Новый роман во французской литературе
«Новый роман» во французской литературе
«Новый роман», или «антироман», – понятие, обозначающее художественную практику французских писателей нео(пост)авангардистов 1950-1970-х гг. Лидер направления – французский писатель и режиссер Ален Роб-Грийе (род. 1922). Основные представители нового романа — Натали Саррот (1900-1999), Мишель Бютор, Клод Симон (род. 1913, в 1985 г. присуждена Нобелевская премия), Клод Мориак. К новым романистам примыкали Сэмюэл Беккет и Маргерит Дюрас[1]. «Новый роман» – последнее яркое проявление модернизма и начало нового, явления в литературе – постмодернизма. «Новый роман» — последняя предпостмодернистская попытка жестко организованной технически прозы, и этим он родственен традиционному модернизму. Постмодернизм отказывается от технической сложности. Новые романисты провозгласили технику повествования традиционного модернизма исчерпанной и предприняли попытку выработать новые приемы повествования, лишенного сюжета и героев в традиционном смысле. Писатели нового романа исходили из представления об устарелости самого понятия личности, как оно истолковывалось в прежней культуре — личности с ее переживаниями и трагизмом. Основой художественной идеологии нового романа стали «шозизм» («вещизм») и антитрагедийность. На художественную практику нового романа оказала философия французского постструктурализма, прежде всего Мишель Фуко и Ролан Барт, провозгласившие «смерть автора». В определенном смысле новый роман наследовал европейскому сюрреализму с его техникой автоматизма, соединением несоединимого и важностью психоаналитических установок. Проза нового романа культивирует бессознательное и, соответственно, доводит стиль потока сознания до предельного выражения.
Впервые термин «антироман» был употреблен Ж.-П. Сартром в предисловии к роману Натали Саррот «Портрет неизвестного» (1947). Программные эссе – «О нескольких устаревших понятиях» Алена Роб-Грийе и «Эра подозрений» (1956) Натали Саррот.
Натали Саррот на вопрос, что связывает ее «новым романом», отвечает:
«Действительно, в свое время я написала "Эру подозрений", а Роб-Грийе захотел создать что-то вроде движения освобождения. В какой-то статье это и было названо "новым романом". Но вы знаете, это было всего лишь название, которое служило Роб-Грийе для того, чтобы объединить совершенно разных авторов... Не более того. Ведь то, что писала я, не имело ничего общего с тем, что писал сам Роб-Грийе и остальные. Но пожалуй, что-то общее все же было... Эта идея освобождения: мы, как художники, хотели освободиться от общепринятых правил: персонажей, сюжетов и так далее...»
Как цельное явление «новый роман» существовал только в 50-е гг. Уже в 60-е гг. новый роман переживает кризис. В 1960 г. в Париже выходит первый номер журнала «Телль кель» («Такой какой»), вдохновитель журнала – Ролан Барт, руководитель – Филипп Соллерс (р. 1936 г.) - представитель «новейших», или новых новых романистов. В 70-е гг. «новейший роман», или «новый новый роман» окончательно сменяет «новый роман». К «новейшим романам» относят «структуралистский роман» Филиппа Соллерса («Драма», 1965; «Числа», 1968), «экспериментальный роман» Луи Арагона.
Параллельно с «новым романом» в 50-60-е гг. развиваются смежные художественные явления:
1) «новая волна» в кино – Французские режиссеры Жан Люк Годар, Франсуа Трюффо (напр., «Последнее метро»);
2) «новый театр» (антидрама); живопись и скульптура;
Рекомендуемые материалы
3) «новая критика». В литературоведении в 70-е гг. структурализм и семиотика. Р. Барт «Мифологии».
Ален Роб-Грийе о «прекрасной эпохе» 50-60-х гг. и настоящем времени:
«Тогда я не отдавал себе отчета в том, что это было счастливое время. Мы только недавно вышли из войны, и в людях жили энергия, любопытство, жажда каких-то новых форм, смыслов – все то, что постепенно исчезло. Главное сегодня – разочарование, как будто сама идея преобразования мира – литературой, политикой, искусством, мыслью – исчезла. Молодые писатели скромнее в замыслах. И еще – в сегодняшнем мире грустно. Грустно от воцарившегося общего ощущения, что ничего нельзя изменить».
Своими предшественниками новые романисты называют Флобера, Пруста, Джойса, Кафку, Набокова, Виана, Фолкнера, Борхеса.
Само понятие «новый роман», или «антироман», предполагает соотнесенность с классическим романом реалистического типа. Главный оппонент «нового романа» - классический роман бальзаковского типа. Также как и антидрама, которая выступала против самого принципа «хорошо сделанной пьесы», «новый роман» разрушает основные принципы классической, традиционной прозы. Новые романисты не только отказываются от «нескольких устаревших понятий» (А. Роб-Грийе), они разрушают центральные положения реалистической эстетики и создают принципиально новую художественную систему.
Персонаж. Автор и читатель становятся на место персонажа. У героя часто нет биографии, имени и внешности. Герой становится точкой столкновения разнонаправленных воздействий. Это контур, условная полая фигура, которую читатель должен заполнить самим собой, т.е. подставить самого себя на место персонажа. Вместо классического героя – обычного человека – в новом романе герой – коллективный человек. Это те типы сознания, которые доминируют в обществе на данный момент времени. Отсюда символы и архетипы. Персонаж «развоплощается», раздваивается на несколько личностей, которые могут спорить внутри него между собой. В итоге произведение становится диалогом, спором, допросом, борьбой между автором и читателем (М. Бютор «Изменение», 1957). Книга рождается именно в процессе ее восприятия, активного сотворчества, подлинный новый читатель выступает в роли соавтора.
