Диссертация (Апофатическая рациональность и ее трансформация в современной западной философии), страница 5

2011. № 3 (82). С. 138) слишком не-предметен, чтобы считаться феноменологическиданным.4Анри М. Феноменология жизни // Логос. 2011. № 3. С. 173-174.17«конструктивной феноменологии» А. Шнелля1, согласно которой, сознание,спускающееся к уровню, конституирующему феноменальность, дабыизбежать кантовского дедуцирования трансцендентальных условий знания, содной стороны, и опоры на одно лишь созерцание, не способное ввести вопыт регулятивные идеи мира, бесконечности и т.п., с другой, начинаетрефлексивно разрушать себя как отражение, чтобы достичь образа«преинтенциональной» формы сознания, генетически конституирующейинтенциональную структуру, в котором сходятся созерцание и понятийноесхватывание (отсюда конструктивизм в названии).

В этой рефлексии надрефлексией реальность уже не противостоит сознанию как ее отражению иликонструированию посредством трансцендентальных форм, а становитсясамим сознанием (в момент разрушения отражения и связанной с нимсубъективности). Эта «эндогенность», как считает автор, означает, чтосознание не опаздывает за бытием, которое ему предпослано, а есть самобытие как бы входящее в измерение сознания.

Нужно отдать должноеусилиям автора еще больше сблизить сознание и бытие, которые до этого,как сказал бы А.Ф. Лосев, были искусственно разорваны. Но очевидно, чтоэта попытка пройти между конструированием и описанием к «плануимманенции»оставляетмирвовласти«измерениясознания».«Действительность» в этом опыте возникает «задним числом» и остается всетем же сознанием, хотя бы его опоздание за бытием и было сведено здесь квозможномуминимуму.Такимобразом,феноменологиявынужденабесконечно обосновывать «законность познания»2.

В этой связи апофазис какопыт, в котором сознание полагает собственные пределы, выступаетзавершением феноменологии в том смысле, что этот опыт более чем какойнибудь другой требует прояснения смыслов, через которые мысль идет ксвоему истощению, и он же показывает неизбежную ограниченность всякоготакого прояснения. Поэтому апофазис коррелирует феноменологическим1А. Шнелль.

Феноменолизирование феноменов. Основные черты феноменологической метафизики.// Мысль. 2011. № 11. С. 7-19.2Монтебелло П. Бергсон и Делёз, контр-феноменология // Логос 2009. № 3 (71). С. 100.18редукциям в том отношении, в каком он исключает «теологическоезавершение» философии и реализует феноменологическое требование, сутькоторого определяется тем, что в опыте мышления никогда не дано егособственное основание, вследствие чего в своем апофатическом пределе оновсецело достигает своей гипотетической сущности, за пределами которойоно не вправе что-либо утверждать, в частности, в отношении самости1 и еерелигиозных ожиданий.Концептвсегдаэкзистенциальномотивирован.Настоящееисследование не углубляется в экзистенциальную аналитику, но безприменения этого метода оно также не было бы возможно, особенно приразличении апофазиса и негативной теологии.

Ориентирами для егоприменения послужили труды А. Августина, С. Кьеркегора, а также М.Хайдеггера и некоторых других экзистенциальных философов.Помимо указанных выше, в настоящем исследовании применяются ииные методы, включая диалектический, используемый, в частности, дляимманентной критики диалектической апофазы; системный, необходимыйдля определения содержания апофатических гипотез и их корреляций;структурный, который требовался при выяснении принципов образования ифункционированиятрансформаций;апофаз,атакжесравнительно-исторический,сущностиапофатическихпозволяющийпроследитьразвитие апофатических парадигм.Что касается собственно апофатического метода, то он былпредметом рассмотрения, но не использования, каковое означало быпретензию на создание оригинального апофатического учения. Но это непрепятствовалоегоприменениювтехслучаях,когдавозникала1Нелишне вспомнить, что логика феноменологической установки требует, чтобы «я» мыслилоськак трансценденция, всякое истолкование которой в качестве «трансцендентального синтеза апперцепции»или «монархического акта», как и «трансцендентального центра переживаний» (Гуссерль) являетсятеоретической конструкцией, подлежащей «выключению».

См.: Сартр Ж.-П. Трансцендентность эго.Набросок феноменологического описания // Логос. 2003. № 2. С. 86-121. Гурвич А. Неэгологическаяконцепция сознания // Логос. 2003. № 2. С. 122-134.19необходимость выяснить апофатический горизонт, предполагаемый той илииной философской мыслью.Отдельноследуетсказатьотеологическомметоде1,которыйучитывался при различении апофазиса и негативной теологии, в частности,при уяснении сущности теологического отрицания апофазиса.Научная новизна исследования1. Диссертация представляет собой первое в отечественной философиикомплексное исследование негативного умозрения.2. Впервые предложен способ систематизации апофатического знанияи его вычленения в составе негативного умозрения.3.

