Автореферат (Международный уголовный суд и ответственность за преступные нарушения прав человека), страница 4

Диссертантом предлагается для целей диссертационного18исследованиярассматриватьпонятия«международныепреступления»и«преступные нарушения прав человека» в качестве тождественных.Диссертант разделяет мнение, что преступные нарушения прав человекапредставляют собой нарушения основополагающих прав, свобод и законныхинтересов человека, защищенных нормами международного уголовного права.Римский статут МУС является международно-правовым актом, на сегодняшнийдень, наиболее полно кодифицировавшим указанные нормы.Диссертантисследуетсоставмеждународногопреступногодеяния,подпадающего под юрисдикцию МУС: объект, субъект, объективная сторона,субъективная сторона, а также контекстный элемент. Последний терминиспользуется в науке международного права для обозначения связи составапреступлениясобстоятельствами,квалифицирующимиеговкачествемеждународного преступного деяния (такими как вооруженный конфликт длявоенного преступления, широкомасштабное или систематическое нападение налюбых гражданских лиц для преступления против человечности и т.п.).В отношении субъективной стороны преступных деяний, подпадающих подюрисдикцию Суда, диссертантом делается вывод о том, что для данных деянийкосвенный умысел («dolus eventualis») является допустимой и возможной формойвины.Диссертантотмечает,чтопомимосоучастиявмеждународномпреступлении (пункт 3 статьи 25 Статута), положения Римского статутапредусматриваютответственностьтакуюособуюкомандировиформууголовнойответственностидругихначальниковзакакпреступления,совершенные их подчиненными (командная ответственность).

Диссертант,используя понятийный аппарат науки российского уголовного права, предлагаетрассматриватькоманднуюответственностьвкачествеособойформыпричастности к преступлению. В работе констатируется, что команднаяответственность может предусматривать в качестве формы вины, помимо умысла(прямого и косвенного) преступную неосторожность.19В параграфе 2.2 «Преступление геноцида и ответственность за егосовершение» исследуется преступное нарушение прав человека в формегеноцида и ответственность за его совершение, в соответствии с Римскимстатутом.Диссертантотмечает,чтоосновнымобъектомпреступногопосягательства, осуществляемого в рамках указанного преступления, являетсяправо определенной устойчивой и идентифицируемой группы (национальной,этнической, расовой или религиозной) на непрерывное биологическое исоциально-культурное существование. При этом геноцид нарушает не толькоправа данной группы в целом, но и основополагающие права входящих в нееиндивидуумов.В отношении преступных деяний, составляющих объективную сторонупреступления геноцида, диссертант замечает, что из содержания статьи 6Римского статута, можно выделить преступные действия, направленные насовершение «физического» геноцида (пункты «a», «b» и «c» статьи 6 Статута),«биологического» геноцида (пункт «d» статьи 6 Статута) и «культурного»геноцида (пункт «e» статьи 6 Статута).В отношении субъективной стороны преступления геноцида, диссертантсчитает, что указанное преступное деяние может совершаться как с прямым, так ис косвенным умыслом.

При этом необходимым условием для квалификациимеждународного преступления в качестве преступления геноцида, являетсяналичие, по крайней мере, одного субъекта указанного преступного деяния,действующего с прямым умыслом.Впараграфе2.3«Ответственностьзапреступленияпротивчеловечности» диссертант исследует преступления против человечности,подпадающие под юрисдикцию МУС.В диссертационном исследовании отмечается, что родовым объектомпреступленийпротивчеловечностиявляетсясостояниезащищенностичеловечества в целом, а также его демографических и (или) иных групп ииндивидуальных прав человека от угроз преступных посягательств.20В диссертации отмечено, что субъективная сторона преступлений противчеловечностипредполагаетналичиеусубъектовданныхпреступленийумышленной формы вины. При этом объективная сторона ряда составовпреступлений, отнесенных к данной категории, предполагает возможностьналичия у субъектов данных преступных деяний косвенного умысла на ихсовершение.Диссертант констатирует,чтоРимскийстатутМУС иЭлементыпреступлений не предполагают наличие специального субъекта в составахпреступлений, отнесенных к категории преступлений против человечности.Однако объективная сторона ряда таких составов фактически предполагаетналичие такого субъекта.В диссертационном исследовании отмечается значимость контекстногоэлемента преступлений против человечности (совершения данных преступлений«в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любыхгражданских лиц, и если такое нападение совершается сознательно») дляквалификации составов преступлений, отнесенных к рассматриваемой категории,а также ответственности за их совершение.Диссертанту представляется целесообразным, учитывая, закрепленное вСтокгольмской декларации право человека на благоприятную окружающую средудополнить перечень преступлений против человечности, закрепленных в статье 7Статута новым составом – преступление экоцида.В параграфе 2.4 «Ответственность за преступные нарушения правчеловека в форме военных преступлений» исследуются военные преступления,подпадающие под юрисдикцию Суда.В диссертации отмечается, что основным родовым объектом военныхпреступленийявляетсяустановленныймеждународно-правовыминормамипорядок ведения военных действий (законы и обычаи войны) в вооруженныхконфликтах (международного и немеждународного характера).

