Диссертация (Влияние исторической памяти на польско-российские отношения (1989-2009 гг.)), страница 6

Выбор нижнейграницы связан с тем, что именно в 1989 г. после переговоров за Круглым столом власти иоппозиции, представленной независимым профсоюзом «Солидарность», в Польше былипроведены частично свободные выборы. В сентябре того же года было сформировано первоенекоммунистическое (с министрами-членами ПОРП) правительство ПНР во главе с ТадеушемМазовецким.

Все эти события стали началом периода трансформации, который не только17изменил государственный строй в Польше – в результате трансформации произошла смена элит.Вместе с элитами сменилась парадигма исторической памяти. Место парадигмы памяти,господствовавшей в период ПНР, заняла новая доминирующая в обществе парадигма бывшейоппозиции, видевшей себя преемницей боровшегося после войны с коммунистами Польскогоподпольного государства и Второй Речи Посполитой. Безусловно, ряд деятелей правившей ранееПольской объединенной рабочей партии остались в политике, однако они принимали новыйстрой, новую государственную организацию, а в значительной мере и новую историческуюпамять.

В 1989 г. польские политики стали открыто стремиться закрепить эту память, в том числеи посредством признания ее Москвой. Это является началом рассматриваемого периода влиянияисторической памяти на отношения Польши и России (до 1991 г. – СССР).Рубеж 2009–2010 гг. с точки зрения обращения к памяти в польско-российскихотношениях также стал переломным. В 2009 г. родственники расстрелянных в Катыни и Медномпольских граждан, исчерпав возможности российской судебной системы, подали коллективныйиск в Европейский Суд по правам Человека, а открытое письмо премьер-министра России В. В.Путина, опубликованное в одном из польских изданий 31 августа 2009 г. в канун 70-й годовщиныначала Второй мировой войны84 было встречено критикой со стороны многих польскихполитиков в связи с его трактовками прошлого.

Достаточно острой была и принятая 23 сентября2009 г. резолюция Сейма в память об «агрессии» Советского Союза против Польши. 2010 же годбыл связан с первым в истории отношений двух государств совместным участием премьеров вмемориальных торжествах в Катыни. Вскоре за этими торжествами последовала катастрофасамолета польского президента Леха Качиньского. Эти события означали конец реализации вПольше «исторической политики», активно поддерживаемой покойным президентом. А в ноябретого же года Государственная Дума РФ приняла заявление «О Катынской трагедии и ее жертвах»,в котором российский парламент впервые признал ответственность советского государства заКатынские расстрелы и осудил их85. Таким образом, 2010 г. стал началом нового этапа польскороссийских отношений с точки зрения влияния на них исторической памяти86, а в качествеверхней границы данного исследования был выбран 2009 г.Методы и методологическая основа исследования.

Во введении к коллективноймонографии «Память и власть в послевоенной Европе» Я.-В. Мюллер отмечает, что современныеисследования влияния исторической памяти на внешнюю политику того или иного государства84Putin W. List Putina do Polaków - pełna wersja // Gazeta Wyborcza. 2009. 31 sierpnia.URL:http://wiadomosci.gazeta.pl/wiadomosci/1,114881,6983945,List_Putina_do_Polakow___pelna_wersja.html.

(датаобращения 24.04.2015).85Uchwała katyńska Dumy // Gazeta Wyborcza. – 2010. №276. 26 listopada. S. 13.86Волос М. Начало пути к нормализации? Российско-польские отношения в 2010 г. // История и современность.2011. №1. С. 221.18разворачиваются между двух полярных теорий: «реализмом» и «конструктивизмом». Перваяпредполагает, что отсылки к прошлому, обращения к памяти являются лишь «фасадом»,созданным ради реализации интересов политиков. А значит, трактовки исторических событийиспользуются только как политический инструмент, и память легко подвергается изменениям взависимости от текущих задач. «Конструктивизм» же, напротив, во главу угла ставит именноисторическую память, предполагая, что это она определяет деятельность политиков. Я.-В.Мюллер приходит к «среднему варианту», отмечая, что память и политические интересывзаимозависимы и оказывают влияние друг на друга.

То есть, с одной стороны, можно говоритьоб изменениях в исторической памяти, являющихся следствием изменений политическихинтересов в настоящем. С другой – о влиянии сформировавшейся памяти на постановку тех илииных целей и задач политики87. Несмотря на то, что именно такой подход представляетсянаиболее взвешенным, автор диссертации изначально исходил из «конструктивистской» точкизрения. Уже в названии данной диссертации говорится о влиянии на отношения Польши и Россииисторической памяти, а не о ее инструментальном использовании политиками обеих стран.

Это,однако, не исключило обращения в работе к объяснению отдельных политических решений итрактовок исторических событий с точки зрения «реализма».Для выяснения содержания исторической памяти, определяющей отношения двухгосударств, был использован метод реконструкции. Память польских политиков о России иСССР реконструирована по хронологическому принципу. Также рассмотрена ее связь с другим«воображаемым» фактором, влиявшим с точки зрения «конструктивизма» на отношения двухгосударств – польской национальной идентичностью.

