Диссертация (Концепция конститутивного порядка в этнометодологической традиции), страница 4

Он означает, что в естественном состоянии общество невозможно. Поскольку все люди от природы наделены равными физическим или умственными способностями (и даже если их способностине равны, то данное неравенство не настолько существенно, чтобыдать кому-либо принципиальное преимущество перед остальными) ипоскольку достижение ими своих целей сталкивается со скудностьюдоступных ресурсов, между людьми возникает соперничество, которое выливается в «войну всех против всех».

Такого рода война не обязательно заключается в одном лишь убийстве всех прочих. Люди могут также стремиться подчинить других, чтобы те перестали быть источником опасности. Кроме того, в некоторых случаях люди совершают поступки, которые продиктованы не стремлением завладетьопределенными вещами или обеспечить свою безопасность, а жаждойславы. Эти три цели — нажива, безопасность и слава — и являютсяпричинами войны всех против всех. Общество в таких условиях возникнуть не может. Оно существует лишь там, где естественное состояние сменяется гражданским, т.

е. там, где появляется общая власть,принуждающая людей к миру. Но люди стремятся к миру и в силу18присущих им страстей. Несмотря на то, что человеческая природа побуждает всякого использовать свою силу и изобретательность дляподчинения или уничтожения других людей, ему также присущ страхсмерти и желание приобретать вещи с помощью труда, а не грабежа инасилия. Эти страсти толкают людей к миру, для достижения которого разум предлагает ряд инструментов, которые Гоббс называет«естественными законами».

Первый и главный из этих законов гласит:«Следует искать мира и следовать ему» [Гоббс, 1991: 99]. Люди отказываются от права делать все, что они хотят, ради поддержания мира,для чего они заключают соглашение. Однако наличие естественныхзаконов не гарантирует их соблюдение. Для их поддержания нужнавнешняя сила, в роли которой не могут выступать ни мелкие (вродесемьи), ни крупные (вроде населения определенной территории) человеческие объединения. Мир и безопасность возможны только там, гдебольшинство выбирает одного человека или собрание людей и передает ему или им всю полноту власти.

Иными словами, такой внешнейсилой может выступать лишь государство.Таким образом, Гоббсова проблема, формулировку и одновременно решение которой можно найти в «Левиафане», заключается в том,как возможно общество. Каковы условия возникновения того типаупорядоченных отношений, который мы называем «обществом»? Этиотношения должны быть стабильными, поскольку порядок, установленный, например, на время войны с соседним государством, можетраспасться по окончании боевых действий и в этом смысле не является действительным социальным порядком.

Гражданское состояниеотличается от естественного наличием специфического принципа порядка, который носит надиндивидуальный и устойчивый характер.Поскольку Гоббс находит этот принцип в общей власти, принуждающей к миру, для него общество и государство тождественны. Об этом19говорит, в частности, его описание того, чего лишаются люди, неимеющие общества: у них «нет земледелия, судоходства, морскойторговли, удобных зданий, нет средств движения и передвижения вещей, требующих большой силы, нет знания земной поверхности, исчисления времени, ремесла, литературы» [Гоббс, 1991: 96].

Сегоднямы бы могли назвать все это «социальными институтами». Гоббс, посути, предлагает читателю представить, что было бы, если бы все этипрекрасные вещи исчезли. Любой здравомыслящий человек, уже познавший преимущества их наличия, должен признать, что их исчезновение было бы катастрофой (примером которой может служить гражданская война).Такое социально-политическое представление о порядке, предложенное Гоббсом, содержит лакуну, которая имеет принципиальноезначение для дальнейшего развития представлений о порядке в социальных науках. Это лакуна связана с тем, как мы можем понимать тесоциальные связи, которые, согласно описанию самого Гоббса, но впротиворечие с его основным тезисом, могут возникать даже в отсутствие порядка. Хотя Гоббс не признает это, он вынужден описыватьлюдей в естественном состоянии таким образом, что между ними нетолько возможны, но и необходимы определенные социальные отношения.

