ТЕМА 6. Бюрократия, коррупция и конфликты в системе государственного управления

Лекция 6. Бюрократия, коррупция и конфликты в системе государственного управления

Основные понятия:

бюрократия; бюрократическое управление; концепция М.Вебера – В.Вильсона; рациональная бюрократия; коррупция; конфликты в сфере государственного управления; компромисс; сотрудничество.

Место и роль бюрократии в системе государственного управления

В буквальном переводе слово бюрократия означает господство конторы, власть аппарата управления, иными словами власть не народа, даже не конкретного человека, а должностной позиции.

Само по себе это слово не несет негативной нагрузки. Разного рода бюро, конторы, администрация существуют для управления общественными делами, для организации связи между участниками общественной жизни, между ними и обществом в целом.

Возникновение современной бюрократической системы управления было вызвано необходимостью решения важной исторической задачи – преодоления исторически предшествовавшей ей патриархальной системы управления, с ее пороками, которые с определенного момента стали серьезным тормозом на пути дальнейшего развития общества.

Управленческие органы современной бюрократической системы, естественно, пользуются предоставленными им полномочиями и властью – тем социальным и правовым статусом, который они занимают как официальные представители соответствующих социальных образований и который в фундаментальном отношении выражается в достаточно широком наборе властных полномочий.

Властно-управленческие структуры принимают решения и проводят их в жизнь, при необходимости прибегая в рамках своих полномочий к средствам принуждения. Предполагается, что бюрократия стремится удовлетворять потребности самих управляемых, которые заняты другими делами – производством материальных и духовных благ, воспитанием нового поколения, охраной здоровья, своим профессиональным и личностным развитием, т.е. действует в интересах тех, кто уполномочил их управлять общественными делами.

Термин бюрократия иногда употребляют как синоним управления, администрирования. Подчас этот термин обозначает особый слой чиновников – управленцев, рационально организованную службу управления, в которой дела решаются компетентными служащими на должном профессиональном уровне в соответствии с законами, инструкциями и другими правилами. И это понятно: без слаженного, высокоорганизованного и четко работающего аппарата нельзя управлять обществом, руководить хозяйственным и культурным строительством. Там, где существует государственный аппарат, государственное и хозяйственное управление, бюрократия, аппарат всегда необходим. Невозможно отрицать нужду в специально подготовленных для управления общественными делами людей, признавая важность государства. Бюрократическое управление – это управление в рамках четко разработанных правил и предписаний. «Бесполезно критиковать то, что бюрократ педантично соблюдает жесткие правила и предписания. Такие правила необходимы… Эти правила являются единственным средством обеспечить верховенство закона при ведении государственных дел и защитить граждан от деспотического произвола», - писал известный американский экономист Людвиг фон Мизес. Бюрократия как аппарат государственного управления обеспечивает стабильность и динамическое развитие социального организма.

Бюрократия – явление историческое. Эволюция взглядов в трактовке феномена бюрократии сегодня происходит в направлении сближения европейской и американской наук. Думается, все многообразие трактовок бюрократии можно свести к четырем основным типам – веберовскому, марксистскому, имперскому («азиатской») и «реалистическому». Рассмотрим первую трактовку как наиболее разработанную в научном отношении и составившей фундамент современного понимания проблемы, а также практически государственного управления.

Рекомендуемые материалы

Концепция М.Вебера – В.Вильсона. В начале ХХ века М.Вебер, выдающийся немецкий ученый разработал концепцию рациональной бюрократии как основы организации современного типа, которая пришла на смену организации патриархальной (по Веберу патримониальной). Возникновение бюрократической организации в веберовском смысле слова многие считают таким же важным этапом в развитии цивилизации как переход от феодальных отношений к капиталистическим.

На смену системе патриархальной, средневековой администрации, при которой обычному человеку без денег и связей добиться справедливости зачастую было практически невозможно, поскольку сроков рассмотрения дел не существовало, порядок их производства и подведомственность были неопределенны, а главное – во всем господствовал произвол лиц, решающих вопросы, а отсюда взятки, вымогательства, протекции. Исход дела решали богатство. Связи, ловкость, умение задобрить нужную персону.

И вот в качестве альтернативы стала складываться иная форма решения текущих дел, которой (в идеале) присущи их ведение компетентными и бесстрастными исполнителями в полном соответствии с законодательством и установленной процедурой; упорядоченность делопроизводства, свобода от субъективных влияний. Словом, организация современного типа предполагает господство общеобразовательных регламентированных процедур. Все равны перед единым порядком. Унификация становится гарантией против недостатков конкретных людей и возможных злоупотреблений. Такова концепция рациональной бюрократии, как ее сформулировал М.Вебер.

По Веберу, основные характеристики бюрократии сводятся:

· бюрократическая юрисдикция четко регламентирована, т.е. зафиксирована нормативным образом;

· иерархическая организация бюрократической структуры основана на базе твердо установленных принципов должностной субординации;

· вся формальная внутриорганизационная деятельность (распространение информации, принятие решений, приказы и директивы и т.п.) осуществляется в форме письменных документов, подлежащих последующему хранению;

· все должностные лица должны быть хорошими специалистами в области администрирования, т.е. быть компетентными не только в сфере своих профессиональных должностных обязанностей (юриста, экономиста, инженера, военного и т.п.), но и в области норм, правил и процедур деятельности бюрократической организации в целом.

В другом случае Вебер определил бюрократию как «организацию с пирамидальной структурой власти, использующую силу действия универсальных и безличных правил, чтобы поддержать эту структуру и уделяющую главное внимание не дискреционным аспектам управления».

Разумеется, Вебер не стремился в своих определениях перечислить все черты бюрократии как социального явления. Прекрасно владея научной методологией, он выделял инвариантные, т.е. неизменные, устойчивые и главные, признаки бюрократии.

В американской административной науке ту же парадигму развивал в конце ХIХ века будущий президент США Вудро Вильсон. Его главный труд по этой проблеме (ставший, как считают, для многих поколений американских администраторов учебником – («Study of administration»)) – был опубликован в 1887 году. Основные посылки теории Вильсона – наличие единого управляющего центра в любой системе правления как необходимая предпосылка ее эффективности и ответственности, структурное сходство всех современных правительств, отделение управления от политики, профессионализм служащих, организованная иерархия как условие финансовой и административной эффективности, наличие хорошей модернизации человеческой цивилизации и достижения благоденствия.

Вебер и Вильсон, придя с разных сторон, сформулировали, в сущности, аналогичные концепции: бюрократическая организация – технически самая совершенная из всех организационных форм. Ее превосходство проявляется в четкости, быстроте, компетентности, преемственности, единстве, субординации, стабильности, относительной дешевизне и, наконец, в безличном характере деятельности, и этим ставит ее настолько же выше всех прочих видов организации, насколько механическое производство выше ручного.

Суммируя описание веберовской модели, можно выделить три ее главных «идеологических» постулата:

· бюрократия одинаково эффективно служит любому политическому «хозяину», но не вмешивается при этом в политику;

· это – наилучшая из всех возможных организаций;

· важнейшее ее достоинство - независимость от воздействия субъективных (человеческих) влияний на принятие решений.