В контекстеданного диссертационного исследования предлагается рассматривать в качестве21родового объекта военных преступлений права человека, затронутые нарушениемвышеуказанного порядка.Объективная сторона военных преступлений (как и иных преступлений,подпадающих под юрисдикцию МУС) закреплена в вышеуказанных положенияхСтатута и детализирована в Элементах преступлений. Определенную правовуюпроблему в данной связи может представлять отграничение одного составапреступлений от другого (со сходной объективной стороной и одинаковымконтекстным элементом). Допустимым механизмом для подобного отграниченияможет послужить известный юридический принцип lex specialis derogat legigenerali.

При этом определение того или иного состава преступления в качествеболее специальной нормы права по отношению к более общей формулировкедругого состава преступления может учитывать не только обстоятельстваобъективной стороны, но и (в определенных случаях) наличие или отсутствиеспециального умысла, а также цель и мотив совершения преступного деяния.Субъектом военных преступлений может быть любое лицо, подпадающеепод юрисдикцию МУС (формально, необходимость наличия специальногосубъектасоставамивоенныхпреступленийнепредусмотрена).Однако,специфика военных преступлений и их контекстный элемент (связь данныхпреступленийсвооруженнымконфликтоммеждународногоилинемеждународного характера) фактически предусматривают необходимостьналичия у данных преступных деяний специального субъекта.Военные преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС, совершаютсяс умышленной формой вины.

Форма умысла Элементами преступлений неконкретизируется, однако можно предположить возможность совершенияданного вида преступных деяний, как с прямым, так и с косвенным умыслом.Для определения контекстного элемента военных преступлений, то естьсвязи данных преступных деяний с вооруженным конфликтом международногоили немеждународного характера, представляется необходимым определениеприроды того или иного вооруженного конфликта, что, в свою очередь,предполагает обращение к нормам международного гуманитарного права. При22этом необходимо учитывать, что статья 21 Римского статута предусматриваетпервоочередное применение Судом самого Статута, Элементов преступлений иПравил процедуры и доказывания.В параграфе 2.5 «Преступление агрессии как нарушение прав человекаи перспективы международной уголовной ответственности за совершениеакта агрессии» исследуется преступление агрессии и ответственность за еесовершение в соответствии с новыми положениями Статута, принятыми напервой Конференции по обзору (Кампала, Уганда, 31 мая – 11 июня 2010 г.).Объективная сторона преступления агрессии предусматривает совершениепреступления агрессии лишь в форме преступных действий (преступноебездействие, в силу специфики данного преступного деяния – исключается).Преступлениеагрессииимеетпосягательства.

Наиболее очевиднымимножествообъектовпреступногоиз указанных объектов являютсягосударственный суверенитет и территориальная целостность государства,подвергшегося акту агрессии. Однако в контексте данного диссертационногоисследования следует признать объектом преступления агрессии, практически,всю совокупность прав человека, в особенности так называемые «коллективныеправа человека».Субъектом преступления агрессии может быть лишь лицо, обладающеереальной политической и (или) военной властью в государстве, осуществляющимакт агрессии.Субъективная сторона преступления агрессии может быть выраженаисключительно в форме прямого умысла.Порядок осуществления МУС юрисдикции в отношении преступленияагрессии определен статьями 15-bis (определяющей такой порядок в случаепередачи Суду ситуации государством-участником Статута либо началарасследования ситуации Прокурором Суда proprio mutu) и 15-ter Статута(определяющей указанный порядок в случае передачи ситуации Суду СоветомБезопасности ООН).23Глава 3 «Деятельность МУС и уголовная ответственность запреступные нарушения прав человека» диссертационного исследованиясостоит из трех параграфов и посвящена исследованию судебной практикиМеждународногоуголовногосудапопривлечениюфизическихлицкответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию МУС.Параграф 3.1 «Деятельность МУС по привлечению к уголовнойответственностизапреступлениегеноцида»посвященизучениюпрактики МУС по привлечению к уголовной ответственности за совершениепреступления геноцида президента Судана О.

аль-Башира.Диссертантом отмечается факт отклонения Палатой предварительногопроизводства обвинения президента Судана в совершении преступления геноцида(первый ордер на арест О. аль-Башира). Основной причиной отказа Палатыпредварительного производства в выдачи ордера на арест аль-Башира вотношениипреступлениягеноцидаявилосьнесоблюдение(помнениюбольшинства судей Палаты) стороной обвинения стандарта доказанности,предусмотренного статьей 58 Статута. По мнению Палаты, квалификацияпреступных деяний аль-Башира может быть различной и наличие геноцидальногоумысла у президента Судана является далеко не очевидным.Однако апелляционная инстанция признала стандарт в отношении«доказательств, основанных на выводах» более высоким и требовательным, чемэто предусмотрено пунктом (1) (a) статьи 58 Статута и представляющий собойошибку в праве16. Палата предварительного производства согласилась, что «наосновестандартадоказанности,установленногоАпелляционнойпалатой,имеются разумные основания полагать, что Омар аль-Башир действовал с dolusspecialis/специальным намерением частично уничтожить этнические группы фур,Прокурор против Омара Хасана Ахмада Аль-Башира, Апелляционная палата, Решение по апелляцииПрокурора в отношении решения по заявлению обвинения о выдаче ордера на арест Омара ХасанаАхмада аль-Башира от 3 февраля 2010 г., ICC-02/05-01/09-73-tRUS, 1 марта 2010 г.