Автор равен персонажу и читателю, от которых отличается только тем, что предвидит ход событий. В результате и автор, и персонаж, и читатель несвободны. Герой зажат в рамки жанра, его поступки запрограммированы жанром. Автор вынужден писать в определенной стилистической манере, а читатель борется со скукой.
Большую роль в новом романе играет полиграфическое оформление книги: формат, шрифты, пробелы, расположение текста на странице, иллюстрации, схемы – все это включается в художественную игру. Например, авторская аннотация на обложке может быть превращена в фальшивый ключ, вводящий читателя в заблуждение[2]. Автор сознательно имитирует полиграфический брак, обрывает, калечит слова и эпизоды. Искажение заранее программируется как необходимый элемент структуры «нового романа». Книгу можно и даже нужно читать и с начала, и с конца и просто рассматривать.
На первый план в «новом романе» выступает композиция романа (то, как автор компонует события) и сюжет (порядок, способ сообщения о событиях, т.е. то, каким автор хочет представить героя читателю), а фабула (происходящие с героем события) отступает на второй план. Например, кинорежиссер Ж.-Л. Годар говорил: «В фильме должны быть начало, середина и конец. – Но не обязательно в этом порядке». Событий в новом романе множество, но важен только процесс их восприятия, переживания, расследования или скрывания. Напр., вместо центрального события в новом романе может быть пробел.
События в новом романе могут быть совсем не жизнеподобными, все происходит не так, как в реальной действительности, потому что события предстают в воображении, памяти, творчестве героя. Если событие – мираж, то, следовательно, автор может отказаться от житейской логики. Герои нового романа больше не стремятся жить, «как все»: выгодно жениться, сделать карьеру и т.д. Больше всего их привлекает роль автора. Они постоянно пишут, стараются поймать момент, миг и запечатлеть его. Таким образом, главные события происходят не с самими героями, а с их словами.
У новороманистов ситуации не просто типические, а архетипические, т.е. те, которые присущи всему человеческому роду и содержатся в коллективном бессознательном человека («тропизмы» Н. Саррот). «Новый роман» мифологичен, он воскрешает миф: за банальными ежедневными действиями скрываются глубокие человеческие законы и импульсы, речь идет о цикличных, регулярно повторяющихся событиях. Новые романисты воскрешают представление о том, что любая метафора была когда-то мифом.
Рекомендация для Вас - 29 Династический кризис и борьба за чешский престол.
«Новый роман» описывает «новый мир», где нарушены логические причинно-следственные связи, временные и пространственные координаты. Этот мир уже непостижим, непонятен. Поэтому важны не сами поступки, а индивидуальное восприятие поступков. Идеал: человек, имеющий собственное представление о мире. Однако человек в новом романе, выстраивая мир по своему образу и подобию, вовсе не велик. Наоборот, герой мельчает и механизируется. Он не в силах изменить действительность, но и примириться с ней тоже не может, он палач мира и его жертва в одном лице. Герой одновременно и Бог-творец, и производное. Ален Роб-Грийе о «новых романах»: «Человек присутствует там на каждой странице, в каждой строчке, в каждом слове. Несмотря на то что в них есть много объектов, и притом тщательно описываемых, в них /…/ прежде всего есть некий взгляд, который эти объекты видит, чувство, которое их преобразовывает».
Время в новом романе, как правило, настоящее и одновременно цикличное, т.е. описываются события, которые происходят сейчас и всегда. Пространство – замкнутое: остров, город, комната, лабиринт. Одна из распространенных метафор – мир как страшный лабиринт, где можно бесконечно блуждать, бесконечно возвращаясь в исходную точку (А. Роб-Грийе «В лабиринте»). Отказ от исторического времени и конкретного пространства сближает «новый роман» с жанром утопии / антиутопии (А. Роб-Грийе «Проект революции в Нью-Йорке»).
«Новый роман» моделирует новую действительность, где все происшествия и случайны, и закономерны. Мир в «новом романе» – это система подобий, где люди, вещи, идеи, поступки связаны символическими связями, а не логическими. Все события в «новом романе» пропущены через бессознательное, поэтому в романе действует принцип ассоциаций, как во сне. Но хаос, который может из этого получиться, сдерживается и упорядочивается жесткой композицией, симметрией, повторениями, лейтмотивами. Новые романисты часто используют чужой жанр. Обычно это детектив и любовный роман. Напр., в романе Ф. Соллерса «Драма» при помощи любовной «постельной» сцены представляется процесс зарождения и рождения слова. Детективные сцены, приемы и эпизоды можно обнаружить практически во всех прозаических и кинематографических произведениях Алена Роб-Грийе. В его книгах герои испытывают страх, неуверенность в себе, они обречены на гибель или вынуждены действовать в абсурдном мире без надежды на успех.
Еще одна особенность «нового романа» в том, что он обращается к драматическому жанру трагедии. Произведения М. Бютора, А. Роб-Грийе, Н. Саррот часто делятся на пять частей (актов) с кульминацией и развязкой, внешне соблюдается правило трех единств: места, времени и действия Но в результате романа-драмы не возникает, потому что чужая структура используется в качестве цитаты.
[1] По ее роману Жан Жак Анно снял фильм «Любовник», в котором также сыграл одну из ролей.
[2] Ален Роб-Грийе: «В “Зависти” всего два действующих лица, но в аннотации на четвертой странице обложки сказано: “Рассказчик — муж, выслеживающий свою жену...” — таким образом вводится третий персонаж, невидимый, но важный. Это своеобразный ключ, весьма полезный для критиков».