Взгляд Карла Маркса. Бюрократия по Марксу это негативное явление. Он, по существу, отождествлял бюрократию определенного рода организацию и аппарат, необходимые для осуществления функции управления с бюрократизмом – косностью, волокитой, канцелярщиной, пренебрежением к существу дела ради соблюдения формальностей[1].

Бюрократия в его описании выглядит абсолютным злом. Даже простой перечень марксистских пунктов критики бюрократии выглядит весьма впечатляюще. Здесь и подмена общественного интереса частным, т.е. интересом власти и конкретного чиновника – «присвоение государства» чиновником; и органическая неспособность бюрократии решать подлинные проблемы, отсутствие у нее государственного разума; и извращенное восприятие действительности, отрыв от нее. Предвзятость, произвол, возрастающий по мере продвижения к вершине бюрократической иерархии; и корпоративность, своекорыстие этой иерархии; и карьеризм как образ ее жизни; и ее притязания на монопольную компетентность; и формализм. Наиболее ярко характеризует марксистское видение бюрократии распространение на нее его знаменитой категории отчуждения.

Имперская («азиатская») модель. Поскольку эта модель свое полное воплощение получила в азиатских империях ее можно назвать и «восточной» и рассмотреть на примере ее классической формы – бюрократии китайской. Китайская модель, несмотря на ее некоторые формальные совпадения с моделью веберовской (прежде всего, система экзаменов на возможность получения должности и ступенчатая должностная иерархия), по своим фундаментальным принципам и целям ей противоположна. Назовем основные черты «восточной» модели в ее китайском варианте.

Отсутствие в древнем и средневековом Китае права частной собственности на землю в европейском смысле. Император (Сын небес – единственный собственник всех земель страны). Подданные же, согласно конфуцианской традиции, считались как бы членами одной большой семьи во главе с императором. Собственно чиновники были управляющими императорской собственностью. В качестве другой аналогии, для придания высшей легитимности существующей системе правления, приравняв ее к космическому мировому порядку, использовался образ императора как полярной (центральной) звезды, а его министров – как окружающих ее звезд и созвездий. Отсюда и задачей бюрократии считалось не служение общественным интересам, а смягчение негативных последствий от действия в принципе неискоренимых пороков людей, дабы обеспечить эффективную власть сына небес.

Вся пресловутая система экзаменов на возможность получения должности чиновника была весьма специфичной и имела в виду всего лишь проверку способности кандидатов эффективно служить императору и, главное, обеспечивать стабильность, устойчивость, неизменность системы вне зависимости от меняющихся исторических условий и обстоятельств. И действительно, стабильность системы власти и управления в Китае была беспрецедентной. Она просуществовала почти без изменений больше двух тысяч лет – вплоть до ХХ в.

Одним из главных секретов этой уникальной стабильности было отсутствие возможности у чиновников осознать себя самостоятельной политической силой. Чиновники оказались на положении императорских лакеев. Для предотвращения, казалось бы, неизбежного в подобных случаях процесса складывания бюрократической корпорации действовал ряд механизмов разобщения чиновников и их интересов. Эти механизмы в своей изощренности просто уникальны. Любопытно, что некоторые их аналоги обнаруживаются и в других деспотических системах, опиравшихся на бюрократию (скажем, в сталинской).

Известный китаевед Л.С.Переломов1, анализируя влияние легистской политической доктрины на организацию китайской администрации, перечисляет, в сущности, близкий изложенному набор механизмов, содержавшихся в виде системы предписаний в легизме – политическом учении, практически лежавшем в основе всей китайской государственной системы:

1) систематическое обновление аппарата;

2) равные возможности для чиновников;

3) четкая градация внутри самого правящего класса;

4) унификация мышления чиновничества;

5) цензорский надзор;

6) строгая личная ответственности чиновника.

Как видим, система, позволявшая держать бюрократов «в узде», была глубоко эшелонированной и имела большой запас прочности. Это свидетельствует, прежде всего, о понимании реальной опасности, исходящей от недостаточно подконтрольной бюрократии.

Вся армия чиновников работала на обеспечение нужд не людей, а центральной власти и своих собственных. Поэтому, хотя некоторые чисто внешние атрибуты и роднят ее с европейской бюрократией нового времени, думается, правильнее назвать ее как псевдобюрократию. Для европейских империй характерен смешанный вариант, поскольку деятельность государственных чиновников еще со времен древнего Рима рассматривалась не только как служение суверену, но и как отправление необходимых для всех слоев общества публично-властных функций. Поэтому старые европейские бюрократии, видимо, следует классифицировать как «полуимперский» вариант.

Российская специфика. В России сочетались различные варианты «имперской» модели: до ХVIII в. доминировала смесь византийского и татарского вариантов, причем последний в свою очередь использовал элементы китайского образца, в частности в сборе налогов. Таким образом, преломившись через золотоордынскую призму, пришел в Россию китайский образец управления. С петровскими реформами в эту модель добавились элементы, заимствованные от европейского абсолютизма, т.е. от «полуимперского» варианта. С ХIХ в., особенно со второй его половины – со временем реформ Александра II, начали развиваться и элементы модели рациональной бюрократии. Однако в целом «имперская» модель государевой службы все же преобладала вплоть до 1917 г., а в советский период она получила новый мощный импульс.

На современном этапе в странах западной демократии, по сути, речь идет о постепенном дополнении и модернизации веберовской модели.

Конструкция Вебера послужила основой для развития административных наук ХХ столетия. «Формальная» («классическая») школа, сконцентрировавшая усилия на изучении организационных структур, их иерархии, взаимодействия информационных потоков, статуса служащих различных уровней, нормативного регулирования всех сторон деятельности организации. С конца 20-х годов параллельно начала складываться «школа человеческих отношений», которая сделала акцент на организации как человеческой системе, на социологических и социально-психологических аспектах поведения ее членов. Процессы их взаимного влияния, и возникшие на этой базе новые направления исследований во многом синтезировали названные школы. Однако, упор, либо на формально-структурную, либо на человеческую сторону организации, по-прежнему разделяет представителей разных школ. Веберовская модель ближе к формальной школе, поэтому ее движение в сторону «реалистической» трактовки бюрократии, произошло в первую очередь путем включения в модель субъективного, человеческого измерения организации, но первоначально без принципиального переосмысления самой модели в целом.

Некоторые исследователи истории развития административных наук считают, что необходимость дополнить веберовско-вильсоновскую концепцию рациональной бюрократии были осознаны в годы второй мировой войны и вскоре после нее. Во всяком случае, самые значительные в этом направлении работы Г.Саймона, П.Блау, М.Крозье повлияли в 50-60-е годы. Однако с позиции сегодняшнего дня видно, что на том этапе произошло лишь переформулирование все той же принципиальной теоретической конструкции. Так, если Вебер исходил из ценностно-нейтрального подхода, то позицию Саймона можно назвать фактически ценностной, но лишь в том смысле, что он дополнил теорию формальной организации элементами теории организации неформальной.

Служащий по-прежнему рассматривался лишь как «винтик» административной системы, хотя и обладающий особыми индивидуальными свойствами. Однако это было интересно лишь с точки зрения возможности повышения эффективности работы организации. Сама же приоритетность эффективности и рациональности как высших организационных ценностей, как и прежде, сомнению не подвергалась.

