Когнитивно-прагматическая роль социокультурно маркированных единиц в медиадискурсе (на материале британской прессы), страница 4

It was when he ceasedsimply being an elected leader and segued towards a lifetime presidency (TheGuardian, March 4, 2012).In the days of Peter the Great, the great compact was that Western Europewould help Russia to modernise in return for access to its natural resources. Onpaper that is the way it looks today (The Times, December 23, 2004).He [Putin] hit the 70 per cent approval ratings that state-owned media say hehas enjoyed ever since by reacting to the 1999 Chechen invasion of Dagestan with afury of which Ivan the Terrible would have been proud (The Times, October 29,2002).В работе принято широкое понимание аллюзии, что предполагает анализвсех видов отсылок к историческим, литературным мифологическим илибиблейским сюжетам и фактам повседневной жизни.

В качестве аллюзийрассматриваются также прецедентные имена, поскольку зачастую они не простоотсылают к образу известного персонажа, но вызывают серию сопутствующихассоциаций, связанных со значимыми событиями в истории. В параграфеотмечается, что прецедентные имена позволяют обратиться к общеизвестным«образцам», что, с одной стороны, облегчает понимание высказывания, а сдругой стороны, приводит к формированию стереотипов восприятия.

Помимосоветскихимонархическихобразов,18распространениевбританскомполитическом медиадискурсе приобретают отсылки к значимым фигурам вистории Англии и Америки:While Winston Churchill described predicting events in Russia as a “riddlewrapped in a mystery inside an enigma”, he also noted that “perhaps the key [todeciphering the riddle] is Russian national interest.”(The Telegraph, July 24, 2012).Would-be Thatcher [Khakamada] dares to defy Putin in the capitalist statewith a Stalinist face (The Times, March 06, 2004).He [Putin] quoted from Martin Luther King—“I have a dream” —beforemoving on to Lermontov’s poem Borodino—“By Moscow then we die/As have ourbrethren died before!” (The Economist, March 3, 2012).Отмечается, что отсылки к прецедентным текстам, ситуациям и именаминостранной культуры представлены в свете присущих им социокультурныхконнотаций, которые могут отличаться в разных культурах.В § 5 Главы 3 «Когнитивно-прагматическая роль концептуальныхметафор в политическом дискурсе британских «качественных» изданий»рассматриваются примеры употребления наиболее популярных в британскойпрессе концептуальных метафор, которые классифицируются на основании«области-источника»: «монархия», «театр», «преступный мир», «животныймир», «спорт», «бизнес и экономика».

Подчеркивается, что метафора являетсядискурсообразующим фактором СМИ и нередко взаимодействует с другимитипамисоциокультурномаркированныхединиц.Например,встатье,опубликованной в Financial Times, Country begins to tire of Putin’s reign авториспользует аллюзию на произведение Пушкина «Капитанская дочка»:While most Russian revolutions tend to be “meaningless and merciless”, as thesaying goes, this one has for the most part been impressive for its peacefulness.Стоит отметить, что автор при этом ссылается на цитату «Русский бунтбессмысленный и беспощадный» как на поговорку, намекая таким образом наее народное происхождение, что придает фразе больший вес и авторитет.

Болеетого, слово «бунт» журналист переводит (или намеренно заменяет) словомrevolution (революция), что преображает смысл фразы, делая ее более19драматичной, и вызывает стойкие ассоциации с революциями XX века.Использование данной поговорки согласуется с концептуальной метафорой«Россия – это монархия» в заголовке статьи, где президент представляется какнадоевшийнародуцарь,самодержец(Putin’sreign).Такимобразом,дискурсивно-прагматическая функция социокультурно маркированных единицзаключается в формировании мнения читателей о России как о стране,находящейся на пороге революции, где народ желает свергнуть надоевшего емумонарха.Врассматриваемомпараграфеанализируютсянаиболеераспространенные в британском политическом медиадискурсе концептуальныеметафоры, среди которых следующие:Россия – это монархия: With Russian state TV having morphed into a dailyPutin/Medvedev blog, Putin can expect blanket positive coverage ahead of hiscoronation (The Guardian, September 27, 2011).Российская политика – это театр: In place of genuine politics, the electionseason will be full of Kremlin-sanctioned buffoons, clowns and imps (TheEconomist, September 17, 2011).Российская политика – это преступный мир: His first and surely preferredchoice is to persuade Mr Putin that letting him serve another term would suiteverybody in their clan (The Economist, April 07, 2011).Россия – это медведь: We should listen when the bear roars.

What with itscrumbling economy, external debt and chaotic internal politics, the bear's bite is notfeared in the way it once was (The Guardian, July 12, 1999).Российская политика – это борьба: Mr Putin is now like a wounded boxer.But he has shown he can endure big political blows, and his opponents have foundthat there is more resistance to the idea of wholesale change than they thought (TheEconomist, June 2, 2012).Россия – это корпорация: He emerged on the other side of this catwalk as thetanned chief executive of Russia Inc.

