов государственной власти в отношении прав и свобод личности или даже пренебрежительное отношение воспринимаются гражданами очень остро и болезненно.
Проблемой выступает и то, что подчас государство не только неэффективно выполняет свои функции, но и само нарушает права граждан. Факты беззакония в деятельности властных структур опасны не только тем, что причиняют непосредственный вред конкретному лицу, но и порождают правовой нигилизм общества. Люди теряют уверенность в своей защищенности государством.
Последние десятилетия развития страны не изменили к лучшему характер отношений граждан к государству, а напротив, усугубили его. Криминогенное влияние таких факторов, как социально-экономическое расслоение, очевидные проявления первоначального накопления капитала в форме массового обмана населения, рост бедности, безработицы с одновременным ростом неправедно нажитого богатства на другом полюсе, рухнувшее и с трудом воссоздаваемое правовое поле, прерванные экономические и организационные связи, «растворение» элементов культурной инфраструктуры ухудшили наркотическую ситуацию.
Рассогласование взаимодействия граждан и государства, являющееся итогом ошибочной, ориентированной на параметры государственной самооценки внутренней политики, находит свое выражение не только в росте наркотизации, но и в поведении законопослушных граждан, в их реакции на наркоманию, в оценках способности государства обеспечить общественную безопасность.
Преодоление коррупции в органах власти как фактор противодействия наркотизации общества
Проблема коррупции органов государственной власти уходит своими корнями в глубину российской истории. Так, конкретные проявления коррупции полицейского аппарата России нашли отражение в трудах профессора петербургской духовной академии Д.И. Ростиславова. В журнале «Русская старина» за май 1880 года он приводит факты сговора преступных групп и полицейских властей, отмечая, что в ХVIII-XIX в.в. полиция, «получая от воров и разбойников хорошие подарки, любила им покровительствовать, поэтому потихоньку давала им возможность убегать даже из острогов или не преследовала их надлежащим образом, а сама между тем уведомляла их о тех, кто на них доносил».
Последующие годы развития Российской империи стали не только периодом совершенствования и укрепления разветвленного чиновно-бюрократического аппарата, но одновременно и важнейшим этапом становления отечественной коррупции.
Традиции прошлых поколений получили такое мощное воплощение в современной России, возникшей на обломках тоталитаризма, что коррупция государственной власти пристально изучается не только национальной правовой наукой, но и юриспруденцией мирового сообщества. Деловые круги Запада и представляющие их интересы государственные структуры проявляют заметную обеспокоенность по поводу возможности осуществлять в нашей стране цивилизованную экономическую политику, нормально развивать бизнес, заниматься инвестированием на постсоветском пространстве.
На государственном уровне предупреждение и пресечение коррупции было названо приоритетной задачей еще в Указе Президента России от 4 апреля 1992 года «О борьбе с коррупцией в системе государственной службы»[2], но и до настоящего времени многие положения данного документа так и остались невостребованными. Между тем, только дееспособный и эффективный аппарат исполнительной власти способен обеспечить успешную реализацию государственной политики в сфере противодействия наркотизации.
К особенностям организованной преступности настоящего периода относится формирование прочной системы коррумпированных связей, позволяющих безнаказанно осуществлять финансово значимые незаконные операции в сфере экономики, своевременно располагать достоверной информацией из правительственных кругов о прогнозируемой конъюнктуре, избегать правового воздействия со стороны фискальных органов.
Результаты некоторых исследований показывают, что прямые потери от коррупционной деятельности составляют от 15 до 24 % годового российского бюджета[3].