Другой, во многом действительно альтернативный подход появился лишь в 70-е годы усилиями Д.Валдо, В.Острома и других авторов, в основном американских. Выражая общий дух того во многом революционного для Запада времени, они подвергли фундаментальной критике претензии доктрины, изображавшей бюрократию высшей формой решения проблем современной цивилизации. Появились концепции «отзывчивой» (responsive) администрации, полицентризма, «плоских» структур. Произошел некий синтез старого и нового подходов, в практическом плане во многом воплотившийся в США в административной реформе 1978 г. и в последующих шагах уже республиканской администрации, направленных на децентрализацию управления, приближение его к людям и их нуждам при сохранении достоинств основанных на веберовских постулатах формальных подходов организации. Сходные изменения произошли в 80-90-е годы ХХ века в ряде европейских стран. Наиболее ярким представителем альтернативного подхода является американский исследователь Г.Саймон.

Исходя из анализа «историко-географического» развития бюрократии, можно выделить азиатскую традицию ее развития: с многоступенчатой, склонной к произволу и неэффективной администрацией и два варианта традиции западной: континентальную и англо-американскую.

В ХХI в. «азиатская форма» вошла в несколько модифицированном варианте. В современных государствах в общей системе власти и организации управления обществом положен не только традиционный «восточно-волевой» принцип, но и принцип «рационально-рутинно-бюрократический». В тех современных обществах, где в системе государственного управления господствует волевой и рутинно-бюрократический принципы, бюрократия действует своеобразно: существуют своего рода законы и регламентирующие инструкции, но они не соблюдаются или соблюдаются в таком объеме, в каком соответствуют определенной идеологической установке, основанной не на том, что есть, а на том, что якобы должно быть. Конституционные нормы регулируют не организационно-правовые вопросы деятельности государства, а политико-идеологические отношения в обществе. При такой постановке дела государственное управление, как и прежде, не имеет более или менее четко ограниченных задач и функций. Управление почти не ограничено — ему подлежит все экономика, наука, культура, искусство, религия, вкусы людей и т.д. Управление организацией перерастает в управление обществом на основе инструкций и законов.

Рассмотрим континентальную и англо-американские традиции развития бюрократии.

Принципиальное различие двух названных западных традиций состоит в том, что на Европейском континенте демократизация политической системы произошла намного позже, чем возникла бюрократия и в целом традиция достаточно разветвленного и обладающего немалыми полномочиями государственного аппарата исполнительной власти сохранилась и была довольно безболезненно инкорпорирована в политические системы демократии. В Америке же процесс был обратным: государственным идеалом американской революции было самоуправление свободных людей на свободной земле и сильное недоверие к любой исполнительной власти, ассоциировавшейся с колониальной администрацией Британской Короны (отметим парадокс, что как раз британская администрация была наименее централистской по сравнению с администрацией других европейских стран). Поэтому бюрократия, возникшая в Америке позже демократии и на ее базе, «по определению» вызывала у граждан подозрения и должна была приспосабливаться к условиям и политическим ориентациям изначально эгалитарного общества. Конечно, XX век многое изменил в статусе американской бюрократии, приблизив ее к европейским стандартам. И все же самоуправленческая, федералистская традиция настороженности и неприязни к «чиновникам из Вашингтона», стремящимся ограничить право людей самим решать свои дела, сохранилась. Более того, в последние десятилетия, с развитием идеологии, о которой мы говорили в связи с «реалистической» трактовкой бюрократии, эта тенденция даже усилилась.

Сказанное позволяет сделать вывод, что сводить деятельность бюрократии к одной из сторон функционирования политико-административных структур (бюрократизму) неверно. Аппарат управления сам по себе есть бюрократический аппарат. Бюрократия представляет собой, во-первых, совокупность служащих аппарата управления, во-вторых, иерархическую систему управления, для которой характерно определение границ компетенции на каждом из уровней, принятие решений, согласно существующим законам и инструкциям, упорядоченный, «рутинный» характер деятельности. Другими словами, люди и органы, входящие в бюрократический аппарат, имеют дело, с одной стороны, непосредственно с людьми, с другой — с «канцелярией»: законами, инструкциями, справками, постановлениями, отчетами. Аппарат, вовлеченный в систему формальных и неформальных отношений, находится в определенной социокультурной среде, и поэтому бюрократия далеко не всегда способна определить свой тип, а также и форму функционирования (действия). Ее место и роль в политико-социальном процессе зависят от характера политической системы и политического режима и в определенной степени производны от них. Бюрократия — это лишь часть (хотя и одна из важнейших) политической системы и политического режима.

Итак, без бюрократии, сосредоточившей в своих руках исполнительную власть, обойтись невозможно. Иное дело, что в определенных условиях возникают основы трансформации бюрократии, утрачивающей свой статус передаточного механизма и приобретающей положение, при котором чиновники начинают играть основную политическую роль (бюрократически-политическая монополия). Бюрократически-политическая монополия на власть незначительно отличается от власти политически-бюрократической. Последняя также предполагает «единство» администрации и политики, но только с тем отличием, что политика поглощает административный сектор и базовая административная роль находится в руках политиков (СССР, социалистическая восточная Европа). Обозначаются названные виды управления близкими по значению терминами — «бюрократический произвол», «бюрократический абсолютизм», «бюрократическое правление», «бюрократическое господство».

Следует различать понятия «бюрократия» и «бюрократизм». Если первое слово служит для обозначения определенной организации, системы работы аппарата управления (рациональная бюрократия), то второе понятие применяется в негативном смысле как групповая монополия управляющих на функции управления и власти (иррациональная бюрократия). Поэтому предстоит решать сложную задачу: сохранить и укрепить аппарат управления, способный к эффективной работе и одновременно бороться с бюрократизмом.

Рациональная бюрократия – имманентное свойство любой системы управления. Организация работы государственного аппарата неизбежно должна быть формалистичной, т.е. бюрократической. Пока существует аппарат управления, будет и бюрократия. Поэтому борьба с бюрократизмом вовсе не означает борьбу с аппаратом как таковым. Без профессионального, хорошо подготовленного и слаженного аппарата, нет и управления.

Демократизируя систему управления, мы лишаем бюрократизм благоприятной среды, в которой он размножается и процветает. Отсюда борьбу с бюрократизмом следует рассматривать в широком контексте экономического, демократического и духовного обновления. Нельзя сводить борьбу к обличению бюрократического стиля управления, к антибюрократическим кампаниям и механическим реорганизациям аппарата управления. Не затронув глубинных основ бюрократизма, добиться ничего не удастся.

Принципиальное значение имеет идея выборности народа, которая отвергается бюрократически-авторитарной системой. Идеи самоуправления в корне противоречат аппаратно-бюрократическим интересам. Ведь самоуправляемость народа ставит под угрозу существование бюрократизма как особого привилегированного и обособленного от народа сословия. Именно поэтому сторонниками тоталитарного режима идея самоуправления народа объявляется анархо-синдикалистской и ошибочной.

Самоуправление – такое участие граждан в управлении, которое определяет их решающие влияние задач местного значения, исходя из интересов не чиновников, а населения его исторических и местных традиций. И не только через органы местного самоуправления, но и посредством политических и общественных организаций, их органов.

