Диссертация (Влияние исторической памяти на польско-российские отношения (1989-2009 гг.)), страница 2

Хобсбаум вместе со своим коллегой Т. Рэнджером выпустилсборник статей «Изобретение традиции»10, а Б. Андерсон написал получившую широкуюпопулярность монографию «Воображаемые сообщества» 11.На сегодняшний день проблематика исторической памяти занимает важное место в трудахисследователей из многих государств. Ей посвящено значительное количество монографий истатей по широкому кругу проблем12. С 1989 г. дважды в год начал выходить журнал «History &Memory». В 2008 г. также появился ежеквартальный журнал «Memory Studies», а в 2010 г. –информационный бюллетень международного проекта «Memory at War», возглавляемого А.

М.Эткиндом, под названием «East European Memory Studies». Сам проект завершился выходом всвет монографии «Память и теория в Восточной Европе»13, в которой, как это обозначено вназвании, особое внимание уделяется функционированию памяти на восточноевропейскомпространстве, в частности, в Польше, России и на Украине.Относительнонедавноисследователизанялисьизучениемвзаимноговлиянияисторической памяти и внешней политики. Одним из первых, кто затронул проблему обращенияполитиков к «урокам прошлого» в международных отношениях, стал Э. Мэй. Он посвятил свойтруд, во многом опередивший время, стремлению президента США Ф.

Д. Рузвельта наканунеВторой мировой войны не повторить ошибок В. Вильсона во время Первой мировой войны 14.Проблема обращения к исторической памяти при принятии политических решений получила8Лотман Ю.М. Память в культурологическом освещении // Лотман М. Ю. Избранные статьи в трех томах.Таллинн, 1992. Т. 1. С. 200–202.9Szacka B.

Przeszłość w świadomości inteligencji polskiej. Warszawa, 1983. 283 s.; Idem, Sawisz A. Czas przeszły ipamięć społeczna: przemiany świadomości historycznej inteligencji polskiej 1965-1988. Warszawa, 1990. 340 s.; Idem.Czas przeszły, pamięć, mit. Warszawa, 2006. 237 s.; Idem, Castle M. Polish Remembrance of World War II // InternationalJournal of Sociology. 2007. Vol. 36.

No. 4. P. 8–26.10The Invention of Tradition / Ed. by E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge, 1983. 320 p.11Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М., 2001.286 с.12См., напр., Chunghee Sarah Soh Politics of the Victim/Victor Complex Interpreting South Korea’s National Furor OverJapanese history textbooks // American Asian Review. 2003. Vol.

XXI. No. 4. Winter. P. 145–178; Langenbacher E. EiglerF. Memory Boom or Memory Fatigue in 21st Century Germany? // German Politics and Society. 2005. Issue 76. Vol. 23.No. 3. P. 1–15; Bruynell K. The King’s Body. The Martin Luther King Jr. Memorial and the Politics of Collective Memory// History & Memory. 2014. Vol. 26. No. 1. P. 75–108.13Memory and Theory in Eastern Europe / Ed. by Blacker U., Etkind A., Fedor J.

New York: Palgrave Macmillan, 2013.292 p.14May E. «Lessons» from the Past: The Use and Misuse of History in American Foreign Policy. New York: OxfordUniversity Press, 1973. 240 p.7развитие в работе Юэн Фунг Конга15, в центре внимания которого оказалось использованиеполитиками аналогий с прошлым в процессе принятия решений об участии США в войне воВьетнаме.

Работа Конга стала, во многом, канонической. Практически все современныеисследования влияния памяти о прошлом на международные отношения, так или иначе,ссылаются на нее.А. Тэйлор и Дж. Роуке заметили, что сегодня принято говорить о двух вариантахобращения политиков к аналогиям с прошлым: при принятии решений, а также при обоснованииpost factum уже принятых решений, совершенных действий16.

Механизм обращения политиков каналогиям с событиями прошлого достаточно подробно был описан в целом ряде работ помеждународным отношениям17 и политологии18.Российская наука попыталась догнать мировой тренд, обратив свое внимание наисследования исторической памяти в начале 2000-х гг. Развитие российской исследовательскойлитературы по данной проблематике достаточно подробно описано в историографическомобзоре ученых из СПбГУ Е. А. Ростовцева и Д. А. Сосницкого, которые приходят к выводу, что«это направление все же находится в арьергарде академических исследований [в России]» 19.Представляется, что нет необходимости дублировать содержание этой статьи.

Стоит, однако,обратить внимание на ряд важных тенденций.На данный момент в России исследованиям памяти посвящается большое количестворабот20, по данной тематике появляются монографии (в основном, коллективные)21, защищаютсядиссертации22. Интересным направлением исследования памяти в российской науке является15Yuen Foong Khong Analogies at War: Korea, Munich, Dien Bien Phu, and the Vietnam Decisions of 1965. Princeton:Princeton University Press, 1992. 304 p.16Taylor A. J., Rouke J.

