Русской Правде знакомо выморочное наследство, например наследственное имущество "смерда", не имевшего сыновей поступало в распоряжение князя. В этом случае князь обязан был снабдить дочерей умершего приданым при выходе их замуж. Знают выморочное наследство и обе редакции церковного Устава князя Ярослава: ¹⁰ имущество церковных людей, не имевших наследников, поступало церкви. ¹¹

Все сохранившиеся тексты Русской Правды по содержанию принято делить на три редакции: Краткую, Пространную и Сокращённую. Создание второй редакции Русской Правды - Пространной Правды - исследователи относят к XII веку, ко времени княжения Владимира Мономаха и его сына Мстислава Великого. В Пространной Правде представлено (в группах статей) также и право наследственное.¹² Дела о наследстве по уставам Владимира и Ярослава¹³ подлежали духовному суду и производились по судному закону. О них не упоминалось в прежних редакциях Русской Правды. Дела о наследстве производились большей частью по старым обычаям - судили сами родственники; к церковному суду прибегали лишь те, кто был недоволен старыми обычаями. При таком положении дел стали возникать споры между наследниками, поэтому были приняты новые законы.

За уставом Владимира Мономаха в Русской Правде был помещен сборник узаконений о наследстве¹⁴, который состоял из 5 статей, определявших, собственно, порядок наследования детьми после родителей без завещания.

В первых двух статьях говорилось о наследовании поземельных родственников: "Аже смерд умрет, то задницю князю; аже будут дщери у него дома, то даяти часть на не; аже будут замужем, то не даяти части им"; "аже в боярех, любо в дружине, то за князя задниця не идет; но оже не будет сынов, а дщери возмут". Статьи эти узаконили, что смерду могут наследовать только сыновья его, а боярину - сыновья и дочери. Такой порядок наследования существовал не только у русских, но и у всех славян: чехов, сербов, поляков и других, занимавшихся по преимуществу земледелием, где земля составляла главную собственность; прочее же имущество, движимое и недвижимое, составляло неопределенную и сомнительную, которая не могла служить основой в деле исполнения общественных обязанностей. А так как поземельное владение было двоякое: общинное и частное, то это и послужило причиной различия в наследовании смердов и бояр.

Смерд владел землей на общинных правах, то есть с обязанностью нести известные общественные повинности. Поэтому право наследования у смердов ограничивалось только одними сыновьями; только сыновья смерда могли в случае его смерти заступить на его место, сделаться членами общины, способными отбывать общественные повинности и исполнять различные обязательства в отношении общины. Дочери смерда не могли заменить своего отца в обществе. Если у смерда не было сыновей, то после смерти имение его, за исключением части, полагавшейся незамужним дочерям, отдавалось князю, а земля - князю и общине. Напротив, бояре были полными владельцами своих земель, поэтому им могли наследовать и дочери. Имение боярина только тогда считалось выморочным, когда после него не оставалось ни сыновей, ни дочерей. Братья, дяди, племянники и другие родственники не имели прав на наследование, и имение боярина, если у него не было детей (а у смерда - сыновей), считалось выморочным. Таким образом, здесь видно полное отсутствие родового порядка наследования.

В последующих статьях говорилось о наследовании по завещанию: "…аже кто умирая разделит дом свои детем, на том же стояти; паки ли без ряду умрет, то всем детем, а на самого части дати по души". Завещатель мог по своей воле разделить имение между сыновьями, не стесняясь никакими требованиями. Такой порядок явно противоречил Судному закону, по которому завещатель должен был делить свое имение всем детям поровну, и вполне согласен с характером русских законов о наследстве, выраженных в договоре Олега с греками. Как и ранее, завещатель должен был отделять часть своего имущества в церковь, на помин души. Определялось участие жены в наследстве после мужа: "Аще жена сядет по мужи, то дати ей часть, а у своих детей взятии часть; а что на ню муж взложил, тому же есть госпожа, а задница ей мужняя не надобе; будут ли дети, то что первой жены, то то возмут дети матери своей, любо си на жену будет взложил, обаче матери своей возмут". Жена по смерти мужа имела право на такую же долю в наследстве, какую получали и все сыновья, если только муж при жизни своей не выделил ей части своего имущества.