Но самоуправление не сводится лишь к передаче государственных функций общественным органам, а осуществляется через сочетание государственного и общественного самоуправления с постепенной утратой аппаратом монополии на принятие управленческих решений. Самоуправленческие начала сужают сферу действия бюрократизма, предполагают возрастание значимости саморегуляции отношений между людьми. Известно, что до октября 1917 года в России многие функции самоуправления выполняли земства (на уездном и губернском уровне).

Ключевое направление преодоления бюрократизма – последовательный переход к новой системе экономических отношений, основанный на принципах свободного рынка, на разгосударствлении и эффективном взаимодействии многообразных форм собственности и хозяйствования, создающих не иллюзорные, а реальные стимулы экономического и социального прогресса. Радикальная экономическая реформа может и должна сформировать экономический механизм, оптимально сочетающий централизм и автономию, позволяющий управлять интересами через интересы. Только социально ориентированный рынок стимулирует индивидуальную инициативу и предпринимательство. Только он защищает производителей от излишнего государственного вмешательства.

Расширение товарно-денежных отношений и цивилизованного рынка как регуляторов сужает роль и значение административных методов управления. Социально ориентированная рыночная экономика органически сочетается с демократической политической системой, характеризующейся свободной конкуренцией сил, прямыми, равными, альтернативными выборами на всех уровнях, сменяемостью кадров в оптимальных масштабах, научно обоснованной кадровой политикой. Обеспечение демократических свобод имеет высокую самостоятельную ценность и поэтому должно быть важной задачей при выработке экономической политики.

В условиях экономической реформы происходит формирование мелкого предпринимательства. Новаторской роли мелкого бизнеса способствует его антибюрократическая сущность: отсутствие иерархических связей, требующих бесконечных согласований и разрешений, демократические отношения, существующие внутри мелких предприятий между собственниками и персоналом. Как правило, собственники непосредственно участвуют в жизни своих предприятий.

Задачу обновления нашего общества не решить без ярких, талантливых, самобытных предпринимателей, без становления «среднего класса». Ценности и мотивы предпринимательской деятельности должны стать достоянием всех управленцев. Речь идет о широком распространении предпринимательской культуры с ее акцентом на автономию и независимость, свободу деловой активности, с культом процветания и успеха, самореализации личности в ходе ведения «своего дела».

Основные политические аспекты антибюрократической демократизации включают: создание эффективного плюралистического механизма управления на основе демократического выявления, согласования и реализации интересов всех слоев общества; превращение общественных организаций в самодеятельные объединения; реальное и решающее участие трудящихся в осуществлении власти.

Если в экономике для успешного развития производственных отношений необходима экономическая демократия, то в политике общество не сможет развиваться без демократии политической, которая понимается не только в виде прав и свобод, но и как гражданская ответственность, строгое соблюдение закона, самоконтроль и самодисциплина.

Духовно-культурные основы преодоления бюрократизма — это прежде всего, создание условий для раскрепощения интеллекта, раскрытия способностей человека, для свободного состязания умов и талантов. Только такая свобода обеспечит наличие широкого спектра мнений и взглядов при высокой культуре дискуссий, радикальное оздоровление нравственной атмосферы, утверждение правды и справедливости. В демократическом обществе человек превратится в высшую и универсальную ценность, а всемерное возвышение личности станет самоцелью развития.

Многие полагают, что главным противником обновления общества является аппарат, чиновничество. Отсюда следует усилить критику аппарата и его работников.

Государственный аппарат — это вторичное явление. Представляя мощную иерархическую систему, он может и часто в действительности приводит к сверхцентрализации управления, к фактической узурпации власти в государстве. Поэтому для государственного аппарата первостепенное значение имеет последовательное проведение в жизнь (па деле, а не на словах) принципов независимости и разделения власти «по горизонтали» на представительную (законодательную), исполнительную и судебную и «по вертикали» на республиканскую, власть и власть местного самоуправления. В таком случае известное ограничение каждой из властей формирует предпосылки того, что ни одна из них не встанет над всеми и не подавит собой общество. Для того, чтобы аппарат («бюрократия») нормально функционировал, необходимо обеспечение высокого уровня его профессионализма и квалификации, деловых, моральных качеств.

Непрофессионализм чиновников порождается, во-первых, отсутствием продуманной системы работы с кадрами во всех звеньях общественного организма, диктатом назначенчества; во-вторых, во многом сохраняющимся сегодня идеологизированным подходом к кадрам; в-третьих, отсутствием до последнего времени социальной востребованности компетентности, профессионализма, в том числе специалистов с хорошими знаниями и области экономики, права, социологии, управления персоналом и культурологов.

Страна нуждается в новом поколении профессионалов-управленцев современной формации, причем с учетом всей структуры должностей как по их уровням, так и по содержанию деятельности. При этом речь идет о дифференциации работников-управленцев не только по занимаемым должностям разного уровня в разных звеньях аппарата, а, прежде всего, по их деловым и личностным качествам, по тому, какие свойства своей души вкладывают они в работу, чем руководствуются в жизни.

Успешной борьбе с бюрократизмом может и должна способствовать система социального оппонирования чиновничеству и аппарату в целом. Однако социальное оппонирование аппарату ни в коем случае не следует толковать как нечто в целом антиаппаратное. Аппарат управления был и остается необходимым, без него — анархия, хаос. Но управление нельзя доверять лишь одному аппарату. Необходимо сочетание государственного управления с механизмами социальной саморегуляции. Опыт (и положительный, и отрицательный) показывает, что эффективность государственного управления практически невозможна, если оно не дополняется, не уравновешивается механизмами социальной саморегуляции, гражданской активности, общественного контроля. Такой системой социального оппонирования государственной власти может стать формирующееся в нашей стране гражданское общество с развитой системой саморегуляции.

Гражданское общество предполагает сбалансированное, взаимоограниченное сотрудничество государственных и негосударственных организаций (движений). Оно исключает какое-либо их противостояние. Это осуществляется с помощью представительной демократии, посредством реализации принципа разделения властей и их сбалансированности, утверждения рациональных механизмов плюрализма идей, исключения сверхконцентрации власти у какой-либо личности или социальной группы.

Именно гражданское общество разрушает монополию на власть, уравновешивает государственную власть с властью частных лиц и независимых организаций.

Практика показывает, чем сильнее гражданское общество, в котором индивиды чувствуют себя вполне свободными и не испытывают за свое благополучие страха, тем незаметнее роль государства и чиновничества, ибо в таком случае они функционируют строго в рамках закона и не вмешиваются в повседневную жизнедеятельность людей. И, наоборот, чем слабее, неразвитее гражданское общество, тем более «вольно» чувствует себя государство. При этом оно, как правило, злоупотребляет своей репрессивной стороной, созидательная же хиреет.

Люди вынуждены общаться с государством постоянно. Оно все время что-то регламентирует, разрешает или запрещает. Нам же сейчас нужно государство-защитник, государство-партнер, государство-посредник, то есть государство с заметно меньшими распорядительными, фискальными, командными функциями. Дело госаппарата — выработка стратегии, определение приоритетов, стимулирование активности граждан, защита прав и личной безопасности человека, неприкосновенность частной собственности, защита внутреннего порядка и границ, забота об экологии, образовании, здравоохранении, науке, культуре, помощь бедным и нетрудоспособным.