Апробирована комплексная методология выявления апофатическихконфигураций, определяющих ту или иную философию.4. Предложен новый подход к пониманию трансцендентного с учетомсекулярной природы апофатического знания и ограниченности философскихтрактовок небытия.5. Выдвинута гипотеза о происходящем в настоящее время измененииапофатической парадигмы, господствовавшей в западной ментальности.6. На основании критики апофатической рациональности и анализафеномена пост-секулярности по-новому поставлен вопрос о соотношенииверы и знания.Положения, выносимые на защиту1. Генерация отрицательного умозрения, так же как и противостоящегоемугностицизма,характеризуеттакиекультурныеэпохи,когдагосподствующие верования и философские представления оказываются под1См.: Польсков К.О.

К вопросу о научном богословском методе // Вопросы философии. 2010. № 7.С. 93-101.20ударом скептицизма. В силу своей гипотетической природы апофазис неподвержен скептицизму.2. Философский апофазис, независимо от того, в каких формах оносуществляется (дискурс, восхваление, умолчание), не может разрешитьпарадокс экзистирования и поэтому не может совпасть с негативнойтеологией. Именно негативная теология является конечным объектомскептицизма.3. Концепт апофазиса представляет собой отношение предельногополагания Единого или Иного к гипотетическому утверждению бытия илиего отрицанию.

Все апофатические конфигурации предполагают разнуюстепеньимманентности.Утверждениетрансцендентногоявляетсятеологическим прерыванием апофазиса и осуществляется с позиции веры,которая не может быть а-догматичной. Невозможно мировоззрение, котороеопределялось бы только апофатически.4. Апофатическая парадигма, сформированная неоплатонизмом итеологически прерванная христианством, находится в состоянии кризиса, нафоне которого в западной мысли наметилась новая апофатическаяпарадигма,основывающаясянапредельномполаганииИного.Насегодняшний день не существует религиозного содержания, способногопрервать это полагание, но лишь от его появления зависит утверждениеуказанной апофатической парадигмы в качестве определяющей для западнойкультуры.5.

«Слабая» или «бедная» религиозность является апофатическойреакцией на современный гностицизм в отсутствие экзистенциальнотеологически структурирующей событийности.6.Верапредставляетсобойспособность,гармонизирующуюапофатические полагания, догматические утверждения и игру воображения.Этагармонияпредставляетсобойнепрерывностановящеесяинедостигающее неизменной сущности уверяющее себя экзистирование, в21каковом становлении сказывается невозможность совершенного схожденияуказанных способностей в горизонтах их конечных целеполаганий.7.

Небытие является регулятивной идеей, определяющей антитетикуапофазиса, но экзистенциальной значимости оно достигает лишь в качествепонятия, относящегося к теологической трансцендентности.Теоретическая и практическая значимость исследованияНастоящееисследованиеможетспособствоватьизучениюфилософского наследия сквозь призму его апофатической ориентации и,более широко, осмыслению предельной рациональности, преимущественноструктурирующей ту или иную культуру, то есть фундаментальномуизучению культуры. Оно показывает, что апофатическая аргументация неимеет теологической силы, но способствует изобличению гностическогоумствования и тем самым обеспечивает простор для экзистенциальногоутверждения религии, если при этом оказывается способной избежатьнаставничества там, где слово принадлежит догмату. Этим определяетсяпрактическая значимость исследования, которое может быть использованодляразработкииосуществлениясоответствующихнаучных,образовательных и воспитательных проектов.Апробация результатов исследованияОсновные положения и выводы диссертации были представлены вопубликованной автором монографии и статьях, а также в выступлениях накруглом столе в рамках международной научной конференции «Институтыпамяти в меняющемся мире», (СПб., 5–6 апреля 2012 г.); на конференцияхПлатоновского философского общества «Корпус текстов Платона в историиего интерпретаций» (СПб., 2013 г.); «Корпус текстов Платона в истории егоинтерпретаций – II» (СПб., 2014 г.); «Платон и платонизм в контексте22современныхстратегийисторико-философскихисследований»(СПб.,2015 г.); «Платон и современность» (СПб., 2016); на конференции«Архитектоника искусства», прошедшей в рамках «Дней философии вПетербурге-2016»отечественнойиВсероссийскойкультурологии:научнойуниверсальныеконференциисмыслыи«Генезислокальныепроекции» (Москва, МГИК, 1 – 3 июня 2016 г.).Соответствие содержания диссертации научной специальностиТема и содержание диссертационного исследования полностьюсоответствуют положениям паспорта специальности 09.00.03 – Историяфилософии (в частности, п.