Частично были реконструированы иключевые элементы исторической памяти российских политиков.Анализ влияния исторической памяти на польско-российские отношения былосуществленприпомощитеории«аналогий»,разработаннойупомянутымивышеамериканскими исследователями Э. Мэем и Юэн Фунг Конгом. Последний из них в частностиотмечал: «Политические деятели часто сталкиваются с новыми внешнеполитическими вызовами,а в среде, в которой должны быть даны ответы на такие вызовы, обычно господствуетструктурная неопределенность, политические деятели, как правило, обращаются к прошлому вкачестве руководства»88. Кроме того, автор попытался рассмотреть отдельно влияние наотношения России и Польши «сложных вопросов», связанных с прошлым, само определениекоторых появилось в ходе создания и работы польско-российской Группы по сложным87Müller J.-W.

Introduction: the power of memory, the memory of power and the power over memory // Memory andpower in post-war Europe: Studies in the Presence of the Past / Ed. by Müller J.-W. Cambridge: Cambridge UniversityPress, 2002. P. 28–29.88Yuen Foong Khong. Op. cit. P. 252.19вопросам89. Влияние «аналогий» и «сложных вопросов» на отношения Варшавы и Москвы былорассмотрено по хронологически-проблемному принципу.При проведении исследования автор также руководствовался принципами историзма инаучной объективности.

Первый из них предполагает рассмотрение событий, явлений ипроцессов как в развитии, так и во взаимосвязи друг с другом, а также в рамках историческогоконтекста. Принцип научной объективности предусматривает подход к изучению проблемы снаучной, а не идеологической стороны.В ходе работы над диссертацией автором комбинировались различных методов научногопознания. Применялись общенаучные методы: анализ, синтез, восхождение от конкретного кабстрактному и восхождение от абстрактного к конкретному.

Кроме того, в работе былииспользованы методы исторического исследования: историко-генетический метод и структурнофункциональный анализ.Для обработки значительного количества источников применялись элементы контентанализа. С помощью данного метода был обработан массив стенограмм заседаний Сейма иСената Польши и Государственной Думы Российской Федерации за рассматриваемый период, атакже выступления президентов и министров иностранных дел обоих государств.Характеристика источниковой базы.

Диссертация основана на использованииширокого круга опубликованных письменных источников, как в бумажном, так и в электронномвиде.Самую большую группу источников, на которых базируется данное исследование,составляют нарративные источники. Важнейшую их часть представляют стенограммы заседанийпалат польского парламента: Сената90 и Сейма91, комиссии иностранных дел Сейма92, а такжестенограммы заседаний Государственной Думы Российской Федерации93 и Съездов народныхдепутатов СССР94. В выступлениях парламентариев по различным вопросам и отдельныхзаявлениях, зафиксированных в этих стенограммах, политики вербализировали своюисторическую память: вспоминали события прошлого в памятные годовщины, проводилиисторические параллели, искали в истории обоснование своим предложениям и выводам.

Наосновании этих зачастую эмоциональных трактовок были сделаны выводы о сформировавшейся89Торкунов А. В., Ротфельд А. Д. Размышления о прошлом с мыслью о будущем // Белые пятна − черные пятна. С.5–14.90Senat Rzeczypospolitej Polskiej. URL:http://www.senat.gov.pl/; Sprawozdania stenograficzne z posiedzeńSenatu Rzeczypospolitej Polskiej. Warszawa, 1989-2009.91Sejm Rzeczypospolitej Polskiej.

URL:http://www.sejm.gov.pl/; Sprawozdania stenograficzne z posiedzeńSejmu Rzeczypospolitej Polskiej. Warszawa, 1989-2009.92Sejm Rzeczypospolitej Polskiej. URL:http://www.sejm.gov.pl/; Biuletyny z posiedzenia Komisji Spraw Zagranicznych.Warszawa, 1989-2009.93База данных «Стенограммы заседаний Государственной Думы». URL:http://transcript.duma.gov.ru/.94Второй Съезд народных депутатов СССР.

12-24 декабря 1989 г. Стенографический отчет. Т. IV. М., 1990.20исторической памяти представителей польской и российской политической элиты. А так какподобные обращения появлялись достаточно регулярно, это дало возможность говорить одинамике и изменениях обращения политиков к событиям прошлого. Кроме того, так как именнопарламентские стенограммы являются одним из самых массовых источников, повествующих овнешней и внутренней политике государства, по ним, во многом, можно изучать влияниеисторической памяти на отношения между государствами. Именно в парламенте политикиподнимали наиболее волнующие их внешнеполитические вопросы, стремились сформироватьединую позицию по ним.При анализе каждого конкретного высказывания автор обращал внимание на следующиеего атрибуты: время выступления, личность выступающего (его политическую принадлежность,представительство того или иного региона, особенно в случае сенаторов, характерный стильвыступлений, при необходимости, профессиональную и личную биографию), общую темудебатов, в которых эти слова прозвучали.