Нам еще предстоит формировать гражданское общество как разветвленную сеть независимых от государства общественных отношений и институтов, выражающих волю и защищающих интересы граждан. Учитывая низкий уровень политической и гражданской культуры населения и ожесточенное сопротивление его становлению бюрократизма, можно предположить, что процесс формирования гражданского общества в нашей стране будет весьма длительным и во многом болезненным.

Политической ипостасью гражданского общества выступает правовое государство. Это понятие родилось на волне борьбы с абсолютизмом и деспотической властью в Европе. Оно означало стремление оградить человека от произвола и насилия со стороны власти.

Для тоталитарных режимов, как известно, характерно государство, сильное своей репрессивной стороной, с доминированием карательных органов. Нам же нужна новая государственность, которая должна быть твердой, прочной, способной реально обеспечить конституционные права и свободы граждан, надежно защитить людей от преступной среды, дать правовые гарантии тем, кто самостоятельно способен обеспечить себя, оказать помощь нуждающимся и нетрудоспособным.

Многие люди в нашей республике все еще с опаской и недоверием смотрят на правоохранительные органы и органы правосудия, как, впрочем, и на другие государственно-бюрократические органы. Очень часто они ассоциируются не с соблюдением прав и охраной достоинства человека, а с унижением, обвинительной тональностью, а нередко и с попранием его прав и свобод.

Правовое государство может успешно развиваться лишь вместе с гражданским обществом. Допустить мысль о том, что можно сначала построить правовое государство и лишь после этого — свободное гражданское общество, или наоборот — очередное заблуждение. Заблуждение, могущее привести к тяжелым ошибкам, к повторению прежних неудач. Диалектика возникновения гражданского общества, правового государства и преодоления бюрократизма такова, что их формирование и развитие должны быть процессами синхронными, однонаправленными и одинаковыми по темпам.

Правовое же государство как гарант преодоления бюрократизма предполагает:

· демократичность и открытость законодательного процесса;

· отчетность перед народом исполнительно-распорядительных органов о проводимой политике и повседневной практике, общественный контроль за деятельностью властных структур, воспитание у людей чувства личной причастности к решению общегосударственных задач;

· независимость суда и прокуратуры, повышение их статуса в обществе, совершенствование процессуального законодательства, строгое соблюдение презумпции невиновности, норм правосудия и права на защиту;

· создание профессионально подготовленного, динамичного, современного аппарата управления, формируемого на конкурсной основе, подконтрольного в рамках закона представительным органам и общественности.

В правовом государстве исключается диктатура какого-либо класса, партии, группировки или управленческой бюрократии. Допускается лишь одна диктатура – диктатура закона и законности.

В правовом государстве должна существовать равная правовая ответственность как гражданина перед государством, так и государства перед гражданином. Основная идея правового государства – подчинение публичных властей и всех граждан закону.

Коррупция в системе исполнительной власти

Самым негативным последствием бюрократизации государственного аппарата является коррупция, масштабы которой иногда достигают таких размеров, что ставят под угрозу существование государственности. Коррупция – это неотъемлемый элемент и условие функционирования теневой экономики, она расшатывает нравственные устои общества, подрывает доверие ко всем ветвям власти.

Коррупция (от лат.coruption – подкуп, порча, упадок) означает преступную деятельность, связанную с продажностью государственных чиновников, получением ими лично, или через посредников материальных и иных благ и преимуществ, не предусмотренных законодательством. Наиболее типичными формами ее проявления являются:

· подкуп чиновников и общественно-политических деятелей;

· взяточничество за законное или незаконное предоставление благ и льгот;

· протекционизм при выдвижении работников по признакам родства, землячества, приятельских отношений;

· покупка голосов избирателей на выборах и другие.

Коррупция – явление историческое, она существует с глубокой древности и следует с сожалением констатировать, что в большей или меньшей степени в настоящее время ею поражены практически все государства мира. А в некоторых странах Востока она даже не считается чем-то противоправным и недостойным, а рассматривается как скрытая форма налога в пользу низкооплачиваемых чиновников.

В настоящее время коррупция приобрела системный характер: она проявляется практически во всех сферах жизнедеятельности общества, а это означает, что многие ключевые решения принимаются на коррупционной основе.

Коррупция приводит к очень тяжелым последствиям для страны. Это проявляется:

· в расширении теневой экономики, что приводит к прямым и косвенным потерям доходов государственного бюджета;

· в разрушении конкуренции, так как взятка обеспечивает предоставление неконкурентных преимуществ, что подрывает рыночные отношения;

· в моральном разложении не только государственных служащих, но и работников аппарата управления крупных корпораций;

· в создании организованной преступности как устойчивом общественном явлении, ибо она может существовать лишь в связке с государственными органами;

· в усилении социальной дифференциации общества;

· в дискредитации права как основного инструмента регулирования жизни общества;

· в нравственной деградации общества, проявляющейся в создании терпимого климата по отношению к ней;

· в создании так называемой «манипулятивной демократии», при которой внешнее сохранение демократических институтов сопровождается их полной подчиненностью воле узкого круга государственных чиновников и зачастую оплачивающих их.

В чем же кроются истоки этого негативного явления?

Можно выделить ряд причин живучести коррупции. Прежде всего, это свойства экономического характера. К ним относится разрешительная система, чрезмерная бюрократизация экономических отношений. То есть коррупция появляется там, где чиновники обладают правом принимать решения и распоряжаться имеющимися в их распоряжении ресурсами. Возможность положительного или отрицательного решения вопроса и создает питательную почву для коррупции.

Мировой опыт свидетельствует, что при резком изменении фундаментальных условий жизни, уровень коррупции практически всегда возрастает. Такая ситуация характерна для государств с переходной экономикой, когда старая система государственного контроля уже не действует, новая еще не сложилась, отсутствует отработанный механизм правовой ответственности. Простор для чиновничьего произвола предоставляет наличие множества законов непрямого действия, слабость судебной системы. В таком обществе складывается благоприятная обстановка для незаконного обогащения без особого риска.

Способствует возникновению коррупции и неэффективная, громоздкая организационная структура государственного аппарата. Усугубляет положение низкая заработная плата чиновников, явно несоответствующая квалификации и ответственности их работы, неопределенность служебных обязанностей и прав, отсутствие отработанного механизма отбора и карьерного роста.

Неэффективная система государственного управления создает дефицит услуг государства. А там, где дефицит, - там появляются очереди, которые и создают основу для коррумпированных действий чиновников. Кроме того, работая неэффективно, государство стремится к максимальной закрытости своих действий, что создает преграды для общественного контроля. А непрозрачность механизма принятия решений, особенно финансовых, создает питательную почву для формирования чиновничества как самодостаточного кастового клана.

Следует отметить не всегда эффективную работу правоохранительных органов. Это можно объяснить тем, что в них работает недостаточное количество специалистов, понимающих природу коррупции. Кроме того, правоохранительная система не в состоянии справиться с этой задачей только собственными силами: необходимо, чтобы государство определило эту задачу в качестве приоритетной для всех звеньев аппарата управления и самих граждан.

