Диссертация (Труд творческих работников России структурные условия, профессиональные идентичности и карьеры), страница 3

Так, А. Макробби называет творческих работников «пионерами Новой Экономики» [McRobbie, 2011].Во-вторых, переход к постиндустриальной экономике переопределяет стратегическое значения сферы культуры и творчества как сегмента экономики знаний,а следовательно, и социальное положение творческих работников. В частности,наиболее значительные изменения творчество как социальный феномен претерпело в странах, взявших на вооружение механизмы «креативной экономики».В качестве одного из наиболее ранних и ярких примеров можно назвать случайВеликобритании, сделавшей креативные индустрии приоритетным направлением экономики более чем на десятилетие.

По данным Creative Industries MappingDocument 1998 г. 1 (первому правительственному документу, выпущенному в начале кампании), уже на тот момент в секторе были трудоустроены 1,4 млн чел., чейсовокупный доход составлял более 60 билл. фунтов, а вклад в ВВП — ​4 %. Важно,что творческая сфера труда в случае Великобритании являлась не только значимым сегментом экономики, но и новым инструментом социальной мобильности.Один из наиболее говорящих примеров — ​выходец из рабочего класса художникДемиен Херст, считающийcя наиболее богатым из ныне живущих художников.Идеи креативной экономики получили распространение в российском экспертном сообществе и упоминаются в нормативных документах культурной политики  2.Концепция креативного города была положительно воспринята городскими администрациями Москвы и ряда других российских городов [Трубина, 2013].

ОднакоВопрос о творческих работниках, за исключением занятых в секторе IT, покане поднимается как в российской, так и в англоязычной академической дискуссии.Труд творческих работников: опыт социологических исследованийТема труда творческих работников как научное направление преимущественноостается за рамками постсоветского пространства. Существующие исследования в большей степени фокусируются на кейсах Западной Европы и СевернойАмерики.Исследования творческих работников приняли научное направление под безусловным влиянием индустриальной социологии времен «будущего труда» 1980—1990-х.

Концептуализировались глобальные изменения, возникшие на фоненовых технологических вызовов, смене экономических и политических условий:третьей промышленной революции [Rifkin, 2011], появления неолиберальныхполитических режимов [Harvey, 2005], глобализации [Beck, 1999], новых модификаций капиталистического строя [Sennet, 2006]. Особое значение здесь имеетфрагментация социальной структуры: дестандартизация трудовых отношений,новые типы трудовых идентичностей и карьер [Beck, 1992], «портфель работ»Department of Culture, Media and Sport. Creative industries mapping document, 1998.

URL: https://www.gov.uk/government/publications/creative-industries-mapping-documents-1998 (дата обращения: 11.04.2017).1См., например: Основы государственной культурной политики, 2014. URL: http://www.kremlin.ru/media/events/files/41d526a877638a8730eb.pdf (дата обращения: 11.04.2017).252МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 2 (138) МАРТ — АПРЕЛЬ 2017М. И. Кулева 62СОЦИОЛОГИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЖИЗНИи индивидуализация труда [Хэнди, 2001; Бауман, 2005], прекарная занятостьи прекариат [Standing, 2011].Другим вызовом для формирования исследований творческого труда как направления социального анализа послужил ряд популярных работ, представляющих креативную экономику своего рода панацеей для ревитализации городскихтерриторий, а также перспективную и высокодоходную область занятости.

В первую очередь, здесь необходимо упомянуть исследования Р. Флорида, Ч. Лэндри,Ч. Лидбитера [Флорида, 2007; Лэндри, 2006; Leadbeater, 1999].Многочисленные эмпирические исследования творческих работников убедительно показали, что за кажущимся привлекательным и полным свобод богемнымобразом жизни, глорифицированным креативными экономистами, скрываютсянеравенства и новые типа эксплуатации.

Так, многие исследования посвящены неоплачиваемой работе, рискам и особенностям «прекарной» (неустойчивой, лишенной социальных гарантий) занятости в визуальных искусствах и медиа. В частности,Х. Стейрл обращает внимание на феномен «второй, денежной работы» — ​нетворческой занятости, с помощью которой профессиональные художники поддерживаютсобственную художественную деятельность [Steyerl, 2011]. Большинство опубликованных исследований отмечают краткость трудовых контрактов и высокую конкуренцию за них.