Если ранее жена получала долю из мужнина имения только на прожитие, по Русской Правде она получала такую долю в полную собственность, и если она выходила второй раз замуж, то по смерти ее дети первой жены ее мужа не имели права на ее имущество, если она сама, по доброй воле, не отказывала им имущества своего. Кроме того, предусматривалось: "Аже будет сестра в дому, то той задници не имати, но отдадят ю братия замуж, како си могут". Статья эта удаляет сестру от участия вместе с братьями в наследовании имения после отца. Она составлена на основании русских общественных обычаев. В Судном законе подобной статьи нет, но она, находится во всех славянских законодательствах, по которым сестра не допускалась к участию в наследство; только братья должны были пристроить ее сообразно своим средствам.

Эти узаконения о наследстве вскоре оказались недостаточными; в жизни возникло много юридических вопросов, ответом на которые послужил новый сборник узаконений о наследстве. В этом сборнике было определено, имеют ли незаконнорожденные дети права наследования, равные с законнорожденными. По древним русским и славянским законам не делалось никакого различия между детьми законнорожденными и незаконнорожденными, но с введением христианства незаконнорожденные дети не признавались равноправными с законнорожденными.

В новом сборнике Пространной редакции Русской правды¹⁵ вопрос решался в духе старинных русских юридических обычаев: "…аще будут робьи дети у мужа, то задници им не имати, но свобода им с матерью". Дети незаконнорожденные (вне церковного брака) и дети от рабынь - наложниц, хотя и не пользовались наравне с законнорожденными детьми правами наследования имущества отца, но зато получали как наследство от свободного отца свободу вместе с матерью.

Закон устанавливал порядок наследования детьми после матери. Мать могла иметь свое имущество: приданное, подарок и прочее. В законе прямо сказано: "…а матерняя часть детем не надобе, но кому мати взхощеть, тому даст: дасть ли всем, и вси разделять; без языка ли умреть, то у кого ли будет на дворе была и мертва и кто ю кормил, тому и взятии". Из этой статьи видно, что мать могла завещать свое имущество кому хотела, как сыновьям, так и дочерям; если же она умирала, не объявив своей воли, то долю ее имущества брал тот, в доме кого она жила и умерла, без различия - был ли это сын или же дочь. Определялся порядок наследования детьми от двух отцов и одной матери. Дети разных отцов наследовали каждый своему отцу; но они делили имение своих отцов не прежде, как пригласивши свидетелей, которые знали имение обоих отцов и при которых имение первого мужа их матери было сдано на руки строго для сохранения. Эти свидетели показывали, что такие-то вещи составляли имение первого отца, а такие-то - второго. Если при этом не оказывалось известной им части имения первого отца, то оно пополнялось равной долей из имения второго отца, растратившего не свое имение. Когда все это было исполнено, то дети первого отца делили имение своего отца, а оставшееся затем делилось между детьми второго отца. Это узаконение, вероятно, было заимствовано в основных положениях из канонического права, согласно которого отчим, принимая имение детей своей жены от первого ее мужа, обязан был обеспечить его собственным имением, тогда как по Русской Правде подобного обеспечения не требовалось.

Русская правда разрешала вопрос о наследовании имения детьми от одного отца и двух матерей: "…будут ли дети (от второй жены), то что первой жены, то то возмуть дети матери своей. Любо си на жену будеть взложил, обаче матери своей возмут". Дети от двух жен делят поровну имение отца, но имение, принадлежавшее каждой из жен, поступало в раздел только между ее детьми.

Этот порядок также был заимствован из канонического права; отец, вступивший во второй брак, не должен был отказывать второй жене более того, что получали от него дети от первой его жены, по Русской Правде он в этом отношении ничем не был ограничен.¹⁶

Русская Правда выделяет два основания наследования: по завещанию и по закону. Круг наследников ограничивался одной нисходящей линией. Приоритетным является наследование по завещанию. Преимущественным правом при получении наследства обладали сыновья, в случае отсутствия у наследодателя сыновей: имущество смердов переходило к князю, а имущество бояр и дружинников - к дочерям. Вдова наследодателя получала имущество на прожиток. При этом Русская правда содержала нормы наследственного права, упоминая только движимое имущество.

§ 1.3 Псковская судная грамота 1467 года

В XIII веке Киевское княжество окончательно утратило свое значение славянского государственного центра. Государство это было разделено между сыновьями и внуками Владимира Мономаха и перестало существовать как единая держава Рюриковичей. Единая Древняя Русь распалась на полтора десятка самостоятельных княжеств. Из него выделились и обособились и ранее тяготевшие к самостоятельности отдельные земли - княжества: Новгородское, Галицкое, Волынское, Турово-Пинское, Черниговское, Ростово-Суздальское, Полоцкое, Смоленское. Впоследствии это дробление шло все дальше и дальше.