Уголовный кодекс РФ содержит девятнадцать статей, которые применяют при квалификации преступных деяний коррупционеров[4]. При этом в кодексе отсутствует определение понятия «коррупция», что порождает ошибки и коллизии в правоприменительной практике. Характерно, что Россия является одной из немногих европейских стран, в которых отсутствует специальный закон о коррупции. Его различные проекты проходят обсуждения в комитетах Государственной Думы более десяти лет. В 2003 году Государственная Дума отклонила законопроект, предусматривающий принятие Кодекса служебного поведения должностных лиц государственных органов и государственных служащих. Он содержал один из важнейших инструментов противодействия коррупции – запрет на конфликт интересов, т. е. ситуацию, когда должностное лицо вправе или обязано принимать решения либо совершать действия, влекущие юридические последствия в отношении заинтересованных лиц.
Характерно, что Международный кодекс поведения государственных должностных лиц был принят еще в 1996 году. Именно в нем рассматривается понятие коллизии интересов и отмечается, что «в случае возможной или предполагаемой коллизии между обязанностями и частными интересами государственных должностных лиц, они действуют сообразно с мерами, установленными для того, чтобы уменьшить или устранить такую коллизию интересов»3.
Под коррупцией подразумевается преступная деятельность в сфере политики или государственного управления, заключающаяся в использовании должностными лицами своих властных полномочий и доверенных им прав в целях личного обогащения. Она не является самостоятельным составом преступления, а служит собирательным понятием, охватывающим ряд должностных преступлений.
Одним из наиболее опасных проявлений является открытое или завуалированное участие коррумпированных чиновников в легальных сферах экономики, проникновение скомпрометированных руководителей в законодательные структуры. Лавинообразное распространение наркомании протекает параллельно с повышением уровня коррупции, связанной с распространением наркотиков. Незаконный оборот наркотиков стал одним из ведущих направлений развития организованной преступности в целом. Безусловно, наркобизнес и наркомания как специфические социальные явления органично связаны с иными структурными элементами организованной преступности. Незаконный оборот наркотиков не может прогрессировать вне экономической, насильственно-корыстной, насильственной преступности, в свою очередь, существенным образом генерируя их.
Принципиальной особенностью современного этапа развития российского общества является смена причинно-следственной зависимости криминального поведения и наркомании. Если ранее криминализация предшествовала наркомании, инициируя ее, то сейчас наблюдается обратная зависимость: наркотизация общества становится фактором, способствующим совершению преступлений, приводит определенную часть населения на криминальный путь. Наркобизнес в России окончательно приобрел черты организованной преступной деятельности с ярко выраженным транснациональным характером, учитывающим глобальное разделение криминальной активности в масштабах всего мирового сообщества.
В отличие от прошлых лет, когда коррумпированные связи инициировались в целях реализации конкретных преступных акций, современная организованная преступность стимулирует коррупционные процессы в структурах исполнительной и законодательной власти в целях приобретения там долгосрочных влиятельных позиций.
Метастазы коррупции интенсивно проникают в экономику государства. При фактическом отсутствии открытости, подотчетности и подконтрольности коррупция, являясь совокупным продуктом монополизации государственной власти, неизбежно ведет к авторитаризму и олигархии.
Коррупционный механизм представляет реальную угрозу правам и свободам личности в обществе, блокируя основные конституционные права граждан интересами преступных формирований путем лоббирования, протекционизма, а нередко – и прямого насилия. При отсутствии полноценной законодательной базы и уверенности в правовой защите обыватель вынужден вести себя по правилам, определяемым коррумпированными чиновниками. В общество постепенно проникает вирус философии преступного мира, инфицируя социально-психологический климат и сознание социума.
Состояние криминализации государственного аппарата российского общества сегодня вызывает тревогу даже у тех, кто сам тем или иным образом причастен к созданию преступного механизма, запущенного легковесными манипуляциями с рыночными реформами. Размытость правосознания элитарных гангстеров и полное отсутствие какого-либо социального контроля за их деяниями инициирует не только катализацию безответственности, но и одновременно заканчивает разрушать остатки государственных устоев.