Отсутствие порядка, воплощенного в законах и поддерживаемого избранными представителями или представителем, тем не менее,не исключает, во-первых, объединения людей между собой и, вовторых, единообразной оценки объектов в окружающей среде. С одной стороны, Гоббс отмечает, что в естественном состоянии физически слабые люди могут заключать союз «с другими, кому грозит та жеопасность», чтобы «убить более сильного» [Гоббс, 1991: 93]. С другойстороны, условием вражды между людьми является то, что «два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут об20ладать вдвоем» [Гоббс, 1991: 94].

В обоих случаях должна существовать некоторая социальная механика, которая обеспечивает, вопервых, возможность коммуникации людей между собой и, вовторых, возможность наделения объектов материального или нематериального4 мира одинаковым значением5. Гоббс никак не описываетэту механику, поскольку принципиально разделяет упорядоченноегражданское поведение и неупорядоченное естественное поведение.Появление общей власти, олицетворяемой сувереном6, принципиально меняет поведение тех, кого Гоббс называется «частными лицами»(particular men): вместо убийств и притеснений они начинают заниматься земледелием, судоходством, морской торговлей и т. д.

Этонаблюдаемо разные формы деятельности. Разница между ниминастолько глубока, что даже утверждение мира на основе законов иблагодаря верховной власти не способно перебороть естественныенаклонности частного лица: «…даже в своем доме он запирает ящики,и это тогда, когда он знает, что имеются законы и вооруженные представители власти, готовые отомстить за всякую причиненную ему несправедливость» [Гоббс, 1991: 96].

То есть в обыденной жизни, несмотря на наличие законов и всех прочих признаков гражданского состояния, люди все равно не доверяют друг другу. Разумеется, это незначит, что человеческая натура всегда берет верх над социальнымпорядком. Скорее, этот пример должен показать принципиальнуюразницу между упорядоченным и неупорядоченным действием. Однако тем самым Гоббс уходит от вопроса, можно ли считать социальные4Сюда включаются и нематериальные объекты, поскольку, как полагаетГоббс, люди могут стремиться не только к обладанию вещами, но и, например, кпочету и славе.5На необходимость рассмотрения естественного состояния как определенного порядка указывают многие исследователи Гоббса, в частности, А.

Ф. Филиппов[Филиппов, 2009: 115].6Сувереном может быть как один человек, так и собрание людей.21действия в естественном состоянии действительно социальными и,значит, упорядоченными, поскольку идентифицирует социальный порядок с обществом.Сказанное выше позволяет выделить два принципиальных вопроса, которые составляют Гоббсову проблему социального порядка: вопрос обыденности порядка и вопрос наблюдаемости или конкретности порядка.

Ответ, предлагаемый самим Гоббсом, — то, что упорядоченные действия наблюдаемо отличаются от неупорядоченных ичто неупорядоченные действия могут наблюдаться лишь в повседневной жизни, — хотя он и не сформулирован единым и непротиворечивым образом, оказался под сомнением в тот момент, когда социальныеученые перешли от социально-политической трактовки социальногопорядка к собственно социологической. По мере институционализации социологии и расширения и трансформации области социологического интереса все большее внимание стало уделяться обыденномуобществу. В связи с этим возникла необходимость выработки другихответов, которые были предоставлены первой волной социологовклассиков — Контом, Спенсером, Теннисом, Вебером, Зомбартом,Дюркгеймом, Зиммелем, Смоллом и др.

и затем развиты их последователями и следующими поколениями социологов. В отличие от Гоббса, социологические теоретики проблемы порядка полагают, что повседневные действия упорядочены. Различия между ними заключаются в том, присутствует ли порядок в самих конкретных вещах или оннаходится по ту их сторону, за ними. Доминирующей трактовкой, которая в наиболее систематическом и последовательном виде представлена в работах Т. Парсонса, стала трактовка «потустороннего» характера социального порядка, которая предполагает, что для получения доступа к этому скрытом порядку необходимы особого рода инструменты — методы профессиональной социологии.