В конце XII века Новгородом был подписан международный договор с немцами, который стал одним из источников будущей кодификации Новгородской и Псковской судных грамот¹⁷. Спорна датировка обоих памятников права. Обычно их относят к концу XV века.

От Новгородской судной грамоты XV века сохранился отрывок, содержащий нормы судоустройства и процессуального права.

Псковская судная грамота XV века сохранилась полностью. Грамота представляет собой кодификацию псковского законодательства, принятую вечем в 1467 году. На ее содержание существенное влияние оказало законодательство Новгорода, так как до середины XIV века Псков был городом Новгородского государства. Псковская судная грамота состоит из 120 статей.¹⁸ По сравнению с Русской Правдой в ней более обстоятельно регламентировались гражданско-правовые отношения.

Псковская грамота делила наследство на два вида: по завещанию и по закону.

Владелец имущества мог распорядиться, кому какую долю своего имущества он оставлял. В завещании назначались душеприказчики как исполнители воли покойного, а также прописывались все долги покойного и доли других лиц. Завещание составлялось при священнике и посторонних свидетелях и хранилось в лавре Св. Троицы.

Наследниками умершего по завещанию могли быть как наследники по закону, так и те, которых без завещания закон не допустил бы к наследству. Наследование по закону называлось "отморщиной", наследование по завещанию - "приказом".

Псковская грамота не ограничивала права наследства одной нисходящей линией, а расширяла эти права на всех родственников нисходящей, восходящей и боковой линий. По Русской Правде у смерда полными наследниками были только сыновья, а дочери смерда получали из его имущества только часть; по Псковской грамоте этого не было - по ней как сыновья, так и дочери признавались полными наследниками и у бояр, и у крестьян.

Всем родственникам одной степени даны совершенно одинаковые права на наследство - как мужчинам, так и женщинам (замужним и незамужним).

Относительно наследства мужа после бездетной жены или жены после бездетного мужа псковский закон полагал, что тот или другая получали имение только в пожизненное владение и до вступления во второй брак. Здесь закон формулируется иначе, чем в Русской Правде.

По Псковской грамоте вдова получала наследство после своего мужа только тогда, когда он умирал бездетным, и притом получала только в пожизненное владение и до второго замужества, стало быть, без права отчуждения, не в полную собственность.

Псковская грамота указывала на последствия принятия наследства или те обязательства, которые принимал на себя наследник. Наследник имения, вступая во все права собственника этим имением, принимал на себя все обязательства по нему. Поэтому, с одной стороны, он имел право начинать иск по всем долгам покойного на других, а с другой - обязывался отвечать по всем долговым искам на покойном, если только он не отказывался от наследства. Такой отказ от всех прав на наследство закон допускал для наследников только в том случае, когда они жили с покойным не в одной семье и не состояли в одном капитале.¹⁹

В наследственном праве Псковская судная грамота предусматривала случаи, когда имущество поступало по завещанию не в собственность наследника, а лишь в его пожизненное пользование. Такое имущество, он не мог отчуждать ни под каким предлогом.

Псковская судная грамота распространяет порядок получения материнской доли наследования на выдел сына: только тот из сыновей, кто кормил мать и отца, имеет право на получение своей доли наследия. Также Псковская судная грамота говорит о правах на пользование матерью имуществом детей (до ее смерти), если она не выходила замуж вторично.

По Пространной Правде подобный случай само собой разумелся.²⁰

Псковская судная грамота охраняла крестьянскую собственность. Имение крестьянина переходило к его наследникам, которые при принятии наследства должны были удовлетворить его господина за покруту. Самовольно господин не имел права брать крестьянское имущество. В противном случае наследники крестьянина могли предъявить иск господину.

Если крестьянин умирал на селе господина, не оставив после себя ни жены, ни сына, ни брата, ни других родственников, которые бы жили вместе с ним, то господин мог удовлетворить себя за покруту известной частью из имущества крестьянина не иначе, как продав это имущество в присутствии двух приставов, губных старост и сторонних людей. В противном случае родственники крестьянина, жившие в других селах, могли требовать возврата проданного имения.