T. Historical Analogies in the Congressional Foreign Policy Process // The Journal of Politics.1995. Vol. 57. No. 2. P. 461.17См., напр., Shimko K. L. Metaphors and Foreign Policy Decision Making // Political Psychology. 1994. Vol. 15. No.

4.P. 655-671; Jespersen T. C. Analogies at war // Pacific Historical Review. 2005. Vol. 74. No. 3. P. 411–426; Dyson S. B.,Preston T. Individual Characteristic of Political Leaders and the Use of Analogy in Foreign Policy Decision Making //Political Psychology. 2006.

Vol. 27. No. 2. P. 265–288.18См., напр., Houghton D. P. Historical Analogies and the Cognitive Dimension of Domestic Policymaking // PoliticalPsychology. 1998. Vol. 19. No. 2. P. 279–303; Idem. Analogical Reasoning and Policymaking: Where and When Is ItUsed? // Policy Sciences. 1998. Vol. 31.

No. 3. P. 151–176.19Ростовцев Е. А., Сосницкий Д. А. Направления исследований исторической памяти в России // Вестник СанктПетербургского Университета. Серия 2. История. 2014. Вып. 2. С. 116.20Напр., Каменчук О. Н., Федоров В. В. Война, ставшая Великой и Отечественной: О восприятии Второй мировойвойны в российском обществе // Вестник МГИМО – Университета. 2009. №4. С.

311–318; Приходько Е. А.Историческая память и историческое сознание // Известия Волгоградского государственного техническогоуниверситета. 2010. №8. Т. 10. С. 94–98; Кирчанов М. В. Историческая политика в транзитных обществах(проблемы и противоречия) // Общество: философия, история, культура. 2014. №3. С. 15–18.21Образы времени и исторические представления. Россия-Восток-Запад / Под ред.

Л. П. Репиной. Москва, 2010.959 с.; Копосов Н. Е. Память строгого режима: История и политика в России. М., 2011. 315 с.; Культурная память вконтексте формирования национальной идеи России в XXI веке / Отв. ред. Н. А. Кочеляева. М., 2012. 176 c.;Историческая политика в XXI веке / Науч.

ред. А. Миллер, М. Липман. М., 2012. 646 с.22Дмитриева М. Г. Состояние и тенденции исторической памяти в массовом сознании российского общества:автореф. дис. … канд. соц. наук: 22.00.04 / М. Г. Дмитриева. М., 2005. 30 с.; Хандожко Р. И. Массовое8изучение учебников истории различных государств и представленных в этих учебникахконцепций прошлого. Среди прочих рассматриваются и польские учебники23.Однако в значительном количестве российских исследований существует тенденцияиспользовать «модный» термин «историческая память», не наполняя его принятым изначальносодержанием.

Так, например, В. И. Коваленко, вынося этот термин в заголовок своей статьи«Историческая память и историческая ответственность против фальсификаций истории»,посвящает ее отстаиванию, по сути, той формы памяти, которая ближе самому автору 24. Вподобном духе выдержаны работы А. А. Васильева и В. Ю. Соловьева25, Н. А. Ореховской26.Массовое обращение польских ученых к проблематике памяти также относится к началу2000-х гг.27 Особое внимание к данной теме было привлечено в рамках обсуждениязарождавшейся в середине первого десятилетия XXI в. «исторической политики». В дебатах освязи и взаимном влиянии политики и истории приняли участие многие польские политическиеи общественные деятели, социологи, культурологи, историки и политологи.

Значительнуюактивность в организации подобных дебатов проявил фонд им. Стефана Батория, основанный в1988 г. Дж. Соросом28.Количество научных работ, посвященных польско-российским отношениям в 1989–2009гг., безусловно меньше, чем количество исследований, рассматривающих феномен историческойпамяти. Однако их также немало. Вследствие асимметрии, имеющей место в отношениях Россиии Польши, большее внимание этим отношениям уделялось именно польскими исследователями.При этом в силу того, что рассматриваемый период завершился относительно недавно, средиэтих трудов почти отсутствуют исторические.историческое сознание в контексте социально-политических трансформаций 1985–1991 гг.: региональный аспект:автореф.

дис. … канд. ист. наук: 07.00.02 / Р. И. Хандожко. Ростов-на-Дону, 2010. 24 с.23Петровская О. В. Польша. Концепция двух врагов // «Расскажу вам о войне…»: Вторая мировая и ВеликаяОтечественная войны в учебниках и сознании школьников славянских стран / Т. С. Гузенкова (отв. Ред.), Д. А.Александров, А. Б. Едемский [и др.]. М., 2012. С. 113–166; Бехтенова Е.Ф. Исторические сюжеты и методическиедоминанты в вопросах взаимоотношений России и Польши на страницах современных польских школьныхучебников истории // Сибирский педагогический журнал.

2013. № 1. С. 114–119.24Коваленко В. И. Историческая память и историческая ответственность против фальсификаций истории //Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международныеотношения. 2013. № 1.С. 36–42.25Васильев А. А., Соловьев В. Ю. О некоторых моментах современного исторического воспитания иформирования русской самоидентичности // Власть. 2011. №1. С. 85–88.26Ореховская Н.