Следует отметить также и причины внешнего порядка. Международный бизнес зачастую использует коррупцию как инструмент проникновения на рынок и закрепление на нем. Многие государства позволяют своим корпорациям выводить расходы на подкуп зарубежных чиновников из-под налогообложения, рассматривая их как необходимые для производства, как затраты на приобретение сырья и материалов. Наиболее уязвимыми в этом плане являются страны, находящиеся в стадии трансформации. Ослабление государства при переходе к рынку объективно усиливает на него как давление международной преступности, так и действенность этого давления.

Совершенно очевидно, что для устранения коррупции, необходимо, прежде всего, искоренить причины, ее породившие.

Основные меры борьбы с коррупцией:

· укрепление и развитие добросовестной конкуренции, борьбы не с самими монополиями, а лишь со злоупотреблениями с их стороны своим монопольным положением;

· создание благоприятных правохозяйственных условий для деловой и инвестиционной активности, включая совершенствование налоговой системы, существенное снижение видов деятельности, основанных на разрешительном принципе и переход к уведомительной системе, прежде всего для малого и среднего бизнеса. Надо отметить, что в нашей республике определенные шаги в этом направлении уже предприняты. Так, до недавнего времени у нас насчитывалось 165 видов деятельности, подлежащих лицензированию, но по Декрету Президента Республики Беларусь № 17 от 14 июля 2003 г., их количество сокращено до 49;

· - формирование абсолютно независимой судебной системы, особенно от органов исполнительной власти; создание механизмов исполнения судебных решений, независимого контроля их качества. Важно, чтобы не только прокуратура, но и контрольно-счетные органы, депутаты, сами граждане имели право выступать с исками в защиту интересов общества и государства, в том числе о признании незаконными действий органов власти и их должностных лиц;

· правоохранительные органы обязаны в полном объеме использовать возможности борьбы с коррупцией, предоставляемые им действующим Уголовным законодательством;

· реструктуризация аппарата государственного управления с отсечением ненужных звеньев. Каждый вопрос должен находиться в компетенции одного ведомства, но при этом не должно быть управленческого «вакуума», - проблем, решение которых пущено на самотек;

· в каждом, сохранившемся после реорганизации ведомстве, должны быть определены цели, функции. Необходима также формализация, упорядочение и упрощение документооборота. К примеру, в США эта процедура принесла годовую экономию в 2 млрд. долл.;

· совершенствование законодательства в части ответственности должностных лиц за сам факт нарушения закона при распоряжении государственной собственностью, бюджетными средствами, незаконное предоставление налоговых, таможенных или иных льгот, если этим нанесен ущерб обществу и государству;

· адекватная заработная плата в сочетании с социальной защищенностью государственных служащих при жестком пресечении попыток получения любых дополнительных доходов. Например, в ФРГ чиновник, уличенный в коррупции, не только теряет стабильный заработок, но и всю систему социальных гарантий: все взносы, которые государство осуществляет в различные фонды (пенсионные, страховые и другие). В таких условиях взятка не просто преступление, она еще и экономически невыгодна.

Таким образом, искоренению коррупции будет способствовать оздоровление общественной жизни в целом и, государственного аппарата в частности.

Конфликты в сфере государственного управления

Конфликтность – естественное состояние общества, источник его развития и функционирования.

Конфликты в сфере государственного управления по своей природе представляют собой одну из самых многочисленных разновидностей социально-политических конфликтов, которые возникают из-за различий интересов, соперничества и борьбы всевозможных институтов и государственных структур по поводу перераспределения и реализации публичной власти. Следовательно, объект конфликтов в сфере государственного управления – распоряжение властью, а предметно-содержательную основу образует пересечение политико-правовых, социально-экономических, организационно-администра-
тивных и других аспектов.

Конфликты в сфере государственного управления представляют собой форму взаимодействия государственно-политических институтов; организаций и лиц, осуществляющих власть в рамках определенной государственной системы, но занимающих в ней различные позиции. Конфликты в сфере государственного управления следует рассматривать как сложную систему, которая изначально заключает в себе целый ряд противоречий. Однако это дает ей возможность приспосабливаться к постоянно меняющимся условиям и развиваться. Поэтому конфликты являются основой механизма адаптации государственно-административной сферы, так как, с одной стороны, они позволяют отследить существующие противоречия, а, с другой, – если умело управлять конфликтами, возможно, добиться повышения эффективности всей системы. Таким образом, конфликты в системе государственного управления могут вести к позитивным изменениям и не быть только деструктивным явлением.

Конфликтность таится уже в самой природе государственной власти, призванной согласовывать, координировать различные интересы людей, определять четкие стратегические и тактические цели, распределять дефицитные ценности и блага. Отсюда множественность возникновения конфликтов в сфере государственного управления. Первичный источник их находится в иерархичности структуры управленческих статусов и ролей, закладывающей противоречие между властвующими (управляющими) и подвластными (управляемыми) и порождающей неравенство в распределении власти между самими субъектами управления. Вторичным источником государственно-административных конфликтов являются нечеткая организация самой структуры власти и, соответственно, нечеткое разграничение полномочий различных государственных органов и служащих. Отсутствие системы ротации кадров или их продуманного продвижения по служебной лестнице тоже может порождать серьезные трения, как и отсутствие органов арбитража или апелляции, процедуры выяснения различий во мнениях и подходах, в результате чего конфликт может разрастись. Еще один источник конфликтов – расхождение государственных служащих в определении базовых ценностей и политических идеалов, в оценке текущих событий. Как правило, они затрагивают проблемы путей реформирования общества и государства, справедливости или обоснованности принятого решения. Данные конфликты характерны для переломных и переходных эпох, когда ценностно-нормативная система еще не сложилась, и критерии оценки не имеют общепринятого характера. Серьезный источник конфликтов мы находим и в технологиях управленческой коммуникации, прежде всего – в недостатке или ошибочности информации или намеренном манипулировании ею. Любое искривление информации могут вызвать конфликт в рамках описания типологии конфликтов в сфере государственного управления. Можно выделить следующие реалии:

· конфликты между государством и обществом (проблема легитимности);

· конфликты между различными ветвями власти (законодательной, исполнительной и судебной);

· конфликты между государством и отдельными институтами политической системы (например, между государством и политической партией);

· конфликты между государственно-правовой системой и оппозицией, стремящейся эту систему изменить;

· конфликты между государством и личностью (проблемы соблюдения прав человека).

Специфика таких конфликтов в отличие от собственно политических, состоит в том, что любой конфликт по поводу государственного управления возникает и заканчивается в юридической форме и, так или иначе, связан с правовыми отношениями сторон. И, следовательно, субъекты данных конфликтов (их мотивация и поведение) и их объекты обладают правовыми «признаками», а сами конфликты влекут юридические последствия. Природа конфликтов в сфере государственного управления многоаспектна, как, собственно, сложна природа и всех политических конфликтов, но «лидерство» нормативно-юридического начала в этих конфликтах очевидно.