Опытно-экспериментальное реформирование российского общества инициирует возрастающее в геометрической прогрессии хаотическое усложнение социального устройства, невиданный ранее рост структурной и функциональной дифференциации. Все это происходит на фоне значительного усиления влияния организованных преступных формирований (ОПФ) на социально-политическую и экономическую ситуацию в обществе, что обусловливает ее дальнейшее обострение. Проблема необходимости преодоления негативных тенденций и выхода из полосы перманентной нестабильности требует незамедлительного решения и, в первую очередь, путем интеграции различных государственных и общественных структур в процессе противодействия преступности.
Коррупция, являющаяся непременным спутником организованной преступности, развивается по спирали, начиная от мелкого клерка в районной администрации и заканчивая высокопоставленными чинами регионального правительства. Однако при всех различиях в должностном положении коррупционеров и величине получаемых ими преступных доходов неизменно соблюдается единый принцип, заключающийся в том, что немногочисленная группа лиц обогащается за счет большей части населения. Социальная дифференциация российского общества уже перешагнула порог, за которым в его верхних и нижних слоях начинают формироваться взаимоисключающие интересы.
Структура отечественной наркомафии условно состоит из трех блоков, которые в совокупности представляют собой классическую мафиозную пирамиду. В ее основании находится многочисленная группа розничных торговцев. Средняя часть пирамиды, ее важнейшее функциональное звено – оптовики и перевозчики с боевыми группами для охраны товара в дороге и торговцев на местах. Высший эшелон – интеллектуальный слой, мозг наркомафии, который никогда не принимает непосредственное участие в операциях с наркотиками. Его задача – разработка и планирование преступных операций, приобретение связей во властных структурах и проникновение в них, отмывание полученных средств.
Из отчетов высоких должностных лиц, тиражируемых официальными средствами массовой информации, может сложиться впечатление, что между государством и ОПФ ведется непримиримая борьба, однако фактически их отношения значительно противоречивее и сложнее. Отдельные представители государственных ведомств ведут двойную игру: и борются с организованной преступностью, и поддерживают ее вследствие своей коррумпированности, то есть вовлеченности в процесс незаконного обогащения путем использования должностных полномочий.
В известном смысле именно неумелая (или, напротив, хорошо запрограммированная) внутренняя политика государства создала необходимые условия для возникновения и развития организованной преступности. В результате коррумпированные представители государственного аппарата и организованная преступность извлекают обоюдную выгоду из своеобразного совместного предприятия. Вот почему некоторые правоохранительные структуры воюют с организованной преступностью в тех рамках, в которых их правоприменительная деятельность не затрагивает собственные противозаконные интересы.
Стало уже нормой оказание финансовой помощи правоохранительным органам со стороны коммерческих структур, которые приобретают для фискальных ведомств автомобили, оргтехнику, мебель, горюче-смазочные материалы. Однако не стоит забывать о том, что одновременно эти спонсоры получают индульгенции и охранные грамоты, дающие им право безнаказанно нарушать закон. Спонсорские подаяния разрушают правовое и нравственное сознание сотрудников, развращают их, уничтожают те пороговые величины, за которыми начинается путь к предательству интересов службы. Нередко под видом благотворительности осуществляется завуалированный подкуп властных структур.
Не менее значимой особенностью развития региональной организованной наркопреступности является усиление ее воздействия на политическую ситуацию в провинциальном обществе. Активно участвуя в избирательных кампаниях и щедро финансируя высокоэффективные избирательные технологии, ОПФ начинают приобретать квалифицированное большинство в местных советах и законодательных собраниях, что позволяет им лоббировать и проводить в жизнь любые региональные законы и постановления, способствующие приоритетному развитию подконтрольных им хозяйственных сфер в целях легализации доходов от наркооборота.
В результате создаются политизированные организованные преступные формирования, использующие в корыстных целях участие своих представителей в реализации государственных экономических программ, изымая при этом значительную часть прибыли крупных промышленных и перерабатывающих предприятий и оказывая влияние путем политического давления или насилия на распределение материальных и финансовых ресурсов. Тем самым подконтрольные ОПФ предприятия приобретают лидирующие позиции в экономике.