Так, П. Менгер [Menger, 1999] пишет о фрагментации французскогорынка искусств: в условиях перенасыщенности рынка предложением. Возросшеечисло творческих работников могут получить большее число контрактов, но на частичную занятость или короткий срок. Карьеры художников, таким образом, скореепредставляют собой портфельную занятость и предполагают балансирование междутрудоустройством и безработицей, дающей возможность хоть каких-то социальныхгарантий — ​получения пособия.

Наиболее общими являются тезисы о «предпринимательском характере» творческой занятости, изначально включающей неизбежные риски, размытости границ между работой и другими жизненными сферами,«долгие» рабочие часы (например, «тусовки», посещение публичных мероприятий)[Neff, Wissinger, Zukin, 2005].Сферу креативной занятости характеризуют многочисленные неравенства. Так,Б. Конор, Р. Гилл и С. Тейлор обращают внимание на парадокс: при декларируемыхоткрытости, разнообразии и богемном свободолюбии креативные индустрии, какпоказывают эмпирические исследования, демонстрируют «масштабные и устойчивые» неравенства, основанные, в частности, на гендерных различиях [Conor,Gill, Taylor, 2015].

Другой тип неравенства связан с принципом «winner takes all»(«победитель забирает все»): существующие ресурсы (финансовые, ресурсы признания) неравно распределяются между большинством работников и несколькими «звездами». Поскольку полностью предугадать результат творческого проектапредставляется сложным, многие творческие работники не уходят из индустрии,продолжая надеяться на «выигрыш». С. Тейлор и К. Литтлтон называют этот принцип идеей «большого прорыва» — ​внезапного карьерного взлета, который можетпроизойти с художником на любой стадии карьеры, в том числе и после смерти[Littleton, Taylor, 2012].Особенности труда творческих работников во многих европейских странахтакже достаточно представлены в исследовательской литературе.

В частности,МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 2 (138) МАРТ — АПРЕЛЬ 201753М. И. Кулева 63СОЦИОЛОГИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЖИЗНИисследования сотрудников театра в Германии [Eikhof, Haunschild, 2006; 2007],исследования занятости в сфере визуального искусства во Франции [SanchezSerra, 2013] и недавний активистский проект «Art Workers. Material Conditions andLabour Struggles in Contemporary Art Practice» и одноименная книга проливают светна условия труда художников в Скандинавии, Прибалтике и Германии  3.Нестандартная занятость как объект социологического исследования хорошо представлена в российской литературе: были изучены работники сферыIT [Шкаратан, Инясевский, Любимова, 2008; Земнухова, 2012], фрилансеры[Стребков, Шевчук, 2010], работники заемного труда [Козина, 2013].

Творческаязанятость в  сфере визуального искусства почти не  изучалась в  российскоми постсоветском контексте: можно упомянуть лишь несколько работ. В частности,А. М. Хохлова и А. М. Пивоваров анализируют участие художников в коллективной работе (арт-группе) с помощью концепции рискового поведения «хожденияпо краю» С. Линга [Пивоваров, Хохлова, 2014].

Автором активистского исследования Е. Абрамовой было проведено 15 интервью с московскими художникамии кураторами, которые были опубликованы на портале «Полит.ру»  4. В своих комментариях к результатам проекта Е. Абрамова упоминает значительную неформальность трудовых отношений, трудности в солидаризации и автономизациюработников культуры.

Несмотря на то, что это исследование имеет важное значение для понимания творческого труда в России, представляется необходимымупомянуть некоторые ограничения избранной методологии: например, выбранныйформат интервью (необходимость публикации) мог повлиять как на ход интервью,так и, возможно, на отбор информантов.Российский мир искусства представляет особый интерес для исследованияпрактик творческого труда: стандарты культурного производства в ситуации перехода от монополии советской официальной культуры к рыночной модели культурыпока не сформированы [Бармина, Сафонова, 2016]. В этом смысле организациятворческого труда в культурных институциях представляет собой как место дляноваций и экспериментов, так и поле битвы между неолиберальным принципомтворческого предпринимательства и культурой «большого музея», ориентированной на бюрократизированную, но размеренную трудовую повседневность.Основным фокусом данной статьи является социальная организация творческоготруда в случае новых негосударственных арт-центров Москвы, рассмотреннаяна трех уровнях: «городском» (описаны особенности арт-центров как мест трудас точки зрения их позиций на культурной сцене города, их пространственной организации), уровне организации (рассмотрены особенности организационнойструктуры арт-центров), индивидуальном (рассмотрены трудовые режимы и идентичности работников).Ниже представлены результаты эмпирического исследования, проведенногов Москве в апреле — ​октябре 2016 г.