На государственном уровне перераспределяются большие материальные ресурсы, отсюда возникают острейшие противоречия, закамуфлированные или же непроявленные для общественного мнения. К тому же, системе государственного управления при всей видимости структурной целостности свойственна функциональная раздробленность. Это выражается в стремлении отдельных правительственных и региональных структур к присвоению и дублированию управленческих функций других структур, в том числе, и вышестоящих государственных органов; в хронической несогласованности процессов планирования и бюджетного финансирования; в постоянной конкуренции электоральных и лоббистских методов представительства массовых и групповых интересов; в оспаривании официальных полномочий центров принятия решений неформальными и теневыми структурами и т.д. Отсюда можно говорить о специфике внешних и внутренних отношений государственного управления. Специалисты по государственному управлению по-разному подходят к определению видов конфликтов и способов их разрешения. Наиболее четко они обозначены в книге «Государственное управление: основы, теории и организации» (М., 2002).

1. Конфликты между политическими и государственно-административными структурами и субъектами (групповыми и индивидуальными) управления. Они проявляются чаще всего в условиях переходного периода, когда государственная власть подвергается мощному давлению со стороны оппозиционных сил или отдельных государственных структур. Наиболее острые формы конфликт принимает тогда, когда отдельные ведомства пытаются встать на позиции, противоречащие политическому курсу правящего режима (или, если взять усложненный вариант, когда одни ведомства поддерживают линию законодательных органов вопреки позиции президента, а другие – наоборот). Если «мятежные» ведомства поддерживает оппозиция или же конфликт имеет место накануне очередных выборов, то спор двух уровней государственной власти способен перерасти в открытое политическое противоборство, следствием которого может стать падение существующего режима. Как правило, подобные конфликты быстро гасятся политическими структурами с помощью рычагов вертикального давления и неразрывно связанных с ними механизмов персональной ответственности государственных чиновников, путем реорганизации административной структуры и кадровых назначений.

2. Конфликты между государственно-административными структурами и организациями государственного и частного секторов. В конфликтах между государственными органами и предприятиями главным источником противоречий являются взаимоисключающие стремления сторон: государство пытается усилить (или ослабить) свой контроль, а государственные предприятия – освободиться от чрезмерной опеки со стороны министерств и ведомств (или наобо-
рот – стремятся к защите со стороны государства). Чаще всего подобные конфликты вызываются стратегическими макроэкономическими действиями государства (либерально-монетарного или мобилизационного характера) или активностью определенных групп интересов. Развитие и урегулирование данных конфликтов имеет, как правило, преимущественно институализированный характер.

Сложнее отношения между государством и частным сектором. Причинами конфликтов здесь могут стать как неполное исполнение государством своих обязанностей (создание, например, четкой правовой базы и соответствующего надзора), монополизм на рынке определенных услуг, коррумпированность государственных чиновников, разрешительный характер учреждения частных структур и пр., так и неразвитость и неорганизованность субъектов частного сектора, не способных отстоять свои интересы в споре с государственными органами.

Урегулирование конфликтов подобного рода зависит от совершенствования стиля деятельности государственных институтов в рыночных условиях и роста организованности частного сектора (образования различного рода союзов и партий, активного влияния на законотворческий процесс, развития навыков использования судебных инстанций, формирования определенного общественного климата) – с одной стороны, а с другой – от возможностей создания различного рода коалиций между частными и государственными сегментами общества для решения конкретных экономических, правовых и социальных задач.

3. Конфликты между государственными органами и другими организационно оформленными звеньями управления проистекают из такой практики управления, как «секторизация», которая означает, что различные ведомства имеют склонность формировать автономные программы своей деятельности, не всегда совпадающие с общегосударственными программами. В западных странах выработке того или иного государственного решения предшествуют длительные, многоступенчатые переговоры с близкими ведомствами, затем со «своими» группами интересов, политическими субъектами – партиями, фракциями парламента и т.п. Отсюда и такая характерная для Запада черта, как лоббизм, когда правительство ведет переговоры с устоявшимися, оформленными группами интересов. Эти переговоры ведутся как на основе писаных законов, регулирующих характер взаимоотношений различных субъектов при выработке, принятии и реализации решений, так и в соответствии с исторически ложившимися традициями, общепринятыми «правилами игры», как, скажем, это имеет место в Англии, где действует так называемая прецедентная система права.

Во избежание подобных конфликтов необходимо не только доводить до сведения общественности информацию о тех или иных решениях правительства, отдельных министерств, но и давать информацию о выгоде такого решения для страны в целом, и т.п.

4. Конфликты между государственными органами центрального, регионального и местного уровней относятся, как правило, к области нормативно-юридических конфликтов компетенционного характера. Причина их – неточные, неопределенные нормативные характеристики прав, обязанностей, ответственности и взаимоотношений между органами государственной власти и местным самоуправлением. Обострению противоречий между ними способствует отсутствие актуальных законов, необходимых для регулирования конфликтов и разрешения проблемных ситуаций. Другая причина конфликтов компетенционного характера – в устойчивости плохой традиции выходить» за пределы статуса органа. В силу неосведомленности, а нередко намеренно государственные органы вторгаются в сферу действия других, мешают им действовать целеустремленно и слаженно и берут на себя выполнение не свойственных им функций. Противостояние государственных органов влечет за собой конфликты между органами государств и населением, между центром и регионами, регионами и местными властями. Управление в итоге рассогласовывается, его эффективность падает.

Как же преодолеваются эти конфликты? Возможно несколько средств. Одно из них связано с более точной и предметной регламентацией компетенции органов государства. Другое касается споров о компетенции, которые разрешаются судом. Наконец, разногласия между органами государственной власти разрешаются с помощью согласительных процедур, используемых президентом.

5. Внутриорганизационные конфликты в государственных учреждениях по своей природе мало, чем отличаются от аналогичных конфликтов в организациях частного сектора. Выделим главное. Для административно-государственных организаций характерно строгое разделение обязанностей в соответствии с правилами и нормами, закрепляющими определенную иерархию власти. Благодаря этому деятельность организации становится скоординированной и предсказуемой. Наличие структурных нормативных правил гасит и ослабляет возникающее напряжение. Большинство конфликтов в административных организациях носит рациональный характер. Поскольку каждое подразделение создается под какую-то цель, часто цели и задачи подразделений могут оказываться противоположными или конкурирующими, поскольку объективное противостояние целей может привести к так называемым позиционным конфликтам. Это конфликты между различными подразделениями, которые в, свою очередь, делятся на конфликты между представителями администрации и специалистами за усиление влияния в организации; конфликты между непосредственно конкурирующими подразделениями за большее влияние на руководство, повышение своего статуса и веса. И, наконец, конфликты по поводу средств и методов руководства. Часто неоправданная жесткость, недоверие, неуважение к членам группы могут спровоцировать враждебность и конфликтное столкновение. Урегулирование административно-организационных конфликтов особо не отличается от методик урегулирования организационных конфликтов вообще. Следует особо отметить метод рационализации системы норм и правовых механизмов, улучшающих работу организации и снимающих «очаги» напряжения нормативно-институционального характера. Особую роль здесь играют политические и культурные особенности стран. Так, американская бюрократия принимает решение после совместного обсуждения с заинтересованными сторонами, а французские чиновники предпочитают передавать вопрос на рассмотрение арбитра, настаивая на беспристрастности обсуждения проблемы.