(The Guardian, February 27, 2012).Отмечается, что концептуальные метафоры значительно облегчают20понимание политических и социальных событий благодаря обращению ктелесному опыту человека. При этом метафора оказывается мощныминструментом воздействия и формирует определенное отношение к событиям иявлениям действительности.Отдельное место в системе социокультурно маркированных единицзанимают слова, обозначающие реалии жизни той или иной страны, которыебыли рассмотрены в § 6 Главы 3 «Когнитивно-прагматическая роль реалий вполитическом дискурсе британских «качественных» изданий».В британском политическом медиадискурсе на основании той или инойсемантической доминанты можно выделить несколько наиболее популярныхгрупп непереводимых реалий: термины (glasnost, perestroika, dissident); реалиисоветского наследия (kommunalka, siloviki, Stakhanovite); реалии царской эпохи(oprichniki); реалии, связанные с миром преступности и коррупции (krysha,thief-in-law, thief within the code); реалии русского быта (muzhik, babushka,otlichnik);европейскиереалииврусскойпроизносительнойтрадиции(korruptsiya, dzhentelmyen).What does "krysha"mean? The Russian word of the trial.

Literally, it means"roof". But it carries a kaleidoscope of other associations: an arrangement; lobbying;political services; icebreaking; physical protection from murder by Chechenterrorists and bandits; fixing; and a long-term relationship with more or less regularpayments (The Guardian, August 31, 2012).Once in power, Yeltsin was careful to preserve his popular image as a real"muzhik"- an earthy bloke (The Guardian, July 20, 2005).While the girls wait for a handsome dzhentelmyen to sweep them off their feet,the Russian capital provides plenty of opportunities to buy into Vodianova’s lifestyle(The Times, May 18, 2003).В заключении параграфа говорится, что использование в текстах реалийвсегда строго мотивировано тематикой статьи, национальной спецификойописываемыхпрагматическимявлений,прагматическимиособенностямданных21установкамиязыковыхединицавтора.Котноситсяпривлечение внимания аудитории, создание определенного стилистическогоэффекта, передача национального колорита.

При этом введение в текст статьиподобнойлексикивсегдасопровождаетсяавторскимикомментариями,пояснениями, описательным переводом. Указывается, что реалии соотносятсясдругимисоциокультурномаркированнымиязыковымиединицами,представленными в медиадискурсе, и служат для достижения общей цели –оказаниявоздействиянаадресатаиформированияопределенныхнациональных стереотипов.

Отмечается также, что, в отличие от другихсоциокультурно маркированных единиц, реалии фактически не встречаются взаголовках статей, что объясняется риском коммуникативной неудачи из-заотсутствия у адресата необходимых знаний о том или ином национальномявлении.ЗАКЛЮЧЕНИЕВ Заключении подводятся итоги исследования, делаются общие выводы.Анализкогнитивно-прагматическихаспектовсоциокультурномаркированных единиц в медиадискурсе, проведенный в соответствии сзадачами исследования, привел к следующим выводам:1. Прагматический эффект политического медиадискурса состоит в егоидеологической направленности, стремлении к манипулятивности исуггестивности.2.

Социокультурно маркированные единицы являются распространеннымприемом в дискурсе «качественной» прессы и могут как повыситьэффективность сообщения, так и затруднить его восприятие, посколькудля их адекватной интерпретации необходимо наличие общих фоновыхзнаний у автора сообщения и адресата.3. В СМИ социокультурно маркированные единицы отражают как базовыеконцепты национального сознания, так и специфические. Коннотативноезначение концептов, а также составляющие их фреймы могут отличатьсяв разных культурах.4. В рамках медиадискурса в целом и отдельного издания в частности22можно говорить об использовании определенного набора ментальныхструктур, повторяющемся в различных текстах массовой информации.5.

Социокультурносопровождаютсямаркированныеавторскимединицывкомментарием,текстезачастуюструктурированнымвсоответствии с прагматическими задачами издания.6. Социокультурно маркированные единицы в заголовках статей выполняютфункцию привлечения внимания и лаконичного отражения содержаниястатьи; в основном тексте статьи они используются для придания текстубольшей художественной выразительности и для оказания воздействия наадресата.7.

Изучениекогнитивнойсоциокультурнолингвистикимаркированныхоткрываетединицвозможностьспозицийпроникнутьвментальность нации, выделить наиболее значимые концепты длясоциума, выявить социокультурные стереотипы.Таким образом, через анализ текстов медиадискурса можно определитьхарактер восприятия страны представителями иностранного сообщества,выделить наиболее устойчивые когнитивные стереотипы, а также описатьсуществующие лингвистические стратегии подачи информации.Основные положения диссертационного исследования отражены вследующих публикациях:1.Калташкина Е.Ю.