Государственная деятельность цесаревича Александра Александровича и его восприятие правительственной политики в 1865 - 1881 гг, страница 9

1929. №2(33). С. 187.138Там же. С. 418; Мещерский В.П. Мои воспоминания. С. 214.139ГА РФ. Ф. 583. Оп. 1. Д. 4. Л. 79.140Император Александр III и императрица Мария Фёдоровна. С. 102.13725неспособным к уразумению Вашего положения и т.п., Вы в обращении отрывисты, резки, Васназывают дерзким и невежливым, Вы не делаете различия в обхождении с людьми, Вас обвиняют в бесчувственности и отсутствии сердца. Я твёрдо верю, что все эти обвинения несправедливы в том смысле, что всё то, что, кажется, в Вас недостаёт, всё то есть у Вас, но закрыто.Помните, что судят Вас не за то, что в Вас, но за то, что Вы являете наружу» 141 .«Задумывались Вы иногда над тем, что так недавно случилось, и задавали ли Вы себеиногда вопрос: откуда такое всеобщее уныние, всеобщее горе, когда Россия узнала, что Вашегобрата не стало: не поразили ли Вас слова, которые повторялись всеми: 20-летнего наследникапрестола оплакивают и будут оплакивать, как никогда не оплакивали ни одного государя?» –спрашивал Мещерский у цесаревича в том же письме от 4 июля.

«В этом суждении Вам, дорогой Александр Александрович, – резюмировал князь, – предстоит быть постоянно сравниваемым с покойным братом, и, к сожалению, как всякое сравнение, оно в настоящее время для Васневыгодно, ибо, как я уже говорил Вам, Вы дали себя узнать тогда, когда Вы нисколько не заботились о себе, ещё менее о России, но жили только для брата и друга» 142 . «Читал письмо князя Владимира Петровича, – отметил наследник в дневнике в тот же день, – которое заставиломеня много подумать о себе. Много правды он пишет, но не всё. Мне надо переменить свои отношения к окружающим меня, я это сам чувствую, но трудно переломить себя» 143 .Очевидно, что при непосредственном влиянии Мещерского цесаревич стал чаще (особенно впамятные для себя дни) заниматься в дневнике самоанализом (впрочем, в равной степени и самооправданием), обдумыванием своего нового положения. В этом отношении хорошо заметныискренность и непосредственность Александра Александровича, его искренняя христианскаявера, но в то же время почти детская наивность.

«Все сожалели и сожалеют отца и мать, – писалон в первую годовщину смерти брата, – но они лишились только сына, правда, любимого матерью больше других, но обо мне никто не подумал, чего я лишился: брата, друга, и что всегоужаснее – это его наследство, которое он мне передал. Я думал в те минуты, что я не переживубрата, что я буду постоянно плакать только при одной мысли, что нет больше у меня брата идруга. Но Бог подкрепил меня и дал силы приняться за новое моё назначение. Может быть, ячасто забывал в глазах других моё назначение, но в душе моей всегда было это чувство, что яне для себя должен жить, а для других; тяжёлая и трудная обязанность. Но: «Да будет воляТвоя, Боже».

Эти слова я твержу постоянно, и они меня утешают и поддерживают всегда, по141Мещерский В.П. Письма. С. 123.Там же. С. 124. Мещерский весьма верно подметил умонастроение вел. кн. Александра Александровича прижизни старшего брата, которое впоследствии ему нелегко было побороть в себе. В день рождения, 26 февраля 1866г., цесаревич, вспоминая в дневнике о Николае Александровиче, писал, что ему «я был бы верен всю мою жизнь иготов был сделать для него всё, что он желал. Но вот его не стало, и он оставил мне своё место, которое для менябыло всегда ужасно, и я только одного и желал, чтобы брат мой был женат скорей и имел сына, тогда только, говорил я себе, я буду спокоен.

Но этому не суждено было исполниться». (ГА РФ. Ф. 677. Оп. 1. Д. 298. Л. 171.)143ГА РФ. Ф. 677. Оп. 1. Д. 298. Л. 32 об.14226тому что всё, что с нами ни случается, всё это воля Божия, и поэтому я спокоен и уповаю наГоспода!» 144 . «Не беспокойтесь о мнении посторонних, – писал наследнику князь Н.А. Орлов17 февраля 1866 г., сравнивая его с вел. кн. Николаем Александровичем. – Прямо скажу, чтоВас мало знают, но не имеют о Вас дурного мнения. Вам будет легче, чем покойному, возлюбленному нашему другу. От него ожидали очень многого, и потому каждая ошибка пошла бы встроку.

От Вас, по естественной склонности людей вдаваться в крайности, ждут немного, и потому Вам легко превзойти ожидания. Не теряйте только доверия к себе. Молитесь, и Господьпошлёт Вам и силу, и дар узнавать людей. В этом последнем вся задача успеха в свете, и в особенности в Вашем положении. Будьте непоколебимо честны и добры, старайтесь учиться, неперемогая сил, и если Бог научит Вас распознавать людей и читать в их сердцах (чему профессора выучить не могут), то Вам более ничего не нужно» 145 .Между тем, первые полтора года после кончины старшего брата и до женитьбы осенью1866 г. действительно стали для вел. кн. Александра Александровича временем борьбы с самимсобой, с упорным нежеланием примириться с обстоятельствами.