Еще в 2003 году в Комитете по законодательству Государственной Думы РФ были проведены парламентские слушания на тему «Проблемы уголовной ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ». Их рекомендации прямо констатировали угрожающий характер коррупции в органах, ответственных за противодействие незаконному обороту наркотиков. Потребители привлекаются к ответственности не вместе со сбытчиками, а вместо них. Разворачивается гонка за количественными, а не качественными показателями результативности работы. Следственные изоляторы и колонии переполнены сотнями тысяч наркозависимых молодых людей, привлекаемых за приобретение, хранение, перевозку либо ситуационный (некоммерческий) сбыт разовых доз. Неэффективность предпринимаемых мер очевидна.
Комитет по законодательству назвал одной из основных причин такого положения несовершенство редакции статей 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, некоторых других статей главы 25 УК РФ. Основными недостатками названных положений УК РФ Комитет признал:
1) смешение имеющих различную природу и несопоставимую степень общественной опасности преступлений: изготовление и переработка наркотических средств и психотропных веществ для личного потребления, их перевозка без цели сбыта приравнены в частях 2-4 статьи 228 к сбыту;
2) отсутствие альтернативы «обязательное лечение вместо наказания» за правонарушения, не связанные со сбытом;
3) безальтернативная санкция в виде лишения свободы за преступления, не связанные со сбытом (часть 1 статьи 228);
4) отсутствие в статьях 228 и 230 квалифицированного состава, предусматривающего повышенную ответственность за совершение преступления лицом с использованием своего служебного положения;
5) неадекватность санкции по статье 230 (склонение к потреблению наркотиков, в том числе в отношении несовершеннолетних) повышенной общественной опасности этого деяния.
По мнению законодателей, наркотизация населения, прежде всего детей и молодежи, сопряженная с социально-экономическими проблемами, чревата опасными последствиями для всего общества и требует решительных и ответственных действий всех ветвей государственной власти. Первостепенной задачей государственной политики, отвечающей целям защиты жизни, здоровья и безопасности граждан, следует признать широкомасштабную и разностороннюю профилактику наркомании. Правоохранительные органы также должны сосредоточить свои усилия на решении в первую очередь профилактических задач в этой сфере: выявлении организованных преступных сообществ, занимающихся наркобизнесом, пресечении их деятельности, предотвращении вовлечения в потребление наркотиков.
В соответствии с указанными приоритетами, к наиболее строгой уголовной ответственности за деяния, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, должны привлекаться лица, занимающиеся наркоторговлей, извлекающие из этого сверхвысокие доходы и заинтересованных в увеличении числа потребителей. Нормы уголовного закона должны, с одной стороны, жестко карать торговцев наркотиками, с другой – ориентировать на лечение больных наркоманией.
1 Леонтьев, А. Н. Деятельность. Сознание. Личность / А. Н. Леонтьев. – М.: Политиздат, 1975.
Если Вам понравилась эта лекция, то понравится и эта - 3 Отображение динамического перемещения.
1 Мальцев, Г. В. Понимание права: подходы и проблемы / Г. В. Мальцев. – М., 1999. - С. 32.
[1] Лунев, В. В. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ / В. В. Лунеев. – М.: Норма, 1997. - С. 5.
[2] Указ Президента Российской Федерации от 4 апреля 1992 года «О борьбе с коррупцией в системе государственной службы» // Ведомости Верховного Совета Российской Федерации. - 1992. - № 17. - Ст. 923.
[3] Соловьев, К. С. Уголовно-правовые и криминологические меры борьбы с коррупцией: автореф. дис. … канд. юрид. наук / К. С. Соловьев. – М., 2001. - С. 10.
[4] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.
3 Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 51/59 «Борьба с коррупцией» от 12 декабря 1996 г./ Международные избирательные стандарты. Сборник документов. – М.: ВЕСЬ МИР, 2004. - С. 129.