И все же, более распространенными и характерными для государственных организаций являются конфликты, обусловленные различиями в восприятии служащими сложившихся в той или иной организации профессиональных кодексов, культурных норм, писаных и неписаных правил, традиций, обычаев, ритуалов и пр.

6. Конфликты между государством и населением (проблема легитимности). Если государственная власть не отвечает интересам народа, не обеспечивает эффективность управления, то она теряет авторитет у населения. Падение авторитета власти, ее престижа, утрата общественного доверия - это острые сигналы конфликта между властью и обществом. Наиболее характерный конфликт — гражданское неповиновение, массовые протесты, выступления, демонстрации, пикетирование, забастовки. Еще опаснее создание альтернативных структур власти, незаконное наделение теми или иными правами общественных объединений, съездов, национальных конгрессов формирование вооруженных отрядов. Все эти действия свидетельствуют о недоверии официальным властям и стремлении решать дела по собственному усмотрению. В этой связи резко обостряется проблема легитимности (т.е. правомочности власти) в ее теоретическом и прикладном аспектах.

Принцип легитимности сформировался в рамках классической теории демократии (теории общественного договора) как результат поиска формулы разрешения противоречия между необходимостью государственного порядка и недопустимостью произвола властителя. Согласно представлениям классических либералов, лишь та форма правления правомочна, которая гарантирует всеобщее и сознательное участие в политическом процессе и получает активную поддержку граждан. Узурпатору, недостойному правителю, подданные имеют право не повиноваться, более того, народ имеет право на восстание, если правитель злоупотребляет властью.

С точки зрения прикладной конфликтологии, легитимность не означает следования принципу «чем больше законов, тем меньше конфликтов», она требует добровольного согласия, готовности людей соблюдать установленный порядок. Если, например, какой-то закон устарел, а другой, отвечающий новым условиям, не принят, то роль эффективной институциональной процедуры может выполнять и незаконный (с точки зрения юриспруденции) акт, если он поддерживается значительной частью общества. И наоборот, если большинство не склонно исполнять тот или иной закон или указ, они становятся бессильными.

Чем сильнее поддержка, тем эффективнее сможет действовать государственный лидер и тем шире его возможности в случае необходимости использовать принудительные или непопулярные меры для выполнения принятого решения. Но если необходимая мера легитимности не достигнута, и добровольное желание выполнять это решение у большинства населения отсутствует, то, следовательно, не признается и право управляющих органов на принуждение с целью реализации данного решения.

Очень важно также, от кого исходит то или иное решение. Если решение само по себе хорошо, а человек или орган, его предлагающий, непопулярен, то оно может не сработать. С другой стороны, популярный человек может ввести собственный механизм, даже попирая имеющиеся нормы и установленные процедуры режима и заменяя их другими. В стабильных политических системах может происходить перенос легитимности: идеологическая укрепляет структурную и личную, личная влияет на структурную и идеологическую, структурная - на идеологическую и личную.

Имеющиеся исследования показывают, что при 30% недовольных или критически настроенных начинается дезориентация социальной системы, а 50-60% - наступает кризис, развал. Из этого вытекает, что планку добровольного согласия при принятии и реализации решения желательно иметь на уровне 60-70%. Естественно возникает вопрос: почему существует и часто возрастает степень недоверия к органам власти и отчуждения граждан от них? Один из очевидных ответов на этот вопрос - низкая эффективность деятельности органов государственной власти, их неумение решать и объяснять реальные проблемы, стоящие перед страной и ее гражданами. Здесь неминуемо встает проблема конфликтных взаимоотношений между государственными чиновниками и гражданами.

7. Конфликт между чиновниками и гражданами. Государство реализует свои функции через государственную службу. Обеспечивая результативность органов государственной власти, содействуя реализации законов, защищая права и законные интересы граждан и тем самым, связывая общество и государство, государственная служба призвана отвечать за прочность и стабильность государственной жизни, реализацию на деле демократической сущности государства, поддержание жизнедеятельности и устойчивости общества в целом. Но, когда государственные чиновники подменяют служение общенациональным интересам своими корпоративными интересами, мы получаем один из самых значительных видов конфликтов в системе государственного управления — конфликт между гражданами и государственными служащими, поскольку нарушается система обратных связей между обществом и государством.

Главный источник данного вида конфликтов заключается в объективно существующем и постоянно воспроизводящемся противоречии между плюрализмом политической сферы общества и целостностью (единством, суверенностью) государственной власти. Если бы удалось грамотно контролировать его и регулировать наиболее взрывоопасные участки взаимоотношений, возможно, удалось бы сделать более привлекательным имидж власти и значительно укрепить ее.

Поиску путей урегулирования конфликтов в государственно-административной сфере всегда придавалось особое значение, поскольку государство является символом стабильности и гарантом порядка. И этот поиск всегда находился в рамках универсальных стратегий компромисса и сотрудничества. В последнее время в государственном управлении значительные усилия направлены на технологии контроля и предупреждения конфликтов, когда упор делается на превентивные меры, связанные с выявлением конфликтогенных факторов, их анализом и попытками не допустить развития конфликтной ситуации до открытого противостояния.

Ещё посмотрите лекцию "15 Литература" по этой теме.

При анализе способов урегулирования государственно-административных конфликтов следует помнить, что институциональной, юридической процедуре отводится решающее значение. Так, конфликты между ветвями власти должны всегда разрешаться легитимными, конституционными средствами. Ведь именно конституция описывает с достаточной полнотой компетенцию каждой из властей и тем самым представляет собой базу для разделения их функций. Что касается техники предупреждения и разрешения конфликтов между властями, то она включает систематические переговоры между главами и представителями соответствующих органов и ведомств (Президентом и парламентом, министрами и депутатами и т.д.), обмен документами, работу согласительных комиссий и т.п.

Разрешение нормативно-юридических конфликтов компетенционного характера происходит путем согласования правовых актов. Согласование правовых актов возможно в различных формах, основными из которых являются отмена одного или обоих конкурирующих актов, признание акта недействительным, внесение в него поправок или дополнений, издание нового акта.

В урегулировании внутриорганизационных конфликтов в государственных учреждениях преобладающим должен быть метод рационализации.

Помимо общих принципов и методик разрешения социальных конфликтов должны существовать структуры, обеспечивающие государственное управление ими.

Особую роль при урегулировании конфликтов в сфере государственного управления должен играть Конституционный Суд. Его можно отнести к числу тех механизмов «сдержек и противовесов», которые поддерживают баланс трех ветвей власти и играют важную роль в сохранении и укреплении принципов демократического правового государства. Он выполняет важную предупредительную, сдерживающую функцию в разрешении государственно-правовых конфликтов.

В целом, конфликты в государственно-административной сфере играют чрезвычайно важную роль. Они сигнализируют власти и обществу о существующих противоречиях, требующих своего разрешения, о несовпадении позиций граждан, о существующих разногласиях; заставляют власти пересматривать свои цели, решения, курс в целом; стимулируют действия, способные поставить ситуацию под контроль, преодолеть определенное возбуждение и трудности в управленческом процессе. Они также способствуют поиску новых средств и сил, обновляющих саму государственно-административную систему, «выбраковывая» старое и отжившее и, тем самым, обеспечивая механизм ее развития и адаптации к новым, изменившимся условиям.