«Случалось ли Вам строго поверять себя и спрашивать: достаточно ли Вы отдаёте себе отчёт в Вашем нынешнем положении? – писал В.П. Мещерский 11 февраля 1866 г. – Помните ли Вы не раз сказанные Вами слова: «Я всё был бы готов сделать, чтобы меня сослали бы куда-нибудь, только чтобы избавитьсябы мне от моего нынешнего положения». [...] Вы заняты только мыслию о себе и о всём, чемВаша жизнь стала тяжелее и заботнее прежнего, а Россия для Вас не существует как живое лицо, достойное беспредельной любви и ежеминутного участия.

Если бы Вы думали о ней, а не осебе, то Вы бы в отчаяние не приходили бы, ибо некогда было бы отчаиваться – так много пришлось бы любить и изучать с любовью». Мещерский упрекал цесаревича в «двух важных грехах Вашей жизни»: «эгоизм и равнодушие к людям. И то и другое в Вас доходят иногда до ужасающих размеров. Оттенки бесконечно разнообразны. Главная Ваша забота теперь – устройствоштата и конюшни.

Перед нею забота о России – мыльный пузырь, – один вид эгоизма. Многопричин побуждало Вас на нынешней масленице не предаваться безграничному веселью, начиная от грустного одиночества Вашей матери и кончая необходимостью Вам каждую минуту посвящать занятиям – всё это Вы принесли в жертву – желанию позабавиться, – другой вид эгоизма 146 . [...] Что же касается равнодушия, то, увы! доселе Вы равнодушны к всему, что до Васне касается. После присяги первые слова Ваши были: «Слава Богу, что всё кончилось, так на144Там же. Д. 299. С. 27 – 28.Там же.

Д. 944. Л. 36 – 37.146«В 8 был у меня Победоносцев и читал, принёс записки для повторения и многое просил прочесть из Свода законов, – писал наследник 3 февраля в дневнике, – но я ему сказал, что это я всё сделаю, только не на масленице,потому что теперь я веселюсь и ничего не делаю, а Великим постом буду работать». (Там же. Д. 298. Л. 158 об. –159.) В сентябре 1867 г. Победоносцев писал А.Ф. Аксаковой о цесаревиче, что ему «бывает как будто совестно инеловко меня видеть, покуда не начались ещё занятия. Должно быть, мой вид напоминает ему, что пора, а ему ещёне хочется». (ОР РГБ.

Ф. 230. К. 5273. Д. 4. Л. 9)14527доело» 147 . Юношескую любовь цесаревича к фрейлине княжне М.Э. Мещерской ВладимирПетрович также считал одним из проявлений эгоизма (говоря в письме как бы от имени наследника): «Натыкаешься на следующее явление в Вашей жизни: ни испытанное горе, ни святостьмоего положения, ни любовь к России, ни нравственный мир с его обязанностями, ни духовныймир с его уделом надежды и веры, ничто меня настолько не затрагивает, чтобы побудить меняисполнить своей долг и дать мне опору и утешение: одна осень в Царском Селе с её таинственными встречами в аллеях парка, с её прогулками, беспечностью и любовными волнениями – вотчто было для меня исключительным утешением и счастием» 148 . Действительно, когда в мае1866 г.

вплотную встал вопрос о поездке великого князя в Данию для сватовства к принцессеДагмаре, Александр Александрович всерьёз надумал «отказаться от моего тяжёлого положенияи, если будет возможно, жениться на милой М.Э. Я хочу отказаться от свадьбы с Dagmar, которую я не могу любить и не хочу. Ах, если б всё, о чём я теперь так много думаю, могло бы осуществиться!? Я не смею надеяться на Бога в этом деле, но, может быть, и удастся. Может быть,оно будет лучше, если я откажусь от престола. Я чувствую себя неспособным быть на этом месте, я слишком мало ценю людей, мне страшно надоедает всё, что относится до моего положения» 149 . Попытку сына настоять на этих замыслах Александр II воспринял с возмущением, уимператора вырвалась фраза: «Что ж ты думаешь, что я по своей охоте на этом месте, разве такты должен смотреть на своё призвание?» 150 В итоге цесаревич подчинился и поехал в Данию.Что касается любви к Мещерской, то от неё наследник вполне «излечился» после сватовства и женитьбы.

«Это была временная борьба между долгом и страстью, и слава Богу, что таккончилось!» 151 – подытоживал он в дневнике, а позднее писал Мещерскому, что «Вы видели, ясовершенно уверен, всю страшную борьбу, которая происходила в моей душе, и всю эту бурюстрастей, которая одно время овладела мною совершенно, но Господь помог вырваться из неё, ия постоянно благодарю Его за эту помощь, в которой я очень нуждался» 152 . Современники отмечали, что, женившись, цесаревич переменился в лучшую сторону. «Сделавшись наследникомпрестола, он почувствовал недостатки своего воспитания и во многом изменился, особливо современи своей женитьбы. Близко его знающий, достопочтенный товарищ мой Победоносцев счрезвычайною похвалою отзывается о его сердце», – писал об Александре АлександровичеА.А. Половцов 153 .